Сперва она заметила, что часть холла отделена деревянной перегородкой, а потом уже увидела, что за ней располагаются несколько темно-зеленых металлических столов, телефоны и доска объявлений с вывешенными на ней фотографиями и сообщениями. В глубине комнаты виднелись еще несколько металлических столов и ряд окон, забранных металлическими решетками. За одним из столов сидел светловолосый мужчина приятной наружности. Мишель остановилась у перил, откашлялась точно так же, как внизу, и, вспомнив их план, произнесла:
— Детектив Клинг?
Клинг поднял голову.
У стоящей перед ним женщины были волосы цвета морковки, вымоченной в апельсиновом соке, и синие с лиловым оттенком глаза. Одета она была в обтягивающий синий свитер под цвет глаз, сверху наброшена короткая куртка в морском стиле. Темно-синяя юбка была подобрана в тон куртке. Дополняли наряд толстая золотая цепочка и синие туфли на высоких каблуках.
— Дежурный сержант сказал, что мне следует поговорить с вами, — произнесла женщина.
— Да, он мне только что звонил, — ответил Клинг. — Входите.
Мишель заметила, что на проделанной в перегородке дверце красовалась задвижка, и удивилась, когда от ее прикосновения дверь действительно отворилась. Девушка нерешительно вошла в комнату. Когда она приблизилась к столу, Клинг встал и предложил ей стул, расположенный с другой стороны стола. Мишель села, закинув ногу на ногу. Синяя юбка скользнула вверх по бедрам. Мишель откинулась назад, одернула юбку и попыталась поудобнее устроиться на жестком стуле. Клинг уселся обратно.
— Меня зовут Мишель Кассиди, — сказала девушка. — Я сегодня утром говорила с кем-то из ваших сотрудников, и он сказал, что я должна прийти сюда.
— Не припомните, как его звали?
— У него было какое-то итальянское имя.
— Карелла?
— Кажется, да. В любом случае, он сказал, чтобы я сюда пришла. Он сказал, что здесь мне помогут.
Клинг кивнул.
— Мне понадобятся некоторые сведения, — сказал он и вставил бланк в пишущую машинку. Он сдвинул лист так, чтобы попасть в графу «Дата подачи жалобы», напечатал сегодняшнее число, еще раз сдвинул лист, на графу «Имя», начал было печатать, но остановился и посмотрел на девушку.
— Кассиди или Кэссиди?
— Через "а", — ответила девушка.
— Кассиди, — повторил Клинг, печатая. — Мишель — как в песне «Битлз»?
— Да, с мягким "л".
— Ваш адрес, пожалуйста.
Она продиктовала ему адрес, номер квартиры, домашний телефон и рабочий телефон, по которому ее можно найти.
— Вы замужем? — спросил Клинг. — Одиноки? Разведены?
— Одинока.
— Ваш род занятий, мисс Кассиди.
— Я актриса.
— Мог ли я вас где-нибудь видеть? — спросил он.
— Ну... я играла главную роль в «Энни», — протянула она. — А в последние годы выступала в разных варьете.
— Я видел этот фильм, «Энни», — сказал Клинг.
— Я играла не в фильме, — возразила Мишель.
— Неплохой фильм, — проронил Клинг. — А над чем вы работаете сейчас?
— Я репетирую в одной пьесе.
— Я могу ее знать?
— Не думаю. Это новая пьеса, она называется «Любовная история». Сейчас мы репетируем ее в одном окраинном театре, но надеемся, что потом она переберется в центр. Если, конечно, будет пользоваться успехом.
— И о чем эта пьеса?
— А вот тут начинается самое смешное.
— Что именно?
— В этой пьесе неизвестный звонит актрисе и говорит, что он собирается убить ее.
— И что же в этом смешного?
— Ну, понимаете ли... из-за этого я и пришла.
— Простите, мисс Кассиди, боюсь, я не совсем вас...
— Мне тоже начал кто-то звонить.
— Вы имеете в виду — угрожать вам по телефону?
— Да. Какой-то мужчина говорит, что он убьет меня. Совсем как в пьесе. Ну, не совсем теми же словами.
— А что именно он говорит?
— Он говорит, что зарежет меня.
— Зарежет?
— Да.
— То есть он уточняет способ убийства.
— Да, именно.
— Это говорится в настоящих телефонных звонках — так?
— Да.
— А не в тех, которые фигурируют в пьесе.
— Нет, это в тех звонках, которые начались на прошлой неделе.
— Какой-то мужчина говорит, что он собирается зарезать вас.
— Да.
— По какому телефону он звонит?
— По моему домашнему телефону. Второй номер — это телефон, который стоит в театре, за кулисами.
— Туда он вам не звонит.
— Нет. Ну, по крайней мере, пока не звонил. Я очень боюсь, детектив Клинг.
— Могу себе представить. Когда начались эти звонки?
— Вечером в прошлое воскресенье.
