Эрос, таким образом, мыслится всевластной мировой силой. Традиция классической поэзии делает Эроса сыном Зевса, порождением Ириды и Зефира, сыном Афродиты и Ареса, так что он постепенно принимает черты «златокрылого», «золотоволосого», «подобного ветру» бога, знаменуя постепенный переход к изящному, легкому, капризному Эросу эллинистической поэзии.
У Аполлония Родосского это хитроумный, но жестокосердный малыш, помыкающий Афродитой, своей матерью. Классика создает также своеобразную мифологическую символику бога любви. Оригинальный миф об Эросе не о божестве, а о демоне, спутнике Афродиты, выражающем вечное стремление к прекрасному, дается Платоном. У него Эрос — сын Бедности и Богатства, зачатый в день рождения Афродиты и получивший в наследство от родителей жажду обладания, стойкость, отвагу, бездомность. Однако даже в поздней античности существовал архаический культ Эроса, которого почитали в Феспиях (Беотин) в виде необработанного камня. В Феспиях же находились изваянные Праксителем и Лисиппом статуи Эроса, изображавшие его в виде прекрасного юноши. Характерно, что для Павсания (2 век) не возникает сомнения, что Эрос — самый юный из богов и сын Афродиты, хотя существовали разные генеалогии Эроса.
У Гилберта Эрос изображен в решающий момент. Эрос, найдя свою «жертву», выпустил стрелу и сосредоточенно наблюдает за ее полетом. Левой рукой он крепко держит основание лука. А правая рука, совсем недавно держащая стрелу, согнута в локте. Хорошо видны мышцы по-прежнему напряженного тела. Тело почти обнаженного ангела резко подано вперед. Эрос чудесным образом удерживает равновесие на крохотной опоре, стоя на полусогнутой левой ноге. Не упасть ему помогает левая нога и большие крылья за спиной.
В основании памятника-фонтана два больших восьмиугольника. Каждый имеет по четыре ступеньки, на которых в солнечные дни так любят располагаться туристы.
Эрос стоит спиной к «Тауер Рекордс», самому большому лондонскому магазину грампластинок, лук Эроса указывает в направлении Шефтсбюри авеню, где сосредоточено большинство театров Уэст-Энда и которая начинается с огромного торгового центра «Лондон павильон». Интерес здесь представляет, пожалуй, Рок-Сиркус с восковыми фигурами рок-звезд и «Рок Айленд Динер», где официанты потчуют посетителей не только гамбургерами, но и рок-н-роллом в собственном исполнении. А в торговом комплексе «Трокадеро» можно увидеть выставку достижений по «Книге рекордов Гиннесса». Кроме того, для туристов здесь привлекательна вновь открывшаяся «Сегаворлд» — многоэтажная хай-тек-галерея, и, разумеется, «Планета Голливуд» — ресторан с гамбургерами, киномузеем и грохочущей музыкой.
Граждане Кале
(1894 г.)
В 1845 году муниципалитет города Кале пожелал соорудить памятник. Речь шла о монументе Эсташу де Сен-Пьеру, одному из самых богатых и знаменитых граждан города.
В 1347 году Кале, после долгой осады, пал. Английский король Эдуард III обещал пощадить жителей города, ограничившись лишь поголовным изгнанием, если шесть именитых граждан сдадут ему ключи города, явившись в английский лагерь босые и раздетые, с веревкой на шее. Первым вызвался идти на казнь пожилой горожанин Эсташ де Сен-Пьер. Вслед за ним, среди всенародной скорби, последовали ещё пятеро граждан.
Эдуард III хотел их казнить, но королева, уроженка Фландрии, бросилась перед ним на колени и вымолила прощение своим соотечественникам.
Первоначально памятник заказали крупному французскому скульптору Давиду Анжерскому. Были сделаны эскизы. Давид представил проект в стиле памятников римским императорам, этакая героическая стилизация. Но отлить статую не удалось: сначала не хватило денег, а потом захлестнули другие события. Затем Давид Анжерский умер.
В 1884 году муниципалитет Кале обратился к Родену. Тема увлекла художника, и он предложил увековечить всех шестерых участников достопамятного события, запечатленных летописцем Столетней войны Фруассаром.
Роден изобразил перипетии этого события с такой силой непосредственного переживания, какое может испытать только очевидец.
В этом сказался не только дар исторического прозрения. В памяти Родена, как и большинства французов, ещё свежи были воспоминания о 1871 годе, о мужестве франтиреров, о расправах немецких властей с заложниками, о расстрелах героев Парижской коммуны.
