– Тогда, если позволите, милорд, я оденусь. Дайте мне несколько минут, и я почту за честь составить вам компанию за ужином. Утром вы получите от меня либо правду, либо призыв о помощи, а возможно, и то, и другое.
Женщина вышла из-за ширмы.
Она прошла вперед, ступая почти бесшумно в белых атласных бальных туфлях, – в сущности, представлявших собой лоскуток материи на тончайшей подошве, с ленточками, оплетавшими щиколотки.
– Я допустила с вами грубость, – проговорила она. – Я не желала обидеть вас. Ваша светлость поступили в высшей степени благородно, и я вам благодарна. Я обязана вам жизнью и помню об этом.
– Благодарю вас. Вы и вообразить не можете, каким утешением является для меня это ваше признание. Вы проголодались?
– Как волк! – Женщина взглянула на него из-под ресниц.
– Боюсь, выбор у нас весьма невелик – придется довольствоваться тем, что оказалось у хозяина под рукой: здесь суп из бычьих хвостов, тушеный кролик, холодный пирог с говядиной, жаркое из цыпленка, пара фруктовых пирогов – вишневый и, кажется, с ревенем и имбирем да кувшин жирных сливок. Устроит ли вас столь нехитрая деревенская снедь?
– Меня все устроит, милорд, – и простая пища, и любые изыски.
– Так что же вы выберете? – поинтересовался он.
Не переставая улыбаться, она долила ему вина и ножом разрезала аппетитный пирог.
– Я, конечно, выберу самую благородную пищу из того, что есть, – ответила женщина.
Райдер осушил бокал, удивляясь, что она с такой легкостью отринула от себя все недавние страхи… Не потому ли, что находилась рядом с ним?
– Но разве этот ужасный мясной пирог не пугает вас, мэм? – поинтересовался Райдер, чтобы окончательно увериться в своем предположении. – Вы не находите его слишком грозным?
Женщина насмешливо вскинула бровь.
– А что, в других дам такие знатные пироги вселяют ужас, милорд?
– Увы, это случается весьма часто, мэм! – Райдер почувствовал приятное опьянение. – Да, слишком часто, черт возьми!
– Неужели говядина вызывает страх просто потому, что она из высшей знати? – Женщина, подавшись вперед, постучала по пирогу ножом. – Эй, вы, поднимайтесь, сэр Филейная Часть!
Райдера чрезвычайно волновала затененная ложбинка между дивных холмиков ее грудей. Он осушил очередной бокал, сказав себе, что отступать поздно.
– Однако вы не можете отрицать, что даже такой аристократ среди мяса, заключенный между толстыми слоями теста, превращается в холодный пирог.
– Но он вовсе не холодный, – возразила женщина. – С чего вы взяли? Я думаю, это пирог большой глубины и щедрости, где-то в середине он очень горячий. А теперь нам следует приступить к сладкому.
Она подцепила вилкой кусочек засахаренного имбиря и протянула ему.
– Вам, право, не стоит бояться имбиря, милорд. Пропорции между разными вкусами соблюдены отлично.
– Я его не боюсь, – с отчаянием в голосе возразил Райдер.
– Нет, боитесь. Ваша диета слишком долго ограничивалась горькими лесными ягодами из чащи, сквозь которую вы продирались. По-моему, вам давно пора себя немного побаловать.
– Нет! Это не так. – Райдер закрыл глаза, с трудом сдерживаясь, чтобы не перегнуться через стол и не поцеловать ее.
Затем он поднялся с намерением поклониться и покинуть комнату.
– Вас никто не найдет здесь, – повторил он. – Но я полагаю, мне нужно вернуться в Уайлдшей нынче же вечером.
– В такую непогоду? Вам, верно, было чертовски тяжело расти в колючих зарослях сомнений и угрызений совести. Неужели, милорд, ваши суровые принципы ни в коей мере не позволяют вам прикоснуться к дарованным нам жизнью радостям?
Она зачерпнула ложкой сливки из кувшина и смешала их со сладким соком пирога. Обмакнула кончик пальца в смесь густых сливок, липкой, тягучей смеси сахара, имбиря и прочих фруктов и провела им по губам Райдера.
Ее гибкий палец мягко прошелся по его оголенным нервам. Кровь Райдера воспламенилась. Он закрыл глаза. Для него в эту минуту исчезло все, кроме этого сладостного ощущения. Шурша шелками, она обогнула стол и подошла к нему. Апельсин, лаванда и мускус.
Его губы разомкнулись от мягкого прикосновения ее губ, отдававших вишней и сливками, засахаренным ревенем и имбирем, сладким ароматом женщины и вина. Весь во власти желания, Райдер встретил ее мягкий язык своим языком. Она поймала его руки в свои, не давая сдвинуться с места. Их сердца бились в унисон.
Это была головокружительная, добровольная капитуляция, хотя последнюю спасительную грань он еще не переступил. Только один поцелуй! И ничего больше! Только поцелуй! Целовался он неистово, самозабвенно и страстно.
Не прерывая поцелуя, она выпустила из своих рук его ладони, но только для того, чтобы пробежать пальцами вверх по его предплечьям и положить их ему на затылок. Поцеловав его в губы, она опустилась на колени, на распростершуюся вокруг смятую юбку между его расставленных колен и почувствовала, как Райдер запустил пальцы в ее волосы. Затем его ладони нашли ее обнаженные плечи и скользнули по ее стройной шее, украшенной черной бархоткой.
Когда женщина наконец прервала поцелуй, он и смеялся, и в то же время стонал от досады. Ее руки блуждали по его спине, проникая под рубашку, его ладони касались ее роскошных грудей. Он взял их в обе руки – сладкая тяжесть под шелком, – ощущая большими пальцами ее набрякшие соски.
В ответ на его ласки с ее уст сорвался слабый стон. Она снова поцеловала его. Их губы страстно искали друг друга, и вот ее пальцы расстегнули пуговицы на его бриджах. Желание в нем вспыхнуло с новой силой, сосредоточившись в одном пульсирующем центре, когда она высвободила и взяла в руку его готовый к бою жезл. Уверенными движениями она терла его, щекоча под головкой большим пальцем. У Райдера перед глазами поплыли радужные круги. Все его тело содрогалось от изумительных ощущений.
Райдер запрокинул голову, пытаясь оторваться от ее губ: колючки ежевичных зарослей все еще цеплялись за него, не желая отпускать, но женщина, стиснув его руки, развела их в стороны и, опустив голову, взяла в рот его мужское естество.
Словно со стороны Райдер услышал свой стон – бессвязные звуки наслаждения исторглись из его груди. Его руки судорожно стиснули ее руки. Ее язык погрузил его в забытье. Блаженство нарастало, доходя почти до кульминации. Голова Райдера безвольно откинулась назад, его мышцы напряглись, ее ладони прижались к его ладоням. Последнее движение языка – и она оставила его. Обезумевший, сотрясаясь всем телом, Райдер открыл глаза.
Женщина поднялась на ноги и отступила назад. Он взглянул на нее снизу вверх из-под набрякших век, наблюдая, как она расстегивает свое платье на плечах. Шелк с шорохом соскользнул на пол, упав к ногам. Ее неотразимые глаза были бездонными, ее улыбка – само искушение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80