Сознание заполнило мерное, убаюкивающее гудение, погружающее в глубокий, крепкий сон.
Глава 6
ВЫСШИЙ СОВЕТ
Готрегор: восьмой – десятый дни зимы
От Тентира до Готрегора было примерно столько же, сколько от Тагмета до училища кадетов. Из этих семидесяти миль первые двадцать пять были самыми трудными, ливень пополам с градом не утихал, и Речная Дорога действительно чуть не превратилась в реку. Когда через три часа они достигли замков Глушь и Темная Скала, стоящих друг против друга по разные стороны Серебряной, девять всадников промокли насквозь, а их лошади выбились из сил – все, за исключением черного жеребца Торисена и серого – Бура. Лорды Рандир и Данлон уже отбыли со своими войсками, опустошив конюшни, но, к счастью, не прибрежное стойло у переправы.
Утро было в самом разгаре. Рваные грозовые облака катились по небу впереди, давая место сверкающим, но холодным лучам осеннего солнца. Мокрые листья малиновыми и золотыми кучками лежали вдоль дороги. С голых ветвей деревьев блестящими набухшими почками свисали дождевые капли.
Харн обернулся взглянуть на дорогу:
– Странно. Я думал, что Каинрон к этому времени уже будет наступать нам на пятки. Едва ли мы ускользнули из Тентира незамеченными.
– Высокорожденные не имеют привычки скакать в любую погоду, как какие-то оборванцы в кожаных рубахах, – процитировал Торисен. – Теперь, когда мы вырвались из его рук, полагаю, Каинрон подождет сбора своего войска и нагрянет в Готрегор где-нибудь завтра поутру во всей красе и со всеми силами.
– Думаешь, он устроит осаду?
– О Трое, конечно же нет, не теперь, когда в крепости собрались все лорды. Этот человек не настолько идиот. Он просто хочет произвести впечатление на остальных. Унизить Норфа на глазах прочих лордов для него отраднее, чем тихое убийство тут, на дороге. Он, должно быть, очень уверен в себе. Зная Калдана, можно догадаться, что он наверняка уже убедил себя в том, что ты увез меня, безумного, бредящего маньяка, привязав за руки и за ноги к седлу Урагана.
– Это еще можно устроить. Ты должен добраться до этого подлого червяка прежде, чем он и вправду настигнет тебя; но все-таки ты дай мне знать, если решишь упасть.
– Не надейся, я стойкий. Харн вопросительно посмотрел на него, неуверенный, насколько лорд серьезен. Торисен усмехнулся:
– Харн, я терплю твои сомнения и догадки уже добрых пятнадцать лет. Не пришло ли время остановиться?
Дородный кендар в ответ только прорычал что-то неразборчивое.
Они поскакали дальше легкой рысью, сменив лошадей в Фалькире, и после полудня Готрегор уже показался на горизонте. Крепость была воздвигнута на ровном плато у отрога горы, нависающем над равниной Заречья на высоте ста пятидесяти футов. Внешний двор и ближайшие поля кишели воинами. Приблизившиеся всадники увидели волчий флаг Холлена, лорда Даниора, свисающий с ветви яблони во фруктовом саду у северной башни. Люди Даниора, числом примерно с тысячу, уютно расположились под деревьями среди паданцев. Торисен осадил коня.
– Лорд Даниор… кузен Холли!
Молодой человек в кожаных охотничьих одеждах, сидящий у костра, резко повернул голову. Он поднялся и, улыбаясь, направился к приехавшим.
– Торисен! Неплохое время ты показал! Мы не ожидали тебя раньше завтрашнего утра.
– Мне помогли. Объявишь о моем прибытии?
– С удовольствием! – И он отбежал, зовя свою лошадь.
– Это действительно необходимо? – проворчал Харн.
– После прошлой ночи? Да. Холли вернулся, понукая норовистую гнедую кобылу.
Он галопом прискакал к башне и громко протрубил в охотничий рог. Вздрогнувшая лошадь чуть не сбросила его.
– Норф идет! – прокричал он стражникам.
– Ты, дурак, ворота уже открыты, – заорал в ответ кендар, наверняка не разобравший, что сказал Холли, и не узнавший высокорожденного в одежде деревенщины.
– Норф! – завопил лорд Даниор.
– Милостивые Трое, – вполголоса проговорил Торисен. – Думаешь, уже поздно тихонько прокрасться внутрь после такого рева?
Только сейчас охранник увидел его:
– М-м-милорд! Готрегор! – Он развернулся и закричал во внутренний дворик: – Готрегор!
Даниор первым проехал через внешние укрепления, Торисен следовал за ним, остальные выстроились цепочкой за Верховным Лордом. Широкий двор, казалось, закачался и кинулся к ним – столько кендаров собралось там, и все они разом встали. Вот развеваются символы: горящее пламя на штандарте Брендана и сутулый ястреб Эдирра, облетевшее дерево Ярана и обоюдоострый меч Комана – остальные будут ждать в Замке Крага вниз по реке, у Ардета в Омироте и близнецов Эдирр в Кестри. Значит, считая людей Торисена, сейчас здесь собралось около десяти тысяч кенциров.
