Риджер закашлялся. Я с трудом подавил смешок и был вознагражден сверкающим взором ястребиных глаз.
— Вы что, тоже легавый? — спросила она, впрочем, довольно беззлобно.
— Нет, — ответил я, чувствуя, что глаза у меня все равно смеются. — Просто зашли выпить, вот и все.
Она поверила моим словам не больше, чем клятвам какого-нибудь воришки, пойманного с поличным, однако зашла за стойку и вопросительно уставилась на нас.
— Виски «Беллз» и томатный сок, будьте любезны.
Она подставила мерный стаканчик под перевернутую бутылку виски и стала ждать, пока он наполнится.
— Что-нибудь еще?
Я сказал «нет, спасибо», и она подтолкнула стакан ко мне, а бокал с томатным соком — к Риджеру, взяла у меня деньги, отсчитала сдачу. Мы отошли к Двум глубоким креслам с маленьким столиком посередине, где Риджер снова аккуратно записал расходы.
— Так что все-таки случилось с этими регбистами? — спросил я.
На лице его отразилось глубочайшее отвращение.
— Она знала, что неприятности будут. И все равно их пустила. Ребята грубые. Ну и стали выдергивать люстры из потолка, прямо вместе со штукатуркой, и тогда она заставила их выстроиться вдоль стены. И держала под прицелом, пока не прибыли мы.
— Под прицелом? — изумился я.
— Да. Правда, ружье заряжено не было, но ребята не на шутку труханули. К тому же были наслышаны о том, какой она выдающийся охотник на фазанов.
— Так это был дробовик?
— Совершенно верно. Она держит его здесь, за стойкой. И мы ничего не можем с ней поделать, потому как лицензия у нее имеется. Говорит, что держит ружье, чтоб отпугивать разных злодеев. Хотя вряд ли в здешних краях найдется злодей, который осмелится сунуться к ней.
— Так это она вызвала тогда полицию?
— Нет, конечно, не она. Один из посетителей. Она была далеко не в восторге, когда мы явились. Сказала, что не родился еще на свет мужчина, с которым бы она не справилась… — похоже, Риджер твердо верил в истинность ее слов. — Ей даже в суд не пришлось подавать, чтоб возместили ущерб. Выплатили все тут же как миленькие.
Да, подумал я, надо быть очень отважным мужчиной, чтоб сообщить миссис Алексис, что вместо «Беллз» она подает «Рэннох», чего на самом деле не наблюдалось. Самый настоящий чистейший «Беллз», ничем не испорченный.
— Жаль, — заметил Риджер, когда я выложил ему эту новость.
Я задумчиво сощурился.
— А вон там, на верхней полке, у нее стоит «Лэфройг».
— Правда? — Риджер тотчас же воспрял духом. — Будете пробовать?
Я кивнул и направился к бару, но миссис Алексис снова ушла к камину, где Уилфред, вооружившись мехами, производил еще больше дыма.
— Похоже, труба забита, — задыхаясь, заметил он.
— Забита? — Миссис Алексис была возмущена до глубины души. — Как это может быть? — Она на секунду задумалась. — Разве что какая-нибудь чертова птичка умудрилась свить там гнездо, как три года тому назад?..
— Подождем, пока придет трубочист и прочистит снова, — предложил Уилфред.
— Подождем? Ну уж нет, увольте! — Она решительно устремилась к бару. — Сейчас подойду, — бросила она мне. — Там гнездо, точно гнездо! Почему-то эти поганые птицы так и норовят вить свои кретинские гнезда именно в моем камине. Такое уже бывало. Я задам этим разбойникам перцу! До конца своих дней будут помнить!
Я не стал напоминать ей, что в октябре гнезда наверняка необитаемы. Ей было лучше знать.
Злорадно ухмыляясь, она нагнулась, пошарила под стойкой и вышла из бара, держа в руке совершенно сказочной красоты дробовик и вгоняя в затвор патрон. Чувства мои при виде этой картины, очевидно, разделяли и все остальные присутствующие. Она решительно шагнула к камину, и никто не вздумал ее остановить.
У Риджера прямо челюсть отвисла.
Миссис Алексис сунула ствол в просторную пасть камина и, долго не раздумывая, спустила курок. Внутри прозвучал приглушенный хлопок, затем раздался грохот — это она после отдачи уронила ружье на поленья. Все так и вытаращили глаза, но миссис Алексис невозмутимо подобрала свою собственность и вернулась к бару.
— Еще один «Беллз»? — спросила она, пряча дробовик под стойку. — Томатный сок?
— Э-э… — протянул я. Она рассмеялась.
— Самый быстрый и надежный способ прочистить каминную трубу. Вы что, не знали?
— Нет.
— Старое ружье, ствол немного кривоватый. С хорошим ружьем я бы не стала так обращаться, — она оглянулась на камин. — Смотрите-ка, а этот чертов дым вроде бы рассеивается.
Она оказалась права. Уилфред, снова встав на колени и орудуя мехами, производил клубы дыма, но шли они не в комнату, а поднимались вверх по трубе. Глаза зрителей вновь заняли подобающее им место в орбитах, разинутые рты захлопнулись. Даже у Риджера.
— «Лэфройг», — сказал я. — Будьте так любезны. И еще, нельзя ли взглянуть на карту вин?
— Ради Бога. — Она достала бутылку «Лэфройга» и налила в мерный стаканчик. — Вы и этот полицейский… зачем вы здесь? — Острые глаза так и впились мне в лицо. — Этот полицейский ни за что не зайдет сюда просто так, выпить. Кто угодно, только не он. И не томатный сок. И уж тем более не в такую рань.
Я расплатился за виски и взглянул на карту вин.
— Мы ищем виски типа того, что объявилось в бутылках «Беллз» в «Серебряном танце луны», — сказал я. — Такие же образцы.
Взгляд ее стал еще пронзительней.
— Такого тут не найдете.
— Нет. Полагаю, что нет.
— Это что, из-за тех жалоб, в прошлом месяце, да?
— Да, из-за них.
— Но вы не предъявили мне никаких документов, — похоже, она была искренне возмущена. А стало быть, скорее всего невиновна.
— Нет у меня документов Я всего лишь виноторговец.
— Вот как? — Она обдумала услышанное. — И как же вас звать?
Я сказал ей. Назвал также свою лавку.
— Сроду о такой не слыхивала, — весело заметила она — Так вы что, правда, узнали бы то виски, если б попробовали?
— Ну, скорее всего. Да. По идее, да.
— Тогда желаю удачи. — Она окинула меня насмешливым сверкающим взглядом и отвернулась к новому посетителю, я же понес стаканчик к Риджеру, уверенный в том, что «Лэфройг» «Лэфройгом» и окажется
— Ужасная женщина, — заметил Риджер. — Мне следовало бы ее арестовать.
— На каком основании?
— Стрельба в общественном месте.
— Ну, трубу в камине вряд ли можно назвать общественным местом.
— Не вижу ничего смешного! — сердито буркнул он
— А дым-то развеялся, — заметил я. — Так что выстрел сработал.
— Можно подумать, вы сами всю жизнь только и занимались стрельбой.
— Ну, в некоторой степени.
Я отпил глоток «Лэфройга»: дымный, торфяной, с горьковатым привкусом дубовой бочки. Самый неподдельный старый добрый «Лэфройг»…
Риджер посетовал на безумную цену напитка и беспокойно ерзал в кресле, пока я изучал карту вин, написанную от руки и довольно пространную. Здесь были все знакомые еще по «Серебряному танцу луны» наименования и дюжины других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87