Подожди, когда до них доберутся журналы по искусству!
– Подожди, когда в них вцепятся психиатры! Это же Ноев ковчег сумасшедшего.
– Я выбита из колеи, не знаю что сказать, – растерянно проговорила Милдред.
– Возвращайся в свой класс. Мне просто надо было, чтобы кто-нибудь подтвердил мою догадку,
– Что ты собираешься предпринять, Квилл?
– Прежде всего увеличить в сто раз цену на этом объявлении. Затем поставить в известность Фонд К.
Учительница рисования неохотно оторвалась от созерцания этой странной, ни на что не похожей коллекции, и они спустились вниз, где Квиллер вновь стал задавать вопросы: «Вы коллекционируете антикварные вещи?.. Вы перекупщик?.. Видели ли вы когда-нибудь распродажу такого масштаба?.. Что вы собираетесь купить?..»
Во время записи банальных ответов ему попался на глаза лохматый молодой человек с всклокоченной бородой, в джинсах и выцветшей хлопчатобумажной рубашке. Он рассматривал вещицы, находящиеся на столе в задней части первого этажа.
Усы Квиллера ощетинились, он узнал лохматую голову посетителя читального зала публичной библиотеки. С тех пор прошло уже три месяца, но он не сомневался, что это тот самый субъект, который ездил в тёмно-бордовой машине с массачусетсским номерным знаком, зарегистрированной на имя Чарльза Эдварда Мартина. Бородач разглядывал наклейки на старых долгоиграющих пластинках и вертел в руках разные предметы домашнего обихода, затем изучил инициалы на складном серебряном ножике, взял в руки чугунную копилку в форме поросенка и потряс её, но никакого шума не последовало.
Пробравшись к нему, Квиллер дружелюбно спросил: Всё это просто куча старого хлама, не правда ли?
– Да, – ответил тот.
– Нашли что-нибудь стоящее?
– Нет.
– Как вы находите цены? По-моему, они слегка завышены.
Молодой человек пожал плечами. В надежде, что он произнесёт несколько слов с северо-восточным акцентом, Квиллер заметил:
– У меня такое чувство, что мы с вами уже где-то встречались. Вы когда-нибудь заходили в бар «Кораблекрушение»?
–Да.
– Там-то я вас и видел! Вы Рональд Фробнит! Можно было предположить, что молодой человек
ответит: «Нет, я Чарльз Мартин» – или ещё вероятнее: «Чагльз Магтин». Но вместо этого он отрицательно покачал головой и ретировался.
Заметив, что одновременно исчез и складной ножик с серебряной ручкой, Квиллер, толкаемый со всех сторон, последовал за молодым человеком к входной двери. Тот шёл быстро, но не настолько, чтобы возбудить подозрение у охранников. Квиллер подумал, что этот «Чагльз Магтин» – хитрая бестия. Он шёл за ним, лавируя между заполнявшими тротуар толпами людей, до Мейн-стрит, где подозрительный субъект сел в тёмно-бордовую машину с массачусетсскими номерами и уехал.
Квиллер, который был без машины, пробежался до полицейского участка в надежде застать Броуди на месте и столкнулся с ним в дверях.
– Энди, у тебя найдется минутка? – с горячей настойчивостью спросил Квиллер.
– Уложись в полминуты.
– Ладно. Я был на предварительном показе гудвинтеровского имущества и увидел там человека, без сомнения, являющегося Чарльзом Эдвардом Мартином.
– Кто это?
– Тот парень, который, я подозреваю, преследует Полли. Я попробовал завязать с ним разговор, но он отмалчивался. После инцидента с Полли три месяца назад, помнишь, ты навёл справки и узнал, что машина принадлежит Чарльзу Эдварду Мартину. Эту машину за последние несколько дней видели трижды; по дороге в Шантитаун, у бара «Кораблекрушение» в Мусвилле и на стоянке в Индейской деревне.
– Вероятно, он продаёт кладбищенские участки, – съязвил Броуди, направляясь к краю тротуара. – Я не могу задержать его за то, что он ездит с номерами другого штата. Полли кто-нибудь преследовал в последнее время? Его видели на бульваре после наступления темноты?
– Нет, – вынужден был признать Квиллер, потерев костяшками пальцев вздыбленные усы. Что он мог сказать? Хотя Броуди и признавал существование котов-экстрасенсов, он отверг бы идею, что и усы могут посылать предупредительные сигналы.
– Я скажу, что тебе надо сделать, Квилл. Выбрось из головы этот чёртов номерной знак. Приезжай сегодня вечером в наш клуб. Там будет Шотландская ночь. В шесть часов. Скажи при входе, что ты мой гость. – И, не дожидаясь ответа, Броуди быстро влез в полицейскую машину.
