Глаза его были чуть навыкате, что придавало всему его облику довольно уродливый вид.
Флауэрс поставил на столик черный ящик и снял с него крышку. Это оказался какой-то прибор, на панели виднелось несколько рукояток и тумблеров. Из широкого прямоугольного отверстия торчал край линованной бумаги и нацеленные на него три самописца на небольших подставках.
Я ощутил холодок внутри и взглянул на Слиделла.
— Мы готовимся достигнуть великой цели, к которой стремились все выдающиеся философы мира, Роджерс, — начал Слиделл. — Эта цель — узнать истину!
— Что вы хотите сказать?
— Перед тобой детектор лжи.
— Да ну!.. Где вам удалось его раздобыть?
— В детекторе лжи нет ничего особенного. Любой может его смастерить. А вот управлять им — другое дело… Но нам крупно повезло. Флауэрс просто гений! Он умеет обращаться с этим прибором.
Флауэрс не слушал Слиделла. Он подключил прибор к электрической розетке и щелкнул выключателем. Затем спокойно, методически принялся подсоединять прибор к моему телу. Мне на мгновение показалось, что я в полицейском участке. Флауэрс спокойно занимался своим делом. Для него существовала только техника. На мое правое предплечье он надел манжетку для измерения кровяного давления и накачал ее воздухом. Грудь обмотал какой-то гибкой трубкой. Затем тронул один из тумблеров — пришла в движение линованная бумага. Самописцы начали рисовать изогнутые линии, регистрируя мой пульс, давление крови и частоту дыхания. В комнате сделалось очень тихо. Флауэрс что-то подрегулировал, затем подтащил поближе свой стул и уселся на него. Он благоговейно склонился над прибором, словно пастор над Священным Писанием. Затем кивнул Слиделлу: все, мол, готово.
— Итак, Роджерс, — начал шеф, — от тебя требуется лишь одно: отвечать на мои вопросы. Отвечай, как Бог на душу положит, но отвечай сразу. Не станешь отвечать — понюхаешь, чем пахнет ствол моего револьвера.
— Начинайте, — сказал я.
Конечно, мне нужно было предусмотреть возможность такой ситуации. Ведь я мог попросить агентов ФБР проверить меня на таком детекторе.
— Ничего у вас не выйдет, — презрительно поморщившись, сказал Боннер. — Всем известно, как работают такие штуки. Стоит человеку растеряться или испугаться, и сразу подскакивает давление, учащается пульс. Да и что можно узнать у подонка, у которого душа ушла в пятки?
— В таком случае будет зарегистрировано отклонение от нормы, — с сознанием своего превосходства ответил Флауэрс.
— Иначе говоря, — вставил Слиделл, — если у Роджерса душа в пятках, это будет зарегистрировано как норма. Прибор все равно покажет, когда он испугается по-настоящему. А теперь — всем молчать…
Боннер повиновался.
— Имя и фамилия? — спросил Слиделл.
— Стюарт Роджерс.
— Где родился?
— В Корал-Гейблс, штат Флорида.
— Где учился?
— В университете Майами.
— Чем занимается твой отец?
— Он был адвокатом.
— Значит, он умер?
— Да, — сказал я.
— Причина смерти?
— Автомобильная катастрофа.
Последовало еще десятка полтора или два общих вопросов. Флауэрс внимательно следил за линиями самописцев.
— Ты знал человека, который называл себя Уэнделлом Бэкстером? — спросил Слиделл.
— Да, — ответил я.
— И 1 июня он отправился с тобой из Кристобаля на борту “Топаза”?
— Да.
— И ты высадил его на берег где-то в Центральной Америке или в Мексике?
— Нет, — ответил я.
Слиделл склонился над плечом Флауэрса, напряженно следя за самописцами. Флауэрс едва заметно покачал головой. Слиделл нахмурился.
— Где ты его высадил на берег?
— Я его нигде не высаживал.
— Где Бэкстер?
— Умер.
Флауэрс взглянул на Слиделла и развел руками.
— Нет никаких изменений в графиках? — спросил Слиделл.
— Нет. Запись пока что короткая, и сказать трудно…
Боннер подался вперед.
— Я же сказал, что ничего не выйдет… Хотите, я вам покажу, как можно добиться правды?!
И он с размаху хлестанул меня по лицу ладонью так, что я откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Я снова почувствовал на губах вкус крови.
— Убери отсюда этого придурка, — зло сказал Флауэрс. — Посмотри, что он натворил… Самописцы бешено скакали по бумаге.
— Это ненависть, — пояснил Флауэрс.
Я вытер кровь с лица и взглянул на Боннера.
— Велите своей машине это повторить, — сказал я.
— Не подходи к нему, — приказал Боннеру Слиделл.
— Дай мне револьвер, и через пять минут…
— Послушай, умник… — с холодной иронией произнес Слиделл. — Если ты его убьешь, мы так ничего и не узнаем… Все будет точь-в-точь так, как было с Кифером. Ты можешь своей дурацкой башкой понять, что Роджерс — последний из этих людей? Только он может ответить на наши вопросы.
