Я ведь вовсе не злой человек. И хотел бы послушать, что ты скажешь в свое оправдание.
Он не понимал, что с ним происходит, но ему неожиданно захотелось поговорить с мальчиком по-хорошему, захотелось, чтобы тот тоже не держал на него зла. Ренд снова протянул руку, но быстро спрятал ее за спину, заметив, что парнишка снова задрожал.
Довольно долго мужчина просто смотрел на паренька, соображая, как же им договориться. Ренду стало ясно, что юный горец не понимает по-английски. Наконец Ренд присел на корточки и заглянул мальчику в глаза. Тот на миг замер, а потом дрожащей рукой дотронулся до своей шапки, словно проверяя, на месте ли она.
Эта шапка немного удивила Ренда. За то время, что он ловил, а потом порол мальчишку, она должна была уже раз двадцать слететь у бедолаги с головы. Ренд уже протянул к загадочной шапке руку, но тут заметил, что из мрака, из смутно различимых пещер каменоломни появились какие-то тени. Кто-то закричал по-гэльски, и паренек радостно откликнулся на этот зов. Залаяла собака. Пока Ренд соображал, что же ему делать дальше, из темноты выступила четверка здоровенных горцев и со свирепым ревом бросилась на него.
Ренд быстро понял, что противники не собираются причинять ему серьезного вреда. Они были безоружны, да и драться толком не умели… Это были вовсе не те юнцы, что напали на экипаж; сейчас Ренд имел дело с неотесанными деревенскими мужиками — судя по исходящему от них зловонию. И хотели они лишь одного: навалившись скопом, сбить его с ног, чтобы отвлечь от мальчика. Ренд без особого труда расшвырял их в разные стороны. Но парнишка даром времени не терял. Пока Ренд отбивался от горцев и доставал пистолет, мальчик успел коротким резким свистом позвать свою лошадь, и в следующий миг конь и всадник исчезли среди деревьев.
И все же Ренд мог бы выстрелить ему в спину — и наверняка бы не промахнулся. Но эта мысль заставила мужчину поморщиться, хоть он и понял, что паренек обвел его вокруг пальца. Как только мальчишка заметил, что Ренд преследует его, каждый шаг этого сопляка был продуманным и точным. Ловушка на краю обрыва, компания вонючих бродяг, этот испуганный жалкий вид и горестное молчание… Да, парень использовал все средства, чтобы любой ценой избавиться от преследователя и избежать наказания.
А он, Ренд, попался на удочку и едва не пожалел этого маленького негодяя! Разозлившись и на него, и на себя, Ренд повернулся к горцам, которые помогли парнишке убежать. Однако те предпочли благоразумно скрыться в темных пещерах карьера, и Ренда окружала теперь толпа подоспевших женщин. От них ему ничего не удалось добиться. Они говорили только по-гэльски, но Ренд все прекрасно понял, хоть и не знал языка. Они размахивали руками, грозили Ренду, оглушительно кричали, и было совершенно ясно, какие чувства вызывал у них этот спектакль, среди ночи поднявший их с постелей, и что именно думают обитательницы здешних мест о здоровом и сильном мужчине, напавшем на хрупкого и слабого ребенка.
Лицо Ренда исказилось от ярости. Мало того, что он упустил этого бессовестного обманщика, так теперь еще не мог оправдаться перед толпой вопящих женщин! Едва не взвыв от злости и обиды, Ренд вскочил на лошадь.
Путь до Страткерна был неблизкий. Ренд в полном одиночестве ехал в свое поместье и с мстительной радостью размышлял в дороге о том, что узнать имя мальчишки будет не так уж и трудно. Несколько зацепок у Ренда уже было. Пряжка в виде оленьей головы и тартан в сине-зеленую клетку были эмблемами клана Гордонов. Правда, в северо-восточной Шотландии Гордонов — как песка на морском берегу в окрестностях Абердина… Но Ренд дал себе клятву отыскать парня. Он, Ренд, из-под земли достанет негодяя — и тогда молодой Гордон крепко пожалеет, что вообще родился на свет!
4.
С превеликим трудом добралась Кейтлин до пастушьей хижины. Скачка эта была сущим мучением. Почти всю дорогу девушка простояла в стременах, но при каждом толчке ее подбрасывало и ударяло о седло. А толчки на пустоши, сплошь состоявшей из бугорков и ям, следовали один за другим. И всякий раз Кейтлин разражалась потоками таких ругательств, которые заставили бы покраснеть даже абердинских торговок рыбой.
