они как будто помазаны елеем богов и с великолепием перевязаны на затылке грациями.
Глядя на это чудное произведение искусства, я забываю все остальное и становлюсь в приподнятую позу, чтобы достойнее его созерцать. Грудь моя как будто расширяется и поднимается с благоговением, как у тех, которые как будто оказываются одержимы духом Порицания; и я переношусь мыслями на Делос и в Ликейскую рощу, места, освященные присутствием этого бога, ибо мне кажется, что этот образ оживает и получает способность движения, как красота, созданная Пигмалионом. Как можно нарисовать и передать это словами? Само искусство должно подсказывать мне и водить моей рукой, чтобы эти первые черты моего описания потом развить подробнее. Я кладу свою идею, составленную об этом образе, к ногам его, как возлагают венки те люди, которые хотели увенчать голову божества, но не могли ее достать».
Долгое время статуя Аполлона оценивалась как вершина античного искусства, бельведерский шедевр был синонимом эстетического совершенства. И как это часто бывает, чрезмерно высокие хвалы со временем вызывают прямо противоположную реакцию. Когда изучение античного искусства продвинулось достаточно далеко и появилось значительное число памятников, преувеличенная оценка статуи Леохара сменилась преуменьшенной: ее вдруг стали находить помпезной и манерной.
Между тем Аполлон Бельведерский — произведение действительно выдающееся по своим пластическим достоинствам. В фигуре и поступи Аполлона сочетаются сила и грация, энергия и легкость, шагая по земле, он словно парит над землей. Причем движение повелителя муз, по выражению советского искусствоведа Б. Р. Виппера, «не сосредоточивается в одном направлении, а как бы лучами расходится в разные стороны». Для достижения подобного эффекта нужно было изощренное мастерство ваятеля. Однако, надо признать, расчет на эффект слишком очевиден. Аполлон Леохара настойчиво приглашает, почти требует, любоваться его красотой, тогда как красота лучших классических статуй не заявляет о себе во всеуслышание: они прекрасны, но не красуются.
Так что следует признать, что в статуе Аполлона Бельведере кого античный идеал начинает становиться уже чем-то внешним, менее органичным. Хотя, безусловно, эта скульптура замечательна и знаменует высокую ступень виртуозного мастерства.
Галикарнасский Мавсолей
(IV век до н. э.)
После смерти правителя Карий Мавсола в 352 году до нашей эры его жена Артемисия воздвигла ему надгробие в виде огромного архитектурного сооружения, получившего название Мавсолей. В древности это надгробие считали одним из самых замечательных сооружений и по величине, и по богатству и красоте украшений. Римский архитектор Витрувий (І в н. э.) пишет, что Мавсолей входит в число семи чудес света. Павсаний об этом говорит: «Видел много замечательных могил и особенно могу указать на следующие две, одну в Галикарнасе, другую в столице евреев — Та, что в Галикарнасе, сделана в честь галикарнасского царя Мавсола. По размерам она так велика и так художественно украшена, что даже римляне, если хотят выразить свое удивление каким-либо знаменитым памятником, говорят — „Настоящий Мавсолей“».
Это надгробие сохранялось на протяжении многих столетий. Но в средние века памятник стали постепенно разрушать. Так, в 1402 году крестоносцы ордена святого Иоанна при постройке своей крепости близ Мавсолея брали оттуда материал для строительства. Ещё в 1522 году погребальная камера была цела, но после завоевания Малой Азии турками разрушение монумента продолжалось, и уже в 1665 году от него почти ничего не осталось. При современных археологических раскопках были обнаружены лишь руины с обломками архитектурных деталей, статуй и рельефов. Эти фрагменты хранятся теперь в Британском музее в Лондоне.
Свидетельство древних авторов и археологические данные позволяют примерно представить общий облик этого грандиозного сооружения, строителями которого были Пифий и Сатир с острова Парос.
Высота здания была около 45 метров, ширина основания около 40 метров. На огромном цоколе высотой 24 метра, составляющем первый этаж, где помещалась погребальная камера, возвышался заупокойный храм с тридцатью шестью ионическими колоннами. Чудом инженерного искусства древности являлось пирамидальное, в 24 ступени, перекрытие из мраморных плит, увенчанное скульптурной колесницей с четверкой коней работы Пифия.
Над украшением памятника трудились, кроме Пифия, четыре греческих скульптора: Скопас, его ровесник Тимофей и двое молодых мастеров: Бриаксис и Леохар.