Квиллер отправился на длительную прогулку. По дороге он размышлял о своих опасениях, связанных с типом с бульвара. Как репортёр уголовной хроники и военный корреспондент, он привык к опасностям. Но сейчас первый раз в жизни он почувствовал, что у него сжимается сердце от страха за другого. Впервые он ощутил свою уязвимость из-за того, что существует человек, который ему настолько дорог. От этой мысли на душе у него потеплело и в то же время его охватил настоящий ужас
Что же до покровительственного приглашения Броуди, то Квиллер склонялся к тому, чтобы проигнорировать его. Он знал многих членов этого клуба и добрую сотню раз проходил мимо него – трёхэтажного дома, выстроенного в стиле маленькой Бастилии, – но никогда не переступал порога. По правде говоря, ему было любопытно посмотреть, что такое Шотландская ночь, но он мог бы спокойно обойтись и без неё. Его раздражала непрошибаемость Броуди. И что хорошего могли подать к столу в подобном месте?
В таком настроении он вернулся к себе, решив разморозить какую-нибудь еду, лежащую в холодильнике.
Сиамцы, как всегда, встретили его у дверей и последовали за ним в кухню, где многозначительно уставились на свои пустые миски. Хорошо зная, чьи интересы в его доме необходимо соблюдать в первую очередь, Квиллер, перед тем как проверить автоответчик и переодеться в спортивный костюм, открыл им банку с цыпленком без костей. А потом это произошло снова! Он поднимался на второй этаж, когда Коко бросился на него. Правда, на этот раз, услышав топот лап по пандусу, Квиллер успел подготовиться, прежде чем сильное тельце обрушится на его ноги.
– Что, чёрт побери, ты пытаешься мне сообщить? – настойчиво спросил он, в то время как Коко поднялся, покачал головой и облизал левое плечо.
У Коко уже бывали в прошлом необъяснимые выходки, если Квиллер принимал неправильное решение или шёл по ложному следу. Но чем бы Коко ни руководствовался сейчас, бросившись на него, приглашение Броуди вдруг предстало перед Квиллером в другом свете, и он поднялся по пандусу не для переодевания в спортивный костюм, а затем чтобы принять душ и одеться для Шотландской ночи.
Он отправился в клуб на Мейн-стрит и, выходя из машины, увидел, что со всех сторон туда стекаются мужчины в шотландских юбках или клетчатых штанах шотландских горцев. У входа его приветствовал огромный
Взннел Мак-Вэннел, проявивший себя во время путешествия по Шотландии знатоком истории и географии, выраженных математически, в цифрах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Подожди, когда в них вцепятся психиатры! Это же Ноев ковчег сумасшедшего.
– Я выбита из колеи, не знаю что сказать, – растерянно проговорила Милдред.
– Возвращайся в свой класс. Мне просто надо было, чтобы кто-нибудь подтвердил мою догадку,
– Что ты собираешься предпринять, Квилл?
– Прежде всего увеличить в сто раз цену на этом объявлении. Затем поставить в известность Фонд К.
Учительница рисования неохотно оторвалась от созерцания этой странной, ни на что не похожей коллекции, и они спустились вниз, где Квиллер вновь стал задавать вопросы: «Вы коллекционируете антикварные вещи?.. Вы перекупщик?.. Видели ли вы когда-нибудь распродажу такого масштаба?.. Что вы собираетесь купить?..»
Во время записи банальных ответов ему попался на глаза лохматый молодой человек с всклокоченной бородой, в джинсах и выцветшей хлопчатобумажной рубашке. Он рассматривал вещицы, находящиеся на столе в задней части первого этажа.
Усы Квиллера ощетинились, он узнал лохматую голову посетителя читального зала публичной библиотеки. С тех пор прошло уже три месяца, но он не сомневался, что это тот самый субъект, который ездил в тёмно-бордовой машине с массачусетсским номерным знаком, зарегистрированной на имя Чарльза Эдварда Мартина. Бородач разглядывал наклейки на старых долгоиграющих пластинках и вертел в руках разные предметы домашнего обихода, затем изучил инициалы на складном серебряном ножике, взял в руки чугунную копилку в форме поросенка и потряс её, но никакого шума не последовало.
Пробравшись к нему, Квиллер дружелюбно спросил: Всё это просто куча старого хлама, не правда ли?
– Да, – ответил тот.
– Нашли что-нибудь стоящее?
– Нет.
– Как вы находите цены? По-моему, они слегка завышены.
Молодой человек пожал плечами. В надежде, что он произнесёт несколько слов с северо-восточным акцентом, Квиллер заметил:
– У меня такое чувство, что мы с вами уже где-то встречались. Вы когда-нибудь заходили в бар «Кораблекрушение»?
–Да.
– Там-то я вас и видел! Вы Рональд Фробнит! Можно было предположить, что молодой человек
ответит: «Нет, я Чарльз Мартин» – или ещё вероятнее: «Чагльз Магтин». Но вместо этого он отрицательно покачал головой и ретировался.
