Такие крепкие женщины, как я, редко мерзнут.
– Крепкие? Минерва, ты выглядишь очень хрупкой. И бледной.
– Сейчас мы говорим не о моем самочувствии, – напомнила она, расстегнула плащ, сняла его, свернула и положила на скамью рядом с собой. Грей уронил поверх плаща шляпу Минервы.
– Если не твои родители… то есть если твои родители ни в чем не виноваты, то кто же пытался меня убить?
Зря она солгала: ей было холодно, а теперь стало еще холоднее. Но не стучать же, в конце концов, зубами?
– Минерва, я жду ответа.
– Мне нечего сказать… А твой дядя? Твоя гибель в Вест-Индии была бы выгодна прежде всего Кэдзоу.
– Выгода – понятие субъективное, Минерва. Откуда нам знать, кому достался бы самый большой куш?
– Ты ведешь себя слишком высокомерно, нисколько не заботясь о моих чувствах. Иначе ты бы подумал, прежде чем высказывать такие ужасные догадки.
Грей осторожно переложил ее плащ и шляпу на другую скамью и сел рядом. В такой тесной комнате смешно сидеть порознь.
– Я знаю, – начал Грей, – что мы с тобой уже многое потеряли. Наверстать упущенное я желаю больше всего, даже больше жизни.
Как просто было бы поддаться его уговорам! Броситься к нему в объятия! Этот поступок был бы для Минервы весьма естественным.
Грей коснулся ладонью щеки Минервы, взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Казалось, башня вот-вот взорвется от столь тягостной атмосферы. Грей между тем перевел взгляд на ее губы и дотронулся до судорожно бьющейся синеватой жилки на шее.
– Ты не пытаешься остановить меня? – удивленно произнес он.
– Да, не пытаюсь. Потому что испытываю неземное удовольствие. Сказав иначе, я бы солгала.
Подушечка большого пальца Грея скользнула по нижней губе Минервы. Закрыв глаза, она с трудом сглотнула. Где-то внизу живота у нее все сжалось, налилось тяжестью, но ощущение было приятным.
– Зачем Кэдзоу строить козни против меня, если он ни в чем не нуждается? – Грей улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. На его щеках тотчас отчетливо обозначились ямочки.
– Знаешь, когда-то я считала, что в поместье тебя подбросили цыгане, – призналась Минерва и ужаснулась собственной откровенности.
Грей только усмехнулся. Эта усмешка придала его крупным чертам какой-то дьявольский оттенок, на лицо легли резкие тени.
– Прости… – смутилась Минерва.
– За что? Но такое я слышу впервые. Почему именно цыгане?
Минерва не сумела сдержать улыбку.
– Я неисправима! Никак не могу обуздать свой длинный язык! Видишь ли, твои темные кудри всегда были слишком длинными, кожа легко покрывается загаром, глаза поминутно меняют оттенок. Ты заразительно смеешься, у тебя выразительные губы. А еще ты сильный, порывистый и прекрасно ездишь верхом.
– Такими комплиментами ты меня совсем избалуешь.
– По-твоему, это комплименты? Описание примет потомка цыган?
– Разумеется. Мне кажется, при этой мысли у тебя до сих пор бешено бьется сердце.
– Грей Фэлконер, вы несносны!
– А мое сердце бьется сильнее, стоит мне только увидеть тебя. Взглянуть на твою бледную кожу и синие глаза – темные, как ночь, загадочные и непроницаемые. И самые нежные, самые манящие губы, какие я когда-либо видел. У тебя милое лицо, а в глазах светится ум.
– Зато ты наделен крепко сбитым телом и гибкостью уроженца Шотландии, – воодушевленно продолжала Минерва. – Широкими плечами, узкими бедрами, сильными ногами. Словом, сложен ты прекрасно. Таких мужчин не часто встретишь в здешних краях.
– Как можно сомневаться в моей любви к тебе, Минерва? Ты же настоящая соблазнительница.
– Соблазнительница, которая стремится обольстить одного-единственного… – Она умолкла, понимая, что наговорила лишнего.
Грей ласково взглянул на нее, коснулся пальцем уголка ее рта и провел по тому же месту вновь, словно стирая следы своего прикосновения. Минерва заулыбалась.
– Как бы я хотел видеть тебя только улыбающейся! И быть рядом с тобой всю долгую-долгую жизнь.
– Мы уклонились от темы, – напомнила ему Минерва.
– Тогда я повторяю вопрос: зачем Кэдзоу убивать меня, если он ни в чем не нуждается? Если бы ты знала его, то сразу поняла бы, как нелепо твое предположение.
– Потому что он твой дядя, потому что ты любишь его и сердишься на меня за такую дерзость?
Помедлив, Грей ответил:
– Я понял, что ты имеешь в виду. Мы оба подозреваем родственников друг друга.
