Нашли только банковский счет.
— Но ведь в банке должны знать, какие были поступления.
— Да, чеки поступали на крупные суммы. Иногда сразу тысяч на десять и больше. Из различных провинциальных банков. Но он мог и сам их присылать.
— Похоже, он постоянно от кого-то скрывался и держал при себе крупные суммы наличными. Когда ему нужно было быстро исчезнуть, деньги всегда были при нем.
— В полиции думают примерно так же. В конце концов, не он один такой. У нас, как и в других странах, есть немало людей, скрывающихся от правосудия и долговых обязательств. Бывают случаи, когда даже государственные чиновники из стран Латинской Америки бегут за границу с чемоданами награбленных ценностей. У нас за это приговаривают к расстрелу.
— Мне бы хотелось побывать в доме Харди, — сказал я, закуривая сигарету. — Ты знаешь, где он находится?
Билл кивнул:
— Адрес мне известен, но попасть в него невозможно. Это сложная задача и для профессионала. Такой дом стоит около семидесяти тысяч долларов. В дорогие дома и ворам бывает трудно попасть.
— Но мне нужно там побывать! Пойми… Я скоро с ума сойду из-за этого Бэкстера. Меня могут из-за него убить или посадить в тюрьму… Нужно наконец разобраться, что это за птица'. Если мне удастся понять, что он собой представляет, я, по крайней мере, буду знать, как защищаться.
— Там ты ничего не найдешь, — возразил Билл, качая головой. — Полиция обшарила там каждый дюйм и абсолютно ничего не нашла. Ни писем, ни газетных вырезок, ни клочка бумаги, ни каких-либо вещей, которые пролили бы свет на его жизнь до приезда в Майами. Нашли вещи, приобретенные здесь, с ярлыками местных фирм и метками городских прачечных. Он голым сюда явился, будто родился здесь и нигде прежде не жил.
— Да, — согласился я, — складывается такое впечатление. И на “Топазе” он появился примерно так же. Похоже, он всюду возникает неожиданно…
— Я еще не все рассказал об этом доме, — вспомнил Билл. — Мне удалось побывать там сегодня. И представь себе, я обнаружил нечто любопытное…
— Что же? — оживился я.
— Правда, не знаю, что это может дать. Особых надежд нет. Один шанс из тысячи, не больше. Я нашел там книгу с автографом и письмо.
— Но как ты проник в дом? — удивился я. — И что это за книга? И от кого письмо? Билл неторопливо закурил.
— В дом меня впустила полиция. Попался знакомый лейтенант. Я сказал ему, что хочу написать статейку о Харди для воскресного приложения к нашей “Геральд”. И если полиция мне поможет, в выигрыше будут и они, и я. Ведь когда разыскивают друзей или родственников умершего, любая газетная публикация полезна. Это всякому понятно…
Билл сделал энергичный жест рукой и продолжал:
— Словом, полиция согласилась. Ключ от дома у них был, мне дали сопровождающего. Мы провели в доме около часа, обследовали содержимое шкафов и всех ящиков в столах… Перелистывали книги, надеясь найти что-либо между страницами… Разумеется, все это и до нас просматривалось. Мы конечно же ничего не нашли. Однако, уходя, я заметил на небольшом столике в прихожей свежую почту. Столик находился под щелью в двери, в которую почтальон опускает корреспонденцию. Входя в дом, мы его не увидели, поскольку столик загородила распахнутая дверь.
По всей вероятности, эту корреспонденцию доставили уже после того, как здесь побывала полиция после взрыва “Принцессы Пэт”, и до того, как почту известили, что адресат умер. Во всяком случае, на конвертах стояли апрельские штемпеля. Полицейский при мне вскрыл их, но ничего особенного не обнаружил. Два или три счета, какие-то рекламки и письмо. В конверте побольше — книга. На обоих конвертах стояли штемпеля Санта-Барбары, штат Калифорния. Письмо было от автора книги. Ничего значительного в нем не было: автор — женщина — сообщала, что возвращает книгу со своим автографом, как и просил адресат, и благодарит за интерес к ее творчеству. Полицейский, разумеется, изъял оба отправления, но позволил мне ознакомиться с содержанием письма. А что до книги, то я взял экземпляр ее в публичной библиотеке. Подожди минуту…
Билл вышел в гостиную и вернулся с книгой. Я сразу же ее узнал. Точно такая же была у меня на “Орионе”. Это было довольно дорогое художественное издание с весьма впечатляющими фотоснимками парусников. По большей части здесь были изображены гоночные яхты, сфотографированные на дистанции. Книга называлась “Музыка ветров”. Многие из представленных в книге фотографий были сделаны молодой женщиной по имени Патриция Рейган. Она же была составителем, редактором и автором сопроводительного текста.