Но Кейтлин все эти слова казались сейчас слишком мягкими. Она была уверена, что лорд Рендал заслуживает куда более крепких выражений. Негодяй! Подлец! Изверг! Да, лишь изверг мог столь жестоко обойтись с бедным, беззащитным мальчиком! А ей пришлось терпеть и страдать молча! Она даже слова не могла сказать в свою защиту! А что толку было говорить? Он и слушать ее не стал бы. Она охнуть-то не успела, как он набросился на нее и избил до полусмерти. Но больше всего Кейтлин возмущало то, с каким удовольствием Рендал ее высек. Как он хохотал над ее слезами! Как радовался ее стонам! Так как же ей назвать человека, который наслаждается, причиняя боль своим беззащитным жертвам?
Вероятно, еще не скоро сможет Кейтлин нормально сесть на стул. И главное — из-за чего?! Они же никому не причинили вреда. Их интересовали лишь сундуки и шкатулки лорда Рендала. Ну, упали все изысканные наряды его светлости в речку Ди… Ну, будет теперь этому щеголю чертовски трудно одеваться с присущим ему изяществом… Ну, пострадает он неделю-другую .. И из-за этого гоняться за мальчишкой и безжалостно сечь его?! Нет, жестокости этого негодяя не было оправданий! Любой нормальный, здравомыслящий человек сначала выяснил бы, какой ущерб ему причинили, а уж потом стал бы вершить суд и расправу. Но Рендал даже не удосужился узнать, какая судьба постигла его карету; не соизволил он и пуститься в погоню за теми, кто на нее напал. Нет, ему надо было устроить на них засаду, разгадать все их хитрости и уловки, а уж напоследок — выбрать самого слабого и беспомощного, простого мальчика-слугу, и наказать его.
Кейтлин мрачно размышляла о том, что они сделали большую ошибку, недооценив английского помещика. В ушах у девушки явственно звучал сейчас тихий насмешливый голос Дэвида: «А я ведь тебя предупреждал…» И слова эти заставляли Кейтлин клокотать от бессильной ярости. Сердито насупясь, девушка вспомнила, с каким благоговейным восторгом говорил всегда Дэвид о своем двоюродном брате. Молодой человек боготворил Ренда, и Кейтлин безумно хотелось низвергнуть этого блистательного кумира с заоблачных высот во тлен и прах.
— Скажи мне честно, что ты думаешь о своем кузене? — спросила она однажды у Дэвида, поигрывая веточкой вереска и глядя на вершины далеких гор.
И молодой человек без колебаний ответил:
— О, он настоящий баловень судьбы! Он родился под счастливой звездой, понимаешь? И все планеты, созвездия, знаки зодиака всегда благоприятствуют ему…
— Другими словами, он живет как у Христа за пазухой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Он не понимал, что с ним происходит, но ему неожиданно захотелось поговорить с мальчиком по-хорошему, захотелось, чтобы тот тоже не держал на него зла. Ренд снова протянул руку, но быстро спрятал ее за спину, заметив, что парнишка снова задрожал.
Довольно долго мужчина просто смотрел на паренька, соображая, как же им договориться. Ренду стало ясно, что юный горец не понимает по-английски. Наконец Ренд присел на корточки и заглянул мальчику в глаза. Тот на миг замер, а потом дрожащей рукой дотронулся до своей шапки, словно проверяя, на месте ли она.
Эта шапка немного удивила Ренда. За то время, что он ловил, а потом порол мальчишку, она должна была уже раз двадцать слететь у бедолаги с головы. Ренд уже протянул к загадочной шапке руку, но тут заметил, что из мрака, из смутно различимых пещер каменоломни появились какие-то тени. Кто-то закричал по-гэльски, и паренек радостно откликнулся на этот зов. Залаяла собака. Пока Ренд соображал, что же ему делать дальше, из темноты выступила четверка здоровенных горцев и со свирепым ревом бросилась на него.
Ренд быстро понял, что противники не собираются причинять ему серьезного вреда. Они были безоружны, да и драться толком не умели… Это были вовсе не те юнцы, что напали на экипаж; сейчас Ренд имел дело с неотесанными деревенскими мужиками — судя по исходящему от них зловонию. И хотели они лишь одного: навалившись скопом, сбить его с ног, чтобы отвлечь от мальчика. Ренд без особого труда расшвырял их в разные стороны. Но парнишка даром времени не терял. Пока Ренд отбивался от горцев и доставал пистолет, мальчик успел коротким резким свистом позвать свою лошадь, и в следующий миг конь и всадник исчезли среди деревьев.
И все же Ренд мог бы выстрелить ему в спину — и наверняка бы не промахнулся. Но эта мысль заставила мужчину поморщиться, хоть он и понял, что паренек обвел его вокруг пальца. Как только мальчишка заметил, что Ренд преследует его, каждый шаг этого сопляка был продуманным и точным. Ловушка на краю обрыва, компания вонючих бродяг, этот испуганный жалкий вид и горестное молчание… Да, парень использовал все средства, чтобы любой ценой избавиться от преследователя и избежать наказания.