— А что толку, если он будет продолжать врать?
— Это еще неизвестно. Возможно, на этот раз Рейган действительно умер. Я тебе об этом уже говорил. Так что отойди от него!
Боннер отступил к двери. Слиделл и Флауэрс продолжали следить за самописцами, которые постепенно успокаивались. Патриция отвернулась ото всех и спрятала лицо в ладонях. Наверное, она плакала.
— Послушай, Роджерс, — снова обратился ко мне Слиделл. — Так или иначе, мы узнаем правду о том, что на самом деле случилось на “Топазе”. Пусть это займет у нас неделю… Тебе придется отчитаться за каждый час вашего путешествия, минута за минутой. И мы будем повторять свои вопросы, пока ты не расколешься… Полиция тебя не отыщет, а от нас тебе не уйти. Ты все понял?
— Да, — устало ответил я.
— Хорошо. Рейган умер?
— Да.
— Когда он умер?
— Через четыре дня после отплытия из Кристобаля. 5 июня, примерно в три тридцать дня.
— Вы с Кифером его убили?
— Нет.
— Отчего он умер?
— С ним случился какой-то приступ. Врач анализировал мое описание того, что произошло, и сказал, что скорее всего это был тромбоз коронарных сосудов сердца.
— Ты сочинил это описание?
— Я его написал.
— Ты знаешь, о чем я спрашиваю. Ты написал правду?
— Да, правду. Все было так, как я написал. Слиделл обернулся к Флауэрсу:
— Что там у тебя? Флауэрс покачал головой.
— Никаких изменений.
— Ладно, Роджерс. Ты читал письмо, которое Рейган послал Пауле Стаффорд. Там сказано, что у него было с собой двадцать три тысячи долларов. И что он собирался просить тебя высадить его где-нибудь на берег. Из этой суммы недостает девятнадцати тысяч. У Кифера их не было. Нет их и на “Топазе”. Если Рейган умер, куда могли деться эти деньги?
— Не знаю.
— Ты их украл.
— Я их в глаза не видел.
— Рейган просил тебя высадить его на берег?
— Нет.
— Значит, за все четыре дня он об этом даже не заикнулся?
— Нет.
— А почему?
— Откуда мне знать? — возразил я. Тут Флауэрс поднял руку:
— Ну-ка, повторите последнюю часть разговора. Тут есть что-то странное…
Я взглянул на коротышку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Флауэрс поставил на столик черный ящик и снял с него крышку. Это оказался какой-то прибор, на панели виднелось несколько рукояток и тумблеров. Из широкого прямоугольного отверстия торчал край линованной бумаги и нацеленные на него три самописца на небольших подставках.
Я ощутил холодок внутри и взглянул на Слиделла.
— Мы готовимся достигнуть великой цели, к которой стремились все выдающиеся философы мира, Роджерс, — начал Слиделл. — Эта цель — узнать истину!
— Что вы хотите сказать?
— Перед тобой детектор лжи.
— Да ну!.. Где вам удалось его раздобыть?
— В детекторе лжи нет ничего особенного. Любой может его смастерить. А вот управлять им — другое дело… Но нам крупно повезло. Флауэрс просто гений! Он умеет обращаться с этим прибором.
Флауэрс не слушал Слиделла. Он подключил прибор к электрической розетке и щелкнул выключателем. Затем спокойно, методически принялся подсоединять прибор к моему телу. Мне на мгновение показалось, что я в полицейском участке. Флауэрс спокойно занимался своим делом. Для него существовала только техника. На мое правое предплечье он надел манжетку для измерения кровяного давления и накачал ее воздухом. Грудь обмотал какой-то гибкой трубкой. Затем тронул один из тумблеров — пришла в движение линованная бумага. Самописцы начали рисовать изогнутые линии, регистрируя мой пульс, давление крови и частоту дыхания. В комнате сделалось очень тихо. Флауэрс что-то подрегулировал, затем подтащил поближе свой стул и уселся на него. Он благоговейно склонился над прибором, словно пастор над Священным Писанием. Затем кивнул Слиделлу: все, мол, готово.
— Итак, Роджерс, — начал шеф, — от тебя требуется лишь одно: отвечать на мои вопросы. Отвечай, как Бог на душу положит, но отвечай сразу. Не станешь отвечать — понюхаешь, чем пахнет ствол моего револьвера.
— Начинайте, — сказал я.
Конечно, мне нужно было предусмотреть возможность такой ситуации. Ведь я мог попросить агентов ФБР проверить меня на таком детекторе.
— Ничего у вас не выйдет, — презрительно поморщившись, сказал Боннер. — Всем известно, как работают такие штуки. Стоит человеку растеряться или испугаться, и сразу подскакивает давление, учащается пульс. Да и что можно узнать у подонка, у которого душа ушла в пятки?
