Вверив себя Всевышнему , я осторожно , но уверенно потянул ее на себя , пока она не появилась в кровавом потоке. Еще одно мгновение , еще одно усилие и все тельце оказалось бы у меня в руках , но тут я заметил , что есть некоторое препятствие. Я развернул руку и совершенно определенно нащупал еще одну головку такого же размера. Маргарита испустила глубокий выдох и , к моему величайшему отчаянию , перестала дышать. Находясь в безутешном горе , я закричал из последних сил , уповая на то , что кто-нибудь придет нам на помощь. Одному Господу ведомо , каким образом мне удалось извлечь на свет двух малышек.
Д евочки родились сросшимися; нечто вроде уродливого струпа , едва походившего на человеческую ткань , соединяло их спины. К великому ужасу , я заметил , что эта перемычка живет собственной жизнью – сокращается и распрямляется , будто дышит. Стоило мне взять на руки новорожденных , как они разъединились сами по себе , без малейшего усилия с моей стороны. Загадочный нарост упал на пол – повсюду была вода – и его смыло в угол комнаты. Я не мог избавиться от ощущения , что это нечто живое. Я попытался убедить себя , что кажущиеся движения были вызваны всего лишь течением воды. Между тем , стоило мне подойти поближе и всмотреться , как. у меня не осталось сомнений в том , что странное существо пытается удержаться на плаву. Это было , теперь я видел ясно , нечто , вроде маленького животного или головастика , покрытого сероватой кожицей , как у летучих мышей. Могу также поклясться , что уродец смотрел на меня. А теперь , др. Франкенштейн , представьте себе картину: труп моей жены на столе , в руках у меня два младенца , нечто диковинное смотрит на меня глазами , исполненными вражды , и я один , совсем один , в полной растерянности. Внезапно меня охватила уверенность в том , что единственной причиной обрушив ш ихся на меня бед является это барахтающееся в воде существо. Тогда , крепко прижимая к себе дочерей , я приблизился к выродку и надавил на него ногой , чтобы он не смог всплыть на поверхность и наверняка захлебнулся. Но в тот же момент я заметил , что мои девочки посинели и перестали дышать. Я сразу понял , что одно является причиной другого; стоило мне приподнять ногу и дать существу доступ к воздуху , как мои дочери снова начали дышать. Маленькое чудовище теперь смотрело на меня с ненавистью. Ужас окончательно парализовал меня , когда я увидел , как его крошечное тельце , вращаясь вокруг собственной оси , со скоростью крысы скрывается за плинтусом.
Итак , супруга моя умерла. Дочери , которых я нарек Бабеттой и Колеттой , выросли здоровыми и красивыми. А тот маленький монстр обитает в подвалах дома и редко показывается на глаза. Я часто слышу , как он бродит по подвальным помещениям – библиотеке и кладовой , – и лишь отвратительные следы , которые чудовище оставляет после себя , напоминают о его существовании. Однажды я был свидетелем , как оно дралось с крысами за пищу. И хотя с тех пор я его ни разу не видел , знаю , что оно живо , потому что мои дочери еще дышат. Часто , когда я ложусь спать , мне кажется , что оно где-то здесь , притаилось в темноте , и я до сих пор боюсь его беспощадной мести. Знаю , оно меня ненавидит.
Сначала я нанял для девочек кормилицу , а год спустя – няню , которая занялась их воспитанием. Сестры выросли здоровыми , красивыми и настолько похожими , что мне и теперь бывает трудно различить их.
Письмо неожиданно оборвалось на середине страницы. Взглянув на другую ее сторону, Полидори убедился, что написанное там он уже читал Со следующего листа слово снова взяла Анетта Легран.
2
Поскольку моего отца охватывал стыд при одной лишь мысли о подобной исповеди , он решился доверить страшную тайну только моим сестрам; письмо же , которое он начал писать к другу , так и осталось неоконченным. Я достала его из корзины для бумаг. Надеюсь , теперь Вам стало совершенно ясно , какие причины вынуждают моих сестер заботиться о моей жизни.
