Вас зовут Лавиния Биверсток! — Он привел наскоро в порядок свою одежду и учтиво поклонился. — Меня зовут Энтони Блад, я к вашим услугам.
Лавиния тоже привела себя в порядок, снова заняла свое кресло и, с трудом сдерживая досаду, ответила ему в тон:
— Искренне рада за вас. Но не чувствуйте себя победителем. Вам рано ликовать, я приготовила для вас еще много сюрпризов.
Она сделала неуловимое движение рукой — и от потолка отделилась одна из квадратных плит и стала медленно опускаться на четырех удерживающих ее цепях. Не дожидаясь, когда она достигнет пола, Лавиния вспрыгнула на нее и уже через несколько секунд никого в подземелье не было.
* * *
После обыска в бриджфордском особняке сэр Блад не мог найти себе места. В самом деле, не за книгами же он туда ездил! И поведение Лавинии, и сонные слуги, и вся атмосфера, царившая в усадьбе, говорили о том, что там скрывается какая-то тайна. Сэр Блад был уверен, что это связано с Энтони. Мысль о том, что сын был тогда совсем рядом с ним, может быть, нуждался в помощи, может быть, истекал кровью, неотступно терзала его. Она не оставляла его ни на секунду — занимался ли он делами или беседовал с кем-нибудь.
Сидя у себя в кабинете и выслушивая бесконечные соображения лорда Лэнгли и мистера Фортескью относительно стратегической роли Ямайки в Новом Свете, сэр Блад думал о другом. У него было предчувствие, что его жизнь подходит к концу и все, кроме Энтони и Элен, казалось ему бессмысленным и ничтожным, в том числе международные отношения.
Мистер Фортескью, получив свой пост, изо всех сил старался показать, что занимает его не зря. Он не мог не воспользоваться присутствием на острове высокого чиновника и старался произвести на него наиболее благоприятное впечатление. Он видел, что положение сэра Блада, всегда казавшееся незыблемым, несколько пошатнулось, его авторитет в глазах правительства перестал быть чем-то непререкаемым и еще один-два необдуманных шага — вполне может статься, что ему начнут подыскивать замену. А господам в центре всегда нравится, когда подходящая фигура уже имеется на месте. А тогда, став губернатором, чем черт не шутит, можно будет попытаться оставить позади, в смысле богатства, и самих Биверстоков.
Лорд Лэнгли был человеком чванливым, желчным, с целым набором предрассудков и старческих недомоганий, но при этом по-своему неглупым, и он неплохо разбирался в деле, которое на него возложили. Он отлично видел, куда направлены старания вице-губернатора. Его очень огорчало, что сэр Блад, человек идеально подходящий для своей должности, слишком погружен в семейные обстоятельства. Вот если бы к его уму и профессиональному опыту добавить энтузиазм тщеславного болвана Фортескью, мог бы получиться идеальный губернатор.
Вошедший Бенджамен доложил, что один голландец, капитан брига «Витесс», желает видеть господина губернатора.
— Что ему нужно?
— Он говорит, милорд, что дело важное и что вы в этом деле заинтересованы.
Сэр Блад весь напрягся. Что ж, если судьбе угодно послать ему на помощь голландского капитана, он будет этому только рад.
— Пригласи его.
Голландец оказался краснощеким сорокалетним гигантом, он почтительно поздоровался и спросил, кто из присутствующих господ является сэром Бладом.
— Рик ван дер Стеррен, с вашего позволения, — отрекомендовался он.
— Я слушаю вас, — отозвался сэр Блад.
Голландец откашлялся.
— У меня вот к вам какое дело, — начал он. У него был сильный акцент.
— Я слушаю вас самым внимательным образом.
— Вчера утром я пришвартовался. Двенадцать тысяч фунтов ванили и перцу, но не это главное, на борту я имел одна девчонка.
— Элен? — воскликнули в один голос лорд Лэнгли и мистер Фортескью.
— Нет, ее имя Тилби. Я подобрал ее в Мохнатой Глотке. Она, джентльмены, обратила на себя внимание несколькими словечками. Мне приходилось слышать их на севере, я плавал туда раньше.
— Прошу вас, ближе к делу, — попросил сэр Блад.
— Так я вам про дело и толкую. Иду я по рынку, смотрю — девчонка, служаночка по виду, торгуется с мулаткой и такое говорит... извините, джентльмены, но ни в английском, ни в голландском языке таких слов нет. Услышать такую ругань на здешних широтах — истинное чудо.
Джентльмены улыбнулись, догадавшись, о чем идет речь. На взгляд сэра Блада, ничего не было удивительного в том, что Элен сохранила в своей детской памяти несколько соленых выражений, бытовавших среди моряков ее народа. А поскольку они с Тилби росли вместе, кое-что могла позаимствовать и служанка. Тилби, вероятно, давала госпоже повод вспомнить крепкие слова родного языка. Но внешне губернатор остался спокоен.
