— Он замолчал, наблюдая, как люди с голубыми кругами испуганно переглядываются. Наверняка ему удалось вселить в них страх. — Сожалею, но единственное, на что годится «Победоносная» — своей гибелью принести нам победу!
Он дал им возможность осмыслить необходимость «обезглавливающего удара». Нет, речь не шла о том, чтобы это задание выполнили пилоты-самоубийцы — бортовые компьютеры были в состоянии поднять корабль в космос и верно определить конечную цель. Разумеется, нельзя было не принимать во внимание и общественное мнение — как отнесутся рядовые балзейтцы к тому, что их высокотехнологичная побрякушка превратится в пыль. Угроза ответного удара могла вызвать панику среди населения. Он заверил их, что у Империи нет такой возможности, тем более, что во время мирных переговоров можно будет намекнуть, что их атаковал не космический корабль, а мощная ракета, коих имеется более чем достаточно. Пусть впоследствии это опровергнут могущественные друзья, объяснив, что же произошло на самом деле, — тревога, так или иначе, поселится в стане врага.
Имперская армия снова перешла в наступление, но продвигалась теперь значительно медленнее, чем раньше. Он отвёл войска почти до предгорий, сжигая немногие неубранные поля и буквально стирая с лица земли оставляемые города. Всякий раз, когда они покидали очередной аэродром, под взлётно-посадочные полосы закладывались мины замедленного действия, которые срабатывали через несколько дней.
В предгорьях он проверил расположение оборонительных линий, затем опять отправился наносить визиты в действующие части, региональные штабы и аэродромы и по-прежнему настаивал на «обезглавливающем ударе», продолжал давить на жрецов, с тем, чтобы они приняли решение. Он был занят по горло, измотан бесконечными переездами, с трудом волоча ноги, добирался до кровати, но, проваливаясь в сон, успевал осознать странную вещь: он — счастлив…
Прошло уже три недели с тех пор, как он прибыл на Мюрссей. Те немногие новости, что доходили сюда извне, создавали впечатление отсутствия каких-либо событий. Он мог лишь подозревать о хитросплетениях всевозможных интриг политического характера. Бейчей продолжал оставаться на орбитальной станции, поддерживая и налаживая контакты с различными партиями и движениями. От хозяев не было никаких известий. Ему не раз приходило в голову, что Культура забыла о нём, оставив его здесь вечно участвовать в безумной войне жрецов и Империи.
Оборонительные укрепления росли; солдаты почти безостановочно рыли траншеи и окопы, возводили надолбы, но обстрелу почти не подвергались. Имперская армия докатилась слабой волной до предгорий и остановилась. Он отдал приказ совершать почти беспрерывные налёты на линии снабжения, а также уничтожить ближайшие к линии фронта аэродромы. Сегодняшнее заседание штаба обещало быть бурным: Шераданин заявил, что вокруг столицы сосредоточено слишком много войск.
— Самые лучшие войска должны быть на фронте. Скоро начнётся наступление, и если мы хотим успешно провести контрудар — а мы можем сделать его именно таким — нам понадобятся храбрые солдаты.
— Существует проблема гражданских беспорядков, — сказал Верховный жрец. Бурная деятельность Мессии не прошла для него даром, Напурея выглядел постаревшим и усталым.
— Достаточно держать здесь несколько частей, — возразил Закалве. На самом деле он хотел соблазнить имперскую армию призраком скорой победы, и город должен был послужить приманкой. Ударные войска были им отправлены на горные перевалы и рассредоточены по ущельям. Жрецы, стоя перед картой, в ужасе заламывали руки сколько территории было отдано неприятелю! — и уже дали предварительное согласие на проведение «обезглавливающего удара». «Победоносную Гегемонархию» начнут готовить к последнему полёту и отправят в космос, если положение будет выглядеть действительно отчаянным, но он должен всё же попытаться выиграть войну обычными средствами. Наступательная операция началась; через сорок дней после его прибытия на Мюрссей имперская армия вступила в лесные массивы предгорий.
Жрецы запаниковали. Он отдал приказ лётчикам атаковать линии снабжения, а не воинские части. Оборонительные линии тем временем постепенно отодвигались, мосты взлетали на воздух. Армия противника уже заполняла долины между горами. Трюк с плотиной на этот раз не вышел, заложенные под ней заряды попросту не взорвались, так что перевал потребовалось срочно прикрыть.