– Да. – Не в силах сидеть рядом с Греем неподвижно, Минерва взяла его за руку и принялась медленно и нежно целовать пальцы – сначала подушечку, затем каждый сустав и ложбинки между пальцами. В заключение она поцеловала его в ладонь и провела языком по запястью. Грей испуганно вздрогнул.
– Прирожденная соблазнительница! – хмыкнул он. – Не могу дождаться дня, когда ты поймешь, какие чудеса способна творить. Я жду этого так давно!
– Мне тоже пришлось долго ждать, – прижавшись губами к ладони его правой руки, Минерва взглянула на любимого и заметила, что он напрягся. – Если мы научимся доверять друг другу, то когда-нибудь будем вместе.
– Да, любимая, да.
Она не стала сопротивляться, когда Грей высвободил руки, взял ее за подбородок и запечатлел на ее губах страстный, продолжительный поцелуй.
Встав на колени, Минерва обняла его и привлекла к себе. Он тут же прижался щекой к ее груди, вздымающейся под плотным кашемиром платья. Ее соски сразу затвердели, Минерва ответила на поцелуй так, как и ожидал Грей. Неловкими пальцами он расстегнул ей лиф от высокого воротника до талии, просунул под платье ладони и принялся ласкать ее грудь через прозрачную ткань нижней кофточки.
Минерва затаила дыхание, но не стала сопротивляться. Напротив, она принялась расстегивать жилет и рубашку Грея. Ее пальцы задели пистолет, с которым Грей с недавних пор не расставался ни на минуту.
– К нему лучше не прикасайся, – хрипло предупредил Грей, – а относительно всего остального – милости прошу.
– Знаешь, меня радуют и пугают собственные ощущения. Они заставляют меня желать слишком много…
– Значит, эти чувства под стать моим. – Грей усадил Минерву к себе на колени, старательно расправив юбки – так, чтобы самые нежные части ее тела оказались прижатыми к выпуклости у него между ног.
Минерва заинтересованно поерзала, ибо необычное поведение сей части тела она заметила еще во время предыдущих встреч. Слегка переместившись, она накрыла этот странный бугор ладонью и испытующе посмотрела на Грея. На его лице отразилось столько разных эмоций, что Минерва на миг решила, будто ему больно.
– Знаешь, я взяла себе за правило разглядывать все статуи обнаженных мужчин, какие мне только попадались, – объяснила Минерва. – А потом потратила немало времени на изучение рисунков в папиных книгах, которые теперь хранятся у меня в кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Крепкие? Минерва, ты выглядишь очень хрупкой. И бледной.
– Сейчас мы говорим не о моем самочувствии, – напомнила она, расстегнула плащ, сняла его, свернула и положила на скамью рядом с собой. Грей уронил поверх плаща шляпу Минервы.
– Если не твои родители… то есть если твои родители ни в чем не виноваты, то кто же пытался меня убить?
Зря она солгала: ей было холодно, а теперь стало еще холоднее. Но не стучать же, в конце концов, зубами?
– Минерва, я жду ответа.
– Мне нечего сказать… А твой дядя? Твоя гибель в Вест-Индии была бы выгодна прежде всего Кэдзоу.
– Выгода – понятие субъективное, Минерва. Откуда нам знать, кому достался бы самый большой куш?
– Ты ведешь себя слишком высокомерно, нисколько не заботясь о моих чувствах. Иначе ты бы подумал, прежде чем высказывать такие ужасные догадки.
Грей осторожно переложил ее плащ и шляпу на другую скамью и сел рядом. В такой тесной комнате смешно сидеть порознь.
– Я знаю, – начал Грей, – что мы с тобой уже многое потеряли. Наверстать упущенное я желаю больше всего, даже больше жизни.
Как просто было бы поддаться его уговорам! Броситься к нему в объятия! Этот поступок был бы для Минервы весьма естественным.
Грей коснулся ладонью щеки Минервы, взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Казалось, башня вот-вот взорвется от столь тягостной атмосферы. Грей между тем перевел взгляд на ее губы и дотронулся до судорожно бьющейся синеватой жилки на шее.
– Ты не пытаешься остановить меня? – удивленно произнес он.
– Да, не пытаюсь. Потому что испытываю неземное удовольствие. Сказав иначе, я бы солгала.
Подушечка большого пальца Грея скользнула по нижней губе Минервы. Закрыв глаза, она с трудом сглотнула. Где-то внизу живота у нее все сжалось, налилось тяжестью, но ощущение было приятным.
– Зачем Кэдзоу строить козни против меня, если он ни в чем не нуждается? – Грей улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. На его щеках тотчас отчетливо обозначились ямочки.
– Знаешь, когда-то я считала, что в поместье тебя подбросили цыгане, – призналась Минерва и ужаснулась собственной откровенности.
Грей только усмехнулся. Эта усмешка придала его крупным чертам какой-то дьявольский оттенок, на лицо легли резкие тени.
