В потертом, запыленном синем костюме, с портфелем в руке Петрович важно прошелся по деревенской улице и уже у последних домов услышал урчанье пускового двигателя.
Петрович любил раннее утро. Воздух прозрачный, свежий, птички щебечут. Деревня еще трезвая, сельчане важно с ним здороваются, как-никак, начальник. Времени выслушать деревенские новости у него не нашлось.
Экскаваторщик продемонстрировал прорабу перепачканные руки, мол, не могу ладонь пожать.
– Здорово, Гроссбауэр, – поприветствовал рабочего Петрович и заглянул в котлован. За ночь в нем собралась вода, черная жижа торфа расползлась по всей площади. – Черпать тебе, не перечерпать, – крикнул Петрович.
Экскаваторщик его не слышал, он до пояса исчез в недрах механического отделения экскаватора и злобно чертыхался: двигатель никак не хотел заводиться.
Разложив бумаги, прораб взялся прикидывать список материалов, необходимых для стройки на следующий месяц. Лишнее он привозить боялся: деревенские растащат. Погруженный в расчеты, Петрович опомнился, лишь когда скрипнула дверь вагончика. Он вскинул голову.
Перед ним стояла Марина Краснова и носком модельной туфли разгребала песок, густо усыпавший линолеум.
– Здравствуйте, Марина, – с почтением произнес Петрович, поднимаясь из-за стола.
Чувствовал он себя неловко, заранее слов соболезнования для вдовы не приготовил. Последний раз Марину он видел еще вместе с Сергеем.
«Может, она хочет дело мужа на себя завернуть? – решил прораб. – Оно и правильно, надо же кому-то из родных финансами покойного заняться».
– Здравствуйте, – голос Марины звучал неестественно высоко и немного смущенно.
– Рад вас видеть, – прораб предложил женщине сесть.
Марина замотала головой:
– Нет, я только поздороваться заскочила.
И тут же выбежала из вагончика.
«Чудная! – Петрович почесал небритую два дня щеку. Настороженность прошла. – Наверное, приехала что-нибудь из вещей взять, – решил он, глядя в окно на то, как Марина открывает гостевой вагончик-бытовку, в котором останавливались хозяева, приезжая на стройку. – Раз приехала, значит, надо. Эх, жаль мужика, глупо погиб!» – Петрович вернулся к столу, и остро отточенный карандаш вновь заскользил по распечатке с ценами на строительные материалы.
Экскаваторщик даже не заметил появления женщины, копался в моторе. Грязь, смазка оказались уже не только на руках рабочего, но и на спине, украшали лоб и щеки.
Марина же тем временем вынесла из вагончика пластиковый столик, четыре белоснежных пластмассовых кресла и установила пляжный зонтик, ярко-красный, с золотой бахромой по краям. Кроме одноразовой посуды в вагончике нашлась и фаянсовая. Ею почти никогда не пользовались, ленились мыть. Теперь же Марина извлекла картонный ящик с кофейными чашечками, блюдечками, ложечками, расставила их на тумбочке. Треснутую со сколами посуду она составила в угол, а целую старательно протерла полотенцем.
Вновь забежала к Петровичу.
– У вас белой бумаги и ножниц не найдется?
Прораб выдвинул ящик и вытащил пачку желтой, покореженной от сырости бумаги.
Марина наморщила носик:
– А чего-нибудь побелее?
Покопавшись, прораб обнаружил пару мелованных фирменных бланков фирмы Полуянова.
– Подойдет?
Ржавыми ножницами Марина отрезала шапки бланков и счастливая, улыбаясь, выбежала из прорабской.
– Кто ж их поймет, этих женщин? – пробормотал прораб.
Закрывшись в вагончике, Марина забралась на кровать с ногами и, высунув от старательности язычок, стала вырезать бумажные кружева.
Экскаваторщик, уже отчаявшись завести двигатель, выбрался из недр машинного отделения и замер с гаечным ключом в руке. У пластикового столика под ярким зонтиком стояла Марина в белоснежном переднике с кармашком. Ее прическу украшала вырезанная из бумаги кружевная наколка. В руках женщина держала маленький блокнот и короткий, обгрызенный на конце карандашик. Глуповатая улыбка застыла на губах Красновой. Несколько секунд Марина созерцала экскаваторщика, а затем широко улыбнулась, обнажив безукоризненные зубы:
– Может, зайдете к нам? – она состроила экскаваторщику глазки.
– Вы.., это.., чего? – растерялся рабочий-механизатор.
– Приглашаем наведать наше заведение, – широким жестом Марина пригласила экскаваторщика к столу.
– Эй, Петрович! – в испуге закричал экскаваторщик.
Выглянул прораб. Марина и его одарила улыбкой.
– Людно для такого раннего времени. И вас просим.
– Куда? – Петрович почувствовал, что в горле у него запершило.
– К столу. Утром положено пить кофе.
На крыльце гостевого вагончика весело дышал паром электрический чайник.
– Марина, с вами все в порядке? – осторожно спросил Петрович, подходя к женщине.
– Присаживайтесь. Это хорошо, когда первый посетитель – мужчина. Я с вами не играю, – весело добавила Краснова, – это настоящее кафе.
Петрович, очумело глядя на вдову Сергея Краснова, опустился в пластиковое кресло и положил перед собой пачку дешевых сигарет с газовой зажигалкой.
– Минуточку, – Марина исчезла в вагончике.
Экскаваторщик и прораб переглянулись, но не успели обменяться впечатлениями. Марина поставила перед Петровичем пепельницу, украшенную рекламой сигарет.
– Умывальник у нас здесь, – обратилась она к экскаваторщику. – Не стесняйтесь же, это пока он еще на улице. Скоро достроим комплекс, и тогда у нас повсюду будет стоять испанская техника.
– Не возражай ей, – прошептал Петрович.
Экскаваторщик принял от Марины кусочек дорогого косметического мыла и принялся отмывать под жестяным умывальником солидол с толстых пальцев.
– Держите, – Краснова оторвала бумажное полотенце.
Экскаваторщик неумело им вытерся. В пластиковое кресло садиться он боялся: во-первых, спина грязная, а во-вторых, ему казалось, то не выдержит. Экскаваторщик не отводил глаз от Петровича, надеялся, начальник что-нибудь придумает.
– Что будете заказывать? – Марина занесла остро отточенный карандашик над блокнотиком. – Меню еще не напечатали, у нас здесь пока разруха. Хорошо, если не можете решить сразу, я вам посоветую кофе. А вы подумайте.
– Она.., чего? – шепотом поинтересовался Петрович.
– Я думал, вы знаете.
Петрович нервно закурил.
Марина вернулась из вагончика с подносиком в руках. На нем дымились две чашки с кофе. Она элегантно постелила перед строителями льняные салфетки и бережно опустила чашки.
– Может, выпить чего желаете? Есть водка и пиво.
– Водички бы… – выдохнул Петрович, чувствуя, что язык сделался шершавым, как старый асфальт.
И вмиг на столе появилась бутылка минералки, запотевшая, из холодильника, и хозяйские хрустальные стаканы. Марина была настойчивой и, пока Петрович не заказал бутерброды, не успокоилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77