— Оставить город? — Жрецы ошеломлённо переглядывались.
Он не переставал им твердить, что ситуация под контролем и всё будет в порядке, но положение с каждым днём становилось всё хуже. Наступление имперской армии выглядело успешным, в столице уже была слышна канонада вражеской артиллерии.
— Они попытаются захватить Балзейт, это же символ, — растолковывал он жрецам. — Символ — дело хорошее, но на самом деле не имеет большого военного значения. А мы подпустим ровно столько войск, сколько захотим, и перекроем вот здесь и здесь. — Он указал на карте перевалы под неодобрительный ропот присутствующих.
— Это не бегство. Мы отходим. Но положение имперской армии гораздо хуже, потому что они несут огромные потери, линии снабжения становятся все длиннее. Следует довести ситуацию до такой стадии, когда противник начнёт думать об отступлении. Тогда, предоставив врагу возможность — кажущуюся возможность — нанести сокрушающий удар, мы тем самым уложим их на обе лопатки. — Он обвёл взглядом побелевшие лица. — Возможно, вам придётся покинуть Балзейт, но вы вернётесь, обещаю, триумфаторами.
Вряд ли ему удалось убедить жрецов, но, возможно, у них уже не оставалось сил для сопротивления — и они предоставили ему полномочия действовать так, как он сочтёт необходимым.
Подготовка заняла несколько дней, в течение которых имперская армия с боями продвигалась в глубь территории гегемонархии, войска которой сопротивлялись, отступали, сопротивлялись, отступали… до тех пор, пока ситуация не стала складываться таким образом, что имперским военачальникам уже пора было подумывать о приостановке наступления.
Озадаченный поведением противника имперский генерал наблюдал в бинокль, как колонна грузовиков медленно ползёт по ущелью к городу. Разведка донесла, что жрецы намереваются покинуть город, а космический корабль готовят для какой-то специальной операции. Отправив радиограмму Придворному Высшему Командованию, утром следующего дня он получил приказ наступать на город.
Он равнодушно наблюдал за тем, как жрецы с предельно озабоченными лицами садятся в поезд, который должен был увезти их из Балзейта.
На последнем совещании ему с трудом удалось отговорить их не отдавать приказ о нанесении «обезглавливающего удара».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Он дал им возможность осмыслить необходимость «обезглавливающего удара». Нет, речь не шла о том, чтобы это задание выполнили пилоты-самоубийцы — бортовые компьютеры были в состоянии поднять корабль в космос и верно определить конечную цель. Разумеется, нельзя было не принимать во внимание и общественное мнение — как отнесутся рядовые балзейтцы к тому, что их высокотехнологичная побрякушка превратится в пыль. Угроза ответного удара могла вызвать панику среди населения. Он заверил их, что у Империи нет такой возможности, тем более, что во время мирных переговоров можно будет намекнуть, что их атаковал не космический корабль, а мощная ракета, коих имеется более чем достаточно. Пусть впоследствии это опровергнут могущественные друзья, объяснив, что же произошло на самом деле, — тревога, так или иначе, поселится в стане врага.
Имперская армия снова перешла в наступление, но продвигалась теперь значительно медленнее, чем раньше. Он отвёл войска почти до предгорий, сжигая немногие неубранные поля и буквально стирая с лица земли оставляемые города. Всякий раз, когда они покидали очередной аэродром, под взлётно-посадочные полосы закладывались мины замедленного действия, которые срабатывали через несколько дней.
В предгорьях он проверил расположение оборонительных линий, затем опять отправился наносить визиты в действующие части, региональные штабы и аэродромы и по-прежнему настаивал на «обезглавливающем ударе», продолжал давить на жрецов, с тем, чтобы они приняли решение. Он был занят по горло, измотан бесконечными переездами, с трудом волоча ноги, добирался до кровати, но, проваливаясь в сон, успевал осознать странную вещь: он — счастлив…
Прошло уже три недели с тех пор, как он прибыл на Мюрссей. Те немногие новости, что доходили сюда извне, создавали впечатление отсутствия каких-либо событий. Он мог лишь подозревать о хитросплетениях всевозможных интриг политического характера. Бейчей продолжал оставаться на орбитальной станции, поддерживая и налаживая контакты с различными партиями и движениями. От хозяев не было никаких известий. Ему не раз приходило в голову, что Культура забыла о нём, оставив его здесь вечно участвовать в безумной войне жрецов и Империи.
