Грабители хватали бутылки со стеллажей. Мало того, они почему-то забрали все раскупоренные и начатые бутылки с вином, стоявшие на демонстрационном столике, а также вскрытые ящики, находившиеся внизу, под скатертью.
Вина, стоявшие на столе и под ним, поступили из Сент Эмильона, Волнея, Коте де Русилона и Гра-ва. Вина, исчезнувшие со стеллажей, — частично оттуда же, частично из Сент Эстефа, Нюи Сент Жоржа, Макона, Вальполиссела. Тоже все красные.
Я вернулся во двор и взглянул на коробку, которой грабитель номер два сперва ударил меня, а потом уронил на землю. В ней были бутылки со столика, четыре из них разбиты.
Выпрямившись, я подошел к машине и с облегчением заметил, что Джерарду хуже не стало.
— Ну, что там? — спросил он.
— Это были не обычные воры, — сказал я.
— В каком смысле?
— Они украли только те вина, которые я пробовал в «Серебряном танце луны». Где вина с такими же этикетками оказались подделкой.
Он сосредоточенно и недоуменно смотрел на меня.
Я объяснил:
— Я купил эти вина в ресторане. Заплатил за них. Получил от официанта счет. Должно быть, они решили, что я забрал их с собой… Но на самом деле они в полиции. Я передал их сержанту Риджеру. Он дал мне расписку.
— Так вы хотите сказать, — медленно начал Джерард, — что, если бы привезли те вина в лавку, сегодня их здесь уже не оказалось бы, да?
— Да.
— Еще полчаса и… Я кивнул.
— Должно быть, это для них чрезвычайно важно.
— Гм, — буркнул я. — Хотелось бы знать почему.
— А что заставило вас их купить?
Мы говорили, как мне казалось, только для того, чтоб сделать вид, что ничего необычного не происходит, что это вполне нормально, что средь белого дня в воскресенье два англичанина потихоньку истекают кровью от огнестрельных ранений на улицах тихого маленького городка. Я подумал про себя: «Черт возьми, да это же просто смехотворно!», а вслух вежливо ответил:
— Купил их ради этикеток… посмотреть, не являются ли и они подделкой. Ну, чтоб потом сохранить как раритет. Как, к примеру, собирают марки.
— Ага… — удовлетворенно протянул он.
— Джерард…
— Да?
— Мне правда страшно стыдно…
— И правильно. Натворили глупостей.
— Да.
Мы подождали еще немного, и вот во двор неспешно вкатил полицейский автомобиль. Из него вышли двое констеблей и с ходу заявили, что не видят никаких признаков взлома. И не знаем ли мы, кто тут вызывал полицию.
Джерард закрыл глаза. Я сказал:
— Во двор выходит задняя часть помещения. Воры влезли в лавку не с фасада, а сзади. Если посмотрите повнимательней, то увидите, что они высадили окошко в ванной, а уже потом вышли в коридор и отперли изнутри входную дверь.
Один из полицейских буркнул:
— О… — и пошел посмотреть. Второй достал блокнот. Я тихо заметил ему:
— У грабителей был дробовик и… э-э… они в нас стреляли. Уехали в фургоне «Бедфорд», серый, по бортам коричневые полосы, номер «ММО 229 Y». Увезли четыре коробки с красным вином… и если к этому времени уже успели отъехать миль на десять, лично я ничуть не удивлюсь.
— Ваше имя, сэр? — вежливо спросил он.
Мне захотелось расхохотаться. Впрочем, я назвал ему имя. Следует отдать ему должное, он довольно быстро смекнул, что пиджак Джерарда не был изначально в красную искорку. И вот вскоре мы с Джерардом оказались в травматологическом отделении местной городской больницы, где его тут же увезли на каталке, а я сидел на небольшом столике с обнаженной и только что промытой рукой, и средних лет медсестра ловко и хладнокровно извлекала застрявшие под кожей дробины неким сверкающим инструментом, напоминающим по виду щипчики.
— Похоже, вам приходилось делать это и прежде? — заметил я.
— Каждый год во время охотничьего сезона, — она остановилась. — Очень больно?
— Нет, не очень.
— Хорошо. Некоторые застряли глубоко. Если местного наркоза недостаточно, скажите, ладно?
— Непременно, — нервно ответил я.
Она ковырялась еще какое-то время, и вот наконец на поддоне зазвякали ровно одиннадцать маленьких черных шариков, похожих на перец-горошек. Маленьких, но каждый из них мог убить фазана. Затем, вызвав у меня мрачно-недоуменную ухмылку, она спросила, не хочу ли я взять их себе на память. Многие брали.
Держа в одной руке пиджак и не шевеля второй, заключенной в некое подобие вязаной муфты с антисептическими пластырями внутри, заменявшей изодранный рукав рубашки, я отправился проведать Джерарда. И нашел его в боксе, сидящим в кресле-каталке. На нем были брюки, сверху накинут рыже-коричневый больничный халат, на лице выражение отчаянной скуки. Кровотечение, и поверхностное, и внутреннее, удалось остановить, но несколько дробинок застряли так глубоко, что оказались недоступны щипчикам, и его оставили до завтра, дожидаться, когда операционная начнет работать в полную силу. Похоже, вопросы жизни и смерти по воскресеньям тоже не решались, выходных не знали лишь маленькие шарики свинца, застрявшие под ключицей.
Он сказал, что звонил Тине, жене, и что она должна приехать и привезти ему пижаму. Тина также заберет его машину и отдаст в ремонт, вставлять новое ветровое стекло. Интересно, подумал я, сказал ли он Тине, что бархатная обивка сиденья, в том месте, где находилась его голова, прежде чем он успел пригнуться, изодрана в клочья и из нее вылезает набивка.
Я взял такси и вернулся в лавку, проверить, прислали ли полицейские, как обещали, мастера, заделать выбитое окошко в ванной. Вошел через главный вход, включил свет и начал оценивать степень нанесенного мне ущерба. Уже не в ярости, совершенно хладнокровно и с чисто практической точки зрения.
Навести порядок не позволяла рука. Ничего, ящики и коробки с вином могут и подождать. И разбитое стекло на полу — тоже. Слава Богу, что у меня есть Брайан, устало подумал я и еще раз проверил, надежно ли заперта изнутри задняя дверь, крепко ли прибит кусок клееной фанеры, прикрывающей выбитое окошко.
Я оставил все как есть, выключил свет и вышел на улицу. Санг Ли, приоткрыв дверь в свою забегаловку, выглянул. Смотрел он настороженно, лоб избороздила сеть мелких морщинок.
— Ах это вы, мистер Тони, — с облегчением заметил он. — Ну что, взломщики больше не появлялись?
— Нет.
— Может, хотите покушать?
Я призадумался. Весь день во рту у меня не было ни крошки. Но голода я не ощущал.
— Вам обязательно надо покушать, — сказал он. — Есть ваши любимые цыплята с лимоном, свеженькие, сочные, только что приготовил, — он почтительно поклонился. Я отвесил столь же почтительный поклон и проследовал за ним. Отношения между нами сложились самые добрососедские, но формальности и приличия соблюдались. Похоже, Санг Ли предпочитал именно такой подход. Сидя за столиком в маленьком отгороженном углу ресторанчика, я поедал цыпленка с лимоном, затем — жареных креветок и, расправившись со всем этим, вдруг почувствовал, что легкомыслие мое куда-то испарилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87