Но мне и в голову бы не пришло, что он может решиться на похищение! Саймон никогда не был таким…
— Расчетливым? Не был готов пойти на все ради власти?
— Безрассудным, — поправила она. — Уму непостижимо, чего он этим добивался!
— Навсегда погубить ее репутацию! — прорычал Маркус. — Он собирался встретиться с ней на улице, среди бела дня, на глазах у всех усадить ее в свой экипаж! Будь он проклят!
— О нет! — простонала она. — Их кто-то видел?
— Слава Богу, нет. Но если бы не находчивость мисс Тремейн, которая, увидев, как Луиза чуть свет выскользнула из дома, последовала за ней, ему бы удалось ее увезти.
— Это я виновата. Если бы…
— И в чем же ты виновата? — Маркус, скрестив руки на груди, впился мрачным взглядом в лицо жены.
Регина в полном отчаянии подняла на него глаза. Придется признаться ему во всем. Лучше уж сделать это сейчас — до того как разъяренный Саймон решит опорочить ее в глазах мужа.
— Маркус, постарайся понять, — умоляюще пролепетала она. — Если бы я хоть на мгновение представила, что замыслит Саймон…
— Так почему это твоя вина? — ледяным тоном перебил Маркус.
Сердце у Регины упало.
— Потому что в ту ночь после бала в «Олмаке» Саймон признался мне, что намерен нарушить свое слово не видеться с Луизой. Поклялся, что так или иначе устроит ее свидание с его высочеством. Но я и подумать не могла, что у него хватит духу зайти так далеко…
Лицо Маркуса стало похожим на маску.
— Поэтому ты и не предупредила меня?
— Я надеялась, что Сайсели сможет этому помешать. И ведь ей это удалось, разве нет?
Он наклонился к ней. Глаза его горели.
— Репутация Луизы могла погибнуть навсегда! А ты не сочла нужным мне сказать!
Ладони у Регины вспотели.
— Да, я не осмелилась. Саймон пообещал, что если я это сделаю, если сообщу о его планах тебе или самой Луизе, он в отместку поклянется, что я с самого начала знала обо всем. — Глаза ее наполнились слезами. — Он угрожал сказать тебе, что я приехала в Каслмейн по его просьбе.
— А разве не так? — с едкой иронией спросил Маркус.
— Но ты же сам не веришь, что я участвовала в этом! Ты же не можешь думать, что я согласилась бы причинить зло Луизе!
На скулах Маркуса заходили желваки.
— Теперь я уже не знаю, чему верить!
— Но если я знала, тогда для чего я оставила с ней Сайсели?! Ведь она нужна мне самой!
Застывшее лицо Маркуса чуть заметно смягчилось.
— Ты должна была рассказать мне все. И об этих угрозах тоже. Тогда я был бы начеку.
— И ты бы поверил мне, а не ему? — Регина пожала плечами. — Прости, но Саймон был достаточно жесток, чтобы открыть мне глаза. Он сказал, что раз ты даже сейчас не веришь, что я буду верна тебе, как ты сможешь поверить, что я не лгала тебе с самого первого дня?
Хриплое проклятие сорвалось с его губ.
— Твой брат самый настоящий мерзавец!
— Возможно. Но он был прав. — Почувствовав на себе его взгляд, Регина со вздохом добавила: — И потом, даже если бы я все тебе рассказала, что бы ты сделал? Увез бы Луизу с собой? Медовый месяц втроем? Или вообще запер бы ее в Каслмейне?
— Запри я ее, — буркнул он в ответ, — глядишь, ничего бы не случилось!
— Конечно. Но вряд ли это помогло бы ей найти себе мужа. — Регина строптиво выпятила подбородок. — Я поступила так, как сочла правильным, — я велела Сайсели быть начеку и сделать все, чтобы помешать ему добраться до Луизы. И Сайсели поступила так, как я сказала.
— Но если бы Сайсели не удалось им воспрепятствовать, репутация Луизы была бы погублена…
— Знаю, знаю. — Регина тяжело вздохнула. — Я никогда себе этого не прощу. Но хотя все выглядит так, словно он намеренно устроил так, чтобы ее увидели, я, однако, не думаю, что он на самом деле хотел опорочить ее. Скорее всего речь шла всего лишь об одной встрече с принцем.
Маркус исподлобья бросил мрачный взгляд на жену:
— Похоже, ты не видишь в этом ничего страшного.
— Я не могу одобрить тот способ, которым он этого добивался. И ты это знаешь. Но если бы не твое упрямство, у Саймона не было бы нужды прибегать к подобным методам. Ты мог бы сам устроить встречу Луизы с его высочеством. И предоставить ей самой принять решение.
— Эта маленькая дурочка рискует своей репутацией ради твоего негодяя братца, а ты предлагаешь дать ей возможность самой определять свою судьбу или, что еще хуже, доверить ее вероломному регенту!
— Послушай, это глупо! Его высочество вовсе не такое чудовище, каким ты его считаешь!