— В таком случае будет зарегистрировано отклонение от нормы, — с сознанием своего превосходства ответил Флауэрс.
— Иначе говоря, — вставил Слиделл, — если у Роджерса душа в пятках, это будет зарегистрировано как норма. Прибор все равно покажет, когда он испугается по-настоящему. А теперь — всем молчать…
Боннер повиновался.
— Имя и фамилия? — спросил Слиделл.
— Стюарт Роджерс.
— Где родился?
— В Корал-Гейблс, штат Флорида.
— Где учился?
— В университете Майами.
— Чем занимается твой отец?
— Он был адвокатом.
— Значит, он умер?
— Да, — сказал я.
— Причина смерти?
— Автомобильная катастрофа.
Последовало еще десятка полтора или два общих вопросов. Флауэрс внимательно следил за линиями самописцев.
— Ты знал человека, который называл себя Уэнделлом Бэкстером? — спросил Слиделл.
— Да, — ответил я.
— И 1 июня он отправился с тобой из Кристобаля на борту “Топаза”?
— Да.
— И ты высадил его на берег где-то в Центральной Америке или в Мексике?
— Нет, — ответил я.
Слиделл склонился над плечом Флауэрса, напряженно следя за самописцами. Флауэрс едва заметно покачал головой. Слиделл нахмурился.
— Где ты его высадил на берег?
— Я его нигде не высаживал.
— Где Бэкстер?
— Умер.
Флауэрс взглянул на Слиделла и развел руками.
— Нет никаких изменений в графиках? — спросил Слиделл.
— Нет. Запись пока что короткая, и сказать трудно…
Боннер подался вперед.
— Я же сказал, что ничего не выйдет… Хотите, я вам покажу, как можно добиться правды?!
И он с размаху хлестанул меня по лицу ладонью так, что я откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Я снова почувствовал на губах вкус крови.
— Убери отсюда этого придурка, — зло сказал Флауэрс. — Посмотри, что он натворил… Самописцы бешено скакали по бумаге.
— Это ненависть, — пояснил Флауэрс.
Я вытер кровь с лица и взглянул на Боннера.
— Велите своей машине это повторить, — сказал я.
— Не подходи к нему, — приказал Боннеру Слиделл.
— Дай мне револьвер, и через пять минут…
— Послушай, умник… — с холодной иронией произнес Слиделл. — Если ты его убьешь, мы так ничего и не узнаем… Все будет точь-в-точь так, как было с Кифером. Ты можешь своей дурацкой башкой понять, что Роджерс — последний из этих людей? Только он может ответить на наши вопросы.
— А что толку, если он будет продолжать врать?
— Это еще неизвестно. Возможно, на этот раз Рейган действительно умер. Я тебе об этом уже говорил. Так что отойди от него!
Боннер отступил к двери. Слиделл и Флауэрс продолжали следить за самописцами, которые постепенно успокаивались. Патриция отвернулась ото всех и спрятала лицо в ладонях. Наверное, она плакала.
— Послушай, Роджерс, — снова обратился ко мне Слиделл. — Так или иначе, мы узнаем правду о том, что на самом деле случилось на “Топазе”. Пусть это займет у нас неделю… Тебе придется отчитаться за каждый час вашего путешествия, минута за минутой. И мы будем повторять свои вопросы, пока ты не расколешься… Полиция тебя не отыщет, а от нас тебе не уйти. Ты все понял?
— Да, — устало ответил я.
— Хорошо. Рейган умер?
— Да.
— Когда он умер?
— Через четыре дня после отплытия из Кристобаля. 5 июня, примерно в три тридцать дня.
— Вы с Кифером его убили?
— Нет.
— Отчего он умер?
— С ним случился какой-то приступ. Врач анализировал мое описание того, что произошло, и сказал, что скорее всего это был тромбоз коронарных сосудов сердца.
— Ты сочинил это описание?
— Я его написал.
— Ты знаешь, о чем я спрашиваю. Ты написал правду?
— Да, правду. Все было так, как я написал. Слиделл обернулся к Флауэрсу:
— Что там у тебя? Флауэрс покачал головой.
— Никаких изменений.
— Ладно, Роджерс. Ты читал письмо, которое Рейган послал Пауле Стаффорд. Там сказано, что у него было с собой двадцать три тысячи долларов. И что он собирался просить тебя высадить его где-нибудь на берег. Из этой суммы недостает девятнадцати тысяч. У Кифера их не было. Нет их и на “Топазе”. Если Рейган умер, куда могли деться эти деньги?
— Не знаю.
— Ты их украл.
— Я их в глаза не видел.
— Рейган просил тебя высадить его на берег?
— Нет.
— Значит, за все четыре дня он об этом даже не заикнулся?
— Нет.
— А почему?
— Откуда мне знать? — возразил я. Тут Флауэрс поднял руку:
— Ну-ка, повторите последнюю часть разговора. Тут есть что-то странное…
Я взглянул на коротышку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43