Простое ситцевое платье плотно облегало изящную фигурку.
— Привет, Кей… — тихо произнес Лоутон, чувствуя, как у него от волнения дрожит голос. Он понимал, что теперь уже ничего не исправить: Кейро поклялась, что будет ненавидеть его до самой смерти, и сдержит свое обещание!
Подавив предательскую дрожь, охватившую ее при виде Лоутона, Кейро гордо вскинула подбородок и молча окинула его полным ненависти взглядом.
Лоутон не забыл, что означает это ее движение головой, сопровождаемое сердитым взглядом. Кейро в такие моменты была воплощением упрямства и непокорности.
Она повернула галопу в сторону и бросилась через дорогу, чудом не угодив под мчащийся фургон. Успев отпрыгнуть назад, Кейро дождалась, когда фургон проедет, и направилась в гостиницу, чтобы снять себе комнату.
Она решила не рисковать и отложить дальнейшее путешествие, чтобы Лоутону не удалось подстеречь ее в безлюдной прерии. Лучше избегать любой ситуации, когда они с Лоутоном могли оказаться наедине. Самый вид мускулистого гиганта, сидящего на рослом вороном жеребце, был для нее настоящим потрясением, от которого у нее чуть не оборвалось сердце и подкосились ноги.
Как оказалось, она все еще была неравнодушна к этому ужасному человеку, так что лучше не подвергать испытанию свою выдержку, поскольку что-то ей подсказывало, что оно будет не особенно удачным. Нужно время, чтобы справиться с собой. Может быть, лет через сто она найдет в себе силы устоять против обаяния этого мужчины, встретившись с ним лицом к лицу, и его звучный голос не пробудит в ее душе горьких воспоминаний о неразделенной любви. Но только не теперь, когда душевные раны не затянулись как следует.
— Бог ты мой, да она боится тебя, Лоу, — насмешливо заметил Вуди. Не часто мужчине удавалось разозлить Лоутона. — При виде тебя она проявила такую радость, что готова была броситься под колеса этого фургона.
— Думаю, у тебя уже мозоль на языке. Дай ему передохнуть, — проворчал Лоутон, спрыгивая с лошади на землю.
Однако он вынужден был признать, что никогда не видел, чтобы один человек так демонстративно не замечал другого, как это только что проделала Кейро. Она ясно дала попять, что рада ему не больше, чем эпидемии моровой язвы.
Лоутон бросил повод ухмыляющимся приятелям:
— Позаботьтесь о моей лошади, а я попробую улучить момент и поговорить с ней.
— Мы будем ждать тебя здесь… пока черти в аду не замерзнут, — хихикнул Такер. — Теперь я еще больше уверен, что она не станет тебя слушать.
Ал с каждой секундой выглядел все более жалким, считая себя виноватым в том, что произошло между Кейро и Лоутоном. Он снова попытался вырваться из цепких рук Такера и Вуди, но они удержали его.
— Ты никуда не пойдешь, малыш, — твердо сказал ему Такер. — По виду Кейро заметно, что она готова снести Лоутону голову. Так что ты рискуешь попасть под перекрестный огонь.
Ал захлопал глазами, как потревоженная сова.
— Ты действительно думаешь, что она будет в него стрелять?
Слова Ала рассмешили Вуди. Этому юнцу предстоит еще многому научиться, и не только тому, что требовалось для несения нелегкой службы защитника правопорядка. О женщинах и любви у него тоже были довольно смутные представления.
— В любви всегда так, — со знанием дела пояснил Вуди. — Иногда женщина гак любит мужчину, что, когда он предаст ее или разозлит, она впадает в такую ярость, что способна даже на убийство. Сердечные дела решаются в промежутке между любовью и ненавистью, — пояснил Були и, заметив стройную нимфу, впорхнувшую на крыльцо гостиницы, добавил: — По-моему, Кейро Калхоун балансирует на этой грани.
Вуди не ошибся. На Кейро обрушился шквал самых противоречивых чувств. Она продолжала твердить себе, что не желает иметь ничего общего с Лоутоном Стоуном, но ее тело не желало следовать добрым советам разума. Мужественное лицо Лоутона упорно возникало в ее воображении и даже смотрело на нее со страницы гостиничного журнала. Кейро записала свою фамилию и поспешно захлопнула журнал, чтобы избавиться от привидения, но тотчас же живой Лоутон возник рядом с ней.
— Кей, мне нужно с тобой поговорить, — раздался его голос сзади.
От неожиданности Кейро чуть не вскрикнула. Стиснув зубы, она протянула руку, чтобы взять ключ у гостиничного клерка, и, делая вид, что не заметила его присутствия, быстро зашагала вверх по лестнице в отведенную ей комнату. У нее было только одно желание — спрятаться от преследовавшего ее мужчины, заперевшись на ключ. Несмотря на искусный маневр, скрыться от Лоутона ей не удалось. Он пристал к ней, как ржавчина к гвоздю. Едва Кейро взялась за дверную ручку, как его ладонь накрыла ее руку.
