Проводы были немноголюдными, кратко выступил президент муниципальной палаты. «Префект пал жертвой гражданского долга», – заявил он, говоря о печальном конце изворотливого администратора, который в последний день был страшен: гнойники слились и образовали большие язвы по всему телу – обычное дело черной оспы в час смерти. Народ считает черную оспу самой опасной и страшной, её зовут матерью всех осп: белой, аластрима, ветряной. По мнению президента муниципальной палаты, покойный префект не иначе, как на себе решил, выполняя свой гражданский долг, испытать оспу, чтобы удостовериться, что она первоклассная, та самая, черная, прародительница всех остальных, а потом уж препоручить ей население города.
Доктор Эвалдо Маскареньяс был последним, кого проводили в последний путь с искренними словами сожаления. Восьмидесятилетний старик, почти глухой и слепой, со странностями, не заперся в доме, хоть и еле таскал ноги, и не уехал. Пока сердце работало, он ухаживал за больными – за своими пациентами и всеми остальными, кому требовалась его помощь и о ком ему сообщали, ведь были больные, которые прятались от врачей, боясь попасть в лазарет. Он делал всё, что мог, но много ли можно сделать, сражаясь с такой болезнью, как оспа? Подготовить лазарет для больных распорядился он, а в жизнь претворила его идею Тереза Батиста – правая рука доктора в столь трудные дни в Букиме, помогавшая ему до тех пор, пока не перестало биться уставшее сердце старика.
Но он успел послать через Терезу записку коллеге Ото Эспиньейре, чтобы тот просил прислать новую партию вакцины, иначе в Букиме погибнут все. Но уже к больному первый раз в жизни прийти не смог.
Т
Тереза Батиста еще совсем недавно выступала в кабаре как артистка, была любовницей, проституткой, преподавательницей грамоты для детей и взрослых, дебоширкой для полиции трех штатов Федерации – и вот теперь за короткое время стала медицинской сестрой, пройдя полный курс обучения у доктора Эвалдо Маскареньяса и санитара Маси дас Неграс. Как говаривала еще дона Мерседес Лима, её первая учительница, у Терезы всегда были способности всё быстро усваивать.
Она не только научилась делать прививки, мыть волдыри марганцовкой и камфорным спиртом, но даже ухитрялась убеждать делать прививки тех, кто особенно упрямился, боясь получить болезнь от вакцины, ведь на прививку организм давал реакцию: жар, сыпь, волдыри, но реакцию неопасную. Маси был нетерпелив, проводя вакцинацию населения, часто прибегал к силе, вызывал конфликты и только усложнял выполнение задачи. Терпеливая и улыбчивая Тереза объясняла, показывая след от прививки на своей собственной смуглой руке, делала себе прививку снова, чтобы убедить людей в безопасности совершаемого. Все шло хорошо, люди стали сами приходить в пункт здравоохранения и ждать, когда подойдет их очередь, чтобы сделать прививку, и вдруг запас вакцины кончился. Отправили новую телеграмму в Аракажу с требованием помощи.
Доктор Эвалдо, озабоченный растущим числом больных, получил в магазине несколько матрацев для лазарета бесплатно, они предназначались для тех, кто должен быть изолирован, так как для лечения дома у них не было условий, а они представляли большую опасность для окружающих. Однако, прежде чем взять эти матрацы, нужно было вымыть и вычистить барак, предназначенный для лазарета, он находился в лесу, вдалеке от города, жители которого туда никогда не заглядывали.
Вместе с Маси дас Неграс Тереза шла по лесной тропинке в сторону будущего лазарета, неся в руках креолин и воду в жбанах из-под керосина, местами дорога была совсем заросшей, и Маси, поставив банки на землю, тесаком прорубал ее. Барак пустовал уже более года.
Последними его обитателями были двое прокаженных, вероятнее всего, муж и жена. По субботам они появлялись на рынке, где просили милостыню – горсть маниоковой муки или черной фасоли, корни маниока или батата, сладкого картофеля, редко – никелевые монетки, брошенные им на землю, и каждый раз были изъедены проказой все больше и больше: страшные дыры вместо рта и носа, культи рук, ноги, завернутые в мешковину. Умерли они, должно быть, одновременно, так как оба перестали появляться на рынке. Поскольку никто не интересовался их судьбой и не ходил в барак, останками их попировали стервятники урубу, оставив на полу чистые кости.