Плиний говорит, что каждый из них работал на одной стороне здания: Скопас на восточной, Тимофей на южной, Леохар на западной и Бриаксис на северной. Мастера приступили к работе по приглашению жены Мавсола. Насколько велика была заинтересованность художников в этом заказе, свидетельствует Плиний, сообщая, что хотя Артемисия умерла прежде, чем скульпторы закончили свою работу, «они оставили ее не раньше, чем довели до конца, полагая, что этот памятник послужит во славу как им самим, так и искусству».
Самый известный из авторов Мавсолея — Скопас, который по праву может быть назван одним из величайших скульпторов Древней Греции. Созданное им направление в античной пластике надолго пережило художника и оказало огромное влияние не только на его современников, но и на мастеров последующих поколений.
Известно, что Скопас был родом с острова Парос в Эгейском море, острова, славившегося своим замечательным мрамором, и работал между 370–330 годами до нашей эры. Отец его, Аристандрос, был скульптор, в мастерской которого, по-видимому, и формировался талант Скопаса.
Художник исполнял заказы разных городов. В Аттике находились две работы Скопаса. Одна, изображавшая богинь-мстительниц Эриний, — в Афинах, другая — Аполлона-Феба в городе Рамнунте. Две работы Скопаса украшали город Фивы в Беотии.
В духе эмоционально насыщенных произведений фиванских живописцев создал Скопас одно из знаменитейших своих творений — группу из трех фигур, изображающих Эроса, Потоса и Гимероса, то есть любовь, страсть, желание. Группа находилась в храме богини любви Афродиты в Мегариде, государстве, лежащем к югу от Беотии.
Самым значительным из творений Скопаса в круглой пластике может считаться статуя Вакханки (Менады) с козленком. Менада — спутница греческого бога виноделия Диониса — Вакха.
Знаменитые творения Скопаса находились также в Малой Азии, где он работал в пятидесятых годах IV века до нашей эры, участвуя в украшении храма Артемиды в Эфесе и Мавсолея в Карий.
Мавсолей был украшен с истинно восточным великолепием. Там были статуи богов, Мавсола, его жены, предков, изваяния всадников, львов и три рельефных фриза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Глядя на это чудное произведение искусства, я забываю все остальное и становлюсь в приподнятую позу, чтобы достойнее его созерцать. Грудь моя как будто расширяется и поднимается с благоговением, как у тех, которые как будто оказываются одержимы духом Порицания; и я переношусь мыслями на Делос и в Ликейскую рощу, места, освященные присутствием этого бога, ибо мне кажется, что этот образ оживает и получает способность движения, как красота, созданная Пигмалионом. Как можно нарисовать и передать это словами? Само искусство должно подсказывать мне и водить моей рукой, чтобы эти первые черты моего описания потом развить подробнее. Я кладу свою идею, составленную об этом образе, к ногам его, как возлагают венки те люди, которые хотели увенчать голову божества, но не могли ее достать».
Долгое время статуя Аполлона оценивалась как вершина античного искусства, бельведерский шедевр был синонимом эстетического совершенства. И как это часто бывает, чрезмерно высокие хвалы со временем вызывают прямо противоположную реакцию. Когда изучение античного искусства продвинулось достаточно далеко и появилось значительное число памятников, преувеличенная оценка статуи Леохара сменилась преуменьшенной: ее вдруг стали находить помпезной и манерной.
Между тем Аполлон Бельведерский — произведение действительно выдающееся по своим пластическим достоинствам. В фигуре и поступи Аполлона сочетаются сила и грация, энергия и легкость, шагая по земле, он словно парит над землей. Причем движение повелителя муз, по выражению советского искусствоведа Б. Р. Виппера, «не сосредоточивается в одном направлении, а как бы лучами расходится в разные стороны». Для достижения подобного эффекта нужно было изощренное мастерство ваятеля. Однако, надо признать, расчет на эффект слишком очевиден. Аполлон Леохара настойчиво приглашает, почти требует, любоваться его красотой, тогда как красота лучших классических статуй не заявляет о себе во всеуслышание: они прекрасны, но не красуются.
Так что следует признать, что в статуе Аполлона Бельведере кого античный идеал начинает становиться уже чем-то внешним, менее органичным. Хотя, безусловно, эта скульптура замечательна и знаменует высокую ступень виртуозного мастерства.
