– Нет нужды извиняться. Я понял, отчего ты нервничаешь, Линн, но это совершенно напрасно. У тебя не должно быть для этого никаких причин.
К несчастью, она могла бы назвать с десяток причин – сразу же, не задумываясь.
– Боюсь, Дамион, что мне придется попросить тебя выйти из кухни, – сказала Линн. – Совок для мусора у меня лежит в том шкафу, что за твоей спиной, и мне придется сначала ликвидировать беспорядок, прежде чем готовить кофе.
Дамион пристально посмотрел ей в глаза, и его черты сложились в чувственное выражение, которое всегда появлялось на экране крупным планом в заключительных кадрах телесериала.
– Какая необходимость убирать всё это сейчас, лапочка. – Голос его понизился до чувственного шепота. – Да и вообще, нужен ли нам кофе?
– Ах, мне он нужен, Дамион! – поспешно пробормотала она, после чего кашлянула и слегка отодвинула руку от его требовательных пальцев. – Я просто не человек без порции крепкого кофе. Ты разве не заметил, что у нас с Бетти все время стоит готовый кофейник?
Решительным жестом он положил палец ей на губы.
– Ладно, малышка, сейчас я докажу тебе, что ты можешь прекрасно обойтись и без него. Зачем тебе кофе, когда рядом с тобой я?
Еще не договорив этой фразы, Дамион стал снимать пиджак. Она прерывисто вздохнула, когда он небрежно швырнул его в нишу с обеденным столом, потянулся к черному галстуку-бабочке, освободился от него натренированным движением. Его руки принялись быстро расстегивать пуговицы накрахмаленной рубашки.
– Подожди! – отчаянно крикнула Линн, когда расстегнулась третья пуговица. – Куда ты так торопишься, Дамион! Не нужно раздеваться!
Он рассмеялся и снял запонки.
– Почему же, скажи на милость, моя сладкая?
– Я… ну… жду важный звонок от родителей. Они могут позвонить с минуты на минуту.
Дамион повернулся, увидел висевший на стене телефон и хозяйским жестом снял трубку.
– Разве это проблема, лапушка? – Он решительно двинулся на нее, а Линн нырнула ему под протянутые руки, перепрыгнула через рассыпанные на полу кофейные зерна и поспешила на середину комнаты, которая показалась ей более безопасным местом, чем кухня.
Дамион надвигался на нее, а она все отступала. Когда ноги ее коснулись дивана, Линн набрала в грудь воздух и выставила перед собой руки, как бы защищаясь.
– Прости, Дамион, – сказала она. – Мне не следовало приглашать тебя к себе домой. Ты удивительный актер, и я восхищена тобой. Правда, я завидую твоему таланту. Но мне не хочется ложиться с тобой в постель. Сейчас. Да и вообще. – Линн удивлялась собственной смелости.
Он весело рассмеялся.
– Лапочка, ты такая милая, но зачем тебе разыгрывать такую недотрогу? Я хочу тебя, малышка. И тебе нет нужды суетиться и стараться представить себя в более соблазнительном виде.
– Я вовсе не стараюсь это сделать, Дамион. И вовсе не изображаю из себя недотрогу. Мне сейчас вовсе не до игры. Мне очень лестно, что ты хочешь переспать со мной. Но я уверена, что все это зря. Мы так хорошо работаем вместе. Давай не портить наши потрясающие отношения, превращая их в обычную постельную интрижку.
Всех этих слов Линн могла бы и не говорить, поскольку они произвели на него совершенно обратный эффект.
– Я обожаю робких женщин, – произнес Дамион и решительно двинулся на нее.
– Я вовсе не робкая, – возразила она, поднырнула под его руку и подбежала к кофейному столику. – Дамион, Бога ради, я не хочу ложиться с тобой в постель!
Подавив неожиданный приступ смеха, охвативший ее при мысли о том, как нелепо они, должно быть, выглядят со стороны, она продолжала уворачиваться от Дамиона. Однако потенциально ничего забавного не было. Линн сомневалась, что хоть одна женщина отказывала Дамиону за последние годы, и не знала, как он поведет себя, когда обнаружит, что она говорит все всерьез.
Молниеносным броском он поймал ее и обнял.
– Линн, малышка, хватит играть в игры. Где твоя спальня?
– У меня ее нет. Я сплю на диване. То есть диван раскладывается и превращается в постель. – Она понимала, что несет глупости, но не могла остановиться. – Вообще-то это очень удобно. И мне не нужна отдельная спальня.
– Ну, тогда чего же мы ждем, малышка?
Действительно, чего?
– О Боже, я совсем забыла, – воскликнула Линн, отчаянно пытаясь придумать что-нибудь похожее на правду. – Ко мне должны приехать с минуты на минуту.
Дамион опустил руки и с недоверием уставился на нее.
– К тебе кто-то должен приехать, и ты до сих пор не сказала об этом? Кто же это может быть, скажи на милость?
