А Васильич – мой сосед. Вот и стал я детективом.
– Поля, – позвал жену Суцкий, – где Яшка?
– В бане. Я ему нагрела воды, вот он и пошел. А что?
– Да я гляжу, что-то не видно его. Думаю, уж не прибили ли? Все-таки как ни крути, хоть и сволота, но сын.
– Перестань ты. Ему, думаешь…
– Припекло задницу, вот и примчался прятаться. Раньше он что-то не часто к нам приезжал.
– Так ты ж не велел. И подарков, говорил, мне твоих не надо.
– Ладно, хватит. Может, это и к лучшему, что так вышло. Уйдет из адвокатов. А то ведь вон мужики вчера говорили: твой-то убийц освободил. И что им ответить?
– Машина! – Услышав шум автомобильного мотора, Суцкий замер. – Вроде остановилась.
Схватив пятизарядный охотничий «винчестер», голым выскочил в предбанник и, приоткрыв дверь, напряженно прислушался. Автомобиль отъехал.
– От соседей, у их сына «Нива» есть. Фу!.. – Облегченно вздохнув, он вернулся в предбанник и положил оружие на полку.
– Моется, – опустив бинокль, сказал верзила в спор-тивном костюме. – Родителей жалко, – усмехнулся он, – а то бы можно запросто…
– Не ускоряй события, – остановил его сидевший у чердачного окна заброшенного дома бородач. – За Суцким наблюдают. И если не ошибаюсь, то две группы. Одни – шавки Топорика, а другие – скорее всего нанятые им же частные сыскари. В детстве я мечтал быть частным детективом и очень жалел, что таких нет в Союзе…
– «Ауди», – перебил его верзила. – Двое. Знакомые все лица, – усмехнулся он, опуская бинокль, – шестерки Топорика жратву привезли. Может…
– Хватит, Индеец, – перебил его бородач. – Задача – выхватить адвоката, других вариантов нет. Так что давай без самодеятельности.
– Скорей бы Топорика выхватить, – вздохнул тот. – Очень хочу посмотреть на него, когда он петлю на шее почувствует. Видно, гости надолго останутся. – Индеец вновь припал к биноклю. – Тачку во двор загоняют.
– Вы тоже, значит, из адвокатов будете? – внимательно рассматривая двоих крепких парней, спросил Суцкий-старший.
– Ага, – переглянувшись, весело отозвались они.
– Ясно. Из бандюков, значится. – Вздохнув, он вышел.
– Чего это вдруг? – кивнул ему вслед кудрявый парень.
– Да он меня поедом ест, – признался, открывая банку пива, Суцкий. – Недоволен моей работой.
– Ясненько, – усмехнулся другой, рябой здоровяк. – Как дела?
– Да того и гляди от страха умру – честно ответил Яков. – Малейший шум, и я сразу за «винчестер» хватаюсь. Своих предупредил, чтоб без стука ко мне не входили. С головой у меня что-то… боюсь, тронусь.
– Тачка пока пусть тут постоит, – сказал кудрявый. – Мы твое прикрытие проверим.
– Какое прикрытие? – испуганно спросил Суцкий.
– Охраняют тебя, – подмигнул ему тот.
– Меня? – не поверил Яков.
– Ашан и Курилка приехали, – проговорил один из парней.
– Хавку привезли, – обрадовался другой.
– Хоть бы бухары захватили, – пробормотал третий.
– Сюда идут, – кивнул четвертый, куривший у окна. – Пакеты прилично набиты. Наверняка есть пивко, а может, что покрепче. – Он подмигнул приятелям.
* * *
– Нам бы привезли, – облизнувшись, вздохнул Михаил.
– Раскатал губу, – засмеялся Артем. – Они бабки делают…
– Похоже, отец нашего подопечного из дома выпроваживает, – разглядывая в бинокль дом Суцких, сообщил Михаил. – Что-то орет и на калитку показывает, а мать заступается.
– Да не нужна мне их жратва! – кричал Суцкий-отец. – Пусть себе забирают все и его с собой увозят!
– Степа! – закричала жена сквозь плач. – Да ведь убьют Яшку! Понимаешь ты?
– Да уж лучше на похоронах его слезу обронить, – отрезал Степан, – чем вот так жить! Людям в глаза смотреть стыдно.
– Мама, – бросился к матери Суцкий, – он меня выгонит! Мама…
– Не дам! – обнимая прильнувшего к ней сына, решительно произнесла мать.
– Что тут за кипеш? – входя, спросил кудрявый.
– Отец орет, – кивнул на дверь Яков. – Все ему кажется, что я только преступников защищаю.
– А это не так? – развеселились парни.
– В общем, мы поехали, – проговорил рябой. – Хотели тормознуться, но раз пахан твой кипешует, отваливаем. А ты не боись, – усмехнулся он, – в обиду не дадим.
– В милиции-то что говорят? – тихо спросила Суцкая.
– Да что они говорить могут? – отмахнулся рябой. – Вроде ищут, а сами довольны, суки позорные. Им ништяк, если нас всех перевешают.