Ещё в самом начале работы Роден заметил: «Идея представляется мне абсолютно оригинальной — и с точки зрения архитектуры, и с точки зрения скульптуры. Впрочем, таковым является и сам сюжет, который сам по себе героичен и подразумевает ансамбль из шести фигур, объединенных общей судьбой, общими эмоциями и общей экспрессией».
Постепенно общие соображения приобретают все более конкретные очертания. Как пишет А. Ромм: «Тема Родена — самопожертвование, добровольное мученичество. В искусстве предшествовавших веков не перечислить подобных изображений. Роден впервые раскрыл эту тему в глубоко человеческом аспекте и с неумолимой правдивостью. Он показал борьбу чувства долга со страхом смерти, душевные муки обреченных людей. Двое (Андрье д'Андр и Жан де Фиенн) поддались отчаянию и ужасу — полузакрыв лица ладонями, они согнулись почти до земли. Но эти слабые духом, напоминающие „Тени“ из „Адских врат“, — лишь психологический фон, выделяющий мотив героики. Как в музыкальной симфонии, сплетены здесь две различные темы со сложными психологическими вариациями. Горделиво выпрямился человек с ключом (Жан д'Эр), его осанка полна достоинства, несмотря на унизительный наряд и веревку висельника, на лице — сдержанное возмущение и решимость. С трудом несет он ключ — символ капитуляции, как тяжелый груз.
Идущий рядом Эсташ де Сен-Пьер, задумчивый, согбенный от старости, без чрезмерных сожалений жертвует остатком дней. Его примиренность, отрешенность от жизни оттеняют душевную борьбу человека с ключом, сквозящую через искусственное спокойствие. Это героическая пара. Оба преодолели страх смерти, примирились со своей участью. Они замкнуты в себе, отъединены от более слабых, повернулись к ним спиной. Но вот третья пара (братья Виссан), олицетворяющая более действенный героизм. Они обращаются к отставшим и ослабевшим. Один поднял руку, подобно оратору. В этот предсмертный час они находят силы и нужные слова для убеждения и ободрения. На их лицах — вместо мрачной решимости предшествующей пары — подвижническая просветленность, ясность духа.
Так, разграничив своих героев по степени готовности к подвигу и смерти, Роден развернул целую психологическую драму в ее последовательном развитии. Он создал четкие индивидуальные характеры, сущность которых раскрывается в эти решающие, трагические мгновения».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
У Аполлония Родосского это хитроумный, но жестокосердный малыш, помыкающий Афродитой, своей матерью. Классика создает также своеобразную мифологическую символику бога любви. Оригинальный миф об Эросе не о божестве, а о демоне, спутнике Афродиты, выражающем вечное стремление к прекрасному, дается Платоном. У него Эрос — сын Бедности и Богатства, зачатый в день рождения Афродиты и получивший в наследство от родителей жажду обладания, стойкость, отвагу, бездомность. Однако даже в поздней античности существовал архаический культ Эроса, которого почитали в Феспиях (Беотин) в виде необработанного камня. В Феспиях же находились изваянные Праксителем и Лисиппом статуи Эроса, изображавшие его в виде прекрасного юноши. Характерно, что для Павсания (2 век) не возникает сомнения, что Эрос — самый юный из богов и сын Афродиты, хотя существовали разные генеалогии Эроса.
У Гилберта Эрос изображен в решающий момент. Эрос, найдя свою «жертву», выпустил стрелу и сосредоточенно наблюдает за ее полетом. Левой рукой он крепко держит основание лука. А правая рука, совсем недавно держащая стрелу, согнута в локте. Хорошо видны мышцы по-прежнему напряженного тела. Тело почти обнаженного ангела резко подано вперед. Эрос чудесным образом удерживает равновесие на крохотной опоре, стоя на полусогнутой левой ноге. Не упасть ему помогает левая нога и большие крылья за спиной.
В основании памятника-фонтана два больших восьмиугольника. Каждый имеет по четыре ступеньки, на которых в солнечные дни так любят располагаться туристы.
Эрос стоит спиной к «Тауер Рекордс», самому большому лондонскому магазину грампластинок, лук Эроса указывает в направлении Шефтсбюри авеню, где сосредоточено большинство театров Уэст-Энда и которая начинается с огромного торгового центра «Лондон павильон». Интерес здесь представляет, пожалуй, Рок-Сиркус с восковыми фигурами рок-звезд и «Рок Айленд Динер», где официанты потчуют посетителей не только гамбургерами, но и рок-н-роллом в собственном исполнении. А в торговом комплексе «Трокадеро» можно увидеть выставку достижений по «Книге рекордов Гиннесса». Кроме того, для туристов здесь привлекательна вновь открывшаяся «Сегаворлд» — многоэтажная хай-тек-галерея, и, разумеется, «Планета Голливуд» — ресторан с гамбургерами, киномузеем и грохочущей музыкой.
