Человек, способный выпороть недоросля Сибери, не может состоять из одних пороков. Среди окалины и шлаков наверняка есть блестка благородного металла. Я до того расчувствовался, что даже решил: если когда-нибудь выпутаюсь из этой передряги и снова смогу делать что хочу, надо будет найти его и постараться с ним подружиться. Даже представил себе приятный совместный ленч, мы сидим за столиком друг против друга, пьем выдержанное сухое вино и болтаем, как старые приятели, и тут вдруг оказалось, что я уже на ближних подступах к вдовьему флигелю.
Богадельня, она же вдовохранилище опочивших лордов Чаффнелов, представляет собой средних размеров дом, окруженный, если говорить языком рекламных объявлений, великолепным просторным парком. Вы входите в парк через калитку в живой изгороди и шагаете дальше к крыльцу по усыпанной гравием дорожке, — это, конечно, если вы решили войти через парадный вход, а не влезть в кухонное окно — тогда надо красться по травяному бордюру и неслышно перебегать от дерева к дереву.
Именно так я и поступил, хотя при поверхностном осмотре никакой необходимости в этом не было. Дом выглядел необитаемым. Но ведь я осмотрел только фасад, и если приглядывающий за флигелем садовник, вопреки своему обыкновению, не сидит сейчас в деревенском трактире со стаканчиком виски, а все еще находится дома, он, конечно, должен быть в людской. Туда-то я и направился, стараясь не ступать, а ползти по-змеиному.
Не скажу, чтобы я был в восторге от того, что мне предстояло. Дживс давеча так бодро — я бы даже сказал лихо — обещал, что я с легкостью проникну в дом и расположусь там на ночь, дескать, что может быть проще, а я на собственном горьком опыте убедился, что роль взломщика не для меня, затея непременно сорвется. В жизни не забуду ту историю, когда Бинго Литтл подбил меня влезть в его дом и стащить валик фонографа с тошнотворно слащавой статьей, которую написала о нем известная дамская писательница и его благоверная, Рози М., в девичестве Рози М. Бэнкс, для журнала моей тети Далии «Будуар знатной дамы». Возможно, вы помните, что в этом эпизоде приняли участие китайские мопсы, горничные и полицейские, я натерпелся страху, и сейчас никак не хотел, чтобы повторилось что-то хоть отдаленно подобное.
И потому я с большой осторожностью обогнул дом, а увидев, что кухонная дверь приоткрыта — это первое, что бросилось мне в глаза, — я не рванул к ней с той прытью, какую проявил бы год или полтора назад, когда жизнь еще не превратила меня в мрачного, подозрительного мизантропа, о нет: я замер на месте и стал опасливо вглядываться. Может быть, зря я так насторожился. А может быть, и совсем не зря. Поживем — увидим.
И как же я похвалил себя за осмотрительность, когда через минуту вдруг услышал, что в доме кто-то насвистывает, и понял, что этот свист означает. Он означал, что садовник, вместо того чтобы отправиться в «Герб Чаффнеллов» пропустить стаканчик, решил остаться дома и провести вечерок в тихом обществе любимых книг. Верь после этого агентурным сведениям Дживса.
Я уполз в тень, как леопард, кипя обидой. Дживс не имеет права утверждать, что люди в такое-то время уходят в деревню посидеть в кабачке, когда они на самом деле и не думают никуда уходить.
Вдруг произошло нечто совершенно неожиданное, события предстали совсем в ином свете, и я понял, как был несправедлив к честному малому. Свист прекратился, кто-то громко икнул, потом в доме запели «Веди нас, благодатный свет».
Во вдовьем флигеле жил не только садовник, там скрывался краса и гордость Москвы, этот гнусный подонок Бринкли.
Так, надо все хорошенько обдумать, спокойно и не спеша.
Когда сталкиваешься с такими личностями, как Бринкли, простая логика школьных учебников неприменима. От них никогда не знаешь, чего ждать. Например, нынче вечером он кровожадно носился по коттеджу с мясницким ножом, а потом, не прошло и часу, безропотно позволил Чаффи гнать себя пинками от крыльца замка до ворот. Так что нее зависит от того, какой стих на него нашел. И если я сейчас смело войду во вдовий флигель, с каким проявлением этой многогранной натуры мне предстоит столкнуться? Этот вопрос я просто вынужден был себе задать. Встретит ли меня почтительный миролюбец, которого можно схватить за шиворот и вышвырнуть вон? Или же мне придется весь остаток ночи бегать вверх-вниз по лестницам, лишь на одну голову опережая этого людоеда?
Кстати, коль уж мы заговорили о погоне, где его замечательный нож? Насколько я понял, во время беседы с Чаффи ножа при нем не было. Однако вполне возможно, что он просто оставил его где-нибудь на время, а потом снова забрал.
Рассмотрев положение с разных углов, я решил, что лучше всего оставаться на месте, и буквально через минуту развитие событий показало, что это было мудрое решение.
Он дошел до стиха «Непрогляден мрак ночи», причем голос его окреп, хотя в нижнем регистре звучал жидковато, и вдруг неожиданно умолк. И тут же раздались леденящие душу крики, тяжелый топот, грохот, шум. Конечно, я понятия не имел, с чего он так взъярился, однако все эти звуки не оставляли ни малейшего сомнения в том, что по никому не ведомой причине субъект вдруг снова воротился в первобытное состояние, когда без мясницкого ножа просто нечего делать.
Для агрессивного психопата вроде Бринкли жизнь в сельской местности предоставляет массу удобств, и главное из них — полная свобода действий. Устрой он такой тарарам, скажем, на Гросвенор-сквер или на Кадоган-террас, ровно через минуту появились бы целые отряды полицейских. Во всех домах поднялись бы окна, заливались свистки. А здесь, в идиллически мирном Чаффнел-Реджисе, в уединенно стоящей вдовьей обители, он обрел неограниченные возможности для самовыражения. Ближайший дом, если не считать замка Чаффнел-Холл, находился на расстоянии мили, но и замок стоял слишком далеко, там этот безобразный шум вряд ли и расслышали.
И опять же, трудно было строить сколь-нибудь достоверные предположения относительно того, за кем он там охотится. Возможно, садовник-сторож все-таки не ушел в деревню и теперь горько об этом сожалеет. С другой стороны, разве человеку, который так надрался, нужен какой-нибудь реальный объект для охоты? Да он за собственной тенью будет гоняться просто так, ради забавы.
Я склонялся к этой последней точке зрения и с замиранием мечтал, а вдруг он все-таки свалится с лестницы и свернет себе башку, но тут мне стало ясно, что я ошибся. Несколько минут шум и вопли звучали чуть тише, видно, гон переместился в отдаленную часть дома, но сейчас вдруг страсти разгорелись с новой силой. По лестнице с грохотом сбежали вниз, раздался оглушительный треск, и тотчас кухонная дверь распахнулась, из нее вылетел человек, он вихрем понесся в мою сторону, обо что-то споткнулся и растянулся плашмя чуть не у моих ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55