Я понимал, что нужно как-то решить вопрос с одеждой, но не знал, что можно предпринять в этой ситуации. Нужно было искать «удобный случай». И как часто бывает, когда его ждешь случай, он вдруг сам тебя находит. Когда мы проходили мимо глухого забора, от него вдруг отделилось что-то темное и преградило дорогу.
– Кто такие и по какому делу? – грубым, уверенным в своей власти и силе голосом спросил невидимый человек.
Я понял, что мы нарвались на сторожевой пост. В заборе оказалась калитка, за которой прятался караульный. Такой предусмотрительности я от заговор, щиков не ожидал. Пришлось опять выкручиваться:
– К дьяку Ерастову по срочному делу, – ответил я, стараясь, чтобы это прозвучало спокойно и обыденно.
– А ну, стой! Я сейчас проверю, по какому ты делу! – сказал караульный и приставил мне к животу что-то острое на короткой палке.
Ждать было нечего, я сориентировался, куда бить, оттолкнул от себя оружие и, сделав вперед большой шаг, ударил кулаком, стараясь попасть часовому в челюсть.
Куда-то я, конечно, попал, но не очень удачно. Караульный только вскрикнул, отшатнулся и тут же попытался проткнуть меня своим острым предметом. Спасла меня кольчуга, но удар бердышом в грудь оказался сильным и болезненным. Пришлось действовать жестко. Когда все было кончено, я окликнул застывшего столбом Сидора:
– Помоги мне!
Тот подошел, и мы вдвоем втащили недвижимое тело через калитку за ограду.
– А это кто? – робко спросил парень.
– Караульный, помоги мне его раздеть!
– Зачем?
Я чуть не обругал его за тупость, но сдержался, ответил, чтобы он понял:
– Мне нужно переодеться, а то в моей одежде нас сразу задержат.
Сидор промолчал, но помог стащить с убитого кафтан и портки.
– Шапку брать? – спросил он, когда я уже напялил на себя чужое, пропахшее потом и еще чем-то неприятным платье.
– Дай ее сюда, – попросил я, довершая свой туалет.
Дальше мы шли медленно, прижимаясь к заборам, и этим схоронились от следующего поста. Не заметив, нас обогнали два всадника. Они неспешно ехали, о чем-то разговаривая, и едва оказались впереди, их окликнули с очередного поста:
– Кто такие, по какому делу?
– К Панфнутию, – не останавливаясь, негромко ответил один из них.
– Проезжайте! – разрешил караульный.
Я схватил Сидора за плечо и прижал к забору. Когда звуки лошадиных шагов затихли, толкнул вперед. Мы вышли на середину проезжей части и пошли своей дорогой.
– Кто такие, по какому делу? – окликнули нас тот же караульный.
– К Панфнутию, – повторил я пароль конников, на всякий случай держа наготове кинжал.
– Проходите, – ответил невидимый человек, и мы пошли дальше.
– А кто такой этот Панфнутий? – спросил через минуту Сидор.
Глава 20
Попасть в гнездо заговорщиков нам помог счастливый случай. На середине улицы застряла лошадь, не желая везти поклажу. Телега была тяжелой, нагруженной с верхом, а лошадь крестьянская малорослая. Возчик, такой же, как и его тягло, мелкий, слабосильный мужик тянул ее за узду, уговаривал, охаживал кнутом, коняга храпела, пятилась в оглоблях, но идти отказывалась.
– Ну что ты с ней будешь делать! – жаловался он неведомо кому. – Такой же неслух, как его и матка. У, вражья порода!
– Что везешь? – спросил я мужика, когда мы поравнялись.
– Факелы смоляные, будь они неладны! Велели доставить в срок, а этот одер идти не желает!
– Едешь-то ты куда, к Панфнутию? – спросили.
– Ага, а вы, добрые люди, никак тоже туда направляетесь? Может, подсобите? Никак мне нельзя опоздать, барин шкуру спустит!
– Как не помочь человеку, – охотно согласился я. – Далеко еще ехать?
– Рядышком, вон там, отсюда видно, – указав рукой вперед, засуетился мужик.
– Давай, толкнем телегу, – сказал я со значением Сидору. – Нам тоже в ту сторону!
Парень понял, и мы дружно подтолкнули воз. Лошадь, почувствовав, что поклажа полегчала, уперлась, и телега сдвинулся с места.
– Нам бы только на горку въехать, там она сама пойдет, – суетился мужик, не зная, как благодарить отзывчивых прохожих.
Так мы и преодолели последний участок пути. Возчик тянул лошадь, а мы с Сидором толкали телегу сзади. Узнав, что мы привезли, во двор нас караульные пропустили безо всяких вопросов, только что обругали, что так задержались в пути.
