Луиза, благослови ее Господь, мудро решила им не мешать. Поэтому ночь они провели в господской спальне, не смыкая глаз до утра и клянясь друг другу в вечной любви, как уже однажды сделали это перед алтарем.
И, проснувшись незадолго до рассвета, она вновь почувствовала его в себе — сгорающего от желания унести ее с собой к вершинам экстаза. И Регина еще раз возблагодарила судьбу за то, что она послала ей такое счастье. Потому что если бы не Маркус с его упрямством, она так и осталась бы одна до конца своих дней и не узнала бы, что бывает такая любовь — дикая, необузданная и невыразимо прекрасная.
Только когда они, утомленные и счастливые, уже лежали бок о бок в огромной постели среди смятых простыней, Регина осмелилась наконец задать вопрос, который уже давно вертелся на кончике ее языка.
— Маркус, так что ты решил насчет Сайсели?
Он пожал плечами:
— Я думал, уже все решено. Она будет жить здесь.
— Но… видишь ли, ты так разозлился, когда я сказала, что она нужна мне…
— Потому что на самом деле ты не так уж сильно нуждаешься в ней, — перебил он ее, прижавшись поцелуем к ее виску. — Видишь ли, я страшный эгоист. Единственный, кто тебе нужен, — это я.
— Конечно, ты, — засмеялась Регина. — Но, видишь ли… может, я и могу обойтись без нее теперь, зато она нуждается во мне.
— Знаю, дорогая. Ты нужна нам всем. — Он посмотрел на Регину. — Завтра поедем в Лондон, а когда воротимся домой, возьмем ее с собой. Да и Луизе, если она останется на конец сезона, тоже не помешает компаньонка. — Голос его снова стал низким и чувственным. — Не можем же мы всюду ездить с ней — ведь у нас полно других дел!
Знакомая дрожь пробежала у нее по спине, но Регина вспомнила, что у нее остался еще один вопрос.
— Кстати, о Луизе — для чего тебе понадобилось устраивать ее встречу с его высочеством?
Маркус вздохнул. Потом, опершись о локоть, посмотрел жене в глаза:
— Я понял, что ты была права. Луиза имеет право услышать правду о своем появлении на свет, и лучше, если она услышит ее не только от меня. Впрочем, я уже и сам толком не знаю, где она, эта правда. Столько лет я корчился от ненависти к Принни, что перестал понимать, какой он на самом деле. Так что эта встреча не только в интересах Луизы, но и в моих собственных тоже.
— Саймон в шоке. — Регина быстро поцеловала мужа. — Ворвался к Айверсли в дом, стал кричать, требовать, чтобы ему объяснили, что происходит.
— И что ты ему сказала?
— Что сама ничего не знаю, естественно. Но не заметила, что его это обрадовало.
Маркус хмыкнул.
Регина откинула голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Ты, оказывается, очень хитрый, муж мой. И мудрый. Кстати, а что все-таки происходит?
Маркус захохотал.
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но мне известно об этом ровно столько же, сколько и тебе.
Он вкратце пересказал ей свой разговор с Луизой, и Регина покачала головой:
— Как она собирается рассчитаться с Саймоном? Если это его высочество навел его на мысль поухаживать за Луизой…
— Знаю. Но она, похоже, уверена, что заставит его поплясать. Искренне надеюсь, что у нее получится.
— Я тоже.
Брови Маркуса поползли вверх.
— Но ведь он твой брат.
— Да. Но он поступил отвратительно. Очень надеюсь, что Луиза поставит его на колени.
— Как ты — меня? — тихо спросил он. И при этом без малейшего признака сожаления в голосе.
— О да! — соблазнительно улыбнулась Регина. — Обожаю, когда ты стоишь на коленях.
В глазах его сверкнул огонек. Опрокинув жену на спину, Маркус одним быстрым движением раздвинул ей бедра и встал между ними на колени.
— Вот так?
— Именно, — промурлыкала она.
— Сирена… — припав губами к ее губам, пробормотал он.
Почувствовав, как он толчком ворвался в нее, Регина решила, что в ней и впрямь есть что-то от сирены. И прекрасно, добавила она про себя.
Глава 26
Будьте осторожны, если ваша питомица умна. Иначе она заставит вас поплясать.
Мисс Сайсели Тремейн. Идеальная компаньонка
Они ждали уже почти двадцать минут, а принца все не было. К удивлению Регины, его опоздание, по-видимому, нисколько не раздражало Маркуса — в отличие от Луизы.
Она бросила встревоженный взгляд на золовку, нетерпеливо метавшуюся из угла в угол, словно тигрица в клетке.
— Луиза, дорогая, уверяю тебя, он приедет. Не заводись. Маркус удобно устроился в кресле.
— Это всего лишь еще один способ напомнить, кто он, а кто мы, вот и все.
— Похоже, вы хорошо меня знаете, — раздался откуда-то сзади знакомый им всем голос, в котором сквозила нескрываемая горечь.
Регина поспешно встала, и Маркус, хотя и нарочито медленно, последовал ее примеру. В комнату вошел принц. Его, как тень, сопровождал Саймон.
Последовали церемонные поклоны и неизбежный обмен любезностями, но как только с этим было покончено, принц нетерпеливо повернулся к Луизе:
— Разве ты не поцелуешь своего дядюшку Джорджа, малышка? Я помню, когда ты была еще совсем кроха, ты всегда так радовалась моему приезду.
Луиза шагнула к принцу и приложилась губами к его щеке.
— Если ваше высочество не разгневается, я бы хотела спросить, почему мне было позволено звать вас «дядюшка Джордж», если между нами никогда не было родства?
Саймон чуть слышно застонал. Маркус прикрыл ладонью рот, скрывая смешок, а Регине стоило немалых усилий, чтобы не улыбнуться.
Зато сам принц в отличие от остальных и не думал скрывать улыбку.
— А ты нисколько не изменилась, крошка. Всегда такой была, с самого детства — что на уме, то и на языке. — Он грузно опустился в кресло.
Регина незаметно покосилась на Маркуса. Ее супруг не сводил глаз с принца, молча наблюдая затем, как его высочество с болезненной гримасой на лице поудобнее устраивает на низком табурете опухшую ногу. Растерянность исчезла с его лица, сменившись беспокойством и, как ей вдруг показалось, участием. Состраданием?!
Принц Георг заметил его взгляд.
— А вот я изменился, не так ли, Дрейкер? Постарел, да… как будто не девять лет прошло, а все двадцать. Вот что регентство делает с людьми…
Маркус презрительно фыркнул.
— Это делает не регентство, а распутная жизнь, ваше высочество.
«Святители небесные, что он такое говорит?!» — ужаснулась Регина. Их обоих вышвырнут отсюда еще до того, как Луиза успеет сказать то, ради чего они явились сюда.
Но Георг только насупился:
— О Боже, мой сын опять собрался читать мне мораль! Нет, нет, избавь меня от своих проповедей! Я уже успел забыть, как часто ты делал это в прошлые годы.
В комнате воцарилось неловкое молчание. Все застыли, гадая: заметил ли принц, что только что в присутствии нескольких человек назвал Маркуса сыном?
А вот Саймон заметил, в этом не было никаких сомнений. На лице его и до того была написана тревога, а сейчас, после этих слов, вид у него стал, что называется, краше в гроб кладут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104