Заметив, что одновременно исчез и складной ножик с серебряной ручкой, Квиллер, толкаемый со всех сторон, последовал за молодым человеком к входной двери. Тот шёл быстро, но не настолько, чтобы возбудить подозрение у охранников. Квиллер подумал, что этот «Чагльз Магтин» – хитрая бестия. Он шёл за ним, лавируя между заполнявшими тротуар толпами людей, до Мейн-стрит, где подозрительный субъект сел в тёмно-бордовую машину с массачусетсскими номерами и уехал.
Квиллер, который был без машины, пробежался до полицейского участка в надежде застать Броуди на месте и столкнулся с ним в дверях.
– Энди, у тебя найдется минутка? – с горячей настойчивостью спросил Квиллер.
– Уложись в полминуты.
– Ладно. Я был на предварительном показе гудвинтеровского имущества и увидел там человека, без сомнения, являющегося Чарльзом Эдвардом Мартином.
– Кто это?
– Тот парень, который, я подозреваю, преследует Полли. Я попробовал завязать с ним разговор, но он отмалчивался. После инцидента с Полли три месяца назад, помнишь, ты навёл справки и узнал, что машина принадлежит Чарльзу Эдварду Мартину. Эту машину за последние несколько дней видели трижды; по дороге в Шантитаун, у бара «Кораблекрушение» в Мусвилле и на стоянке в Индейской деревне.
– Вероятно, он продаёт кладбищенские участки, – съязвил Броуди, направляясь к краю тротуара. – Я не могу задержать его за то, что он ездит с номерами другого штата. Полли кто-нибудь преследовал в последнее время? Его видели на бульваре после наступления темноты?
– Нет, – вынужден был признать Квиллер, потерев костяшками пальцев вздыбленные усы. Что он мог сказать? Хотя Броуди и признавал существование котов-экстрасенсов, он отверг бы идею, что и усы могут посылать предупредительные сигналы.
– Я скажу, что тебе надо сделать, Квилл. Выбрось из головы этот чёртов номерной знак. Приезжай сегодня вечером в наш клуб. Там будет Шотландская ночь. В шесть часов. Скажи при входе, что ты мой гость. – И, не дожидаясь ответа, Броуди быстро влез в полицейскую машину.
Квиллер отправился на длительную прогулку. По дороге он размышлял о своих опасениях, связанных с типом с бульвара. Как репортёр уголовной хроники и военный корреспондент, он привык к опасностям. Но сейчас первый раз в жизни он почувствовал, что у него сжимается сердце от страха за другого. Впервые он ощутил свою уязвимость из-за того, что существует человек, который ему настолько дорог. От этой мысли на душе у него потеплело и в то же время его охватил настоящий ужас
Что же до покровительственного приглашения Броуди, то Квиллер склонялся к тому, чтобы проигнорировать его. Он знал многих членов этого клуба и добрую сотню раз проходил мимо него – трёхэтажного дома, выстроенного в стиле маленькой Бастилии, – но никогда не переступал порога. По правде говоря, ему было любопытно посмотреть, что такое Шотландская ночь, но он мог бы спокойно обойтись и без неё. Его раздражала непрошибаемость Броуди. И что хорошего могли подать к столу в подобном месте?
В таком настроении он вернулся к себе, решив разморозить какую-нибудь еду, лежащую в холодильнике.
Сиамцы, как всегда, встретили его у дверей и последовали за ним в кухню, где многозначительно уставились на свои пустые миски. Хорошо зная, чьи интересы в его доме необходимо соблюдать в первую очередь, Квиллер, перед тем как проверить автоответчик и переодеться в спортивный костюм, открыл им банку с цыпленком без костей. А потом это произошло снова! Он поднимался на второй этаж, когда Коко бросился на него. Правда, на этот раз, услышав топот лап по пандусу, Квиллер успел подготовиться, прежде чем сильное тельце обрушится на его ноги.
– Что, чёрт побери, ты пытаешься мне сообщить? – настойчиво спросил он, в то время как Коко поднялся, покачал головой и облизал левое плечо.
У Коко уже бывали в прошлом необъяснимые выходки, если Квиллер принимал неправильное решение или шёл по ложному следу. Но чем бы Коко ни руководствовался сейчас, бросившись на него, приглашение Броуди вдруг предстало перед Квиллером в другом свете, и он поднялся по пандусу не для переодевания в спортивный костюм, а затем чтобы принять душ и одеться для Шотландской ночи.
Он отправился в клуб на Мейн-стрит и, выходя из машины, увидел, что со всех сторон туда стекаются мужчины в шотландских юбках или клетчатых штанах шотландских горцев. У входа его приветствовал огромный
Взннел Мак-Вэннел, проявивший себя во время путешествия по Шотландии знатоком истории и географии, выраженных математически, в цифрах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61