Элейн вскрикнула от удивления. Свист, доносившийся с тропы, прекратился.
– Тише! – громким шепотом, чтобы услышал прохожий, сказал Аллегретто и укусил ее за мочку.
Она испуганно хихикнула. Он прикрыл ей голову рукой, так что незваный гость не мог рассмотреть ее лицо, зато видел голые плечо и ноги. Она чувствовала, как Аллегрето нащупывает рукоятку отравленного кинжала.
– Приятного вечера, – услышали они мужской голос. – Все ли у вас в порядке?
Глаза у Аллегрето недобро сверкнули.
– Мои дела лучше не придумаешь, – едко сказал он. – Если ты дашь мне ими заняться. Человек хохотнул:
– Помощь не требуется?
– Извращенец!
– Умоляю, пощади уши леди, – плутовски ответил незнакомец.
Когда Аллегрето взялся за кинжал, Элейн быстро обхватила его лицо руками и потянула к себе в поцелуе. Она стонала и двигалась под ним. Он тут же отстранился, поворачивая ее голову к стене.
– Она скидок не делает, как я посмотрю, – засмеялся человек. – Тогда играйте дальше. Но после темноты будьте осторожны на этой тропе.
Аллегрето лежал на ней, глядя в сторону, пока не затихли шаги, потом сел и одернул ее юбку.
– Грязный козел, – пробормотал он.
– Мне он показался вполне безвредным, – прошептала Элейн. – Я рада, что ты не убил его.
– А надо бы. Ему известно, что здесь место свиданий. Он должен был просто отвернуться без всяких разговоров.
– Ты его знаешь?
– Нет. Видимо, какой-то слуга из замка шел вниз... – Он умолк. – Прости меня. Негодяй знал. Все это знают.
Возмущение Аллегрето лишь подстегнуло се желание запустить пальцы в его обрезанные волосы и снова опрокинуть его на землю. Лицо у него сразу окаменело, как будто он прочел ее мысли и отвергал саму возможность этого.
– Ты отдохнула?
– Немного.
– Тогда идем, пока он не вернулся и не стал подглядывать, развратник.
– Ты когда-нибудь устраивал тут свидание? – не глядя на него, спросила Элейн.
– Нет. Она взяла посох, который он протянул ей, и улыбнулась: – Хорошо.
Аллегрето положил руки ей на плечи, и она подумала, что он собирается ее поцеловать.
– Не поднимай глаз, попытайся идти, как скромная женщина. Я не хочу, чтобы он предположил, что ты будешь лежать в грязи, хихикая для всякого деревенщины, который проходит мимо.
– Только для тебя, – усмехнулась Элейн и стукнула посохом по его сапогу.
– Только для меня! Если не хочешь оставить за собой трупы.
Элейн совершенно выбилась из сил. Она сидела, опустив голову, едва различая шум падающей воды, потому что в ушах у нее звенело, ей не хватало воздуха.
Пот стекал по шее и спине, рубашка намокла. Если бы она не думала о Маргарет и Зафере, попавших в руки людей Франко Пьетро, ничто бы не заставило ее подняться. Несколько часов сна в хижине под соломенной крышей, и на рассвете молодая пастушка опять повела их вверх, мимо виноградников и яблоневых садов к еловым лесам. Они карабкались по скалам вслед за небольшим стадом из четырех овец и ягненка, рядом бежали два белых пса.
Элейн с трудом заставляла себя передвигать ноги. Аллегрето, хотя и обвязал лоб куском полотна, чтобы пот не тек в глаза, в отличие от нее выглядел бодрее. А их проводница, симпатичная девочка с кроткими глазами и нежным лицом, похоже, устала не больше собак, только слегка порозовела от ходьбы. Держа на коленях ягненка, она глядела на Аллегрето так, будто он – архангел Гавриил, а она – мадонна в запрестольном образе. Элейн ее ненавидела.
Оторвавшись от созерцания долины, Аллегрето повернулся к ней и сказал по-французски:
– Он перекрыл западный перевал к Венеции.
Элейн с трудом подняла голову и увидела цветные пятна вдоль белой дороги. То ли палатки, то ли толпы людей, с такого расстояния она не могла ясно их разглядеть. Пастушка более подробно рассказала о наемниках Франко Пьетро: у него пятнадцать отрядов пеших солдат и восемь конных. Элейн решила, что этого хватит, чтобы завоевать весь север Италии.
– Я бы не возражала иметь слона для перехода через эту гору, – сказала она.
– Слона? – Аллегрето удивленно поднял брови. – Понимаю. Ты читала Тита Ливия?
– Леди Меланта присылала мне кое-какие латинские тексты Петрарки. Мне нравились слоны. Я очень жалела, что Ганнибал не победил. – Элейн смотрела на город и долину, словно перед нею была гигантская карта. – Похоже, Франко Пьетро не изучал древнюю историю, а то бы понял, что ты мог прийти с севера.
Аллегрето засмеялся:
– Хорошо, что тебя здесь не было, чтобы сказать ему об этом. – Он взглянул на пастушку, которая не понимающе смотрела на них. – Теперь это не имеет значения. Как ты себя чувствуешь? Можем двигаться медленнее.