— Это у нас было... — Клинг посмотрел на настольный календарь, — двадцать девятое марта.
— Да, правильно.
— Как по-вашему, он вас знает?
— Он называет меня мисс Кассиди.
— И как он...
— Это звучит с некоторой издевкой. Мисс Ка-ас-сиди — примерно так. С этакой усмешечкой.
— Повторите мне, пожалуйста, что именно он говорит.
— Он говорит: «Я иду, чтобы убить тебя, мисс Кассиди. Я тебя зарежу».
— Не получали ли вы писем с угрозами?
— Нет.
— Не видали ли вы каких-нибудь подозрительных людей, которые бы прятались возле вашего дома...
— Нет.
— ...или следовали бы за вами до театра?
— Нет.
— Кстати, а что это за театр?
— «Сьюзен Грейнджер», на Северной Одиннадцатой.
— Никто не околачивается около служебного входа...
— Нет.
— ...не следует за вами?..
— Нет.
— ...не наблюдает за вами? Например, в ресторане или еще в каком-нибудь общественном месте?
— Нет, ничего такого не было.
— Только телефонные звонки.
— Да.
— Не задолжали ли вы кому-нибудь?
— Нет.
— Не случалось ли вам в последнее время ссориться с...
— Нет.
— И вряд ли вы кого-нибудь увольняли, ведь так?
— Нет.
— Нет ли у вас бывшего любовника, который мог бы...
— Нет. Я вот уже семь лет живу с одним мужчиной.
— И у вас с ним все в порядке?
— О да!
— Извините, я должен был задать этот вопрос.
— Ничего-ничего. Я знаю, что вы просто выполняете свою работу. У нас в пьесе есть точно такое место.
— Простите? — переспросил Клинг.
— Там есть сцена, когда героиня приходит в полицию и ей задают все эти вопросы.
— Ясно. Кстати, как его зовут? Этого человека, с которым вы живете.
— Джон Мильтон.
— Надо же — тезка великого поэта.
— Да. На самом деле он мой импресарио.
— Не может ли у кого-нибудь быть причина ревновать его к вам?
— Нет, не думаю.
— Может быть, кто-то стремится занять ваше место?
— Тоже вряд ли.
— Вы нормально ладите с людьми, которые вместе с вами работают над пьесой?
— Да, вполне. Ну, вы понимаете, всегда есть мелкие...
— Да, конечно.
— ...размолвки и тому подобное. Но в основном мы ладим вполне прилично.
— Сколько людей заняты в пьесе?
— Сколько актеров? На самом деле нас всего четверо. Это если говорить о ролях со словами. Остальные — статисты. Еще четыре актера, они просто заполняют сцены.
— Значит, всего будет восемь.
— И плюс обслуживающий персонал. Я имею в виду — это же спектакль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Детектив Клинг?
Клинг поднял голову.
У стоящей перед ним женщины были волосы цвета морковки, вымоченной в апельсиновом соке, и синие с лиловым оттенком глаза. Одета она была в обтягивающий синий свитер под цвет глаз, сверху наброшена короткая куртка в морском стиле. Темно-синяя юбка была подобрана в тон куртке. Дополняли наряд толстая золотая цепочка и синие туфли на высоких каблуках.
— Дежурный сержант сказал, что мне следует поговорить с вами, — произнесла женщина.
— Да, он мне только что звонил, — ответил Клинг. — Входите.
Мишель заметила, что на проделанной в перегородке дверце красовалась задвижка, и удивилась, когда от ее прикосновения дверь действительно отворилась. Девушка нерешительно вошла в комнату. Когда она приблизилась к столу, Клинг встал и предложил ей стул, расположенный с другой стороны стола. Мишель села, закинув ногу на ногу. Синяя юбка скользнула вверх по бедрам. Мишель откинулась назад, одернула юбку и попыталась поудобнее устроиться на жестком стуле. Клинг уселся обратно.
— Меня зовут Мишель Кассиди, — сказала девушка. — Я сегодня утром говорила с кем-то из ваших сотрудников, и он сказал, что я должна прийти сюда.
— Не припомните, как его звали?
— У него было какое-то итальянское имя.
— Карелла?
— Кажется, да. В любом случае, он сказал, чтобы я сюда пришла. Он сказал, что здесь мне помогут.
Клинг кивнул.
— Мне понадобятся некоторые сведения, — сказал он и вставил бланк в пишущую машинку. Он сдвинул лист так, чтобы попасть в графу «Дата подачи жалобы», напечатал сегодняшнее число, еще раз сдвинул лист, на графу «Имя», начал было печатать, но остановился и посмотрел на девушку.
— Кассиди или Кэссиди?
— Через "а", — ответила девушка.
— Кассиди, — повторил Клинг, печатая. — Мишель — как в песне «Битлз»?
— Да, с мягким "л".
— Ваш адрес, пожалуйста.
Она продиктовала ему адрес, номер квартиры, домашний телефон и рабочий телефон, по которому ее можно найти.
