Он, верно, обезумел – взял с собой в Лондон ее туфельку. Вытащив ее из кармана и медленно теребя пальцами ленточку, уставился на тонкий атлас. Что теперь? Ходить из борделя в бордель, осматривая стройные женские щиколотки и стопы, которым подойдет эта туфелька? Боже правый! Да она подойдет тысяче женщин!
Пробормотав проклятие, Райдер бросил туфлю на столешницу. Бесспорно, она не одна из тысячи. Она… Кто же она? Наваждение? А теперь еще эта ужасная записка. Лучше бы он не читал ее.
Бесшумно, как привидение, в комнате возник дворецкий, намереваясь позаботиться об удобствах его светлости и подготовить комнату к сегодняшнему вечеру. Райдер почти не замечал его. Он в одиночестве отобедал в столовой, не прикоснувшись и к половине блюд, затем в ожидании Линдси Смита и остальных устроился в кресле с бокалом бренди.
Пробили часы. Стукнул дверной молоток, в прихожей послышались шаги. Райдер встрепенулся, настраиваясь на роль гостеприимного, блистающего остроумием хозяина, внимательно выслушивающего собеседников. Об остальном позаботился дворецкий, прежде всего о нескончаемых запасах отличного вина, купленного в одном из лучших винных погребов Лондона.
К полуночи шестеро молодых людей шумно обсуждали последние городские сплетни: пари, скачки, дуэли, романтические связи, юные леди на выданье.
Лорд Дартфорд, самый трезвый из всех, поднял бокал:
– За добродетель, господа!
– Давайте лучше за грех, – тихо предложил Райдер. К вину он почти не притрагивался. – Чары этой дамы куда более привлекательны, не так ли?
Грянул взрыв хохота.
– За грех! – взревели мужчины. – За грех!
– И за самую великолепную из грешниц! – пронзительно выкрикнул кто-то. – За Миракл Хитер!
Мужчины осушили бокалы… На их пьяных лицах отражалось нечто, похожее не то на зависть, не то на вожделение, не то на досаду.
Кровь Райдера вспыхнула. Усилием воли заставив себя сохранять невозмутимость, он сделал знак принести еще вина. Ведь он же за этим пригласил мужчин. К тому же, если бы он вышел из-за стола и выставил гостей за дверь, это шло бы вразрез с его намерениями. И тем не менее Райдера не покидало ощущение, будто он сдерживает в себе бурю.
– Дьявольски неправдоподобное имя, если хотите знать мое мнение. – Линдси Смит неуклюже откинулся на стуле, уткнувшись взглядом в бокал. – Кому, скажите на милость, когда-нибудь при крещении давали имя Миракл?
– Шлюх не крестят, – сострил кто-то. – Их имеют!
Мужчины грубо загоготали, не замечая собирающееся над головой хозяина грозовое облако.
– Что-то не припомню этой дамы, – вставил свое слово Райдер. – Хорошенькая?
– О, милорд! Писаная красавица. Ваша светлость, должно быть, видели ее в городе?
– Не могу сказать, – ответил Райдер. – Я живу в деревне.
Смит, пьяно щурясь, подался вперед и доверительно сообщил:
– С подобными мне она, увы, чересчур заносчива! Меньше чем с сыном аристократа знакомств не водит. Совсем недавно уехала в Дорсет с графом Хэнли, проклятая мерзавка!
– И давно они вместе? – При упоминании имени Хэнли Райдер сжал под столом кулаки.
– Несколько месяцев, – ответил Дартфорд. – Хэнли просто голову потерял. И тем не менее, несколько дней назад вернулся в город один, без нее.
– Быть может, Миракл Хитер уже нашла другого?
– Если это так, – отвечал Смит, – то за графом теперь нужен глаз да глаз. Говорят, он не в себе. Еще бы! Ведь его прилюдно опозорили! И кто? Какая-то шлюха? Будь я проклят, сэр! Партия снова за вами.
Дартфорд сгреб монеты со стола. Райдер поднялся. Вечер был окончен. Дартфорд опустошил карманы у всех, в том числе и у хозяина. Правда, хозяин в отличие от других мог себе это позволить.
По одному и по двое гости брели, пошатываясь, по улице, делясь впечатлениями от самого лучшего вечера в их жизни, не считая, конечно, вечеринки у лорда Эстерли, когда выпивку подавали шесть обнаженных женщин. Интересно, как отреагировала бы на это леди Белинда, подумал Райдер.
Последним уходил Дартфорд. Он был совершенно трезвым. Натягивая перчатки, он помедлил на миг. Его мягкий взгляд скрывал острый ум.
– Пошли слухи о причине скандала, который устроил Хэнли, – проговорил он.
– В настоящее время я почти не знаюсь с графом, – сказал Райдер. – Меня это не касается.
– Значит, вы слишком долго были оторваны от жизни, Райдерборн. Если бы вы хоть раз увидели Миракл Хитер, вы не скоро забыли бы ее. Говорят, Хэнли ворвался в ее комнаты и разгромил там всю мебель, даже на горничную накинулся, как бешеный. – Дартфорд взял трость и улыбнулся. – А уж была ли включена мебель в аренду комнат, вам лучше знать, ведь комнаты находятся на Блэкдаун-сквер.
Дверь за ним захлопнулась. Райдер на мгновение закрыл глаза и расхохотался. Блэкдаун-сквер! Силы небесные! Она снимала комнаты во владениях герцогства? Он перевернет Лондон вверх дном, но разыщет ее. И к дьяволу лорда Хэнли!
Горничная присела в низком реверансе. Лицо ее сделалось свекольным. Руки тоже были красными, как будто она недавно что-то яростно терла.
– Все в порядке, – ободряюще улыбнулся ей Райдер. – Никто не собирается выставлять вас на улицу.
Девушка пробормотала что-то нечленораздельное. Милое и до крайности примитивное создание, попавшее в Лондон скорее всего прямо из деревни.
– Ваша госпожа покинула Дорсет с лордом Хэнли и так и не вернулась. Граф искал ее здесь. Не застав, вышел из себя и пригрозил уволить вас без рекомендаций. Однако в этом доме распоряжаюсь я. Так что вам не о чем беспокоиться.
Девушка теребила в руках край передника.
– Да, милорд.
– Как вас зовут?
– Иззи, милорд.
– А теперь, Иззи, будьте умницей, сядьте и расскажите все, что вам известно о мисс Хитер.
Девушка как подкошенная рухнула на изящный стул и, устроившись на самом краешке, уставилась на свои красные руки. Никаких следов разбитой мебели вокруг не было видно, хотя на каминной полке вместо пары ваз стоила лишь одна, а на стенах кое-где зияли отметины будто от ударов, отвалились куски штукатурки.
– Я ничего не знаю, милорд. Она ничего не рассказывали о себе.
С какой-то странной неохотой Райдер приблизился к двери в одну из комнат и открыл ее. За ней оказалась спальни, совершенно простая, без каких-либо изысков, с белыми стенами и полом, устланным светло-зеленым ковром. По периметру потолка тянулся выполненный позолотой изящный бордюр. Не такой спальни можно было ожидать от известной куртизанки.
С минуту Райдер взирал на холодные, немые простыни и покрывало цвета слоновой кости. Это ли ложе она делила с Хэнли? Райдеру вдруг стало больно глотать, словно горло обожгло пламя. Он прикрыл дверь и снова повернулся к горничной:
– Мисс Хитер никогда не рассказывала о своей семье или о своем детстве? Откуда она родом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80