Граждане Кале
(1894 г.)
В 1845 году муниципалитет города Кале пожелал соорудить памятник. Речь шла о монументе Эсташу де Сен-Пьеру, одному из самых богатых и знаменитых граждан города.
В 1347 году Кале, после долгой осады, пал. Английский король Эдуард III обещал пощадить жителей города, ограничившись лишь поголовным изгнанием, если шесть именитых граждан сдадут ему ключи города, явившись в английский лагерь босые и раздетые, с веревкой на шее. Первым вызвался идти на казнь пожилой горожанин Эсташ де Сен-Пьер. Вслед за ним, среди всенародной скорби, последовали ещё пятеро граждан.
Эдуард III хотел их казнить, но королева, уроженка Фландрии, бросилась перед ним на колени и вымолила прощение своим соотечественникам.
Первоначально памятник заказали крупному французскому скульптору Давиду Анжерскому. Были сделаны эскизы. Давид представил проект в стиле памятников римским императорам, этакая героическая стилизация. Но отлить статую не удалось: сначала не хватило денег, а потом захлестнули другие события. Затем Давид Анжерский умер.
В 1884 году муниципалитет Кале обратился к Родену. Тема увлекла художника, и он предложил увековечить всех шестерых участников достопамятного события, запечатленных летописцем Столетней войны Фруассаром.
Роден изобразил перипетии этого события с такой силой непосредственного переживания, какое может испытать только очевидец.
В этом сказался не только дар исторического прозрения. В памяти Родена, как и большинства французов, ещё свежи были воспоминания о 1871 годе, о мужестве франтиреров, о расправах немецких властей с заложниками, о расстрелах героев Парижской коммуны.
Ещё в самом начале работы Роден заметил: «Идея представляется мне абсолютно оригинальной — и с точки зрения архитектуры, и с точки зрения скульптуры. Впрочем, таковым является и сам сюжет, который сам по себе героичен и подразумевает ансамбль из шести фигур, объединенных общей судьбой, общими эмоциями и общей экспрессией».
Постепенно общие соображения приобретают все более конкретные очертания. Как пишет А. Ромм: «Тема Родена — самопожертвование, добровольное мученичество. В искусстве предшествовавших веков не перечислить подобных изображений. Роден впервые раскрыл эту тему в глубоко человеческом аспекте и с неумолимой правдивостью. Он показал борьбу чувства долга со страхом смерти, душевные муки обреченных людей. Двое (Андрье д'Андр и Жан де Фиенн) поддались отчаянию и ужасу — полузакрыв лица ладонями, они согнулись почти до земли. Но эти слабые духом, напоминающие „Тени“ из „Адских врат“, — лишь психологический фон, выделяющий мотив героики. Как в музыкальной симфонии, сплетены здесь две различные темы со сложными психологическими вариациями. Горделиво выпрямился человек с ключом (Жан д'Эр), его осанка полна достоинства, несмотря на унизительный наряд и веревку висельника, на лице — сдержанное возмущение и решимость. С трудом несет он ключ — символ капитуляции, как тяжелый груз.
Идущий рядом Эсташ де Сен-Пьер, задумчивый, согбенный от старости, без чрезмерных сожалений жертвует остатком дней. Его примиренность, отрешенность от жизни оттеняют душевную борьбу человека с ключом, сквозящую через искусственное спокойствие. Это героическая пара. Оба преодолели страх смерти, примирились со своей участью. Они замкнуты в себе, отъединены от более слабых, повернулись к ним спиной. Но вот третья пара (братья Виссан), олицетворяющая более действенный героизм. Они обращаются к отставшим и ослабевшим. Один поднял руку, подобно оратору. В этот предсмертный час они находят силы и нужные слова для убеждения и ободрения. На их лицах — вместо мрачной решимости предшествующей пары — подвижническая просветленность, ясность духа.
Так, разграничив своих героев по степени готовности к подвигу и смерти, Роден развернул целую психологическую драму в ее последовательном развитии. Он создал четкие индивидуальные характеры, сущность которых раскрывается в эти решающие, трагические мгновения».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152