И он, измученный, понял, что лучше уж делить любимую женщину с другим, чем лишиться ее навсегда? Пропади все пропадом, этого он не вынесет!
— Маркус?
Нежный голос сестры заставил его очнуться.
— Да, ангелочек…
— Я хочу поговорить с тобой. — Луиза величественно, как королева, вплыла в комнату. Великий Боже, подумал потрясенный Маркус, да ведь она уже и двигается, как Регина! Еще года два, и общество тоже станет называть ее Прекрасной, но жестокой дамой.
Эта мысль заставила его помрачнеть.
— Я так понимаю, ты все еще дуешься на меня?
— Я только что получила письмо от леди Айверсли. Глаза Маркуса подозрительно сузились.
— Вот как?
— Она просит, чтобы я написала твоей жене, потому что она, мол, несколько загостилась у них. Похоже, Регине и Сайсели попросту негде больше жить.
— Чушь! — вспылил он. — А наш лондонский особняк? Он в ее полном распоряжении!
— У нее нет ключей. И потом… она боится, что ты приказал слугам не пускать ее.
Маркус смущенно заерзал в кресле. Честно говоря, он об этом как-то не подумал…
— А что ее братец? Могла бы вернуться к нему. Ради Бога, я не возражаю! — проворчал он. Впрочем, по выражению его лица Луиза тут же поняла, что он далеко не в восторге от этой мысли.
— Вероятно, она слишком сердита на него, чтобы просить у него пристанища. Впрочем, это не важно. Все равно его нет в Лондоне.
— Что?!
Подойдя к столу, она ткнула пальцем в лежащую на столе газету:
— Читай.
В глаза ему бросилась фамилия Регины, вернее, ее нынешняя фамилия, и дыхание у него разом перехватило.
Все приглашенные на званый обед в особняк Меррингтонов с радостью приветствовали леди Дрейкер, горя желанием услышать из ее собственных уст, как она наслаждается медовым месяцем с лордом Дрейкером, ставшим сенсацией этого сезона. Его сиятельство был вынужден ненадолго уехать по делам в свое имение, но леди Дрейкер явилась на обед в обществе своих близких друзей, графа и графини Айверсли. Ее прелестное платье бледно-желтого цвета, отделанное белым…
По делам?! В свое имение?! Маркус возмущенно засопел. Как эти женщины любят лгать! Нет бы признаться честно: «Я бросила мужа…»
Пропустив всю эту чушь о платье, в котором была Регина, Маркус поспешно пробежал глазами статью, пока ему не бросились в глаза слова «лорд Уитмор». Сердце его глухо заколотилось.
Остается только гадать, что сделал лорд Уитмор, чтобы заслужить неудовольствие виконтессы, но леди Дрейкер, заметив кузена, тут же дала понять, что его присутствие ей крайне неприятно.
Маркус тупо уставился в газету. Он пригрозил Регине, что навеки захлопнет перед ней двери своего дома, а она… она отплатила ему тем, что при всех отомстила за него человеку, который когда-то оскорбил его в «Олмаке». Своего собственного кузена. Мужчину, который бы продал душу дьяволу, чтобы занять место Маркуса, — и сделал бы это не задумываясь, будь у него надежда, что она смягчится.
Естественно, она этого не позволит. А если?.. Надолго ли хватит ее решимости, если он, Маркус, и дальше будет сидеть в своей берлоге? Ледяной ужас тонкой иглой пронзил его сердце. Господи, что же он наделал?!
Он снова уткнулся в газету, надеясь узнать что-то о ней, а вместо этого…
Было отмечено отсутствие еще одной леди — мисс Норт, золовка леди Дрейкер, которую в последнее время часто видели в обществе ее брата, герцога Фоксмура, не явилась на обед. Впрочем, как и сам герцог, несмотря на свою тесную дружбу с Меррингтонами. По словам виконтессы, мисс Норт была вынуждена остаться дома из-за сильнейшей простуды. Леди Дрейкер сказала, что не имеет понятия, отчего не приехал герцог, но, судя по тому, как он всегда стремился быть там, где бывает мисс Норт, это неудивительно. Мы будем следить за этой парой. Возможно, им тоже скоро зазвенят свадебные колокола?
Маркус злобно смял газету и зашвырнул ее в угол. Вот идиот! Послушайся он Регину, не было бы никаких сплетен. Возможно, им удалось бы найти способ разлучить Луизу с герцогом, но тихо, без скандала… а теперь…
— Что ты сделал с Саймоном? — Разъяренная Луиза сунула ему под нос смятую газету. И сразу стало ясно, что именно занимает ее мысли. — Если ты… послушай, Маркус, если по твоей вине что-то произойдет с Саймоном, я никогда тебе не прощу. Так и знай!
— Интересно, и как, по-твоему, я мог сделать что-то с этим твоим герцогом, если все последние дни безвылазно просидел в Каслмейне? — возмутился Маркус. Не то чтобы у него пропало желание свернуть шею этому мерзавцу, просто он боялся оставить Луизу одну.