– Прости… – смутилась Минерва.
– За что? Но такое я слышу впервые. Почему именно цыгане?
Минерва не сумела сдержать улыбку.
– Я неисправима! Никак не могу обуздать свой длинный язык! Видишь ли, твои темные кудри всегда были слишком длинными, кожа легко покрывается загаром, глаза поминутно меняют оттенок. Ты заразительно смеешься, у тебя выразительные губы. А еще ты сильный, порывистый и прекрасно ездишь верхом.
– Такими комплиментами ты меня совсем избалуешь.
– По-твоему, это комплименты? Описание примет потомка цыган?
– Разумеется. Мне кажется, при этой мысли у тебя до сих пор бешено бьется сердце.
– Грей Фэлконер, вы несносны!
– А мое сердце бьется сильнее, стоит мне только увидеть тебя. Взглянуть на твою бледную кожу и синие глаза – темные, как ночь, загадочные и непроницаемые. И самые нежные, самые манящие губы, какие я когда-либо видел. У тебя милое лицо, а в глазах светится ум.
– Зато ты наделен крепко сбитым телом и гибкостью уроженца Шотландии, – воодушевленно продолжала Минерва. – Широкими плечами, узкими бедрами, сильными ногами. Словом, сложен ты прекрасно. Таких мужчин не часто встретишь в здешних краях.
– Как можно сомневаться в моей любви к тебе, Минерва? Ты же настоящая соблазнительница.
– Соблазнительница, которая стремится обольстить одного-единственного… – Она умолкла, понимая, что наговорила лишнего.
Грей ласково взглянул на нее, коснулся пальцем уголка ее рта и провел по тому же месту вновь, словно стирая следы своего прикосновения. Минерва заулыбалась.
– Как бы я хотел видеть тебя только улыбающейся! И быть рядом с тобой всю долгую-долгую жизнь.
– Мы уклонились от темы, – напомнила ему Минерва.
– Тогда я повторяю вопрос: зачем Кэдзоу убивать меня, если он ни в чем не нуждается? Если бы ты знала его, то сразу поняла бы, как нелепо твое предположение.
– Потому что он твой дядя, потому что ты любишь его и сердишься на меня за такую дерзость?
Помедлив, Грей ответил:
– Я понял, что ты имеешь в виду. Мы оба подозреваем родственников друг друга.
– Да. – Не в силах сидеть рядом с Греем неподвижно, Минерва взяла его за руку и принялась медленно и нежно целовать пальцы – сначала подушечку, затем каждый сустав и ложбинки между пальцами. В заключение она поцеловала его в ладонь и провела языком по запястью. Грей испуганно вздрогнул.
– Прирожденная соблазнительница! – хмыкнул он. – Не могу дождаться дня, когда ты поймешь, какие чудеса способна творить. Я жду этого так давно!
– Мне тоже пришлось долго ждать, – прижавшись губами к ладони его правой руки, Минерва взглянула на любимого и заметила, что он напрягся. – Если мы научимся доверять друг другу, то когда-нибудь будем вместе.
– Да, любимая, да.
Она не стала сопротивляться, когда Грей высвободил руки, взял ее за подбородок и запечатлел на ее губах страстный, продолжительный поцелуй.
Встав на колени, Минерва обняла его и привлекла к себе. Он тут же прижался щекой к ее груди, вздымающейся под плотным кашемиром платья. Ее соски сразу затвердели, Минерва ответила на поцелуй так, как и ожидал Грей. Неловкими пальцами он расстегнул ей лиф от высокого воротника до талии, просунул под платье ладони и принялся ласкать ее грудь через прозрачную ткань нижней кофточки.
Минерва затаила дыхание, но не стала сопротивляться. Напротив, она принялась расстегивать жилет и рубашку Грея. Ее пальцы задели пистолет, с которым Грей с недавних пор не расставался ни на минуту.
– К нему лучше не прикасайся, – хрипло предупредил Грей, – а относительно всего остального – милости прошу.
– Знаешь, меня радуют и пугают собственные ощущения. Они заставляют меня желать слишком много…
– Значит, эти чувства под стать моим. – Грей усадил Минерву к себе на колени, старательно расправив юбки – так, чтобы самые нежные части ее тела оказались прижатыми к выпуклости у него между ног.
Минерва заинтересованно поерзала, ибо необычное поведение сей части тела она заметила еще во время предыдущих встреч. Слегка переместившись, она накрыла этот странный бугор ладонью и испытующе посмотрела на Грея. На его лице отразилось столько разных эмоций, что Минерва на миг решила, будто ему больно.
– Знаешь, я взяла себе за правило разглядывать все статуи обнаженных мужчин, какие мне только попадались, – объяснила Минерва. – А потом потратила немало времени на изучение рисунков в папиных книгах, которые теперь хранятся у меня в кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92