– раздалось оттуда.
Змей, недовольно покинув належанное место, подбежал к воротам и вдруг неожиданно ощетинился, предварительно дыхнув уже не паром, а огнем. Пришедшие явно не нравились трехголовому.
– Слышь, богатырь, это я, Лихосватский с друзьями! – после некоторого замешательства отозвались гости. – Придержи Змея.
– И ты не хворай, – несколько запоздало отозвался Солнцевский на приветствие, таща за ошейник упирающегося всеми четырьмя лапами Мотю в дом.
Змей героически сопротивлялся, но пал жертвой обстоятельств и разницы в массе со своим хозяином.
Только после такой нейтрализации Моти Илюха открыл ворота гостям.
– Крутая зверюга! – уважительно отозвался о маленьком Моте вошедший Мартын Лихосватский и крепко пожал' руку Илюхе.
Вместе с сотником пришло еще с пяток богатырей, уже виденных Солнцевским на памятном пиру.
– Говорят, ты какой-то бодибилдингой тут занимаешься, – без предисловий перешел к главному Мартын. – Может, покажешь, что это за хреновина такая? Если вещь стоящая, то беру две штуки.
Вошедшие богатыри дружно заржали за спиной своего командира.
– Моя сотня лучшая в дружине, – между делом похвастался Мартын. – Так что для таких молодцов не жалко.
– Проходите в амбар, там все и покажу, – согласился Илюха, ничуть не удивленный таким неожиданным визитом.
Шустрый Изя давно разузнал, что во дворце только и говорят об удивительных изменениях в фигуре княжны и о странных иностранцах «Бодибилдинге» и «Фитнесе», которые живут в амбаре «Чумных палат». Вот и пересилило любопытство богатырей страх перед странным местом.
Правда, Илюха надеялся, что к нему пожалуют Муромец с друзьями, но ничего не поделаешь, былинные богатыри включили обидку и на контакт никак не шли.
«Но ничего, начнем с Лихосватского, а там видно будет», – решил Илюха и отправился следом за группой галдящих богатырей.
Тут неожиданно голос одного из оболтусов загоготал громче остальных.
– А это что за чучело? Мужики, вы только посмотрите на эту срамоту!
Ответом ему послужило дружное ржание нескольких луженых глоток. Мартын в момент отвесил могучую затрещину умнику, причем так, что тот прикусил свой острый язык.
– Разрешите представить вам мою боевую подругу Любаву, – спокойным голосом оповестил всех Илюха.
Любава, за время тренировок уже привыкшая к. своей неординарной одежде, в присутствии насмешливых богатырей залилась густой краской и обиженно поджала тонкие губки.
– К тому же она моя ученица, – спокойно предупредил Солнцевский, чтобы раз и навсегда прекратить шуточки. – Любава, ты пока отдохни, мы продолжим минут через десять.
Соловейка кивнула и отправилась по направлению к дому. Тут один из особо ретивых молодцов не выдержал и звонко шлепнул ее по тому месту, которое весьма выгодно подчеркивали шаровары.
Реакция на данное действо была молниеносной: звонкая, как удар хлыста, пощечина была достойным ответом наглецу.
– Ты чего дерешься? – обиженно взвизгнул тот. – Вот я тебе...
С этими словами богатырь ринулся на Соловейку. Лихосватский рванулся было на перехват, но Илюха схватил его за руку:
– Пусть сами разберутся.
Мартын только пожал плечами, мол, тебе видней.
Между тем события развивались необычайно стремительно. Обиженный молодец попытался схватить Любаву за шкирку, но с помощью прекрасно выполненной подсечки был отправлен в небольшой, но очень колоритный полет в дворовую пыль.
– Ах, ты так? – еще больше обиделся торопливо поднимающийся богатырь.
На этот раз Соловейка опять проявила гуманизм, ловко увернувшись от могучего, но абсолютно бесполезного удара, переместила наглеца опять поближе к земле-матушке. И опять богатырь не понял, что его пощадили. В его голове просто не могло уложиться, что его, княжеского витязя, не раз принимавшего участие в боях, может победить хрупкая девчонка.
Терпение Любавы было не безграничным... Поднырнув под несущееся на нее тело и используя в своих интересах солидную массу оболтуса, ловким движением вывернула его руку в сторону. Что-то противно хрустнуло, и с воплем от боли пополам с обидой поверженный воин в третий раз очутился в пыли.
Илюха только довольно ухмыльнулся, про себя отметив, что все-таки калечить дуболома Соловейка не стала.
– Ты чего, ошалела? – оставшиеся богатыри двинулись на раскрасневшуюся Соловейку.
В очередной раз Лихосватский бросился, чтобы остановить своих чрезмерно буйных подчиненных, но, к его удивлению, Илюха опять не дал ему этого сделать.