— Да много ли тебе о нем известно? Ты видишь, как он мило воркует с дамами, смеешься над его остроумными шутками, восхищаешься его тонким вкусом, когда речь идет о музыке или о живописи. А темную сторону его души знаю лишь один я.
Регина похолодела — что-то в голосе Маркуса подсказывало ей, что речь идет о том, что ей неизвестно.
— О чем ты? — с дрожью в голосе спросила она. — Какая темная сторона?
— Его драгоценное высочество так преисполнен сознания важности собственной персоны, что в его глазах соблазнить замужнюю женщину ничто! И не важно, кто она — моя мать или мать Айверсли…
— Так лорд Айверсли тоже сын Принни?! — ахнула Регина. Сообразив, что проболтался, Маркус растерянно заморгал. Потом выругался:
— Черт побери! Я не имел права говорить тебе это. Регина молча хлопала глазами. Мысли у нее разбегались.
Так вот отчего они так дружны! И леди Айверсли… теперь понятно, почему она опекает Луизу. Святители небесные!
— А ты точно знаешь, что лорд Айверсли — его сын? — осторожно спросила она.
— Еще бы! Муж его матери был импотентом, а у нее за всю жизнь была одна-единственная связь. Догадываешься, с кем? — фыркнул Маркус. — Айверсли и сам так считает.
— Но у его матери могли быть еще любовники…
— Ни одного, если верить Айверсли. По его словам, она была полной противоположностью моей мамаши. — В голосе Маркуса появились металлические нотки. — Хотя добродетель женщины мало что стоит в глазах Принни, он готов затащить в постель любую, была бы юбка!
— Тут я с тобой согласна. И хорошо понимаю, что ты не можешь не презирать его. — Регина старательно выбирала слова. — Но многие мужчины ведут себя так же — взять того же мистера Бирна! Ты же нисколько не возражаешь, когда он болтает с Луизой! И тут же встаешь на дыбы, когда речь заходит о его высочестве.
— Проклятие! Да как ты не понимаешь, что лишь только принц доберется до Луизы, он сделает все, чтобы добиться своего! — прорычал Маркус. — Даже если ему придется запугивать ее! Или запереть в донжоне!
— Запереть в донжоне?! — Регина выразительно подняла брови. — Не говори глупостей, Маркус! Он никогда… — Но тут лицо Маркуса внезапно приняло такое выражение, что кровь застыла у нее в жилах. — Ты не… о нет! Только не говори мне, что тебя когда-то держали на цепи в донжоне Каслмейна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Расчетливым? Не был готов пойти на все ради власти?
— Безрассудным, — поправила она. — Уму непостижимо, чего он этим добивался!
— Навсегда погубить ее репутацию! — прорычал Маркус. — Он собирался встретиться с ней на улице, среди бела дня, на глазах у всех усадить ее в свой экипаж! Будь он проклят!
— О нет! — простонала она. — Их кто-то видел?
— Слава Богу, нет. Но если бы не находчивость мисс Тремейн, которая, увидев, как Луиза чуть свет выскользнула из дома, последовала за ней, ему бы удалось ее увезти.
— Это я виновата. Если бы…
— И в чем же ты виновата? — Маркус, скрестив руки на груди, впился мрачным взглядом в лицо жены.
Регина в полном отчаянии подняла на него глаза. Придется признаться ему во всем. Лучше уж сделать это сейчас — до того как разъяренный Саймон решит опорочить ее в глазах мужа.
— Маркус, постарайся понять, — умоляюще пролепетала она. — Если бы я хоть на мгновение представила, что замыслит Саймон…
— Так почему это твоя вина? — ледяным тоном перебил Маркус.
Сердце у Регины упало.
— Потому что в ту ночь после бала в «Олмаке» Саймон признался мне, что намерен нарушить свое слово не видеться с Луизой. Поклялся, что так или иначе устроит ее свидание с его высочеством. Но я и подумать не могла, что у него хватит духу зайти так далеко…
Лицо Маркуса стало похожим на маску.
— Поэтому ты и не предупредила меня?
— Я надеялась, что Сайсели сможет этому помешать. И ведь ей это удалось, разве нет?
Он наклонился к ней. Глаза его горели.
— Репутация Луизы могла погибнуть навсегда! А ты не сочла нужным мне сказать!
Ладони у Регины вспотели.
— Да, я не осмелилась. Саймон пообещал, что если я это сделаю, если сообщу о его планах тебе или самой Луизе, он в отместку поклянется, что я с самого начала знала обо всем. — Глаза ее наполнились слезами. — Он угрожал сказать тебе, что я приехала в Каслмейн по его просьбе.
— А разве не так? — с едкой иронией спросил Маркус.
— Но ты же сам не веришь, что я участвовала в этом! Ты же не можешь думать, что я согласилась бы причинить зло Луизе!
На скулах Маркуса заходили желваки.
— Теперь я уже не знаю, чему верить!