Кейро замерла, будто пораженная ударом молнии. Ощущение, начинавшееся в руке, расходилось по всему телу, заставив затрепетать каждую жилку. Она задыхалась от близости Лоутона, не в силах противостоять его притягательности. Проклятие, почему он не хочет оставить ее в покое? Она прекрасно обходилась без него, и вдруг он снова возник в ее жизни, напомнив о том, что она так старательно пыталась забыть.
— Убирайся, — собрав всю свою волю в кулак, прошипела Кейро.
— Не могу, — чуть хриплым голосом произнес Лоутон, потом взял Кейро за подбородок и, приподняв ее лицо, заставил посмотреть себе в глаза. — Я люблю тебя, Кейро.
Он произнес эти слова с такой нежностью и искренностью, что заставил душу Кейро трепетать от радости.
— Никогда мне не приходилось испытывать ничего подобного. Я люблю тебя, — снова тихонько повторил Лоутон.
И тут Кейро словно очнулась от какого-то наваждения. Конечно же, все его слова — ложь, но она не так глупа, чтобы снова попасться на его удочку.
— Лжец! — выкрикнула Кейро и стукнула Лоутона по голове своей сумочкой. Быстро повернув ключ в замке, она буквально влетела в свою комнату. — Ты не сможешь никого полюбить, потому что просто не способен на это чувство! — Кейро обернулась и обожгла Лоутона пылающим гневом взглядом. — А теперь убирайся, не то я закричу так, что стены рухнут, и тогда сюда явится шериф, чтобы увести тебя в тюрьму. Там тебе и место, сумасшедший! — И Кейро снова сверкнула глазами.
Лоутон не собирался уходить и пропустил все сказанное ею мимо ушей.
Он жадно смотрел на ее пухлые губы, вспоминая их вкус, и наконец вошел в комнату, ногой захлопнув за собой дверь.
— Я не шучу, — угрожающе произнесла Кейро. — Я буду кричать как резаная. Я…
Лоутон сгреб ее в объятия и закрыл ей рот поцелуем. Ему пришлось принять нешуточное сражение; Кейро была решительной женщиной и устояла перед его страстным призывом. Однако если она была воплощением упрямства, то Лоутон — воплощением железной воли.
От поцелуя у нее захватило дух, но Кейро не желала отдаваться горячим волнам наслаждения, хлынувшим по ее жилам, Лучше она сгорит, рассыпавшись горсткой пепла, но не унизится и не ответит на его поцелуй!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Привет, Кей… — тихо произнес Лоутон, чувствуя, как у него от волнения дрожит голос. Он понимал, что теперь уже ничего не исправить: Кейро поклялась, что будет ненавидеть его до самой смерти, и сдержит свое обещание!
Подавив предательскую дрожь, охватившую ее при виде Лоутона, Кейро гордо вскинула подбородок и молча окинула его полным ненависти взглядом.
Лоутон не забыл, что означает это ее движение головой, сопровождаемое сердитым взглядом. Кейро в такие моменты была воплощением упрямства и непокорности.
Она повернула галопу в сторону и бросилась через дорогу, чудом не угодив под мчащийся фургон. Успев отпрыгнуть назад, Кейро дождалась, когда фургон проедет, и направилась в гостиницу, чтобы снять себе комнату.
Она решила не рисковать и отложить дальнейшее путешествие, чтобы Лоутону не удалось подстеречь ее в безлюдной прерии. Лучше избегать любой ситуации, когда они с Лоутоном могли оказаться наедине. Самый вид мускулистого гиганта, сидящего на рослом вороном жеребце, был для нее настоящим потрясением, от которого у нее чуть не оборвалось сердце и подкосились ноги.
Как оказалось, она все еще была неравнодушна к этому ужасному человеку, так что лучше не подвергать испытанию свою выдержку, поскольку что-то ей подсказывало, что оно будет не особенно удачным. Нужно время, чтобы справиться с собой. Может быть, лет через сто она найдет в себе силы устоять против обаяния этого мужчины, встретившись с ним лицом к лицу, и его звучный голос не пробудит в ее душе горьких воспоминаний о неразделенной любви. Но только не теперь, когда душевные раны не затянулись как следует.
— Бог ты мой, да она боится тебя, Лоу, — насмешливо заметил Вуди. Не часто мужчине удавалось разозлить Лоутона. — При виде тебя она проявила такую радость, что готова была броситься под колеса этого фургона.
— Думаю, у тебя уже мозоль на языке. Дай ему передохнуть, — проворчал Лоутон, спрыгивая с лошади на землю.
Однако он вынужден был признать, что никогда не видел, чтобы один человек так демонстративно не замечал другого, как это только что проделала Кейро. Она ясно дала попять, что рада ему не больше, чем эпидемии моровой язвы.
Лоутон бросил повод ухмыляющимся приятелям:
— Позаботьтесь о моей лошади, а я попробую улучить момент и поговорить с ней.