— Да, да. Так вот я с этой девчонкой разговорился. Она сначала не слишком мне верила, а потом, напротив, доверилась. Видимо, никакого у нее не было выхода. Ну и, думаю я себе, отвезу-ка я ее к вам, раз все равно по пути. Да и понравилась она мне, если все начистоту говорить.
— Да где же она? — потеряв терпение, в один голос воскликнули джентльмены.
— А это я у вас хотел спросить, она сразу же на берег бросилась, говорила, что к вечеру вернется. Второй вечер на дворе, а ее нет как нет.
— Как же вы отпустили ее одну? — укоризненно прорычал сэр Блад.
— Она сама так хотела, говорила, мол, город не чужой. Да и потом, я видел, на набережной к ней подошел мужчина, и они вместе пошли вверх по улице. Видимо, к вам.
— Как он выглядел?
— Он выглядел, — утвердительно ответил голландец.
— Как? Не было ли у него особых примет?
— Нет, особых не было, только разве что лыс совершенно. У него парик ветром сдуло.
— Троглио! — догадался губернатор. — И когда это было?
— Вчера утром.
— Троглио? Это управляющий мисс Биверсток, — сказал мистер Фортескью, — мы можем послать за ним, и он доставит к нам Тилби.
Сэр Блад даже не стал отвечать своему заместителю.
— Вы расстроены из-за этого лысого? — участливо спросил ван дер Стеррен.
Губернатор посмотрел на него совершенно больными глазами:
— У Тилби были для меня чрезвычайно важные известия, боюсь, что теперь я их уже не узнаю.
— Почему? — удивился голландец. — Вы можете узнать их прямо от меня. Тилби мне все рассказала, как раз на тот случай, если с ней что-нибудь случится. Видимо, я ей тоже понравился. И я, джентльмены, скажу вам честно, по отношению к этой девушке...
— Так что же вы молчите! — громовым голосом воскликнул сэр Блад.
— Она сказала, что вашу дочь дон Мануэль де Амонтильядо увез в Санта-Каталану.
Губернатор медленно стащил со своей головы парик и утер им вспотевшее лицо.
— Бенджамен, — тихо позвал он.
— Да, милорд.
— Передай Уэсли приказ: взять два десятка драгун, скакать в Бриджфорд и доставить сюда Лавинию Биверсток. А дежурному... Кто там у нас?
— Лейтенант Уэддок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Лавиния тоже привела себя в порядок, снова заняла свое кресло и, с трудом сдерживая досаду, ответила ему в тон:
— Искренне рада за вас. Но не чувствуйте себя победителем. Вам рано ликовать, я приготовила для вас еще много сюрпризов.
Она сделала неуловимое движение рукой — и от потолка отделилась одна из квадратных плит и стала медленно опускаться на четырех удерживающих ее цепях. Не дожидаясь, когда она достигнет пола, Лавиния вспрыгнула на нее и уже через несколько секунд никого в подземелье не было.
* * *
После обыска в бриджфордском особняке сэр Блад не мог найти себе места. В самом деле, не за книгами же он туда ездил! И поведение Лавинии, и сонные слуги, и вся атмосфера, царившая в усадьбе, говорили о том, что там скрывается какая-то тайна. Сэр Блад был уверен, что это связано с Энтони. Мысль о том, что сын был тогда совсем рядом с ним, может быть, нуждался в помощи, может быть, истекал кровью, неотступно терзала его. Она не оставляла его ни на секунду — занимался ли он делами или беседовал с кем-нибудь.
Сидя у себя в кабинете и выслушивая бесконечные соображения лорда Лэнгли и мистера Фортескью относительно стратегической роли Ямайки в Новом Свете, сэр Блад думал о другом. У него было предчувствие, что его жизнь подходит к концу и все, кроме Энтони и Элен, казалось ему бессмысленным и ничтожным, в том числе международные отношения.
Мистер Фортескью, получив свой пост, изо всех сил старался показать, что занимает его не зря. Он не мог не воспользоваться присутствием на острове высокого чиновника и старался произвести на него наиболее благоприятное впечатление. Он видел, что положение сэра Блада, всегда казавшееся незыблемым, несколько пошатнулось, его авторитет в глазах правительства перестал быть чем-то непререкаемым и еще один-два необдуманных шага — вполне может статься, что ему начнут подыскивать замену. А господам в центре всегда нравится, когда подходящая фигура уже имеется на месте. А тогда, став губернатором, чем черт не шутит, можно будет попытаться оставить позади, в смысле богатства, и самих Биверстоков.