Как Вы , возможно , догадываетесь , события , о которых повествует мой отец , тщательным образом просеяны сквозь сито стыдливости , и , несмотря на драматический и покаянный тон , многое осталось недосказанным. Отца я не осуждаю. Однако , несмотря на то , что описание его страданий достойно жалости , я все же никогда не смогу ему простить того , в чем он сам признается , – намерения убить меня. Поверьте , я не очень дорожу жизнью. Если я до сих пор еще не умерла , то обязана этим вовсе не отцовской любви и не сестринской заботе. Я до сих пор храню тяжелые воспоминания о днях своего детства , но никого не обвиняю в том , что фактически была приговорена к гражданской смерти. Я сама выбрала одиночество и обрекла себя на полную безвестность. С раннего детства я почувствовала в себе склонность к уединению , да и поупом всегда чувствовала потребность – почти физиологическую – таиться в местах темных и тихих. Почти всему я научилась от своих врагов , таких же жителей подземелья. От крыс я переняла ненасытный голод к книгам , от тараканов – чуткую наблюдательность , от пауков – терпение , от летучих мышей – интуицию , от кротов – выносливость , позволяющую прорывать огромные ходы в мрачном чреве земли. Я знаю Париж лучше , чем самый кичливый парижанин. Мне ведомы ходы и коридоры , соединяющие одну окраину города с другой , пролегающие под руслом Сены , и , интересуй меня деньги , сокровища Наполеона уже тысячу и один раз были бы моими.
Сызмальства я ощущала жизненную необходимость оставаться рядом со своими сестрами. Возможно , причиной тому была наша связь сиамских близнецов , плотское внутриутробное соединение , может быть , и забота об их здоровье – в конце концов , от них зависела и моя жизнь. Как бы то ни было , я никогда не могла вести независимое существование , как если бы мы и в самом деле оставались единым существом , поделенным на три части , /доходило до того , что , когда гувернантка до хрипа втолковывала моим сестрам алфавит , – а они звезд с небес не хватали , хотя и не были законченными и непроходимыми дурами , – я наблюдала за ними из полутьмы , прильнув к внутренней стороне вентиляционной решетки. Так я научилась писать и читать. С раннего детства я также решила , что мне принадлежит подпольная часть дома: библиотека и располагавшаяся еще ниже кладовка. Отец унаследовал сказочную библиотеку своего дядюшки , Андре Поля Леграна , чью страсть к книгам свободно вмещало пространство , отведенное под библиотеку – второй этаж дома. Тем не менее , отец , решив , что многочисленные тома являются помехой и лишь захламляют комнаты , распорядился перенести книги , без всякой системы и порядка , в подвалы.
Библиотека была поистине прекрасна. Слабый свет , сочившийся сквозь подвальные окошки торжественными призрачными пучками , превращал ее в некое подобие святилища , нечто вроде языческой базилики или пышного дионисийского собора , который , несмотря на разруху и запустение , искушал меня – и только меня одну – самым соблазнительным из грехов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
Д евочки родились сросшимися; нечто вроде уродливого струпа , едва походившего на человеческую ткань , соединяло их спины. К великому ужасу , я заметил , что эта перемычка живет собственной жизнью – сокращается и распрямляется , будто дышит. Стоило мне взять на руки новорожденных , как они разъединились сами по себе , без малейшего усилия с моей стороны. Загадочный нарост упал на пол – повсюду была вода – и его смыло в угол комнаты. Я не мог избавиться от ощущения , что это нечто живое. Я попытался убедить себя , что кажущиеся движения были вызваны всего лишь течением воды. Между тем , стоило мне подойти поближе и всмотреться , как. у меня не осталось сомнений в том , что странное существо пытается удержаться на плаву. Это было , теперь я видел ясно , нечто , вроде маленького животного или головастика , покрытого сероватой кожицей , как у летучих мышей. Могу также поклясться , что уродец смотрел на меня. А теперь , др. Франкенштейн , представьте себе картину: труп моей жены на столе , в руках у меня два младенца , нечто диковинное смотрит на меня глазами , исполненными вражды , и я один , совсем один , в полной растерянности. Внезапно меня охватила уверенность в том , что единственной причиной обрушив ш ихся на меня бед является это барахтающееся в воде существо. Тогда , крепко прижимая к себе дочерей , я приблизился к выродку и надавил на него ногой , чтобы он не смог всплыть на поверхность и наверняка захлебнулся. Но в тот же момент я заметил , что мои девочки посинели и перестали дышать. Я сразу понял , что одно является причиной другого; стоило мне приподнять ногу и дать существу доступ к воздуху , как мои дочери снова начали дышать. Маленькое чудовище теперь смотрело на меня с ненавистью. Ужас окончательно парализовал меня , когда я увидел , как его крошечное тельце , вращаясь вокруг собственной оси , со скоростью крысы скрывается за плинтусом.