– Везите вон к тому сараю, там все и разгрузите, – распорядился какой-то местный менеджер. – Только поторапливайтесь, а то смотрите у меня! – на всякий случай продемонстрировал он свою власть.
Я подобострастно поклонился и пообещал все исполнить в лучшем виде. Мы сопроводили воз до указанного места и начали разгружать факелы, заодно наблюдая, что происходит во дворе. Народа тут оказалось много, и все занимались своими делами, бегали, перекликались. Кроме активных участников, какие-то люди просто стояли отдельными кучками.
– Вы разгружайте без меня, мне нужно отойти по делу, – сказал я спутникам.
Дальше я действовал сообразно общей обстановке, ходил от одной группы к другой торопливой походкой занятого человека, стараясь услышать, кто о чем говорит. Как удалось понять, в группах инструктировали участников готовящегося поджога. Меня подробности их дальнейших действий не интересовали. Все равно мне такую силу было не остановить. Напрашивался единственно реальный выход из ситуации, каким-то образом обезглавить заговор.
Осматриваясь, я обратил внимание, что руководители отличались от рядовых исполнителей белыми повязками на рукавах. Они были разной ширины и у одних украшали левые, у других правые руки. В этих «знаках различия» был какой-то смысл, и я попытался понять какой. Вскоре все объяснилось. Чем выше был начальник, тем шире у него повязка. Маленькие командиры носили их на левой руке, крупные, которых тут оказалось здесь всего трое, на правой.
Мне тоже захотелось так же украсить свой вонючий кафтан. На правую руку и широкую повязку я не претендовал, но чем-то отличится от рядовых воинов невидимого фронта стоило. Однако никакого подходящего лоскута под рукой не было, и я вернулся к нашей подводе. Разгрузка там почти завершилась. Наши факелы мои «коллеги» доложили к общей куче на полу сарая и теперь вытаскивали со дна повозки плетеные корзины с какими-то непонятного назначения глиняными шарами.
Я был так занят наблюдением за двором, что вначале не обратил на эти странный предметы внимания. Только когда Сидор показал мне один такой глиняный комок и спросил что это такое, я рассмотрел его в подробностях. Шар был небольшой, неправильной формы, размером чуть меньше кулака. Из него торчал льняной шнурок. Думаю, будь во дворе светло, я бы сразу догадался о назначении странного предмета, а теперь, на ощупь, на это потребовалось несколько минут. На отгадку натолкнул торчащий из глины хвостик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
– Кто такие и по какому делу? – грубым, уверенным в своей власти и силе голосом спросил невидимый человек.
Я понял, что мы нарвались на сторожевой пост. В заборе оказалась калитка, за которой прятался караульный. Такой предусмотрительности я от заговор, щиков не ожидал. Пришлось опять выкручиваться:
– К дьяку Ерастову по срочному делу, – ответил я, стараясь, чтобы это прозвучало спокойно и обыденно.
– А ну, стой! Я сейчас проверю, по какому ты делу! – сказал караульный и приставил мне к животу что-то острое на короткой палке.
Ждать было нечего, я сориентировался, куда бить, оттолкнул от себя оружие и, сделав вперед большой шаг, ударил кулаком, стараясь попасть часовому в челюсть.
Куда-то я, конечно, попал, но не очень удачно. Караульный только вскрикнул, отшатнулся и тут же попытался проткнуть меня своим острым предметом. Спасла меня кольчуга, но удар бердышом в грудь оказался сильным и болезненным. Пришлось действовать жестко. Когда все было кончено, я окликнул застывшего столбом Сидора:
– Помоги мне!
Тот подошел, и мы вдвоем втащили недвижимое тело через калитку за ограду.
– А это кто? – робко спросил парень.
– Караульный, помоги мне его раздеть!
– Зачем?
Я чуть не обругал его за тупость, но сдержался, ответил, чтобы он понял:
– Мне нужно переодеться, а то в моей одежде нас сразу задержат.
Сидор промолчал, но помог стащить с убитого кафтан и портки.
– Шапку брать? – спросил он, когда я уже напялил на себя чужое, пропахшее потом и еще чем-то неприятным платье.
– Дай ее сюда, – попросил я, довершая свой туалет.
Дальше мы шли медленно, прижимаясь к заборам, и этим схоронились от следующего поста. Не заметив, нас обогнали два всадника. Они неспешно ехали, о чем-то разговаривая, и едва оказались впереди, их окликнули с очередного поста:
– Кто такие, по какому делу?
– К Панфнутию, – не останавливаясь, негромко ответил один из них.
– Проезжайте! – разрешил караульный.