— Но если я знала, тогда для чего я оставила с ней Сайсели?! Ведь она нужна мне самой!
Застывшее лицо Маркуса чуть заметно смягчилось.
— Ты должна была рассказать мне все. И об этих угрозах тоже. Тогда я был бы начеку.
— И ты бы поверил мне, а не ему? — Регина пожала плечами. — Прости, но Саймон был достаточно жесток, чтобы открыть мне глаза. Он сказал, что раз ты даже сейчас не веришь, что я буду верна тебе, как ты сможешь поверить, что я не лгала тебе с самого первого дня?
Хриплое проклятие сорвалось с его губ.
— Твой брат самый настоящий мерзавец!
— Возможно. Но он был прав. — Почувствовав на себе его взгляд, Регина со вздохом добавила: — И потом, даже если бы я все тебе рассказала, что бы ты сделал? Увез бы Луизу с собой? Медовый месяц втроем? Или вообще запер бы ее в Каслмейне?
— Запри я ее, — буркнул он в ответ, — глядишь, ничего бы не случилось!
— Конечно. Но вряд ли это помогло бы ей найти себе мужа. — Регина строптиво выпятила подбородок. — Я поступила так, как сочла правильным, — я велела Сайсели быть начеку и сделать все, чтобы помешать ему добраться до Луизы. И Сайсели поступила так, как я сказала.
— Но если бы Сайсели не удалось им воспрепятствовать, репутация Луизы была бы погублена…
— Знаю, знаю. — Регина тяжело вздохнула. — Я никогда себе этого не прощу. Но хотя все выглядит так, словно он намеренно устроил так, чтобы ее увидели, я, однако, не думаю, что он на самом деле хотел опорочить ее. Скорее всего речь шла всего лишь об одной встрече с принцем.
Маркус исподлобья бросил мрачный взгляд на жену:
— Похоже, ты не видишь в этом ничего страшного.
— Я не могу одобрить тот способ, которым он этого добивался. И ты это знаешь. Но если бы не твое упрямство, у Саймона не было бы нужды прибегать к подобным методам. Ты мог бы сам устроить встречу Луизы с его высочеством. И предоставить ей самой принять решение.
— Эта маленькая дурочка рискует своей репутацией ради твоего негодяя братца, а ты предлагаешь дать ей возможность самой определять свою судьбу или, что еще хуже, доверить ее вероломному регенту!
— Послушай, это глупо! Его высочество вовсе не такое чудовище, каким ты его считаешь!
— Да много ли тебе о нем известно? Ты видишь, как он мило воркует с дамами, смеешься над его остроумными шутками, восхищаешься его тонким вкусом, когда речь идет о музыке или о живописи. А темную сторону его души знаю лишь один я.
Регина похолодела — что-то в голосе Маркуса подсказывало ей, что речь идет о том, что ей неизвестно.
— О чем ты? — с дрожью в голосе спросила она. — Какая темная сторона?
— Его драгоценное высочество так преисполнен сознания важности собственной персоны, что в его глазах соблазнить замужнюю женщину ничто! И не важно, кто она — моя мать или мать Айверсли…
— Так лорд Айверсли тоже сын Принни?! — ахнула Регина. Сообразив, что проболтался, Маркус растерянно заморгал. Потом выругался:
— Черт побери! Я не имел права говорить тебе это. Регина молча хлопала глазами. Мысли у нее разбегались.
Так вот отчего они так дружны! И леди Айверсли… теперь понятно, почему она опекает Луизу. Святители небесные!
— А ты точно знаешь, что лорд Айверсли — его сын? — осторожно спросила она.
— Еще бы! Муж его матери был импотентом, а у нее за всю жизнь была одна-единственная связь. Догадываешься, с кем? — фыркнул Маркус. — Айверсли и сам так считает.
— Но у его матери могли быть еще любовники…
— Ни одного, если верить Айверсли. По его словам, она была полной противоположностью моей мамаши. — В голосе Маркуса появились металлические нотки. — Хотя добродетель женщины мало что стоит в глазах Принни, он готов затащить в постель любую, была бы юбка!
— Тут я с тобой согласна. И хорошо понимаю, что ты не можешь не презирать его. — Регина старательно выбирала слова. — Но многие мужчины ведут себя так же — взять того же мистера Бирна! Ты же нисколько не возражаешь, когда он болтает с Луизой! И тут же встаешь на дыбы, когда речь заходит о его высочестве.
— Проклятие! Да как ты не понимаешь, что лишь только принц доберется до Луизы, он сделает все, чтобы добиться своего! — прорычал Маркус. — Даже если ему придется запугивать ее! Или запереть в донжоне!
— Запереть в донжоне?! — Регина выразительно подняла брови. — Не говори глупостей, Маркус! Он никогда… — Но тут лицо Маркуса внезапно приняло такое выражение, что кровь застыла у нее в жилах. — Ты не… о нет! Только не говори мне, что тебя когда-то держали на цепи в донжоне Каслмейна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104