— Мы будем ждать тебя здесь… пока черти в аду не замерзнут, — хихикнул Такер. — Теперь я еще больше уверен, что она не станет тебя слушать.
Ал с каждой секундой выглядел все более жалким, считая себя виноватым в том, что произошло между Кейро и Лоутоном. Он снова попытался вырваться из цепких рук Такера и Вуди, но они удержали его.
— Ты никуда не пойдешь, малыш, — твердо сказал ему Такер. — По виду Кейро заметно, что она готова снести Лоутону голову. Так что ты рискуешь попасть под перекрестный огонь.
Ал захлопал глазами, как потревоженная сова.
— Ты действительно думаешь, что она будет в него стрелять?
Слова Ала рассмешили Вуди. Этому юнцу предстоит еще многому научиться, и не только тому, что требовалось для несения нелегкой службы защитника правопорядка. О женщинах и любви у него тоже были довольно смутные представления.
— В любви всегда так, — со знанием дела пояснил Вуди. — Иногда женщина гак любит мужчину, что, когда он предаст ее или разозлит, она впадает в такую ярость, что способна даже на убийство. Сердечные дела решаются в промежутке между любовью и ненавистью, — пояснил Були и, заметив стройную нимфу, впорхнувшую на крыльцо гостиницы, добавил: — По-моему, Кейро Калхоун балансирует на этой грани.
Вуди не ошибся. На Кейро обрушился шквал самых противоречивых чувств. Она продолжала твердить себе, что не желает иметь ничего общего с Лоутоном Стоуном, но ее тело не желало следовать добрым советам разума. Мужественное лицо Лоутона упорно возникало в ее воображении и даже смотрело на нее со страницы гостиничного журнала. Кейро записала свою фамилию и поспешно захлопнула журнал, чтобы избавиться от привидения, но тотчас же живой Лоутон возник рядом с ней.
— Кей, мне нужно с тобой поговорить, — раздался его голос сзади.
От неожиданности Кейро чуть не вскрикнула. Стиснув зубы, она протянула руку, чтобы взять ключ у гостиничного клерка, и, делая вид, что не заметила его присутствия, быстро зашагала вверх по лестнице в отведенную ей комнату. У нее было только одно желание — спрятаться от преследовавшего ее мужчины, заперевшись на ключ. Несмотря на искусный маневр, скрыться от Лоутона ей не удалось. Он пристал к ней, как ржавчина к гвоздю. Едва Кейро взялась за дверную ручку, как его ладонь накрыла ее руку.
Кейро замерла, будто пораженная ударом молнии. Ощущение, начинавшееся в руке, расходилось по всему телу, заставив затрепетать каждую жилку. Она задыхалась от близости Лоутона, не в силах противостоять его притягательности. Проклятие, почему он не хочет оставить ее в покое? Она прекрасно обходилась без него, и вдруг он снова возник в ее жизни, напомнив о том, что она так старательно пыталась забыть.
— Убирайся, — собрав всю свою волю в кулак, прошипела Кейро.
— Не могу, — чуть хриплым голосом произнес Лоутон, потом взял Кейро за подбородок и, приподняв ее лицо, заставил посмотреть себе в глаза. — Я люблю тебя, Кейро.
Он произнес эти слова с такой нежностью и искренностью, что заставил душу Кейро трепетать от радости.
— Никогда мне не приходилось испытывать ничего подобного. Я люблю тебя, — снова тихонько повторил Лоутон.
И тут Кейро словно очнулась от какого-то наваждения. Конечно же, все его слова — ложь, но она не так глупа, чтобы снова попасться на его удочку.
— Лжец! — выкрикнула Кейро и стукнула Лоутона по голове своей сумочкой. Быстро повернув ключ в замке, она буквально влетела в свою комнату. — Ты не сможешь никого полюбить, потому что просто не способен на это чувство! — Кейро обернулась и обожгла Лоутона пылающим гневом взглядом. — А теперь убирайся, не то я закричу так, что стены рухнут, и тогда сюда явится шериф, чтобы увести тебя в тюрьму. Там тебе и место, сумасшедший! — И Кейро снова сверкнула глазами.
Лоутон не собирался уходить и пропустил все сказанное ею мимо ушей.
Он жадно смотрел на ее пухлые губы, вспоминая их вкус, и наконец вошел в комнату, ногой захлопнув за собой дверь.
— Я не шучу, — угрожающе произнесла Кейро. — Я буду кричать как резаная. Я…
Лоутон сгреб ее в объятия и закрыл ей рот поцелуем. Ему пришлось принять нешуточное сражение; Кейро была решительной женщиной и устояла перед его страстным призывом. Однако если она была воплощением упрямства, то Лоутон — воплощением железной воли.
От поцелуя у нее захватило дух, но Кейро не желала отдаваться горячим волнам наслаждения, хлынувшим по ее жилам, Лучше она сгорит, рассыпавшись горсткой пепла, но не унизится и не ответит на его поцелуй!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93