— Я эту книгу хорошо знаю, — сказал я Биллу, предполагая, что у него есть для меня какой-то сюрприз. — Фотографии в ней прекрасные… Погоди-ка, а нет ли…
Билл покачал головой:
— Нет. Ни на одном снимке нет человека, который хотя бы отдаленно напоминал Брайана Харди. Я все их просмотрел самым внимательным образом.
— Тогда что же…
— Есть здесь кое-что важное, — ответил мой приятель. — Хотя на первый взгляд к делу это имеет отдаленное отношение. Во-первых, в его библиотеке сотни книг, но автограф он захотел иметь только на этой. А во-вторых, имя автора.
— Патриция! — догадался я. Билл кивнул.
— Я проверил: когда он покупал рыболовный парусник, он носил название “Дельфин-3” или что-то в этом роде. Харди сменил его на “Принцессу Пэт”.
Глава 9
— Кладите себе еще омлета, — обратилась к нам Лоррейн.
— Самому мне не дотянуться, помоги, — попросил я хозяйку. — В каком духе написано письмо? Есть какой-нибудь намек на то, что Патриция его знала?
— Нет. Письмо выдержано в вежливых тонах, безо всякой фамильярности. Очевидно, Харди хвалил ее книгу и попросил у нее автограф. Она подписала книгу и вернула ему. Спасибо — и все, конец. Существует, правда, вероятность того, что она знала Харди под каким-то другим именем.
— Ты помнишь ее адрес?
На лице Билла появилась гримаса.
— Репортерам вечно задают заковыристые вопросы… Держи!
Он извлек из бумажника полоску бумаги и вручил ее мне. Я с трудом разобрал его каракули: “Патриция Рейган, площадь Бельведер, 16, Санта-Барбара, штат Калифорния”.
Я взглянул на часы и понял, что, учитывая разницу во времени, в Калифорнии сейчас, должно быть, около часа ночи.
— Ладно, — сказал Билл, — звони. Я перешел в гостиную и связался с телефонной станцией. Ответила женщина-оператор. Я назвал ей имя и адрес абонента. Пока она выясняла номер телефона в Санта-Барбаре, я пытался представить себе, как бы я повел себя, если бы меня разбудили посреди ночи и сказали, что звонят откуда-то за три тысячи миль от Калифорнии, чтобы узнать, слышал ли я когда-нибудь о некоем Джо Одуванчике Третьем. Впрочем, самое худшее — она просто повесит трубку!
Телефон у Патриции прозвонил трижды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Но ведь в банке должны знать, какие были поступления.
— Да, чеки поступали на крупные суммы. Иногда сразу тысяч на десять и больше. Из различных провинциальных банков. Но он мог и сам их присылать.
— Похоже, он постоянно от кого-то скрывался и держал при себе крупные суммы наличными. Когда ему нужно было быстро исчезнуть, деньги всегда были при нем.
— В полиции думают примерно так же. В конце концов, не он один такой. У нас, как и в других странах, есть немало людей, скрывающихся от правосудия и долговых обязательств. Бывают случаи, когда даже государственные чиновники из стран Латинской Америки бегут за границу с чемоданами награбленных ценностей. У нас за это приговаривают к расстрелу.
— Мне бы хотелось побывать в доме Харди, — сказал я, закуривая сигарету. — Ты знаешь, где он находится?
Билл кивнул:
— Адрес мне известен, но попасть в него невозможно. Это сложная задача и для профессионала. Такой дом стоит около семидесяти тысяч долларов. В дорогие дома и ворам бывает трудно попасть.
— Но мне нужно там побывать! Пойми… Я скоро с ума сойду из-за этого Бэкстера. Меня могут из-за него убить или посадить в тюрьму… Нужно наконец разобраться, что это за птица'. Если мне удастся понять, что он собой представляет, я, по крайней мере, буду знать, как защищаться.
— Там ты ничего не найдешь, — возразил Билл, качая головой. — Полиция обшарила там каждый дюйм и абсолютно ничего не нашла. Ни писем, ни газетных вырезок, ни клочка бумаги, ни каких-либо вещей, которые пролили бы свет на его жизнь до приезда в Майами. Нашли вещи, приобретенные здесь, с ярлыками местных фирм и метками городских прачечных. Он голым сюда явился, будто родился здесь и нигде прежде не жил.
— Да, — согласился я, — складывается такое впечатление. И на “Топазе” он появился примерно так же. Похоже, он всюду возникает неожиданно…
— Я еще не все рассказал об этом доме, — вспомнил Билл. — Мне удалось побывать там сегодня. И представь себе, я обнаружил нечто любопытное…
— Что же? — оживился я.
— Правда, не знаю, что это может дать. Особых надежд нет. Один шанс из тысячи, не больше. Я нашел там книгу с автографом и письмо.
— Но как ты проник в дом? — удивился я. — И что это за книга? И от кого письмо? Билл неторопливо закурил.
