Вдова Херман всегда отвечала на его поцелуи, проявляя при этом немалое воодушевление, но ее усердие не волновало Лоутона так, как волновали мягкие, сочные губы Кейро, прикосновение ее женственной плоти, оказавшейся так близко к нему, как близко могут быть друг к другу два человека.
Если Лоутона поразила его реакция, то Кейро была буквально ошарашена своей! Ее опыт отношений с мужчинами был очень скромным и сводился к нескольким поцелуям, на которые она решилась просто из любопытства. Однако ощущение от прикосновения губ и тела Лоутона, напоминавшего электрический разряд, было для нее полной неожиданностью и потому пугало.
Кто бы мог подумать, что этот несносный человек может пробудить в ней обжигавшие, как потрескивающее в костре пламя, страсти! Кейро никак не ожидала, что прикосновение мужчины может вызывать у нее возбуждение — разумеется, за исключением интеллектуального. Раньше с ней такого не случаюсь. Впрочем, и в интеллектуальном отношении между ними с Лоутоном не было ничего общего! Казалось, поцелуй перенес их в другое измерение, и на некоторое время Кейро вообще утратила всякое представление о реальности.
Лоутона так поразила его неожиданная реакция, что он, сам того не сознавая, уже приготовился снова поцеловать эту нахальную девчонку. Его руки скользнули вниз по ее спине. Лоутон теснее прижал ее к себе, предоставив тем самым возможность ощутить произошедшие с ним поразительные перемены. Его дыхание стало прерывистым, а по телу пробежала дрожь желания. Что с ним такое? Где его легендарное спокойствие и самообладание!
Все дело в том, что Кейро — ведьма, обладающая невероятной властью над мужчинами, — решил он, когда его язык раздвинул се губы и проник глубже, стремясь ощутить медовую сладость поцелуя. Желание, которое она разбудила в нем, было смертельно опасным. Он — мужчина, исповедующий собственную религию, которая предписывает ему держаться как можно дальше от женщин, — поддался ее колдовским чарам и позволил одурманить себя отравленным поцелуем, опьянявшим сильнее, чем выпитое накануне виски. Да поможет ему Бог, эта зеленоглазая красотка возбуждала его сверх всякой меры! Она проникла ему в самое сердце и разрушила его до основания.
Эта мысль заставила Лоутона разжать объятия и отпрянуть от Кейро так стремительно, как будто он держал в руках кусок раскаленного угля. Лишенная поддержки, Кейро рухнула сначала на колени, а затем, как мешок, повалилась на пол. Ее большие зеленые глаза в обрамлении густых ресниц изумленно смотрели на Лоутона.
Она и так совершила ошибку, позволив ему себя поцеловать, но то, что теперь она в буквальном смысле рухнула к его ногам, было ужасно вдвойне! Ей следовало взять себя в руки и вспомнить о гордости. Кейро так и поступила бы, но ее ноги, будто налитые свинцом, отказались повиноваться. Ее гордость была посрамлена. Разумеется, Лоутон Стоун отлично понял, что именно из-за его поцелуя ее ноги стали ватными, а тело приобрело консистенцию мармелада. Проклятие!
Прикусив губы, чтобы скрыть злорадную улыбку, Лоутон протянул Кейро руку. По крайней мере он был не единственной жертвой, испытавшей на себе разрушительное действие поцелуя.
— Я… я никогда… — выпалила в отчаянии Кейро. Лицо ее пылало пунцовым румянцем.
— Разве? — Лоутон насмешливо изогнул бровь. — Что-то заставляет меня усомниться в этом, Клеопатра. Впрочем, на то, чтобы выяснить наверняка, много времени нам не понадобится. — Лоутон кивнул в сторону спальни. — Моя постель свободна. Может быть, пойдем и проверим?
Его тон и бесстыдный вопрос вернули Кейро к реальности. Этот человек переходил все границы. От заносчивости и оскорблений он перешел к откровенной грубости!
Кейро бросилась к Лоутону, намереваясь влепить ему очередную пощечину, однако он успел перехватить ее руку и, потянув за нее, как за веревку, подтащил Кейро поближе и снова прижал к себе. Кейро вспомнила, как всего лишь минуту назад млела в его объятиях и потом буквально рухнула к его ногам, и решила, что больше этого не допустит. Для нее было слишком унизительно сознавать, что человек, которого она так презирала, мог пробудить в ее душе волнение, какого она до сих пор не знала и не умела скрывать!
— Позвольте мне… — И прежде чем она успела добавить «пройти», Лоутон выполнил ее просьбу. Кейро попятилась назад, перелетела через стол с остатками вчерашней пирушки и приземлилась на пол неряшливой кучей. Нижние юбки взметнулись выше головы, выставив напоказ точеные ноги.
Сыпля проклятиями, как извозчик, Кейро выпутала ноги и вскочила. Схватив пустую бутылку из-под виски, она запустила ею в Лоутона, мысленно сожалея, что под рукой нет подходящего булыжника. Лоутон увернулся и, заметив, что Кейро потянулась за второй бутылкой, выбросил вперед руку, чтобы предупредить новое покушение.
— Вы хотите, чтобы я проводил вас до Оклахомы или нет? Если вы бросите в меня бутылку, Клеопатра, ничего не выйдет.
Кейро разжала пальцы, и бутылка звякала об пол. Она хитро усмехнулась, и, заметив это, Лоутон встревоженно нахмурился. Этот здоровенный чурбан попросил ее не бросать в него бутылкой, но ведь он ни слова не сказал о том, что в него нельзя запустить стулом. Что она и проделала, метя ему в пах.
Лоутон согнулся от боли. Прицелься она получше, и он мог бы забыть о женщинах на всю оставшуюся жизнь!
Удовлетворенная тем, что в конце концов сумела нанести Лоутону ощутимый удар, Кейро развернулась и бросилась к двери.
— Завтра я вернусь, мистер Стоун. И вы, черт побери, будете готовы к отъезду. Я не стану его откладывать, каким бы отвратительным вы мне ни казались. Я плачу вам двести долларов, а вы возьмете на себя роль моего проводника и проводите меня до Канейдиан-Стейшна, нравится вам это или нет.
Проводив взглядом этот белокурый кошмар в розовом атласе, Лоутон перевел дух и снова взялся за бритву. В конце концов, может быть, она и не Лесная Птичка. После поцелуя, который произвел на судебного исполнителя такое неизгладимое впечатление, это предположение показалось ему особенно неприятным. Из всех женщин мира она единственная, которой удалось произвести на него сколько-нибудь серьезное впечатление, мысленно поправил себя Лоутон. Вероятно, его торопливость, приведшая к ложному заключению, объяснялась тем, что в его памяти все еще были свежи угрозы Гардинеров. Может быть, эта чертовка только внешне напоминает таинственную Птичку, продолжал размышлять Лоутон, терзаемый сомнениями.
Но если это не она, то почему так настаивала на его кандидатуре? Да еще этот ее невнятный рассказ об отце? Возможно, никакого отца у нее и нет. Вполне может быть, что это зеленоглазое чудовище вылупилось из яйца.
«Нет, Кейро Калхоун — не Лесная Птичка», — в конце концов решил Лоутон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93