Тут, надо признать, он застал Илюху врасплох, и тот дал слабину, вытащив из кармана заветную флягу, предусмотрительно наполненную на пиру.
– Годится, – обрадовался Изя и, вырвав ее из рук, так же резко закрыл дверь.
– Ты что-нибудь поняла? – спросил Солнцевский, возвращаясь на насиженное место рядом с Любавой.
– А что тут непонятного? – пожала плечами та. – Разговор пошел в нужном русле. Вам, мужикам, главное – повод выпить найти, а остальное уже неважно. Будем ждать.
Илюха хотел было возразить, но, немного поразмыслив, передумал.
Когда вечер уже почти уступил права ночи, Солнцевский не выдержал:
– Да что же это такое? Мы тут сидим, волнуемся, а он...
С этими словами богатырь решительно направился в дом. Соловейке ничего не оставалось, как последовать за ним. Ну в самом деле, не сидеть же одной в темноте, как курице на насесте!
Картина, которую увидели вошедшие, была достойна кисти художника-сюрреалиста, и называлась бы она наверняка так: «Ты меня уважаешь?»
За большим столом, в центре разгромленной горницы сидели в обнимку уже знакомый нам Изя и странный маленький старичок с волосатыми ушами и крючковатым носом. Собутыльники уже давно перешли на «ты», обсудили женщин, власть и вплотную подошли к решению вечного как мир вопроса вопросов: «Так уважаешь или нет?»
Еще немного постояв, Илюха с Любавой выяснили, что «да, уважают». Причем окончательно и бесповоротно. По собственному опыту Солнцевский знал, что этот этап может затянуться очень надолго.
– Кхе, кхе, – корректно прервал беседу нечисти богатырь. – Не помешаем?
* * *
Тут, наверное, надо немножко прояснить ситуацию и рассказать про участие, хоть и не по своей воле, Изи в историческом ужастике. В первый момент, когда коварный богатырь запихнул его в дом, черт еще предпринял отчаянную попытку выбраться наружу, но надежно припертая дверь лишила его этой возможности. Тут пришлось взять себя в руки и пораскинуть мозгами.
Как повелось испокон веков, незваному гостю выяснять отношения с негостеприимными хозяевами лучше всего, имея за спиной возможность быстренько смыться при неудачном исходе разговора. Так как богатырь в красном пиджаке лишил его возможности отступать через дверь, Изя решил, что разумнее всего будет пробраться в горницу, открыть ближайшее окно, и уж рядом с ним попытаться выяснить, что за нечисть завелась в этих палатах, а главное – не имеет ли она что-то против своего родственника Изи.
Черт скинул морок (мол, я свой!) и, тихонечко цокая копытами, начал красться в горницу. Этот процесс передислокации был прерван разбившимся в миллиметре от многострадальной головы горшком с чахленькой геранью.
Изя, за последние века изрядно отвыкший от такого обращения, издал нечеловеческий вопль (хотя, с другой стороны, какой еще он вопль должен был издать?) и бросился к спасительному окну. Уже на бегу откуда-то сзади послышалась Изе витиеватая ругань и свист от очередного брошенного предмета.
Быстро приспосабливающийся к ситуации Изя тут же бросился под дубовый стол, стоящий в центре горницы, и ловко брошенная шайка разбилась не о спину, а о стену. Кто-то еще раз отчетливо выругался, видимо, раздосадованный промахом.
Изя выглянул из-за укрытия и с ужасом обнаружил, что все окна закрыты ставнями. Пути отступления были отрезаны. Что мог поделать в такой критической ситуации бедный черт? Правильно, закрыв глаза и издав жуткий вопль, Изя бросился в атаку, ловко прихватив стоящий у печки ухват.
И все было бы хорошо, если бы он видел того, с кем пришлось воевать. Однако отсутствие противника оказалось для Изи не таким уж важным делом.
Продолжая вопить, черт принялся молотить ухватом по всему, что попадалось под руку, точнее под ухват. Благодаря такому нестандартному способу вести разговор за пару минут Изя разгромил в комнате все, что могло рассыпаться под ударами не совсем обычного оружия.
Наконец в горнице осталась только печь, скамьи и огромный дубовый стол, о который и разбил ухват неугомонный Изя.
– Ты что, ошалел? – раздался несколько удивленный хриплый голос откуда-то снизу.
На куче разбитой посуды стоял маленький сгорбленный домовой с крючковатым носом и большими волосатыми ушами.
– Ч-чего? – опять начал заикаться Изя.
– Так ты еще и припадочный. Я спрашиваю, чего ты тут натворил, однорогий?
– А кто первый начал?!
– Что, я?
– Ты!
– А какого лешего ты сюда приперся!
– Мне лешие не указ! А пришел я сюда просто поговорить, а ты сразу геранью кидаться!
– Нормальные черти без приглашения не являются!
– А я ненормальный!
– Оно и видно.
Если учесть, что на протяжении всего этого разговора собеседники что есть мочи пытались переорать друг друга, то немудрено, что оппоненты быстро захрипели и перешли на значительно более спокойные интонации.
– Так чего приперлись-то? – наконец поинтересовался сварливый домовой.
– Жить тут хотим, – признался черт.
– А меня вы спросили?!
– А ты дал возможность спросить?!
Спорщики немного помолчали, явно прикидывая, стоит ли еще поорать, или уже можно начать говорить.
– Ну так спрашивай.
– Так можно нам тут пожить?
– Кому это «нам»?
– Мне, моему компаньону из Москвы, местной девице и Змею Горынычу, – перечислил Изя и тут же уточнил. – Но змей еще маленький и может спать в амбаре.
– Ясно... – протянул домовой, – Нельзя.
– Что нельзя? – не понял черт.
– Пожить нельзя, – спокойно дал отворот-поворот всей компании домовой и, стряхнув со скамьи битые черепки, уселся за стол.
Черт почесал затылок и, не дожидаясь приглашения, уселся напротив домового, так же скинув на пол остатки посуды.
– А почему, можно узнать?
Домовой сверкнул маленькими глазенками:
– Я тебя за стол садиться не приглашал.
Вся миссия Изи была под угрозой срыва. Домовой был старый, сварливый, переубедить такого очень сложно. А переезжать без согласия домового – себе дороже, все равно жизни не даст. Тут в светлую голову черта пришла мысль, от появления которой он даже хрюкнул от удовольствия и со всех копыт бросился наружу к своей компании. Из-за обилия событий в последнее время Изя даже позабыл про подпертую дверь и со всей силы пнул ее копытом, едва не прибив Илюху.
– Выпить есть? – задал простой и понятный каждому человеку мужского пола на Руси вопрос, и, получив ответ в виде заветной фляги, бросился водворять свою светлую идею в жизнь, по пути расшвыривая битую посуду в поисках подходящей тары. Чудом была выужена из горы битой утвари вполне подходящая чарка и вместе с флягой водружена на стол перед уже начавшим скучать домовым.
– Разрешите присесть за ваш стол? – лилейным голоском испросил разрешения у хозяина Изя.
Глаза домового сверкнули, он степенно погладил бороду и милостиво согласился:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75