Маси дас Неграс с ужасом (и уважением) поглядывал на красивую любовницу врача, которая тут же безо всякого принуждения, заткнув юбку за пояс, босиком принялась мыть цеметный пол будущего лазарета; собрав кости прокаженных, она сложила их в вырытую могилу. Тогда как бывшая медицинская сестра сбежала, оставив свое рабочее место, наплевав на обязательства и неприятные последствия – увольняйте меня, мне всё равно, я не хочу здесь умирать, – эта девушка безо всякого вознаграждения и безо всякой надобности для себя ходила из дома в дом без страха и усталости, обмывая больных раствором марганцовки, прокалывая волдыри шипами апельсинового дерева, как только они вырастали в пустулы темно-фиолетового цвета, приносила со скотных дворов коровий навоз. Ведь даже сам Масимиано, привыкший к нищете, знакомый с горестями и несчастьями народа, закаленный и опытный, без родственников и друзей, хозяин своей жизни и смерти, нанявшийся на эту плохо оплачиваемую работу, хотя деньги в конце каждого месяца и получал, не раз подумывал в эти тяжелые дни бежать куда глаза глядят, бросив всё, подобно Жураси.
Ничего не зная о Терезе, кроме того, что она любовница врача Ото Эспиньейры и очень красива, теперь Маси дас Неграс питал к ней уважение и страх. Когда Тереза впервые отправилась с Маси дас Неграс на прививки, он никак не мог понять, почему же подружка врача подменила сбежавшую медсестру, да еще в условиях эпидемии, и нарушила тем самым установленные отношения определенных слоев общества, и даже стал строить дерзкие планы: подвергаясь смертельной опасности и испытывая страх, он все время был рядом с Терезой и надеялся поддержать её в нужную минуту, а с Божьей помощью и завоевать симпатию девушки, они вместе украсят лоб никчемного врача пышными рогами – это было бы великолепно!
Но вскоре же отказался от своих планов, не сделав ни малейшей попытки, ведь воодушевление и мужество вселяла в него именно она, эта, в общем-то, хрупкая женщина. И если он не последовал примеру Жураси, то этим он обязан только Терезе. Да ему было просто стыдно это сделать: он – здоровый, крепкий и получает деньги за свою работу, она – слабое создание, ничего не имеет за свой труд, держится прекрасно, твердо, без единой жалобы и всегда, высоко подняв голову, отдает распоряжения, как в домах больных, так и на пункте, ему и перепутанному врачишке, да и доктору Эвалдо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Доктор Эвалдо Маскареньяс был последним, кого проводили в последний путь с искренними словами сожаления. Восьмидесятилетний старик, почти глухой и слепой, со странностями, не заперся в доме, хоть и еле таскал ноги, и не уехал. Пока сердце работало, он ухаживал за больными – за своими пациентами и всеми остальными, кому требовалась его помощь и о ком ему сообщали, ведь были больные, которые прятались от врачей, боясь попасть в лазарет. Он делал всё, что мог, но много ли можно сделать, сражаясь с такой болезнью, как оспа? Подготовить лазарет для больных распорядился он, а в жизнь претворила его идею Тереза Батиста – правая рука доктора в столь трудные дни в Букиме, помогавшая ему до тех пор, пока не перестало биться уставшее сердце старика.
Но он успел послать через Терезу записку коллеге Ото Эспиньейре, чтобы тот просил прислать новую партию вакцины, иначе в Букиме погибнут все. Но уже к больному первый раз в жизни прийти не смог.
Т
Тереза Батиста еще совсем недавно выступала в кабаре как артистка, была любовницей, проституткой, преподавательницей грамоты для детей и взрослых, дебоширкой для полиции трех штатов Федерации – и вот теперь за короткое время стала медицинской сестрой, пройдя полный курс обучения у доктора Эвалдо Маскареньяса и санитара Маси дас Неграс. Как говаривала еще дона Мерседес Лима, её первая учительница, у Терезы всегда были способности всё быстро усваивать.