А он, Ренд, попался на удочку и едва не пожалел этого маленького негодяя! Разозлившись и на него, и на себя, Ренд повернулся к горцам, которые помогли парнишке убежать. Однако те предпочли благоразумно скрыться в темных пещерах карьера, и Ренда окружала теперь толпа подоспевших женщин. От них ему ничего не удалось добиться. Они говорили только по-гэльски, но Ренд все прекрасно понял, хоть и не знал языка. Они размахивали руками, грозили Ренду, оглушительно кричали, и было совершенно ясно, какие чувства вызывал у них этот спектакль, среди ночи поднявший их с постелей, и что именно думают обитательницы здешних мест о здоровом и сильном мужчине, напавшем на хрупкого и слабого ребенка.
Лицо Ренда исказилось от ярости. Мало того, что он упустил этого бессовестного обманщика, так теперь еще не мог оправдаться перед толпой вопящих женщин! Едва не взвыв от злости и обиды, Ренд вскочил на лошадь.
Путь до Страткерна был неблизкий. Ренд в полном одиночестве ехал в свое поместье и с мстительной радостью размышлял в дороге о том, что узнать имя мальчишки будет не так уж и трудно. Несколько зацепок у Ренда уже было. Пряжка в виде оленьей головы и тартан в сине-зеленую клетку были эмблемами клана Гордонов. Правда, в северо-восточной Шотландии Гордонов — как песка на морском берегу в окрестностях Абердина… Но Ренд дал себе клятву отыскать парня. Он, Ренд, из-под земли достанет негодяя — и тогда молодой Гордон крепко пожалеет, что вообще родился на свет!
4.
С превеликим трудом добралась Кейтлин до пастушьей хижины. Скачка эта была сущим мучением. Почти всю дорогу девушка простояла в стременах, но при каждом толчке ее подбрасывало и ударяло о седло. А толчки на пустоши, сплошь состоявшей из бугорков и ям, следовали один за другим. И всякий раз Кейтлин разражалась потоками таких ругательств, которые заставили бы покраснеть даже абердинских торговок рыбой.
Но Кейтлин все эти слова казались сейчас слишком мягкими. Она была уверена, что лорд Рендал заслуживает куда более крепких выражений. Негодяй! Подлец! Изверг! Да, лишь изверг мог столь жестоко обойтись с бедным, беззащитным мальчиком! А ей пришлось терпеть и страдать молча! Она даже слова не могла сказать в свою защиту! А что толку было говорить? Он и слушать ее не стал бы. Она охнуть-то не успела, как он набросился на нее и избил до полусмерти. Но больше всего Кейтлин возмущало то, с каким удовольствием Рендал ее высек. Как он хохотал над ее слезами! Как радовался ее стонам! Так как же ей назвать человека, который наслаждается, причиняя боль своим беззащитным жертвам?
Вероятно, еще не скоро сможет Кейтлин нормально сесть на стул. И главное — из-за чего?! Они же никому не причинили вреда. Их интересовали лишь сундуки и шкатулки лорда Рендала. Ну, упали все изысканные наряды его светлости в речку Ди… Ну, будет теперь этому щеголю чертовски трудно одеваться с присущим ему изяществом… Ну, пострадает он неделю-другую .. И из-за этого гоняться за мальчишкой и безжалостно сечь его?! Нет, жестокости этого негодяя не было оправданий! Любой нормальный, здравомыслящий человек сначала выяснил бы, какой ущерб ему причинили, а уж потом стал бы вершить суд и расправу. Но Рендал даже не удосужился узнать, какая судьба постигла его карету; не соизволил он и пуститься в погоню за теми, кто на нее напал. Нет, ему надо было устроить на них засаду, разгадать все их хитрости и уловки, а уж напоследок — выбрать самого слабого и беспомощного, простого мальчика-слугу, и наказать его.
Кейтлин мрачно размышляла о том, что они сделали большую ошибку, недооценив английского помещика. В ушах у девушки явственно звучал сейчас тихий насмешливый голос Дэвида: «А я ведь тебя предупреждал…» И слова эти заставляли Кейтлин клокотать от бессильной ярости. Сердито насупясь, девушка вспомнила, с каким благоговейным восторгом говорил всегда Дэвид о своем двоюродном брате. Молодой человек боготворил Ренда, и Кейтлин безумно хотелось низвергнуть этого блистательного кумира с заоблачных высот во тлен и прах.
— Скажи мне честно, что ты думаешь о своем кузене? — спросила она однажды у Дэвида, поигрывая веточкой вереска и глядя на вершины далеких гор.
И молодой человек без колебаний ответил:
— О, он настоящий баловень судьбы! Он родился под счастливой звездой, понимаешь? И все планеты, созвездия, знаки зодиака всегда благоприятствуют ему…
— Другими словами, он живет как у Христа за пазухой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103