– Норф! – выкрикнул один, и остальные подхватили: – Норф! Нор-р-рф! Нор-р-рф!..
– И кто на кого пытается произвести впечатление? – пробормотал Харн под покровом ора.
– Пытается, сэр? – переспросил Бур.
Бывший военачальник кивнул на запад, через реку:
– Но есть тут один, который не купится.
Над развалинами Часовни, замка-близнеца Готрегора, реял флаг Кенана, лорда Рандира: растопыренная пятерня в перчатке, хватающая солнце. Кенан привел за собой восемь с половиной тысяч бойцов, и никто из них, выглядывающих из-за крошащихся заграждений и наблюдающих с заросшего сорняками двора, не присоединился к хору приветствий вернувшемуся домой Верховному Лорду.
Торисен на Урагане прошествовал сквозь ревущую толпу по мощеной дорожке к воротам замка. Участок среднего двора был так крут, что ступени прорубались когда-то прямо в скале. Впереди две округлые башенки сторожки у ворот головокружительно взмывали к небесам. Кендар Торисена, крича, склонился над ограждением. За стенами лежал внутренний двор, широкий, зеленый, окруженный казармами, учебными манежами, сараями, отхожими местами – высотой в три этажа, встроенными в толщу внешней стены.
Торисен спешился, поморщившись. Ногу, укушенную вирмой, свело от долгой езды верхом. Он секунду постоял, покачиваясь, около Урагана, тихонько ругаясь, потом отпустил его, когда навстречу, прихрамывая, заспешила по траве Рябина, его домоправительница. Она тоже была в Уракарне, и на ее лбу были выжжены руны с именем бога карнидов.
– Мой лорд! Мы не ожидали тебя так скоро.
– А я вот собрался. Все готово к завтрашнему Совету?
– Да, лорд. Все кроме лорда Каинрона уже здесь.
Торисен подхватил седельную сумку, и грумы увели коня. Подземные конюшни Готрегора были в четыре раза больше стойл Тентира, но на зиму гарнизонных лошадей размещали в переоборудованных казармах на поверхности. Кендарам они все равно были не нужны целиком. Торисен и две тысячи слуг болтались в этой огромной крепости, как высохшие горошины в пустом котле, даже если все они сидели дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Глава 6
ВЫСШИЙ СОВЕТ
Готрегор: восьмой – десятый дни зимы
От Тентира до Готрегора было примерно столько же, сколько от Тагмета до училища кадетов. Из этих семидесяти миль первые двадцать пять были самыми трудными, ливень пополам с градом не утихал, и Речная Дорога действительно чуть не превратилась в реку. Когда через три часа они достигли замков Глушь и Темная Скала, стоящих друг против друга по разные стороны Серебряной, девять всадников промокли насквозь, а их лошади выбились из сил – все, за исключением черного жеребца Торисена и серого – Бура. Лорды Рандир и Данлон уже отбыли со своими войсками, опустошив конюшни, но, к счастью, не прибрежное стойло у переправы.
Утро было в самом разгаре. Рваные грозовые облака катились по небу впереди, давая место сверкающим, но холодным лучам осеннего солнца. Мокрые листья малиновыми и золотыми кучками лежали вдоль дороги. С голых ветвей деревьев блестящими набухшими почками свисали дождевые капли.
Харн обернулся взглянуть на дорогу:
– Странно. Я думал, что Каинрон к этому времени уже будет наступать нам на пятки. Едва ли мы ускользнули из Тентира незамеченными.
– Высокорожденные не имеют привычки скакать в любую погоду, как какие-то оборванцы в кожаных рубахах, – процитировал Торисен. – Теперь, когда мы вырвались из его рук, полагаю, Каинрон подождет сбора своего войска и нагрянет в Готрегор где-нибудь завтра поутру во всей красе и со всеми силами.
– Думаешь, он устроит осаду?
– О Трое, конечно же нет, не теперь, когда в крепости собрались все лорды. Этот человек не настолько идиот. Он просто хочет произвести впечатление на остальных. Унизить Норфа на глазах прочих лордов для него отраднее, чем тихое убийство тут, на дороге. Он, должно быть, очень уверен в себе. Зная Калдана, можно догадаться, что он наверняка уже убедил себя в том, что ты увез меня, безумного, бредящего маньяка, привязав за руки и за ноги к седлу Урагана.
– Это еще можно устроить. Ты должен добраться до этого подлого червяка прежде, чем он и вправду настигнет тебя; но все-таки ты дай мне знать, если решишь упасть.