И потом… как-никак он дал слово Регине, что не убьет его. И хотя один раз он уже нарушил данное жене обещание, теперь Маркус не сомневался, что случись такое еще, и она никогда его не простит. Придушить ее брата — лучший способ заставить Регину возненавидеть его. Почему-то это вдруг показалось ему страшно важным — не допустить, чтобы жена возненавидела его…
— Так как ты собираешься поступить с Саймоном? — с угрозой в голосе спросила Луиза.
— Еще не решил, — уклончиво ответил Маркус, уже зная, что ни за что не позволит тому ускользнуть от наказания. Он дал себе слово при первом же случае обсудить это с Вирном. Надо признать, этот хлыщ и пройдоха, его сводный братец, чертовски умен. Уж он наверняка подскажет, куда именно следует нанести удар, чтобы заставить негодяя помучиться…
Луиза присела на стол.
— А что ты решил насчет меня?
— Ты только сейчас об этом спрашиваешь? — выразительно вскинув одну бровь, поинтересовался брат.
— Я рассчитывала, что ты сам мне скажешь, — пожала плечами Луиза, — но ты молчишь. А когда ты такой сердитый, я даже спрашивать боюсь…
— Надеешься, что я со временем поостыну?
Луиза вздернула подбородок — в точности как Регина.
— Возможно.
Маркус покачал головой:
— Не надейся. И не потому что я продолжаю сердиться, — просто то, что я сказал в Лондоне, по-прежнему остается в силе. В Лондон ты уже не вернешься, по крайней мере на этот сезон. А насчет следующего… словом, там видно будет. Мы подумаем.
— А «мы» — это кто? Ты и Регина? — коварно спросила Луиза. — Ты ведь выгнал ее из дома, забыл? Бедняжка вынуждена скитаться по друзьям, потому что у нее нет даже крыши над головой.
Каждое ее слово было как пощечина… Маркус почувствовал, как горит у него лицо. «Ты ведь выгнал ее из дома, забыл?» Все верно… она в Лондоне, обреченная ютиться в доме Айверсли, которые приняли ее из милости… Какое унижение! Господи, как же она, наверное, ненавидит его!
О Боже! А что, если она не вернется?!
— Наши с Региной отношения тебя не касаются! — прорычал он.
Луиза вскочила.
— Неужели? — возмутилась она. — А ты забыл, что накинулся на нее как раз потому, что она заступилась за меня? — Нижняя губа у нее задрожала. — И она же оказалась виноватой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
— Маркус?
Нежный голос сестры заставил его очнуться.
— Да, ангелочек…
— Я хочу поговорить с тобой. — Луиза величественно, как королева, вплыла в комнату. Великий Боже, подумал потрясенный Маркус, да ведь она уже и двигается, как Регина! Еще года два, и общество тоже станет называть ее Прекрасной, но жестокой дамой.
Эта мысль заставила его помрачнеть.
— Я так понимаю, ты все еще дуешься на меня?
— Я только что получила письмо от леди Айверсли. Глаза Маркуса подозрительно сузились.
— Вот как?
— Она просит, чтобы я написала твоей жене, потому что она, мол, несколько загостилась у них. Похоже, Регине и Сайсели попросту негде больше жить.
— Чушь! — вспылил он. — А наш лондонский особняк? Он в ее полном распоряжении!
— У нее нет ключей. И потом… она боится, что ты приказал слугам не пускать ее.
Маркус смущенно заерзал в кресле. Честно говоря, он об этом как-то не подумал…
— А что ее братец? Могла бы вернуться к нему. Ради Бога, я не возражаю! — проворчал он. Впрочем, по выражению его лица Луиза тут же поняла, что он далеко не в восторге от этой мысли.
— Вероятно, она слишком сердита на него, чтобы просить у него пристанища. Впрочем, это не важно. Все равно его нет в Лондоне.
— Что?!
Подойдя к столу, она ткнула пальцем в лежащую на столе газету:
— Читай.
В глаза ему бросилась фамилия Регины, вернее, ее нынешняя фамилия, и дыхание у него разом перехватило.
Все приглашенные на званый обед в особняк Меррингтонов с радостью приветствовали леди Дрейкер, горя желанием услышать из ее собственных уст, как она наслаждается медовым месяцем с лордом Дрейкером, ставшим сенсацией этого сезона. Его сиятельство был вынужден ненадолго уехать по делам в свое имение, но леди Дрейкер явилась на обед в обществе своих близких друзей, графа и графини Айверсли. Ее прелестное платье бледно-желтого цвета, отделанное белым…
По делам?! В свое имение?! Маркус возмущенно засопел. Как эти женщины любят лгать! Нет бы признаться честно: «Я бросила мужа…»
Пропустив всю эту чушь о платье, в котором была Регина, Маркус поспешно пробежал глазами статью, пока ему не бросились в глаза слова «лорд Уитмор». Сердце его глухо заколотилось.