– Я переживу. Мы обязаны прибыть вовремя.
– Нет. Я не хочу, чтобы ты выбивалась из сил. Ты не крестьянка, чтобы работать, как бык, и родить в поле.
– Здесь не хватает воздуха, только и всего.
– Да, в горах дышится труднее. Нужно чаще отдыхать.
– Я не желаю, чтобы мы опоздали из-за меня. – Элейн встала.
– Сядь.
– Но...
– Сиди. Ты должна подкрепиться. Ты слишком мало ешь. – Он достал из мешка хлеб и яблоки.
От изнеможения Элейн не хотела есть, но видела, что он не уступит. Кроме того, если она собиралась идти дальше, то ей нужны силы. Она взяла яблоко, покорно откусила. Аллегрето разложил перед ней хлеб, оливки, сыр и кодбаски. Затем встал рядом на колено и, прежде чем дать ей, попробовал каждый кусок. После трапезы, когда она уже хотела подняться, он приказал ей отдохнуть.
Элейн знала причину его беспокойства. Сэр Гай так же снисходительно относился к ее сестре, когда та носила ребенка.
– Не надо задерживаться из-за меня. Ты должен быть там.
– И оставить тебя здесь?
– Да, если необходимо!
Аллегрето забросил огрызок яблока в ревущий водопад и покачал головой.
– У нас есть время.
– Сколько?
– Время есть, – повторил он.
– Ты не можешь быть уверен. Подумай о Зафере с Маргарет, о том, что забыл...
– Думаю постоянно, – коротко бросил он. – Не тратьте на это свое драгоценное дыхание, мадам. Отдыхайте, пока не отдам другой приказ.
На вершине горы они снова остановились возле маленькой деревянной хижины. Тут росли трава, лишайники да несколько цветочков, которые сумели уцелеть в трещинах скал, исхлестанных ветром.
Хотя Элейн закуталась в плащ, холод пробирал ее до костей, а камень, на который она села, показался ей куском льда. Пастушка сгорбилась, обняв ягненка, собаки лежали возле ее ног. Аллегрето стоял один на широкой, открытой седловине перевала, глядя в долину. Скалы были почти не видны за пеленой серого тумана и снега.
Одна собака вдруг насторожилась, потом обе вскочили и с яростным лаем бросились к темному силуэту, возникшему из метели. Человек замер на месте.
– Позовите их назад! – крикнул он. – Я пришел вас предупредить, глупцы! На этом перевале разбойники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
– Тише! – громким шепотом, чтобы услышал прохожий, сказал Аллегретто и укусил ее за мочку.
Она испуганно хихикнула. Он прикрыл ей голову рукой, так что незваный гость не мог рассмотреть ее лицо, зато видел голые плечо и ноги. Она чувствовала, как Аллегрето нащупывает рукоятку отравленного кинжала.
– Приятного вечера, – услышали они мужской голос. – Все ли у вас в порядке?
Глаза у Аллегрето недобро сверкнули.
– Мои дела лучше не придумаешь, – едко сказал он. – Если ты дашь мне ими заняться. Человек хохотнул:
– Помощь не требуется?
– Извращенец!
– Умоляю, пощади уши леди, – плутовски ответил незнакомец.
Когда Аллегрето взялся за кинжал, Элейн быстро обхватила его лицо руками и потянула к себе в поцелуе. Она стонала и двигалась под ним. Он тут же отстранился, поворачивая ее голову к стене.
– Она скидок не делает, как я посмотрю, – засмеялся человек. – Тогда играйте дальше. Но после темноты будьте осторожны на этой тропе.
Аллегрето лежал на ней, глядя в сторону, пока не затихли шаги, потом сел и одернул ее юбку.
– Грязный козел, – пробормотал он.
– Мне он показался вполне безвредным, – прошептала Элейн. – Я рада, что ты не убил его.
– А надо бы. Ему известно, что здесь место свиданий. Он должен был просто отвернуться без всяких разговоров.
– Ты его знаешь?
– Нет. Видимо, какой-то слуга из замка шел вниз... – Он умолк. – Прости меня. Негодяй знал. Все это знают.
Возмущение Аллегрето лишь подстегнуло се желание запустить пальцы в его обрезанные волосы и снова опрокинуть его на землю. Лицо у него сразу окаменело, как будто он прочел ее мысли и отвергал саму возможность этого.
– Ты отдохнула?
– Немного.
– Тогда идем, пока он не вернулся и не стал подглядывать, развратник.
– Ты когда-нибудь устраивал тут свидание? – не глядя на него, спросила Элейн.
– Нет. Она взяла посох, который он протянул ей, и улыбнулась: – Хорошо.
Аллегрето положил руки ей на плечи, и она подумала, что он собирается ее поцеловать.
– Не поднимай глаз, попытайся идти, как скромная женщина. Я не хочу, чтобы он предположил, что ты будешь лежать в грязи, хихикая для всякого деревенщины, который проходит мимо.
