– С меня довольно женщин легкого поведения, – усмехнулся он. – У меня были и благородные дамы, и женщины низкого происхождения. Я целовал красавиц на берегах южных морей, и они были счастливы в моих объятиях. Я никогда не принуждал женщину и не собираюсь делать это теперь. Но сейчас я желаю только одну ледяную принцессу, скрывающую свою страстность ото всех, даже от себя самой, но не от меня. Так кто же сейчас притворяется, прелестная моя Психея?
Она должна поставить этого распутника на место. Разве Синклер не признался, что любил многих женщин, соблазнял их? Нет, если быть честной. То, что она испытывала к нему сейчас, странные желания, которые он в ней возбуждал, заставляли думать, что эти женщины сами падали к его ногам, моля о поцелуе.
Если бы не стыд, Психея сделала бы то же самое.
Только бы на минуту сбросить бремя ответственности и приличий и забыться в его объятиях. Если он так целует, то каковы же будут другие ласки?
Но Гейбриел не позволил ей раздумывать. Его поцелуй был таким долгим и страстным, что ее сердце вырывалось из груди, и Психея задыхалась, словно стремительно взбежала вверх по лестнице. Она никогда не чувствовала так близко тело мужчины. Даже в танцах. Вот такая близость была бы в их супружеской постели, если бы их помолвка вдруг оказалась настоящей. В брачную ночь блаженства их не разделяли бы ни ее муслиновые юбки, ни его модные облегающие панталоны. А только горячее обнаженное тело прижималось бы к ее такому же разгоряченному телу.
Раздавшийся внизу шум прервал ее тайные фантазии. Психея вздрогнула и заставила себя отодвинуться.
– Я не могу… я не должна… – пробормотала она и повернулась к двери. – Меня ждут внизу.
Гейбриел не удерживал ее, но его синие глаза смотрели на нее так, что она покраснела. Этого человека невозможно обмануть.
Психея поспешно покинула мансарду, добралась до своей спальни и, закрыв дверь, прислонилась к ней.
Почему этот игрок так околдовал ее?.. Она и раньше встречала красивых, обаятельных, хорошо воспитанных джентльменов. Была знакома с самыми отъявленными ловеласами. Но ни один не возбуждал в ней таких чувств.
Этот насмешливый огонек в его синих глазах, улыбка, таящаяся в уголках его красиво изогнутых губ, слегка приподнятая темная бровь, мускулистые руки, так нежно обнимавшие ее… О Господи! Она не должна думать о нем.
Психея была так взволнована происшествием в мансарде, что решила до вечера не выходить из своей комнаты.
Глава 13
День выдался теплым и ясным, и только слабый ветерок играл лентами на шляпке Психеи, когда она спускалась по ступеням к коляске, в которой уже торжественно восседала тетя Софи. Гейбриел подал ей руку, и она села на заднее сиденье рядом с теткой. Гейбриел устроился напротив.
Странно, но сначала он отказывался сопровождать их.
– Вы должны поехать, – сказал он, когда она заговорила об этом за завтраком. – Я уверен, вы прекрасно проведете время в кругу ваших друзей.
– А вы не желаете встретиться с моими друзьями? – довольно холодно поинтересовалась Психея.
– Я полагал, вы не хотите, чтобы я появлялся в обществе чаще, чем это необходимо, – возразил Гейбриел. – Ваш кузен…
– Салли считает, что мы только подтвердим подозрения Перси, если будем все время сидеть дома. И я с ней согласна. – Психея с вызовом посмотрела на него, ожидая возражений.
Выбраться из дома, выехать из Лондона, оказаться вдали от следящих за ним глаз и наемных убийц – об этом Гейбриел не смел и мечтать. Что-то беспокоило его, но он отогнал дурные предчувствия. Он смотрел в окно, за которым ветерок шевелил листья плюща, протягивающего зеленые ветки на подоконник. Ему так хотелось погулять в этот чудесный день за городом под руку с белокурой красавицей.
– Хорошо, я в вашем распоряжении, – сказал Гейбриел.
– Поехали, – приказала Психея кучеру. Он натянул вожжи, и пара серых степенно зашагала по улице; коляска на добротных рессорах плавно катилась по камням мостовой. В такой прекрасный день на улице было столько народу, что они не могли выдвигаться быстрее, даже если бы захотели.
Психея все же сомневалась, что мужчине в расцвете сил медленная езда доставляет удовольствие. Гейбриел, вероятно, предпочел бы верховую лошадь.
– Сожалею, но в нашей конюшне нет подходящей лошади для вас, – шепотом сказала Психея.
Гейбриел шаловливо улыбнулся.
– Я вполне доволен, – заверил он.
«Она даже не представляет, как очаровательна», – подумал Гейбриел. На Психее было светлое муслиновое платье с зеленым узором, бледно-зеленый весенний жакет, а такого же цвета зонтик делал ее глаза столь же ярко-голубыми, как и сиявшее над головой небо. Щеки горели от возбуждения, глаза сверкали.
Гейбриел тоже ощущал прилив сил, чувствовал себя наконец свободным от бремени ограничений и глубоко дышал, наслаждаясь запахами Лондона – аппетитным запахом горячих пирожков на тележке уличного торговца, сладким ароматом цветущей вишни в парке, по которому они проезжали, и даже запахом свежего конского навоза, который не успели убрать.
Скоро он станет хозяином собственного поместья, и позорное прошлое забудется. Он докажет, как ошибался отец, безжалостно выбросивший его из дома погибать в одиночестве. Вопреки всему Гейбриел выжил, и он здесь, готовый занять в обществе место, принадлежавшее ему по праву. И тогда осмелится ли он думать о завоевании сердца красавицы, сидящей перед ним?
Гейбриел подумал о тех препятствиях, которые ему надо преодолеть, прежде чем просить чьей-то руки, тем более руки такой желанной, богатой и прекрасной мисс Хилл.
Нет, лучше об этом не мечтать. Но он здесь и может наслаждаться этим днем. Гейбриел любовался прелестным видением. Психея смотрела на дома, мимо которых они проезжали, таким отсутствующим взглядом, словно не видела их. О чем она думала? Как она могла устоять перед чарами стольких женихов, которых привлекала ее красота, не говоря уже о ее богатстве? Почему мисс Психея Хилл до сих пор не замужем? Впрочем, слава Богу. Иначе он не участвовал бы в этом маскараде, не наслаждался бы своей странной ролью жениха, которому не суждено стать мужем.
Гейбриел вспомнил, что запретил себе думать об этом, и стал оглядываться по сторонам. Лондон остался позади. Дома попадались все реже, и вскоре перед ними открылась равнина. На зеленых лугах паслись овцы, птицы взлетали из кустов при приближении их коляски, и лошади побежали резвее.
Он уже забыл, как прекрасна Англия весной.
– Вы улыбаетесь, – с удивлением сказала Психея.
– Неужели я был так угрюм, что вы никогда не видели моей улыбки?
– Нет, конечно, – спохватилась Психея, – видела, и не раз, но вы улыбались не так. Сейчас кажется, что вы чувствуете себя среди друзей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73