Остается только гадать, что сделал лорд Уитмор, чтобы заслужить неудовольствие виконтессы, но леди Дрейкер, заметив кузена, тут же дала понять, что его присутствие ей крайне неприятно.
Маркус тупо уставился в газету. Он пригрозил Регине, что навеки захлопнет перед ней двери своего дома, а она… она отплатила ему тем, что при всех отомстила за него человеку, который когда-то оскорбил его в «Олмаке». Своего собственного кузена. Мужчину, который бы продал душу дьяволу, чтобы занять место Маркуса, — и сделал бы это не задумываясь, будь у него надежда, что она смягчится.
Естественно, она этого не позволит. А если?.. Надолго ли хватит ее решимости, если он, Маркус, и дальше будет сидеть в своей берлоге? Ледяной ужас тонкой иглой пронзил его сердце. Господи, что же он наделал?!
Он снова уткнулся в газету, надеясь узнать что-то о ней, а вместо этого…
Было отмечено отсутствие еще одной леди — мисс Норт, золовка леди Дрейкер, которую в последнее время часто видели в обществе ее брата, герцога Фоксмура, не явилась на обед. Впрочем, как и сам герцог, несмотря на свою тесную дружбу с Меррингтонами. По словам виконтессы, мисс Норт была вынуждена остаться дома из-за сильнейшей простуды. Леди Дрейкер сказала, что не имеет понятия, отчего не приехал герцог, но, судя по тому, как он всегда стремился быть там, где бывает мисс Норт, это неудивительно. Мы будем следить за этой парой. Возможно, им тоже скоро зазвенят свадебные колокола?
Маркус злобно смял газету и зашвырнул ее в угол. Вот идиот! Послушайся он Регину, не было бы никаких сплетен. Возможно, им удалось бы найти способ разлучить Луизу с герцогом, но тихо, без скандала… а теперь…
— Что ты сделал с Саймоном? — Разъяренная Луиза сунула ему под нос смятую газету. И сразу стало ясно, что именно занимает ее мысли. — Если ты… послушай, Маркус, если по твоей вине что-то произойдет с Саймоном, я никогда тебе не прощу. Так и знай!
— Интересно, и как, по-твоему, я мог сделать что-то с этим твоим герцогом, если все последние дни безвылазно просидел в Каслмейне? — возмутился Маркус. Не то чтобы у него пропало желание свернуть шею этому мерзавцу, просто он боялся оставить Луизу одну.
И потом… как-никак он дал слово Регине, что не убьет его. И хотя один раз он уже нарушил данное жене обещание, теперь Маркус не сомневался, что случись такое еще, и она никогда его не простит. Придушить ее брата — лучший способ заставить Регину возненавидеть его. Почему-то это вдруг показалось ему страшно важным — не допустить, чтобы жена возненавидела его…
— Так как ты собираешься поступить с Саймоном? — с угрозой в голосе спросила Луиза.
— Еще не решил, — уклончиво ответил Маркус, уже зная, что ни за что не позволит тому ускользнуть от наказания. Он дал себе слово при первом же случае обсудить это с Вирном. Надо признать, этот хлыщ и пройдоха, его сводный братец, чертовски умен. Уж он наверняка подскажет, куда именно следует нанести удар, чтобы заставить негодяя помучиться…
Луиза присела на стол.
— А что ты решил насчет меня?
— Ты только сейчас об этом спрашиваешь? — выразительно вскинув одну бровь, поинтересовался брат.
— Я рассчитывала, что ты сам мне скажешь, — пожала плечами Луиза, — но ты молчишь. А когда ты такой сердитый, я даже спрашивать боюсь…
— Надеешься, что я со временем поостыну?
Луиза вздернула подбородок — в точности как Регина.
— Возможно.
Маркус покачал головой:
— Не надейся. И не потому что я продолжаю сердиться, — просто то, что я сказал в Лондоне, по-прежнему остается в силе. В Лондон ты уже не вернешься, по крайней мере на этот сезон. А насчет следующего… словом, там видно будет. Мы подумаем.
— А «мы» — это кто? Ты и Регина? — коварно спросила Луиза. — Ты ведь выгнал ее из дома, забыл? Бедняжка вынуждена скитаться по друзьям, потому что у нее нет даже крыши над головой.
Каждое ее слово было как пощечина… Маркус почувствовал, как горит у него лицо. «Ты ведь выгнал ее из дома, забыл?» Все верно… она в Лондоне, обреченная ютиться в доме Айверсли, которые приняли ее из милости… Какое унижение! Господи, как же она, наверное, ненавидит его!
О Боже! А что, если она не вернется?!
— Наши с Региной отношения тебя не касаются! — прорычал он.
Луиза вскочила.
— Неужели? — возмутилась она. — А ты забыл, что накинулся на нее как раз потому, что она заступилась за меня? — Нижняя губа у нее задрожала. — И она же оказалась виноватой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104