Вопрос был очень правильный. Кто мог к ней приехать, когда время уже приближалось к полуночи?
– Адам! – выпалила она. – Адам Хантер. Ты помнишь его. – Ложь лилась с ее губ без всякого напряжения. – Он хочет, чтобы я подписала важные бумаги, и я попросила его заехать ко мне после приема.
В этот самый момент зажужжал домофон, и она едва не растянулась на полу, споткнувшись о собственные туфли на каблуках, сброшенные во время игры в кошки-мышки с Дамионом. Оставалось только надеяться, что звонок не ошибочный. Ей захотелось пригласить к себе наверх буквально кого угодно. Тяжело дыша, она прислонилась к стене и нажала на кнопку переговорного устройства.
– Алло, – с нетерпением сказала она.
– Линн? Это Адам. Ты одна? – прозвучал хорошо знакомый голос.
– Адам! – Она почувствовала такое облегчение, что даже не удивилась, услышав его голос, не поразилась тому, что ее ложь нашла неожиданное подтверждение. – Я не одна, – ответила она. – У меня Дамион.
– Мне нужно подняться и повидать тебя, Линн, – сказал он. – Я пытался дозвониться до тебя весь вечер, но ты не отвечала на звонки, а потом почему-то было все время занято. Мне срочно требуется обсудить с тобой один крайне важный вопрос.
В этот момент ей было все равно, о чем пойдет речь, пусть даже о перспективах развития транспорта в Нью-Йорке в третьем тысячелетии.
– Поднимайся, – сказала Линн, пытаясь не выдать своей радости. – Дамион все равно уже собирается уезжать.
Она отпустила кнопку, прервав связь, потом медленно повернулась. Дамион стоял посреди комнаты и смотрел на нее. На этот раз глаза его не поражали красотой; они просто пронзительно уставились на нее.
– Это Адам Хантер, – сказала она, нервно стискивая руки. – Ты помнишь, я ведь говорила, что он должен заехать сегодня?
Дамион стал застегивать рубашку.
– Да, – сказал он. – Я понял, что ты разговариваешь с Адамом Хантером.
Она подошла к столу, нашла его запонки и молча протянула их ему.
– Благодарю, – ответил он и положил их в карман.
– Прости, Дамион. Так все неудачно складывается.
– Я не уверен, что ты жалеешь об этом.
Их разговор был прерван звонком. Когда она открыла дверь, вошел Адам и резко остановился, увидев, что Дамион надевает пиджак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
К несчастью, она могла бы назвать с десяток причин – сразу же, не задумываясь.
– Боюсь, Дамион, что мне придется попросить тебя выйти из кухни, – сказала Линн. – Совок для мусора у меня лежит в том шкафу, что за твоей спиной, и мне придется сначала ликвидировать беспорядок, прежде чем готовить кофе.
Дамион пристально посмотрел ей в глаза, и его черты сложились в чувственное выражение, которое всегда появлялось на экране крупным планом в заключительных кадрах телесериала.
– Какая необходимость убирать всё это сейчас, лапочка. – Голос его понизился до чувственного шепота. – Да и вообще, нужен ли нам кофе?
– Ах, мне он нужен, Дамион! – поспешно пробормотала она, после чего кашлянула и слегка отодвинула руку от его требовательных пальцев. – Я просто не человек без порции крепкого кофе. Ты разве не заметил, что у нас с Бетти все время стоит готовый кофейник?
Решительным жестом он положил палец ей на губы.
– Ладно, малышка, сейчас я докажу тебе, что ты можешь прекрасно обойтись и без него. Зачем тебе кофе, когда рядом с тобой я?
Еще не договорив этой фразы, Дамион стал снимать пиджак. Она прерывисто вздохнула, когда он небрежно швырнул его в нишу с обеденным столом, потянулся к черному галстуку-бабочке, освободился от него натренированным движением. Его руки принялись быстро расстегивать пуговицы накрахмаленной рубашки.
– Подожди! – отчаянно крикнула Линн, когда расстегнулась третья пуговица. – Куда ты так торопишься, Дамион! Не нужно раздеваться!
Он рассмеялся и снял запонки.
– Почему же, скажи на милость, моя сладкая?
– Я… ну… жду важный звонок от родителей. Они могут позвонить с минуты на минуту.
Дамион повернулся, увидел висевший на стене телефон и хозяйским жестом снял трубку.
– Разве это проблема, лапушка? – Он решительно двинулся на нее, а Линн нырнула ему под протянутые руки, перепрыгнула через рассыпанные на полу кофейные зерна и поспешила на середину комнаты, которая показалась ей более безопасным местом, чем кухня.
Дамион надвигался на нее, а она все отступала. Когда ноги ее коснулись дивана, Линн набрала в грудь воздух и выставила перед собой руки, как бы защищаясь.
