Перси снова замотал головой:
– Нет, нет, вы не можете вызвать меня на дуэль, если вы не дворянин, и я не обязан принимать вызов от человека не моего класса. И…
– И я буду вынужден свернуть шею такому жалкому трусу, как вы? – спросил Гейбриел.
Он не повысил голоса, но его слова произвели впечатление. Он шагнул к Перси, и тот попятился.
– Я лишь говорю об очевидном, сэр. – Он покраснел и растерялся. – Кем бы вы ни были.
– Мое имя Гейбриел Синклер, с недавнего времени маркиз Таррингтон, – звенящим голосом заявил Гейбриел. – И если кто-нибудь ставит под сомнение мое имя, мою репутацию, мою честь, то он должен обратиться ко мне и представить доказательства своих обвинений.
– Но… но никто о вас не слышал, – заикнулся Перси.
– Гейбриел, старина, в чем дело? – послышался незнакомый голос. – В чем обвиняет тебя это насекомое?
В дверях стоял неизвестный человек, вероятно, только что приехавший на бал. Психея не слышала, чтобы распорядитель объявлял его имя. Могло случиться и так, что в напряженной обстановке, возникшей в бальном зале, лакей просто забыл о своих обязанностях. Прибывший был молодым человеком со светлыми волосами и круглым лицом. В щегольском вечернем костюме он выглядел олицетворением безупречного вкуса.
– Этот идиот думает, что я не тот, за кого себя выдаю, – объяснил Гейбриел.
– Почему же, черт возьми, он так думает? – поинтересовался молодой человек. Он посмотрел на Перси, словно тот был проявлением низшей формы жизни на земле. – Известно ли вам, что мы вместе учились в Оксфорде? А до этого я знавал его в Итоне. В школе мы были маленькими грязнулями.
Психея могла поклясться, что этот элегантный денди никогда в жизни не был грязнулей. Но к ее радости примешивалось недоумение. Оксфорд? Итон? Ни один актер не мог там учиться… Кто же он? Или актер нанял другого актера… нет, нет, это немыслимо. Откуда Гейбриел мог знать, что ему потребуются подтверждения его личности? Однако лицо молодого человека показалось Психее знакомым. Фредерик, Фредди…
– Фредди, ты молодчина, – по-дружески сказал Гейбриел. Он положил руку на плечо друга, и они отвернулись от Перси, более не заслуживавшего их внимания. – Познакомься с моей будущей женой.
Психея, здороваясь с Фредди, слышала, как Перси в отчаянии упрямо твердил:
– Нет. Нет. Он, должно быть, тоже обманщик.
– О Перси! – рассердилась Салли. – Я знаю Фредди Уайрика с самого рождения. Наши семьи дружат уже двести лет. Может быть, ты уйдешь и перестанешь портить мой вечер?!
Как удалось Гейбриелу представить друга из своего несуществующего прошлого? Психея пребывала в полной растерянности. Она не сомневалась, что все должно иметь объяснение. А тем временем улыбнулась молодому человеку с такой симпатией, что тот покраснел.
– Гейбриел, тебе, как всегда, повезло.
Тут Фредди замолчал и переглянулся с Гейбриелом, как будто сказал что-то лишнее. Отчего на мгновение омрачилось лицо Гейбриела? Психее казалось, что перед ней мозаичная картинка, в которой утеряна половина фрагментов, и нет надежды понять, что на ней изображено на самом деле.
Гости вернулись к своим разговорам, зазвучала музыка, но Психее уже не хотелось веселиться. Она еще не оправилась от страха, который испытала после обвинений Перси. Увидев, что Софи сделала ей знак, она извинилась перед мужчинами и поспешила к тетке.
– Перси еще глупее своего отца, – сердито сказала Софи. – Он сделает нас всеобщим посмешищем. Я хочу домой, на сегодня с меня довольно всяких глупостей.
Психея с радостью согласилась с ней. Прощаясь с Психеей, Салли сказала:
– Жаль, что ты так рано уезжаешь. Какой стыд, Перси не способен с достоинством смириться с поражением.
– Стоило бы засунуть его головой в колодец, – с отвращением заметила Психея. Она все еще сердилась на кузена за устроенную им безобразную сцену.
– В семье не без урода, – засмеялась Салли. – Со временем он успокоится. Не позволяй ему портить тебе удовольствие. Лорд Таррингтон…
– Знаю – великолепен! – Психея поцеловала подругу в щеку.
Но Гейбриел куда-то исчез. Она обнаружила его в комнате, где играли в карты, там он вместе с Фредди разговаривал с несколькими джентльменами и явно чувствовал себя с ними совершенно свободно.
– Тетя Софи устала, и мы уезжаем, – улыбнувшись всем присутствующим, сказала Психея и вышла, чтобы подождать его. Через открытую дверь она видела, как он за руку попрощался со всеми и, хлопнув Фредди по плечу, направился к ней.
Когда они уселись в карету, Психея заметила, какой утомленной и осунувшейся выглядела старая дама. Сцена с Перси произвела на нее тяжелое впечатление. В душе Психеи шевельнулось чувство вины. Она не могла себе простить, что, замышляя этот безумный план, не подумала, как он отразится на ее семье. А сейчас у нее связаны руки, по крайней мере до тех пор, пока она не сумеет убедить фальшивого лорда незаметно исчезнуть.
– Простите меня, тетя, – тихо сказала она.
– За что же? – удивилась Софи, понемногу приходившая в себя. – Ведь не ты сделала Перси идиотом, не так ли? Мы должны за это винить его отца и мать, бедняжку. Но его выходки конечно, вызовут разговоры. Следующий раз, мисс, подумай, прежде чем устраивать тайную помолвку.
Психею не обманул резкий тон Софи, она смотрела на них с Гейбриелом с одобрением.
– Кстати, из вас двоих получилась прекрасная пара, когда вы танцевали, нельзя было не залюбоваться.
Человек, сидевший напротив них, кивком поблагодарил за комплимент, а Психея почувствовала, что краснеет.
– Судачат, что у вас, вероятно, какой-то ирландский титул, – обратилась Софи к Гейбриелу, – поскольку никто о нем не знает. Монетка, конечно, мелкая, но если это самое плохое, что о вас могут сказать разумные люди – о Перси мы не говорим, – то вы выживете.
– Благодарю вас, мадам, – ответил Гейбриел. – Я на это очень рассчитываю.
Только после того как они добрались до дома и тетя Софи поднялась к себе, Психея смогла спокойно поговорить с Гейбриелом.
– Я должна похвалить вас.
– За то, что из нас получилась прекрасная пара? – По его тону было заметно, насколько он равнодушен к своей мужественной красоте.
– Нет, конечно. За то, что в трудный момент вы не растерялись.
– У меня бывали ситуации и похуже, – сказал Гейбриел.
Он, казалось, не позволял ей говорить ему что-либо приятное, и Психея после всех оскорблений, которые она ему нанесла, решила быть справедливой.
– И за то, что вы как актер лучше, чем я ожидала…
– Не так уж трудно принимать чужой титул, жить чужой жизнью, – с неожиданным цинизмом ответил Гейбриел. – Не так уж трудно смотреть людям в глаза и лгать. Актерам это приходится делать постоянно.
– О, понимаю, – сказала Психея, хотя ничего не поняла, но была неприятно поражена его саркастической гримасой, мало похожей на улыбку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73