Она не только научилась делать прививки, мыть волдыри марганцовкой и камфорным спиртом, но даже ухитрялась убеждать делать прививки тех, кто особенно упрямился, боясь получить болезнь от вакцины, ведь на прививку организм давал реакцию: жар, сыпь, волдыри, но реакцию неопасную. Маси был нетерпелив, проводя вакцинацию населения, часто прибегал к силе, вызывал конфликты и только усложнял выполнение задачи. Терпеливая и улыбчивая Тереза объясняла, показывая след от прививки на своей собственной смуглой руке, делала себе прививку снова, чтобы убедить людей в безопасности совершаемого. Все шло хорошо, люди стали сами приходить в пункт здравоохранения и ждать, когда подойдет их очередь, чтобы сделать прививку, и вдруг запас вакцины кончился. Отправили новую телеграмму в Аракажу с требованием помощи.
Доктор Эвалдо, озабоченный растущим числом больных, получил в магазине несколько матрацев для лазарета бесплатно, они предназначались для тех, кто должен быть изолирован, так как для лечения дома у них не было условий, а они представляли большую опасность для окружающих. Однако, прежде чем взять эти матрацы, нужно было вымыть и вычистить барак, предназначенный для лазарета, он находился в лесу, вдалеке от города, жители которого туда никогда не заглядывали.
Вместе с Маси дас Неграс Тереза шла по лесной тропинке в сторону будущего лазарета, неся в руках креолин и воду в жбанах из-под керосина, местами дорога была совсем заросшей, и Маси, поставив банки на землю, тесаком прорубал ее. Барак пустовал уже более года.
Последними его обитателями были двое прокаженных, вероятнее всего, муж и жена. По субботам они появлялись на рынке, где просили милостыню – горсть маниоковой муки или черной фасоли, корни маниока или батата, сладкого картофеля, редко – никелевые монетки, брошенные им на землю, и каждый раз были изъедены проказой все больше и больше: страшные дыры вместо рта и носа, культи рук, ноги, завернутые в мешковину. Умерли они, должно быть, одновременно, так как оба перестали появляться на рынке. Поскольку никто не интересовался их судьбой и не ходил в барак, останками их попировали стервятники урубу, оставив на полу чистые кости.
Маси дас Неграс с ужасом (и уважением) поглядывал на красивую любовницу врача, которая тут же безо всякого принуждения, заткнув юбку за пояс, босиком принялась мыть цеметный пол будущего лазарета; собрав кости прокаженных, она сложила их в вырытую могилу. Тогда как бывшая медицинская сестра сбежала, оставив свое рабочее место, наплевав на обязательства и неприятные последствия – увольняйте меня, мне всё равно, я не хочу здесь умирать, – эта девушка безо всякого вознаграждения и безо всякой надобности для себя ходила из дома в дом без страха и усталости, обмывая больных раствором марганцовки, прокалывая волдыри шипами апельсинового дерева, как только они вырастали в пустулы темно-фиолетового цвета, приносила со скотных дворов коровий навоз. Ведь даже сам Масимиано, привыкший к нищете, знакомый с горестями и несчастьями народа, закаленный и опытный, без родственников и друзей, хозяин своей жизни и смерти, нанявшийся на эту плохо оплачиваемую работу, хотя деньги в конце каждого месяца и получал, не раз подумывал в эти тяжелые дни бежать куда глаза глядят, бросив всё, подобно Жураси.
Ничего не зная о Терезе, кроме того, что она любовница врача Ото Эспиньейры и очень красива, теперь Маси дас Неграс питал к ней уважение и страх. Когда Тереза впервые отправилась с Маси дас Неграс на прививки, он никак не мог понять, почему же подружка врача подменила сбежавшую медсестру, да еще в условиях эпидемии, и нарушила тем самым установленные отношения определенных слоев общества, и даже стал строить дерзкие планы: подвергаясь смертельной опасности и испытывая страх, он все время был рядом с Терезой и надеялся поддержать её в нужную минуту, а с Божьей помощью и завоевать симпатию девушки, они вместе украсят лоб никчемного врача пышными рогами – это было бы великолепно!
Но вскоре же отказался от своих планов, не сделав ни малейшей попытки, ведь воодушевление и мужество вселяла в него именно она, эта, в общем-то, хрупкая женщина. И если он не последовал примеру Жураси, то этим он обязан только Терезе. Да ему было просто стыдно это сделать: он – здоровый, крепкий и получает деньги за свою работу, она – слабое создание, ничего не имеет за свой труд, держится прекрасно, твердо, без единой жалобы и всегда, высоко подняв голову, отдает распоряжения, как в домах больных, так и на пункте, ему и перепутанному врачишке, да и доктору Эвалдо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142