– Ухи заткни, а рот открой, – окончательно сбил его с толку Солнцевский.
Несказанно удивленный таким странным поведением коллеги, Мартын все-таки решил послушать его и не прогадал. Пронзительный, всепроникающий свист разметал подошедших слишком близко незадачливых богатырей, словно кегли в кегельбане.
Илюха, уже привыкший к беспощадным утренним побудкам, отделался легким гулом в ушах. Лихосватскому пришлось тяжелее, и теперь он отчаянно мотал головой, словно пытался стряхнуть с себя Соловейкин свист. Состояние поверженных богатырей было спокойным, ну то есть они тихонечко лежали кто где, не проявляя никакого желания очнуться.
– Молодец! – похвалил ученицу Солнцевский. – Пятерка тебе, даже с плюсом.
– Чего? – не поняла немного запыхавшаяся Любава.
– Ну это значит, что ты победила нокаутом, – в своем стиле пояснил Илюха.
– Ты знаешь, что тебе за это будет? – наконец обрел дар речи Мартын.
– Да ничего ей за это не будет! – раздался из-за спины бас Берендея.
Чуткий Мотя был заперт в доме, так что в пылу страстей никто не заметил появления царственной особы в сопровождении верного воеводы.
– Ничего ей не будет, – спокойно повторил князь, с явным интересом рассматривая румяную Любаву.
Не совсем традиционная в то время одежда весьма выгодно подчеркивала ладную фигуру младшего богатыря, так что взгляд Берендея был, так сказать, больше мужской, чем княжеский.
– Необходимая самооборона, – подсказал юридически грамотный Солнцевский.
– Во-во, именно, – согласился Берендей, продолжая любоваться Соловейкой. – Не зря я твои бывшие подвиги простил.
– Это ты ее таким приемам обучил? – строго поинтересовался Севастьян, лишенный романтических черт в характере.
– Свистеть она и без меня умела, а остальному я.
– Богатырей таким фокусам сможешь обучить? – Планы воеводы оказались далеко идущими.
– И бодибилдингу, – вставил Мартын.
– И ему тоже, – согласился воевода.
Стать вечным тренером, хотя и олимпийского резерва, Солнцевскому не улыбалось. Одно дело заниматься этим в удовольствие, для себя, так сказать, а другое дело подписываться на постоянную должность. Илюха решил отказаться, но до глубины знакомый голос рассудил совсем по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Змей, недовольно покинув належанное место, подбежал к воротам и вдруг неожиданно ощетинился, предварительно дыхнув уже не паром, а огнем. Пришедшие явно не нравились трехголовому.
– Слышь, богатырь, это я, Лихосватский с друзьями! – после некоторого замешательства отозвались гости. – Придержи Змея.
– И ты не хворай, – несколько запоздало отозвался Солнцевский на приветствие, таща за ошейник упирающегося всеми четырьмя лапами Мотю в дом.
Змей героически сопротивлялся, но пал жертвой обстоятельств и разницы в массе со своим хозяином.
Только после такой нейтрализации Моти Илюха открыл ворота гостям.
– Крутая зверюга! – уважительно отозвался о маленьком Моте вошедший Мартын Лихосватский и крепко пожал' руку Илюхе.
Вместе с сотником пришло еще с пяток богатырей, уже виденных Солнцевским на памятном пиру.
– Говорят, ты какой-то бодибилдингой тут занимаешься, – без предисловий перешел к главному Мартын. – Может, покажешь, что это за хреновина такая? Если вещь стоящая, то беру две штуки.
Вошедшие богатыри дружно заржали за спиной своего командира.
– Моя сотня лучшая в дружине, – между делом похвастался Мартын. – Так что для таких молодцов не жалко.
– Проходите в амбар, там все и покажу, – согласился Илюха, ничуть не удивленный таким неожиданным визитом.
Шустрый Изя давно разузнал, что во дворце только и говорят об удивительных изменениях в фигуре княжны и о странных иностранцах «Бодибилдинге» и «Фитнесе», которые живут в амбаре «Чумных палат». Вот и пересилило любопытство богатырей страх перед странным местом.
Правда, Илюха надеялся, что к нему пожалуют Муромец с друзьями, но ничего не поделаешь, былинные богатыри включили обидку и на контакт никак не шли.
«Но ничего, начнем с Лихосватского, а там видно будет», – решил Илюха и отправился следом за группой галдящих богатырей.
Тут неожиданно голос одного из оболтусов загоготал громче остальных.
– А это что за чучело? Мужики, вы только посмотрите на эту срамоту!
Ответом ему послужило дружное ржание нескольких луженых глоток. Мартын в момент отвесил могучую затрещину умнику, причем так, что тот прикусил свой острый язык.