Итак , супруга моя умерла. Дочери , которых я нарек Бабеттой и Колеттой , выросли здоровыми и красивыми. А тот маленький монстр обитает в подвалах дома и редко показывается на глаза. Я часто слышу , как он бродит по подвальным помещениям – библиотеке и кладовой , – и лишь отвратительные следы , которые чудовище оставляет после себя , напоминают о его существовании. Однажды я был свидетелем , как оно дралось с крысами за пищу. И хотя с тех пор я его ни разу не видел , знаю , что оно живо , потому что мои дочери еще дышат. Часто , когда я ложусь спать , мне кажется , что оно где-то здесь , притаилось в темноте , и я до сих пор боюсь его беспощадной мести. Знаю , оно меня ненавидит.
Сначала я нанял для девочек кормилицу , а год спустя – няню , которая занялась их воспитанием. Сестры выросли здоровыми , красивыми и настолько похожими , что мне и теперь бывает трудно различить их.
Письмо неожиданно оборвалось на середине страницы. Взглянув на другую ее сторону, Полидори убедился, что написанное там он уже читал Со следующего листа слово снова взяла Анетта Легран.
2
Поскольку моего отца охватывал стыд при одной лишь мысли о подобной исповеди , он решился доверить страшную тайну только моим сестрам; письмо же , которое он начал писать к другу , так и осталось неоконченным. Я достала его из корзины для бумаг. Надеюсь , теперь Вам стало совершенно ясно , какие причины вынуждают моих сестер заботиться о моей жизни.
Как Вы , возможно , догадываетесь , события , о которых повествует мой отец , тщательным образом просеяны сквозь сито стыдливости , и , несмотря на драматический и покаянный тон , многое осталось недосказанным. Отца я не осуждаю. Однако , несмотря на то , что описание его страданий достойно жалости , я все же никогда не смогу ему простить того , в чем он сам признается , – намерения убить меня. Поверьте , я не очень дорожу жизнью. Если я до сих пор еще не умерла , то обязана этим вовсе не отцовской любви и не сестринской заботе. Я до сих пор храню тяжелые воспоминания о днях своего детства , но никого не обвиняю в том , что фактически была приговорена к гражданской смерти. Я сама выбрала одиночество и обрекла себя на полную безвестность. С раннего детства я почувствовала в себе склонность к уединению , да и поупом всегда чувствовала потребность – почти физиологическую – таиться в местах темных и тихих. Почти всему я научилась от своих врагов , таких же жителей подземелья. От крыс я переняла ненасытный голод к книгам , от тараканов – чуткую наблюдательность , от пауков – терпение , от летучих мышей – интуицию , от кротов – выносливость , позволяющую прорывать огромные ходы в мрачном чреве земли. Я знаю Париж лучше , чем самый кичливый парижанин. Мне ведомы ходы и коридоры , соединяющие одну окраину города с другой , пролегающие под руслом Сены , и , интересуй меня деньги , сокровища Наполеона уже тысячу и один раз были бы моими.
Сызмальства я ощущала жизненную необходимость оставаться рядом со своими сестрами. Возможно , причиной тому была наша связь сиамских близнецов , плотское внутриутробное соединение , может быть , и забота об их здоровье – в конце концов , от них зависела и моя жизнь. Как бы то ни было , я никогда не могла вести независимое существование , как если бы мы и в самом деле оставались единым существом , поделенным на три части , /доходило до того , что , когда гувернантка до хрипа втолковывала моим сестрам алфавит , – а они звезд с небес не хватали , хотя и не были законченными и непроходимыми дурами , – я наблюдала за ними из полутьмы , прильнув к внутренней стороне вентиляционной решетки. Так я научилась писать и читать. С раннего детства я также решила , что мне принадлежит подпольная часть дома: библиотека и располагавшаяся еще ниже кладовка. Отец унаследовал сказочную библиотеку своего дядюшки , Андре Поля Леграна , чью страсть к книгам свободно вмещало пространство , отведенное под библиотеку – второй этаж дома. Тем не менее , отец , решив , что многочисленные тома являются помехой и лишь захламляют комнаты , распорядился перенести книги , без всякой системы и порядка , в подвалы.
Библиотека была поистине прекрасна. Слабый свет , сочившийся сквозь подвальные окошки торжественными призрачными пучками , превращал ее в некое подобие святилища , нечто вроде языческой базилики или пышного дионисийского собора , который , несмотря на разруху и запустение , искушал меня – и только меня одну – самым соблазнительным из грехов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29