– Прости, Дамион, – сказала она. – Мне не следовало приглашать тебя к себе домой. Ты удивительный актер, и я восхищена тобой. Правда, я завидую твоему таланту. Но мне не хочется ложиться с тобой в постель. Сейчас. Да и вообще. – Линн удивлялась собственной смелости.
Он весело рассмеялся.
– Лапочка, ты такая милая, но зачем тебе разыгрывать такую недотрогу? Я хочу тебя, малышка. И тебе нет нужды суетиться и стараться представить себя в более соблазнительном виде.
– Я вовсе не стараюсь это сделать, Дамион. И вовсе не изображаю из себя недотрогу. Мне сейчас вовсе не до игры. Мне очень лестно, что ты хочешь переспать со мной. Но я уверена, что все это зря. Мы так хорошо работаем вместе. Давай не портить наши потрясающие отношения, превращая их в обычную постельную интрижку.
Всех этих слов Линн могла бы и не говорить, поскольку они произвели на него совершенно обратный эффект.
– Я обожаю робких женщин, – произнес Дамион и решительно двинулся на нее.
– Я вовсе не робкая, – возразила она, поднырнула под его руку и подбежала к кофейному столику. – Дамион, Бога ради, я не хочу ложиться с тобой в постель!
Подавив неожиданный приступ смеха, охвативший ее при мысли о том, как нелепо они, должно быть, выглядят со стороны, она продолжала уворачиваться от Дамиона. Однако потенциально ничего забавного не было. Линн сомневалась, что хоть одна женщина отказывала Дамиону за последние годы, и не знала, как он поведет себя, когда обнаружит, что она говорит все всерьез.
Молниеносным броском он поймал ее и обнял.
– Линн, малышка, хватит играть в игры. Где твоя спальня?
– У меня ее нет. Я сплю на диване. То есть диван раскладывается и превращается в постель. – Она понимала, что несет глупости, но не могла остановиться. – Вообще-то это очень удобно. И мне не нужна отдельная спальня.
– Ну, тогда чего же мы ждем, малышка?
Действительно, чего?
– О Боже, я совсем забыла, – воскликнула Линн, отчаянно пытаясь придумать что-нибудь похожее на правду. – Ко мне должны приехать с минуты на минуту.
Дамион опустил руки и с недоверием уставился на нее.
– К тебе кто-то должен приехать, и ты до сих пор не сказала об этом? Кто же это может быть, скажи на милость?
Вопрос был очень правильный. Кто мог к ней приехать, когда время уже приближалось к полуночи?
– Адам! – выпалила она. – Адам Хантер. Ты помнишь его. – Ложь лилась с ее губ без всякого напряжения. – Он хочет, чтобы я подписала важные бумаги, и я попросила его заехать ко мне после приема.
В этот самый момент зажужжал домофон, и она едва не растянулась на полу, споткнувшись о собственные туфли на каблуках, сброшенные во время игры в кошки-мышки с Дамионом. Оставалось только надеяться, что звонок не ошибочный. Ей захотелось пригласить к себе наверх буквально кого угодно. Тяжело дыша, она прислонилась к стене и нажала на кнопку переговорного устройства.
– Алло, – с нетерпением сказала она.
– Линн? Это Адам. Ты одна? – прозвучал хорошо знакомый голос.
– Адам! – Она почувствовала такое облегчение, что даже не удивилась, услышав его голос, не поразилась тому, что ее ложь нашла неожиданное подтверждение. – Я не одна, – ответила она. – У меня Дамион.
– Мне нужно подняться и повидать тебя, Линн, – сказал он. – Я пытался дозвониться до тебя весь вечер, но ты не отвечала на звонки, а потом почему-то было все время занято. Мне срочно требуется обсудить с тобой один крайне важный вопрос.
В этот момент ей было все равно, о чем пойдет речь, пусть даже о перспективах развития транспорта в Нью-Йорке в третьем тысячелетии.
– Поднимайся, – сказала Линн, пытаясь не выдать своей радости. – Дамион все равно уже собирается уезжать.
Она отпустила кнопку, прервав связь, потом медленно повернулась. Дамион стоял посреди комнаты и смотрел на нее. На этот раз глаза его не поражали красотой; они просто пронзительно уставились на нее.
– Это Адам Хантер, – сказала она, нервно стискивая руки. – Ты помнишь, я ведь говорила, что он должен заехать сегодня?
Дамион стал застегивать рубашку.
– Да, – сказал он. – Я понял, что ты разговариваешь с Адамом Хантером.
Она подошла к столу, нашла его запонки и молча протянула их ему.
– Благодарю, – ответил он и положил их в карман.
– Прости, Дамион. Так все неудачно складывается.
– Я не уверен, что ты жалеешь об этом.
Их разговор был прерван звонком. Когда она открыла дверь, вошел Адам и резко остановился, увидев, что Дамион надевает пиджак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43