– Не надейся, я стойкий. Харн вопросительно посмотрел на него, неуверенный, насколько лорд серьезен. Торисен усмехнулся:
– Харн, я терплю твои сомнения и догадки уже добрых пятнадцать лет. Не пришло ли время остановиться?
Дородный кендар в ответ только прорычал что-то неразборчивое.
Они поскакали дальше легкой рысью, сменив лошадей в Фалькире, и после полудня Готрегор уже показался на горизонте. Крепость была воздвигнута на ровном плато у отрога горы, нависающем над равниной Заречья на высоте ста пятидесяти футов. Внешний двор и ближайшие поля кишели воинами. Приблизившиеся всадники увидели волчий флаг Холлена, лорда Даниора, свисающий с ветви яблони во фруктовом саду у северной башни. Люди Даниора, числом примерно с тысячу, уютно расположились под деревьями среди паданцев. Торисен осадил коня.
– Лорд Даниор… кузен Холли!
Молодой человек в кожаных охотничьих одеждах, сидящий у костра, резко повернул голову. Он поднялся и, улыбаясь, направился к приехавшим.
– Торисен! Неплохое время ты показал! Мы не ожидали тебя раньше завтрашнего утра.
– Мне помогли. Объявишь о моем прибытии?
– С удовольствием! – И он отбежал, зовя свою лошадь.
– Это действительно необходимо? – проворчал Харн.
– После прошлой ночи? Да. Холли вернулся, понукая норовистую гнедую кобылу.
Он галопом прискакал к башне и громко протрубил в охотничий рог. Вздрогнувшая лошадь чуть не сбросила его.
– Норф идет! – прокричал он стражникам.
– Ты, дурак, ворота уже открыты, – заорал в ответ кендар, наверняка не разобравший, что сказал Холли, и не узнавший высокорожденного в одежде деревенщины.
– Норф! – завопил лорд Даниор.
– Милостивые Трое, – вполголоса проговорил Торисен. – Думаешь, уже поздно тихонько прокрасться внутрь после такого рева?
Только сейчас охранник увидел его:
– М-м-милорд! Готрегор! – Он развернулся и закричал во внутренний дворик: – Готрегор!
Даниор первым проехал через внешние укрепления, Торисен следовал за ним, остальные выстроились цепочкой за Верховным Лордом. Широкий двор, казалось, закачался и кинулся к ним – столько кендаров собралось там, и все они разом встали. Вот развеваются символы: горящее пламя на штандарте Брендана и сутулый ястреб Эдирра, облетевшее дерево Ярана и обоюдоострый меч Комана – остальные будут ждать в Замке Крага вниз по реке, у Ардета в Омироте и близнецов Эдирр в Кестри. Значит, считая людей Торисена, сейчас здесь собралось около десяти тысяч кенциров.
– Норф! – выкрикнул один, и остальные подхватили: – Норф! Нор-р-рф! Нор-р-рф!..
– И кто на кого пытается произвести впечатление? – пробормотал Харн под покровом ора.
– Пытается, сэр? – переспросил Бур.
Бывший военачальник кивнул на запад, через реку:
– Но есть тут один, который не купится.
Над развалинами Часовни, замка-близнеца Готрегора, реял флаг Кенана, лорда Рандира: растопыренная пятерня в перчатке, хватающая солнце. Кенан привел за собой восемь с половиной тысяч бойцов, и никто из них, выглядывающих из-за крошащихся заграждений и наблюдающих с заросшего сорняками двора, не присоединился к хору приветствий вернувшемуся домой Верховному Лорду.
Торисен на Урагане прошествовал сквозь ревущую толпу по мощеной дорожке к воротам замка. Участок среднего двора был так крут, что ступени прорубались когда-то прямо в скале. Впереди две округлые башенки сторожки у ворот головокружительно взмывали к небесам. Кендар Торисена, крича, склонился над ограждением. За стенами лежал внутренний двор, широкий, зеленый, окруженный казармами, учебными манежами, сараями, отхожими местами – высотой в три этажа, встроенными в толщу внешней стены.
Торисен спешился, поморщившись. Ногу, укушенную вирмой, свело от долгой езды верхом. Он секунду постоял, покачиваясь, около Урагана, тихонько ругаясь, потом отпустил его, когда навстречу, прихрамывая, заспешила по траве Рябина, его домоправительница. Она тоже была в Уракарне, и на ее лбу были выжжены руны с именем бога карнидов.
– Мой лорд! Мы не ожидали тебя так скоро.
– А я вот собрался. Все готово к завтрашнему Совету?
– Да, лорд. Все кроме лорда Каинрона уже здесь.
Торисен подхватил седельную сумку, и грумы увели коня. Подземные конюшни Готрегора были в четыре раза больше стойл Тентира, но на зиму гарнизонных лошадей размещали в переоборудованных казармах на поверхности. Кендарам они все равно были не нужны целиком. Торисен и две тысячи слуг болтались в этой огромной крепости, как высохшие горошины в пустом котле, даже если все они сидели дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109