— Вы замужем? — спросил Клинг. — Одиноки? Разведены?
— Одинока.
— Ваш род занятий, мисс Кассиди.
— Я актриса.
— Мог ли я вас где-нибудь видеть? — спросил он.
— Ну... я играла главную роль в «Энни», — протянула она. — А в последние годы выступала в разных варьете.
— Я видел этот фильм, «Энни», — сказал Клинг.
— Я играла не в фильме, — возразила Мишель.
— Неплохой фильм, — проронил Клинг. — А над чем вы работаете сейчас?
— Я репетирую в одной пьесе.
— Я могу ее знать?
— Не думаю. Это новая пьеса, она называется «Любовная история». Сейчас мы репетируем ее в одном окраинном театре, но надеемся, что потом она переберется в центр. Если, конечно, будет пользоваться успехом.
— И о чем эта пьеса?
— А вот тут начинается самое смешное.
— Что именно?
— В этой пьесе неизвестный звонит актрисе и говорит, что он собирается убить ее.
— И что же в этом смешного?
— Ну, понимаете ли... из-за этого я и пришла.
— Простите, мисс Кассиди, боюсь, я не совсем вас...
— Мне тоже начал кто-то звонить.
— Вы имеете в виду — угрожать вам по телефону?
— Да. Какой-то мужчина говорит, что он убьет меня. Совсем как в пьесе. Ну, не совсем теми же словами.
— А что именно он говорит?
— Он говорит, что зарежет меня.
— Зарежет?
— Да.
— То есть он уточняет способ убийства.
— Да, именно.
— Это говорится в настоящих телефонных звонках — так?
— Да.
— А не в тех, которые фигурируют в пьесе.
— Нет, это в тех звонках, которые начались на прошлой неделе.
— Какой-то мужчина говорит, что он собирается зарезать вас.
— Да.
— По какому телефону он звонит?
— По моему домашнему телефону. Второй номер — это телефон, который стоит в театре, за кулисами.
— Туда он вам не звонит.
— Нет. Ну, по крайней мере, пока не звонил. Я очень боюсь, детектив Клинг.
— Могу себе представить. Когда начались эти звонки?
— Вечером в прошлое воскресенье.
— Это у нас было... — Клинг посмотрел на настольный календарь, — двадцать девятое марта.
— Да, правильно.
— Как по-вашему, он вас знает?
— Он называет меня мисс Кассиди.
— И как он...
— Это звучит с некоторой издевкой. Мисс Ка-ас-сиди — примерно так. С этакой усмешечкой.
— Повторите мне, пожалуйста, что именно он говорит.
— Он говорит: «Я иду, чтобы убить тебя, мисс Кассиди. Я тебя зарежу».
— Не получали ли вы писем с угрозами?
— Нет.
— Не видали ли вы каких-нибудь подозрительных людей, которые бы прятались возле вашего дома...
— Нет.
— ...или следовали бы за вами до театра?
— Нет.
— Кстати, а что это за театр?
— «Сьюзен Грейнджер», на Северной Одиннадцатой.
— Никто не околачивается около служебного входа...
— Нет.
— ...не следует за вами?..
— Нет.
— ...не наблюдает за вами? Например, в ресторане или еще в каком-нибудь общественном месте?
— Нет, ничего такого не было.
— Только телефонные звонки.
— Да.
— Не задолжали ли вы кому-нибудь?
— Нет.
— Не случалось ли вам в последнее время ссориться с...
— Нет.
— И вряд ли вы кого-нибудь увольняли, ведь так?
— Нет.
— Нет ли у вас бывшего любовника, который мог бы...
— Нет. Я вот уже семь лет живу с одним мужчиной.
— И у вас с ним все в порядке?
— О да!
— Извините, я должен был задать этот вопрос.
— Ничего-ничего. Я знаю, что вы просто выполняете свою работу. У нас в пьесе есть точно такое место.
— Простите? — переспросил Клинг.
— Там есть сцена, когда героиня приходит в полицию и ей задают все эти вопросы.
— Ясно. Кстати, как его зовут? Этого человека, с которым вы живете.
— Джон Мильтон.
— Надо же — тезка великого поэта.
— Да. На самом деле он мой импресарио.
— Не может ли у кого-нибудь быть причина ревновать его к вам?
— Нет, не думаю.
— Может быть, кто-то стремится занять ваше место?
— Тоже вряд ли.
— Вы нормально ладите с людьми, которые вместе с вами работают над пьесой?
— Да, вполне. Ну, вы понимаете, всегда есть мелкие...
— Да, конечно.
— ...размолвки и тому подобное. Но в основном мы ладим вполне прилично.
— Сколько людей заняты в пьесе?
— Сколько актеров? На самом деле нас всего четверо. Это если говорить о ролях со словами. Остальные — статисты. Еще четыре актера, они просто заполняют сцены.
— Значит, всего будет восемь.
— И плюс обслуживающий персонал. Я имею в виду — это же спектакль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73