– Только для тебя, – усмехнулась Элейн и стукнула посохом по его сапогу.
– Только для меня! Если не хочешь оставить за собой трупы.
Элейн совершенно выбилась из сил. Она сидела, опустив голову, едва различая шум падающей воды, потому что в ушах у нее звенело, ей не хватало воздуха.
Пот стекал по шее и спине, рубашка намокла. Если бы она не думала о Маргарет и Зафере, попавших в руки людей Франко Пьетро, ничто бы не заставило ее подняться. Несколько часов сна в хижине под соломенной крышей, и на рассвете молодая пастушка опять повела их вверх, мимо виноградников и яблоневых садов к еловым лесам. Они карабкались по скалам вслед за небольшим стадом из четырех овец и ягненка, рядом бежали два белых пса.
Элейн с трудом заставляла себя передвигать ноги. Аллегрето, хотя и обвязал лоб куском полотна, чтобы пот не тек в глаза, в отличие от нее выглядел бодрее. А их проводница, симпатичная девочка с кроткими глазами и нежным лицом, похоже, устала не больше собак, только слегка порозовела от ходьбы. Держа на коленях ягненка, она глядела на Аллегрето так, будто он – архангел Гавриил, а она – мадонна в запрестольном образе. Элейн ее ненавидела.
Оторвавшись от созерцания долины, Аллегрето повернулся к ней и сказал по-французски:
– Он перекрыл западный перевал к Венеции.
Элейн с трудом подняла голову и увидела цветные пятна вдоль белой дороги. То ли палатки, то ли толпы людей, с такого расстояния она не могла ясно их разглядеть. Пастушка более подробно рассказала о наемниках Франко Пьетро: у него пятнадцать отрядов пеших солдат и восемь конных. Элейн решила, что этого хватит, чтобы завоевать весь север Италии.
– Я бы не возражала иметь слона для перехода через эту гору, – сказала она.
– Слона? – Аллегрето удивленно поднял брови. – Понимаю. Ты читала Тита Ливия?
– Леди Меланта присылала мне кое-какие латинские тексты Петрарки. Мне нравились слоны. Я очень жалела, что Ганнибал не победил. – Элейн смотрела на город и долину, словно перед нею была гигантская карта. – Похоже, Франко Пьетро не изучал древнюю историю, а то бы понял, что ты мог прийти с севера.
Аллегрето засмеялся:
– Хорошо, что тебя здесь не было, чтобы сказать ему об этом. – Он взглянул на пастушку, которая не понимающе смотрела на них. – Теперь это не имеет значения. Как ты себя чувствуешь? Можем двигаться медленнее.
– Я переживу. Мы обязаны прибыть вовремя.
– Нет. Я не хочу, чтобы ты выбивалась из сил. Ты не крестьянка, чтобы работать, как бык, и родить в поле.
– Здесь не хватает воздуха, только и всего.
– Да, в горах дышится труднее. Нужно чаще отдыхать.
– Я не желаю, чтобы мы опоздали из-за меня. – Элейн встала.
– Сядь.
– Но...
– Сиди. Ты должна подкрепиться. Ты слишком мало ешь. – Он достал из мешка хлеб и яблоки.
От изнеможения Элейн не хотела есть, но видела, что он не уступит. Кроме того, если она собиралась идти дальше, то ей нужны силы. Она взяла яблоко, покорно откусила. Аллегрето разложил перед ней хлеб, оливки, сыр и кодбаски. Затем встал рядом на колено и, прежде чем дать ей, попробовал каждый кусок. После трапезы, когда она уже хотела подняться, он приказал ей отдохнуть.
Элейн знала причину его беспокойства. Сэр Гай так же снисходительно относился к ее сестре, когда та носила ребенка.
– Не надо задерживаться из-за меня. Ты должен быть там.
– И оставить тебя здесь?
– Да, если необходимо!
Аллегрето забросил огрызок яблока в ревущий водопад и покачал головой.
– У нас есть время.
– Сколько?
– Время есть, – повторил он.
– Ты не можешь быть уверен. Подумай о Зафере с Маргарет, о том, что забыл...
– Думаю постоянно, – коротко бросил он. – Не тратьте на это свое драгоценное дыхание, мадам. Отдыхайте, пока не отдам другой приказ.
На вершине горы они снова остановились возле маленькой деревянной хижины. Тут росли трава, лишайники да несколько цветочков, которые сумели уцелеть в трещинах скал, исхлестанных ветром.
Хотя Элейн закуталась в плащ, холод пробирал ее до костей, а камень, на который она села, показался ей куском льда. Пастушка сгорбилась, обняв ягненка, собаки лежали возле ее ног. Аллегрето стоял один на широкой, открытой седловине перевала, глядя в долину. Скалы были почти не видны за пеленой серого тумана и снега.
Одна собака вдруг насторожилась, потом обе вскочили и с яростным лаем бросились к темному силуэту, возникшему из метели. Человек замер на месте.
– Позовите их назад! – крикнул он. – Я пришел вас предупредить, глупцы! На этом перевале разбойники.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94