— В дом меня впустила полиция. Попался знакомый лейтенант. Я сказал ему, что хочу написать статейку о Харди для воскресного приложения к нашей “Геральд”. И если полиция мне поможет, в выигрыше будут и они, и я. Ведь когда разыскивают друзей или родственников умершего, любая газетная публикация полезна. Это всякому понятно…
Билл сделал энергичный жест рукой и продолжал:
— Словом, полиция согласилась. Ключ от дома у них был, мне дали сопровождающего. Мы провели в доме около часа, обследовали содержимое шкафов и всех ящиков в столах… Перелистывали книги, надеясь найти что-либо между страницами… Разумеется, все это и до нас просматривалось. Мы конечно же ничего не нашли. Однако, уходя, я заметил на небольшом столике в прихожей свежую почту. Столик находился под щелью в двери, в которую почтальон опускает корреспонденцию. Входя в дом, мы его не увидели, поскольку столик загородила распахнутая дверь.
По всей вероятности, эту корреспонденцию доставили уже после того, как здесь побывала полиция после взрыва “Принцессы Пэт”, и до того, как почту известили, что адресат умер. Во всяком случае, на конвертах стояли апрельские штемпеля. Полицейский при мне вскрыл их, но ничего особенного не обнаружил. Два или три счета, какие-то рекламки и письмо. В конверте побольше — книга. На обоих конвертах стояли штемпеля Санта-Барбары, штат Калифорния. Письмо было от автора книги. Ничего значительного в нем не было: автор — женщина — сообщала, что возвращает книгу со своим автографом, как и просил адресат, и благодарит за интерес к ее творчеству. Полицейский, разумеется, изъял оба отправления, но позволил мне ознакомиться с содержанием письма. А что до книги, то я взял экземпляр ее в публичной библиотеке. Подожди минуту…
Билл вышел в гостиную и вернулся с книгой. Я сразу же ее узнал. Точно такая же была у меня на “Орионе”. Это было довольно дорогое художественное издание с весьма впечатляющими фотоснимками парусников. По большей части здесь были изображены гоночные яхты, сфотографированные на дистанции. Книга называлась “Музыка ветров”. Многие из представленных в книге фотографий были сделаны молодой женщиной по имени Патриция Рейган. Она же была составителем, редактором и автором сопроводительного текста.
— Я эту книгу хорошо знаю, — сказал я Биллу, предполагая, что у него есть для меня какой-то сюрприз. — Фотографии в ней прекрасные… Погоди-ка, а нет ли…
Билл покачал головой:
— Нет. Ни на одном снимке нет человека, который хотя бы отдаленно напоминал Брайана Харди. Я все их просмотрел самым внимательным образом.
— Тогда что же…
— Есть здесь кое-что важное, — ответил мой приятель. — Хотя на первый взгляд к делу это имеет отдаленное отношение. Во-первых, в его библиотеке сотни книг, но автограф он захотел иметь только на этой. А во-вторых, имя автора.
— Патриция! — догадался я. Билл кивнул.
— Я проверил: когда он покупал рыболовный парусник, он носил название “Дельфин-3” или что-то в этом роде. Харди сменил его на “Принцессу Пэт”.
Глава 9
— Кладите себе еще омлета, — обратилась к нам Лоррейн.
— Самому мне не дотянуться, помоги, — попросил я хозяйку. — В каком духе написано письмо? Есть какой-нибудь намек на то, что Патриция его знала?
— Нет. Письмо выдержано в вежливых тонах, безо всякой фамильярности. Очевидно, Харди хвалил ее книгу и попросил у нее автограф. Она подписала книгу и вернула ему. Спасибо — и все, конец. Существует, правда, вероятность того, что она знала Харди под каким-то другим именем.
— Ты помнишь ее адрес?
На лице Билла появилась гримаса.
— Репортерам вечно задают заковыристые вопросы… Держи!
Он извлек из бумажника полоску бумаги и вручил ее мне. Я с трудом разобрал его каракули: “Патриция Рейган, площадь Бельведер, 16, Санта-Барбара, штат Калифорния”.
Я взглянул на часы и понял, что, учитывая разницу во времени, в Калифорнии сейчас, должно быть, около часа ночи.
— Ладно, — сказал Билл, — звони. Я перешел в гостиную и связался с телефонной станцией. Ответила женщина-оператор. Я назвал ей имя и адрес абонента. Пока она выясняла номер телефона в Санта-Барбаре, я пытался представить себе, как бы я повел себя, если бы меня разбудили посреди ночи и сказали, что звонят откуда-то за три тысячи миль от Калифорнии, чтобы узнать, слышал ли я когда-нибудь о некоем Джо Одуванчике Третьем. Впрочем, самое худшее — она просто повесит трубку!
Телефон у Патриции прозвонил трижды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43