Я схватил Сидора за плечо и прижал к забору. Когда звуки лошадиных шагов затихли, толкнул вперед. Мы вышли на середину проезжей части и пошли своей дорогой.
– Кто такие, по какому делу? – окликнули нас тот же караульный.
– К Панфнутию, – повторил я пароль конников, на всякий случай держа наготове кинжал.
– Проходите, – ответил невидимый человек, и мы пошли дальше.
– А кто такой этот Панфнутий? – спросил через минуту Сидор.
Глава 20
Попасть в гнездо заговорщиков нам помог счастливый случай. На середине улицы застряла лошадь, не желая везти поклажу. Телега была тяжелой, нагруженной с верхом, а лошадь крестьянская малорослая. Возчик, такой же, как и его тягло, мелкий, слабосильный мужик тянул ее за узду, уговаривал, охаживал кнутом, коняга храпела, пятилась в оглоблях, но идти отказывалась.
– Ну что ты с ней будешь делать! – жаловался он неведомо кому. – Такой же неслух, как его и матка. У, вражья порода!
– Что везешь? – спросил я мужика, когда мы поравнялись.
– Факелы смоляные, будь они неладны! Велели доставить в срок, а этот одер идти не желает!
– Едешь-то ты куда, к Панфнутию? – спросили.
– Ага, а вы, добрые люди, никак тоже туда направляетесь? Может, подсобите? Никак мне нельзя опоздать, барин шкуру спустит!
– Как не помочь человеку, – охотно согласился я. – Далеко еще ехать?
– Рядышком, вон там, отсюда видно, – указав рукой вперед, засуетился мужик.
– Давай, толкнем телегу, – сказал я со значением Сидору. – Нам тоже в ту сторону!
Парень понял, и мы дружно подтолкнули воз. Лошадь, почувствовав, что поклажа полегчала, уперлась, и телега сдвинулся с места.
– Нам бы только на горку въехать, там она сама пойдет, – суетился мужик, не зная, как благодарить отзывчивых прохожих.
Так мы и преодолели последний участок пути. Возчик тянул лошадь, а мы с Сидором толкали телегу сзади. Узнав, что мы привезли, во двор нас караульные пропустили безо всяких вопросов, только что обругали, что так задержались в пути.
– Везите вон к тому сараю, там все и разгрузите, – распорядился какой-то местный менеджер. – Только поторапливайтесь, а то смотрите у меня! – на всякий случай продемонстрировал он свою власть.
Я подобострастно поклонился и пообещал все исполнить в лучшем виде. Мы сопроводили воз до указанного места и начали разгружать факелы, заодно наблюдая, что происходит во дворе. Народа тут оказалось много, и все занимались своими делами, бегали, перекликались. Кроме активных участников, какие-то люди просто стояли отдельными кучками.
– Вы разгружайте без меня, мне нужно отойти по делу, – сказал я спутникам.
Дальше я действовал сообразно общей обстановке, ходил от одной группы к другой торопливой походкой занятого человека, стараясь услышать, кто о чем говорит. Как удалось понять, в группах инструктировали участников готовящегося поджога. Меня подробности их дальнейших действий не интересовали. Все равно мне такую силу было не остановить. Напрашивался единственно реальный выход из ситуации, каким-то образом обезглавить заговор.
Осматриваясь, я обратил внимание, что руководители отличались от рядовых исполнителей белыми повязками на рукавах. Они были разной ширины и у одних украшали левые, у других правые руки. В этих «знаках различия» был какой-то смысл, и я попытался понять какой. Вскоре все объяснилось. Чем выше был начальник, тем шире у него повязка. Маленькие командиры носили их на левой руке, крупные, которых тут оказалось здесь всего трое, на правой.
Мне тоже захотелось так же украсить свой вонючий кафтан. На правую руку и широкую повязку я не претендовал, но чем-то отличится от рядовых воинов невидимого фронта стоило. Однако никакого подходящего лоскута под рукой не было, и я вернулся к нашей подводе. Разгрузка там почти завершилась. Наши факелы мои «коллеги» доложили к общей куче на полу сарая и теперь вытаскивали со дна повозки плетеные корзины с какими-то непонятного назначения глиняными шарами.
Я был так занят наблюдением за двором, что вначале не обратил на эти странный предметы внимания. Только когда Сидор показал мне один такой глиняный комок и спросил что это такое, я рассмотрел его в подробностях. Шар был небольшой, неправильной формы, размером чуть меньше кулака. Из него торчал льняной шнурок. Думаю, будь во дворе светло, я бы сразу догадался о назначении странного предмета, а теперь, на ощупь, на это потребовалось несколько минут. На отгадку натолкнул торчащий из глины хвостик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79