– Разрешите представить вам мою боевую подругу Любаву, – спокойным голосом оповестил всех Илюха.
Любава, за время тренировок уже привыкшая к. своей неординарной одежде, в присутствии насмешливых богатырей залилась густой краской и обиженно поджала тонкие губки.
– К тому же она моя ученица, – спокойно предупредил Солнцевский, чтобы раз и навсегда прекратить шуточки. – Любава, ты пока отдохни, мы продолжим минут через десять.
Соловейка кивнула и отправилась по направлению к дому. Тут один из особо ретивых молодцов не выдержал и звонко шлепнул ее по тому месту, которое весьма выгодно подчеркивали шаровары.
Реакция на данное действо была молниеносной: звонкая, как удар хлыста, пощечина была достойным ответом наглецу.
– Ты чего дерешься? – обиженно взвизгнул тот. – Вот я тебе...
С этими словами богатырь ринулся на Соловейку. Лихосватский рванулся было на перехват, но Илюха схватил его за руку:
– Пусть сами разберутся.
Мартын только пожал плечами, мол, тебе видней.
Между тем события развивались необычайно стремительно. Обиженный молодец попытался схватить Любаву за шкирку, но с помощью прекрасно выполненной подсечки был отправлен в небольшой, но очень колоритный полет в дворовую пыль.
– Ах, ты так? – еще больше обиделся торопливо поднимающийся богатырь.
На этот раз Соловейка опять проявила гуманизм, ловко увернувшись от могучего, но абсолютно бесполезного удара, переместила наглеца опять поближе к земле-матушке. И опять богатырь не понял, что его пощадили. В его голове просто не могло уложиться, что его, княжеского витязя, не раз принимавшего участие в боях, может победить хрупкая девчонка.
Терпение Любавы было не безграничным... Поднырнув под несущееся на нее тело и используя в своих интересах солидную массу оболтуса, ловким движением вывернула его руку в сторону. Что-то противно хрустнуло, и с воплем от боли пополам с обидой поверженный воин в третий раз очутился в пыли.
Илюха только довольно ухмыльнулся, про себя отметив, что все-таки калечить дуболома Соловейка не стала.
– Ты чего, ошалела? – оставшиеся богатыри двинулись на раскрасневшуюся Соловейку.
В очередной раз Лихосватский бросился, чтобы остановить своих чрезмерно буйных подчиненных, но, к его удивлению, Илюха опять не дал ему этого сделать.
– Ухи заткни, а рот открой, – окончательно сбил его с толку Солнцевский.
Несказанно удивленный таким странным поведением коллеги, Мартын все-таки решил послушать его и не прогадал. Пронзительный, всепроникающий свист разметал подошедших слишком близко незадачливых богатырей, словно кегли в кегельбане.
Илюха, уже привыкший к беспощадным утренним побудкам, отделался легким гулом в ушах. Лихосватскому пришлось тяжелее, и теперь он отчаянно мотал головой, словно пытался стряхнуть с себя Соловейкин свист. Состояние поверженных богатырей было спокойным, ну то есть они тихонечко лежали кто где, не проявляя никакого желания очнуться.
– Молодец! – похвалил ученицу Солнцевский. – Пятерка тебе, даже с плюсом.
– Чего? – не поняла немного запыхавшаяся Любава.
– Ну это значит, что ты победила нокаутом, – в своем стиле пояснил Илюха.
– Ты знаешь, что тебе за это будет? – наконец обрел дар речи Мартын.
– Да ничего ей за это не будет! – раздался из-за спины бас Берендея.
Чуткий Мотя был заперт в доме, так что в пылу страстей никто не заметил появления царственной особы в сопровождении верного воеводы.
– Ничего ей не будет, – спокойно повторил князь, с явным интересом рассматривая румяную Любаву.
Не совсем традиционная в то время одежда весьма выгодно подчеркивала ладную фигуру младшего богатыря, так что взгляд Берендея был, так сказать, больше мужской, чем княжеский.
– Необходимая самооборона, – подсказал юридически грамотный Солнцевский.
– Во-во, именно, – согласился Берендей, продолжая любоваться Соловейкой. – Не зря я твои бывшие подвиги простил.
– Это ты ее таким приемам обучил? – строго поинтересовался Севастьян, лишенный романтических черт в характере.
– Свистеть она и без меня умела, а остальному я.
– Богатырей таким фокусам сможешь обучить? – Планы воеводы оказались далеко идущими.
– И бодибилдингу, – вставил Мартын.
– И ему тоже, – согласился воевода.
Стать вечным тренером, хотя и олимпийского резерва, Солнцевскому не улыбалось. Одно дело заниматься этим в удовольствие, для себя, так сказать, а другое дело подписываться на постоянную должность. Илюха решил отказаться, но до глубины знакомый голос рассудил совсем по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75