Лорд Лэнгли был человеком чванливым, желчным, с целым набором предрассудков и старческих недомоганий, но при этом по-своему неглупым, и он неплохо разбирался в деле, которое на него возложили. Он отлично видел, куда направлены старания вице-губернатора. Его очень огорчало, что сэр Блад, человек идеально подходящий для своей должности, слишком погружен в семейные обстоятельства. Вот если бы к его уму и профессиональному опыту добавить энтузиазм тщеславного болвана Фортескью, мог бы получиться идеальный губернатор.
Вошедший Бенджамен доложил, что один голландец, капитан брига «Витесс», желает видеть господина губернатора.
— Что ему нужно?
— Он говорит, милорд, что дело важное и что вы в этом деле заинтересованы.
Сэр Блад весь напрягся. Что ж, если судьбе угодно послать ему на помощь голландского капитана, он будет этому только рад.
— Пригласи его.
Голландец оказался краснощеким сорокалетним гигантом, он почтительно поздоровался и спросил, кто из присутствующих господ является сэром Бладом.
— Рик ван дер Стеррен, с вашего позволения, — отрекомендовался он.
— Я слушаю вас, — отозвался сэр Блад.
Голландец откашлялся.
— У меня вот к вам какое дело, — начал он. У него был сильный акцент.
— Я слушаю вас самым внимательным образом.
— Вчера утром я пришвартовался. Двенадцать тысяч фунтов ванили и перцу, но не это главное, на борту я имел одна девчонка.
— Элен? — воскликнули в один голос лорд Лэнгли и мистер Фортескью.
— Нет, ее имя Тилби. Я подобрал ее в Мохнатой Глотке. Она, джентльмены, обратила на себя внимание несколькими словечками. Мне приходилось слышать их на севере, я плавал туда раньше.
— Прошу вас, ближе к делу, — попросил сэр Блад.
— Так я вам про дело и толкую. Иду я по рынку, смотрю — девчонка, служаночка по виду, торгуется с мулаткой и такое говорит... извините, джентльмены, но ни в английском, ни в голландском языке таких слов нет. Услышать такую ругань на здешних широтах — истинное чудо.
Джентльмены улыбнулись, догадавшись, о чем идет речь. На взгляд сэра Блада, ничего не было удивительного в том, что Элен сохранила в своей детской памяти несколько соленых выражений, бытовавших среди моряков ее народа. А поскольку они с Тилби росли вместе, кое-что могла позаимствовать и служанка. Тилби, вероятно, давала госпоже повод вспомнить крепкие слова родного языка. Но внешне губернатор остался спокоен.
— Да, да. Так вот я с этой девчонкой разговорился. Она сначала не слишком мне верила, а потом, напротив, доверилась. Видимо, никакого у нее не было выхода. Ну и, думаю я себе, отвезу-ка я ее к вам, раз все равно по пути. Да и понравилась она мне, если все начистоту говорить.
— Да где же она? — потеряв терпение, в один голос воскликнули джентльмены.
— А это я у вас хотел спросить, она сразу же на берег бросилась, говорила, что к вечеру вернется. Второй вечер на дворе, а ее нет как нет.
— Как же вы отпустили ее одну? — укоризненно прорычал сэр Блад.
— Она сама так хотела, говорила, мол, город не чужой. Да и потом, я видел, на набережной к ней подошел мужчина, и они вместе пошли вверх по улице. Видимо, к вам.
— Как он выглядел?
— Он выглядел, — утвердительно ответил голландец.
— Как? Не было ли у него особых примет?
— Нет, особых не было, только разве что лыс совершенно. У него парик ветром сдуло.
— Троглио! — догадался губернатор. — И когда это было?
— Вчера утром.
— Троглио? Это управляющий мисс Биверсток, — сказал мистер Фортескью, — мы можем послать за ним, и он доставит к нам Тилби.
Сэр Блад даже не стал отвечать своему заместителю.
— Вы расстроены из-за этого лысого? — участливо спросил ван дер Стеррен.
Губернатор посмотрел на него совершенно больными глазами:
— У Тилби были для меня чрезвычайно важные известия, боюсь, что теперь я их уже не узнаю.
— Почему? — удивился голландец. — Вы можете узнать их прямо от меня. Тилби мне все рассказала, как раз на тот случай, если с ней что-нибудь случится. Видимо, я ей тоже понравился. И я, джентльмены, скажу вам честно, по отношению к этой девушке...
— Так что же вы молчите! — громовым голосом воскликнул сэр Блад.
— Она сказала, что вашу дочь дон Мануэль де Амонтильядо увез в Санта-Каталану.
Губернатор медленно стащил со своей головы парик и утер им вспотевшее лицо.
— Бенджамен, — тихо позвал он.
— Да, милорд.
— Передай Уэсли приказ: взять два десятка драгун, скакать в Бриджфорд и доставить сюда Лавинию Биверсток. А дежурному... Кто там у нас?
— Лейтенант Уэддок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76