Ахнув, мать посмотрела на сына.
– Да вроде Угла ищут, – садясь в машину, добавил кудрявый. – Такой по крайней мере базарок идет. Наши его тоже шарят.
– Вон хутор. – Участковый кивнул на показавшуюся в стороне от дороги усадьбу. – Там и живут Угаловские.
– Так, – сказал Борисов, – в дом иду я один. Ясно?
– Но, Игорь Васильевич, – попытался возразить Соколов, – вполне возможно, что…
– Это приказ, – твердо произнес следователь.
– По мою душу прикатили, – криво улыбаясь, пробормотал присевший за кустами Вениамин. – Значит, Олеська все-таки сказала, где я. Да оно и понятно… – Он, пригнувшись, быстро побежал к забору. С разбега перепрыгнул его и ворвался в баню. Разделся и вылил на себя ведро холодной воды. Зачерпнул из котла горячей, развел холодной и быстро намылил голову. – Вроде ничего конкретного у них на меня быть не может, – пробормотал он, – но интерес все-таки есть. Значит, что-то светанулось. Приехали без группы захвата. В машине, кроме участкового, по крайней мере еще трое. Брать меня вот так, втроем, не поехали бы. Интересно, что им от меня надо? Ладно, посмотрим.
– Да нет его у нас, – сказал вышедший к калитке Афанасьич.
– Не нужно, Петр Афанасьевич, – улыбнулся Борисов. – Вениамин у вас. Я не собираюсь его задерживать, не за что. Но мне необходимо поговорить с ним.
– Погодь-ка, мил человек, – недоверчиво произнес Афанасьич. – Ежели не за что его брать, то какого черта вы его шарите? Участковый, этот боров толстопузый…
– Нам необходимо поговорить с ним, – повторил Борисов.
– И только?
– И только.
– А ты, значит, начальник? – вздохнул Петр Афанасьевич. – Покажи-ка ксиву. Ну документ.
Улыбаясь, Борисов вытащил удостоверение и показал старику.
– Ага, – сравнив фотографию с лицом следователя, кивнул старик, – значится, Игорь Борисов из прокуратуры. Следователь по особо важным делам. И чего ж тебе от внука нашего надобно-то? Ну грабанул он тогда кассу в аэропорту, с ментами трохи пострелялся, так теперича всех собак на него можно вешать? Так выходит, по-вашему?
– Просто мне нужно поговорить с вашим внуком, – по-прежнему спокойно повторил Борисов. – Только поговорить, не более. Видите, я один.
– Да как же один?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Поля, – позвал жену Суцкий, – где Яшка?
– В бане. Я ему нагрела воды, вот он и пошел. А что?
– Да я гляжу, что-то не видно его. Думаю, уж не прибили ли? Все-таки как ни крути, хоть и сволота, но сын.
– Перестань ты. Ему, думаешь…
– Припекло задницу, вот и примчался прятаться. Раньше он что-то не часто к нам приезжал.
– Так ты ж не велел. И подарков, говорил, мне твоих не надо.
– Ладно, хватит. Может, это и к лучшему, что так вышло. Уйдет из адвокатов. А то ведь вон мужики вчера говорили: твой-то убийц освободил. И что им ответить?
– Машина! – Услышав шум автомобильного мотора, Суцкий замер. – Вроде остановилась.
Схватив пятизарядный охотничий «винчестер», голым выскочил в предбанник и, приоткрыв дверь, напряженно прислушался. Автомобиль отъехал.
– От соседей, у их сына «Нива» есть. Фу!.. – Облегченно вздохнув, он вернулся в предбанник и положил оружие на полку.
– Моется, – опустив бинокль, сказал верзила в спор-тивном костюме. – Родителей жалко, – усмехнулся он, – а то бы можно запросто…
– Не ускоряй события, – остановил его сидевший у чердачного окна заброшенного дома бородач. – За Суцким наблюдают. И если не ошибаюсь, то две группы. Одни – шавки Топорика, а другие – скорее всего нанятые им же частные сыскари. В детстве я мечтал быть частным детективом и очень жалел, что таких нет в Союзе…
– «Ауди», – перебил его верзила. – Двое. Знакомые все лица, – усмехнулся он, опуская бинокль, – шестерки Топорика жратву привезли. Может…
– Хватит, Индеец, – перебил его бородач. – Задача – выхватить адвоката, других вариантов нет. Так что давай без самодеятельности.
– Скорей бы Топорика выхватить, – вздохнул тот. – Очень хочу посмотреть на него, когда он петлю на шее почувствует. Видно, гости надолго останутся. – Индеец вновь припал к биноклю. – Тачку во двор загоняют.
– Вы тоже, значит, из адвокатов будете? – внимательно рассматривая двоих крепких парней, спросил Суцкий-старший.
– Ага, – переглянувшись, весело отозвались они.
– Ясно. Из бандюков, значится. – Вздохнув, он вышел.
– Чего это вдруг? – кивнул ему вслед кудрявый парень.