Галикарнасский Мавсолей
(IV век до н. э.)
После смерти правителя Карий Мавсола в 352 году до нашей эры его жена Артемисия воздвигла ему надгробие в виде огромного архитектурного сооружения, получившего название Мавсолей. В древности это надгробие считали одним из самых замечательных сооружений и по величине, и по богатству и красоте украшений. Римский архитектор Витрувий (І в н. э.) пишет, что Мавсолей входит в число семи чудес света. Павсаний об этом говорит: «Видел много замечательных могил и особенно могу указать на следующие две, одну в Галикарнасе, другую в столице евреев — Та, что в Галикарнасе, сделана в честь галикарнасского царя Мавсола. По размерам она так велика и так художественно украшена, что даже римляне, если хотят выразить свое удивление каким-либо знаменитым памятником, говорят — „Настоящий Мавсолей“».
Это надгробие сохранялось на протяжении многих столетий. Но в средние века памятник стали постепенно разрушать. Так, в 1402 году крестоносцы ордена святого Иоанна при постройке своей крепости близ Мавсолея брали оттуда материал для строительства. Ещё в 1522 году погребальная камера была цела, но после завоевания Малой Азии турками разрушение монумента продолжалось, и уже в 1665 году от него почти ничего не осталось. При современных археологических раскопках были обнаружены лишь руины с обломками архитектурных деталей, статуй и рельефов. Эти фрагменты хранятся теперь в Британском музее в Лондоне.
Свидетельство древних авторов и археологические данные позволяют примерно представить общий облик этого грандиозного сооружения, строителями которого были Пифий и Сатир с острова Парос.
Высота здания была около 45 метров, ширина основания около 40 метров. На огромном цоколе высотой 24 метра, составляющем первый этаж, где помещалась погребальная камера, возвышался заупокойный храм с тридцатью шестью ионическими колоннами. Чудом инженерного искусства древности являлось пирамидальное, в 24 ступени, перекрытие из мраморных плит, увенчанное скульптурной колесницей с четверкой коней работы Пифия.
Над украшением памятника трудились, кроме Пифия, четыре греческих скульптора: Скопас, его ровесник Тимофей и двое молодых мастеров: Бриаксис и Леохар.
Плиний говорит, что каждый из них работал на одной стороне здания: Скопас на восточной, Тимофей на южной, Леохар на западной и Бриаксис на северной. Мастера приступили к работе по приглашению жены Мавсола. Насколько велика была заинтересованность художников в этом заказе, свидетельствует Плиний, сообщая, что хотя Артемисия умерла прежде, чем скульпторы закончили свою работу, «они оставили ее не раньше, чем довели до конца, полагая, что этот памятник послужит во славу как им самим, так и искусству».
Самый известный из авторов Мавсолея — Скопас, который по праву может быть назван одним из величайших скульпторов Древней Греции. Созданное им направление в античной пластике надолго пережило художника и оказало огромное влияние не только на его современников, но и на мастеров последующих поколений.
Известно, что Скопас был родом с острова Парос в Эгейском море, острова, славившегося своим замечательным мрамором, и работал между 370–330 годами до нашей эры. Отец его, Аристандрос, был скульптор, в мастерской которого, по-видимому, и формировался талант Скопаса.
Художник исполнял заказы разных городов. В Аттике находились две работы Скопаса. Одна, изображавшая богинь-мстительниц Эриний, — в Афинах, другая — Аполлона-Феба в городе Рамнунте. Две работы Скопаса украшали город Фивы в Беотии.
В духе эмоционально насыщенных произведений фиванских живописцев создал Скопас одно из знаменитейших своих творений — группу из трех фигур, изображающих Эроса, Потоса и Гимероса, то есть любовь, страсть, желание. Группа находилась в храме богини любви Афродиты в Мегариде, государстве, лежащем к югу от Беотии.
Самым значительным из творений Скопаса в круглой пластике может считаться статуя Вакханки (Менады) с козленком. Менада — спутница греческого бога виноделия Диониса — Вакха.
Знаменитые творения Скопаса находились также в Малой Азии, где он работал в пятидесятых годах IV века до нашей эры, участвуя в украшении храма Артемиды в Эфесе и Мавсолея в Карий.
Мавсолей был украшен с истинно восточным великолепием. Там были статуи богов, Мавсола, его жены, предков, изваяния всадников, львов и три рельефных фриза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152