Оборонительные укрепления росли; солдаты почти безостановочно рыли траншеи и окопы, возводили надолбы, но обстрелу почти не подвергались. Имперская армия докатилась слабой волной до предгорий и остановилась. Он отдал приказ совершать почти беспрерывные налёты на линии снабжения, а также уничтожить ближайшие к линии фронта аэродромы. Сегодняшнее заседание штаба обещало быть бурным: Шераданин заявил, что вокруг столицы сосредоточено слишком много войск.
— Самые лучшие войска должны быть на фронте. Скоро начнётся наступление, и если мы хотим успешно провести контрудар — а мы можем сделать его именно таким — нам понадобятся храбрые солдаты.
— Существует проблема гражданских беспорядков, — сказал Верховный жрец. Бурная деятельность Мессии не прошла для него даром, Напурея выглядел постаревшим и усталым.
— Достаточно держать здесь несколько частей, — возразил Закалве. На самом деле он хотел соблазнить имперскую армию призраком скорой победы, и город должен был послужить приманкой. Ударные войска были им отправлены на горные перевалы и рассредоточены по ущельям. Жрецы, стоя перед картой, в ужасе заламывали руки сколько территории было отдано неприятелю! — и уже дали предварительное согласие на проведение «обезглавливающего удара». «Победоносную Гегемонархию» начнут готовить к последнему полёту и отправят в космос, если положение будет выглядеть действительно отчаянным, но он должен всё же попытаться выиграть войну обычными средствами. Наступательная операция началась; через сорок дней после его прибытия на Мюрссей имперская армия вступила в лесные массивы предгорий.
Жрецы запаниковали. Он отдал приказ лётчикам атаковать линии снабжения, а не воинские части. Оборонительные линии тем временем постепенно отодвигались, мосты взлетали на воздух. Армия противника уже заполняла долины между горами. Трюк с плотиной на этот раз не вышел, заложенные под ней заряды попросту не взорвались, так что перевал потребовалось срочно прикрыть.
— Оставить город? — Жрецы ошеломлённо переглядывались.
Он не переставал им твердить, что ситуация под контролем и всё будет в порядке, но положение с каждым днём становилось всё хуже. Наступление имперской армии выглядело успешным, в столице уже была слышна канонада вражеской артиллерии.
— Они попытаются захватить Балзейт, это же символ, — растолковывал он жрецам. — Символ — дело хорошее, но на самом деле не имеет большого военного значения. А мы подпустим ровно столько войск, сколько захотим, и перекроем вот здесь и здесь. — Он указал на карте перевалы под неодобрительный ропот присутствующих.
— Это не бегство. Мы отходим. Но положение имперской армии гораздо хуже, потому что они несут огромные потери, линии снабжения становятся все длиннее. Следует довести ситуацию до такой стадии, когда противник начнёт думать об отступлении. Тогда, предоставив врагу возможность — кажущуюся возможность — нанести сокрушающий удар, мы тем самым уложим их на обе лопатки. — Он обвёл взглядом побелевшие лица. — Возможно, вам придётся покинуть Балзейт, но вы вернётесь, обещаю, триумфаторами.
Вряд ли ему удалось убедить жрецов, но, возможно, у них уже не оставалось сил для сопротивления — и они предоставили ему полномочия действовать так, как он сочтёт необходимым.
Подготовка заняла несколько дней, в течение которых имперская армия с боями продвигалась в глубь территории гегемонархии, войска которой сопротивлялись, отступали, сопротивлялись, отступали… до тех пор, пока ситуация не стала складываться таким образом, что имперским военачальникам уже пора было подумывать о приостановке наступления.
Озадаченный поведением противника имперский генерал наблюдал в бинокль, как колонна грузовиков медленно ползёт по ущелью к городу. Разведка донесла, что жрецы намереваются покинуть город, а космический корабль готовят для какой-то специальной операции. Отправив радиограмму Придворному Высшему Командованию, утром следующего дня он получил приказ наступать на город.
Он равнодушно наблюдал за тем, как жрецы с предельно озабоченными лицами садятся в поезд, который должен был увезти их из Балзейта.
На последнем совещании ему с трудом удалось отговорить их не отдавать приказ о нанесении «обезглавливающего удара».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76