– Да он меня поедом ест, – признался, открывая банку пива, Суцкий. – Недоволен моей работой.
– Ясненько, – усмехнулся другой, рябой здоровяк. – Как дела?
– Да того и гляди от страха умру – честно ответил Яков. – Малейший шум, и я сразу за «винчестер» хватаюсь. Своих предупредил, чтоб без стука ко мне не входили. С головой у меня что-то… боюсь, тронусь.
– Тачка пока пусть тут постоит, – сказал кудрявый. – Мы твое прикрытие проверим.
– Какое прикрытие? – испуганно спросил Суцкий.
– Охраняют тебя, – подмигнул ему тот.
– Меня? – не поверил Яков.
– Ашан и Курилка приехали, – проговорил один из парней.
– Хавку привезли, – обрадовался другой.
– Хоть бы бухары захватили, – пробормотал третий.
– Сюда идут, – кивнул четвертый, куривший у окна. – Пакеты прилично набиты. Наверняка есть пивко, а может, что покрепче. – Он подмигнул приятелям.
* * *
– Нам бы привезли, – облизнувшись, вздохнул Михаил.
– Раскатал губу, – засмеялся Артем. – Они бабки делают…
– Похоже, отец нашего подопечного из дома выпроваживает, – разглядывая в бинокль дом Суцких, сообщил Михаил. – Что-то орет и на калитку показывает, а мать заступается.
– Да не нужна мне их жратва! – кричал Суцкий-отец. – Пусть себе забирают все и его с собой увозят!
– Степа! – закричала жена сквозь плач. – Да ведь убьют Яшку! Понимаешь ты?
– Да уж лучше на похоронах его слезу обронить, – отрезал Степан, – чем вот так жить! Людям в глаза смотреть стыдно.
– Мама, – бросился к матери Суцкий, – он меня выгонит! Мама…
– Не дам! – обнимая прильнувшего к ней сына, решительно произнесла мать.
– Что тут за кипеш? – входя, спросил кудрявый.
– Отец орет, – кивнул на дверь Яков. – Все ему кажется, что я только преступников защищаю.
– А это не так? – развеселились парни.
– В общем, мы поехали, – проговорил рябой. – Хотели тормознуться, но раз пахан твой кипешует, отваливаем. А ты не боись, – усмехнулся он, – в обиду не дадим.
– В милиции-то что говорят? – тихо спросила Суцкая.
– Да что они говорить могут? – отмахнулся рябой. – Вроде ищут, а сами довольны, суки позорные. Им ништяк, если нас всех перевешают.
Ахнув, мать посмотрела на сына.
– Да вроде Угла ищут, – садясь в машину, добавил кудрявый. – Такой по крайней мере базарок идет. Наши его тоже шарят.
– Вон хутор. – Участковый кивнул на показавшуюся в стороне от дороги усадьбу. – Там и живут Угаловские.
– Так, – сказал Борисов, – в дом иду я один. Ясно?
– Но, Игорь Васильевич, – попытался возразить Соколов, – вполне возможно, что…
– Это приказ, – твердо произнес следователь.
– По мою душу прикатили, – криво улыбаясь, пробормотал присевший за кустами Вениамин. – Значит, Олеська все-таки сказала, где я. Да оно и понятно… – Он, пригнувшись, быстро побежал к забору. С разбега перепрыгнул его и ворвался в баню. Разделся и вылил на себя ведро холодной воды. Зачерпнул из котла горячей, развел холодной и быстро намылил голову. – Вроде ничего конкретного у них на меня быть не может, – пробормотал он, – но интерес все-таки есть. Значит, что-то светанулось. Приехали без группы захвата. В машине, кроме участкового, по крайней мере еще трое. Брать меня вот так, втроем, не поехали бы. Интересно, что им от меня надо? Ладно, посмотрим.
– Да нет его у нас, – сказал вышедший к калитке Афанасьич.
– Не нужно, Петр Афанасьевич, – улыбнулся Борисов. – Вениамин у вас. Я не собираюсь его задерживать, не за что. Но мне необходимо поговорить с ним.
– Погодь-ка, мил человек, – недоверчиво произнес Афанасьич. – Ежели не за что его брать, то какого черта вы его шарите? Участковый, этот боров толстопузый…
– Нам необходимо поговорить с ним, – повторил Борисов.
– И только?
– И только.
– А ты, значит, начальник? – вздохнул Петр Афанасьевич. – Покажи-ка ксиву. Ну документ.
Улыбаясь, Борисов вытащил удостоверение и показал старику.
– Ага, – сравнив фотографию с лицом следователя, кивнул старик, – значится, Игорь Борисов из прокуратуры. Следователь по особо важным делам. И чего ж тебе от внука нашего надобно-то? Ну грабанул он тогда кассу в аэропорту, с ментами трохи пострелялся, так теперича всех собак на него можно вешать? Так выходит, по-вашему?
– Просто мне нужно поговорить с вашим внуком, – по-прежнему спокойно повторил Борисов. – Только поговорить, не более. Видите, я один.
– Да как же один?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96