Однако члены дзенской общины Марселя пока что не выражали желания жить во дворце (занимались отработкой других желаний), поэтому их обитель напоминала дворец «сэконд-хэнд» 20 лет спустя после открытия.
Д’Артаньян, спешившись у ворот особняка, крикнул:
– Эй, есть кто-нибудь?
Никто не ответил. Д’Артаньян подумал, что перед воротами должен был бы быть привратник, однако привратника не обнаружилось – ни перед воротами, ни поблизости.
– Я спрашиваю, есть кто-нибудь? – крикнул д’Артаньян ещё громче. – Где привратник?
Из кустов по ту сторону ограды донёсся храп. Д’Артаньян снял сапог и швырнул его через ограду в кусты.
– Ай! – сказали кусты.
– Открывай дверь, лентяй! – крикнул д’Артаньян. – И верни сапог!
– Поспать не дают! – ответили кусты, после чего на усыпанную гравием дорожку выполз сонный привратник.
Вместо шляпы на голове привратника красовался сапог д’Артаньяна.
– Вам чего надо? – спросил привратник, перейдя в прямостоячее положение.
– Я – саньясин д’Артаньян, и я пришёл в дзенскую общину для того, чтобы мне помогли растолковать сновидение, – ответил д’Артаньян, принимая торжественную позу и забыв о том, что для торжественной позы ему не хватает одного сапога.
– А я как раз главный специалист по технике сновидения, – сказал привратник. – Можете рассказать мне всё, что вы видели.
– Вы разве не привратник? – спросил д’Артаньян.
– Я тут один на две ставки, – ответил привратник.
– Всё равно мне нужно поговорить с руководством общины, так как я намереваюсь попросить у вас денег, – сказал д’Артаньян.
– Денег? – переспросил привратник. – В таком случае, господин д’Артаньян, можете разворачиваться и отправляться обратно в деревню, потому что я-то знаю, что денег вам всё равно не дадут. Ребята выдумали новый слоган – «Экономика должна быть экономной».
– Что это значит? – спросил д’Артаньян.
– Понятия не имею, – ответил привратник. – Только денег вам не видать.
Д’Артаньян начал терять терпение и выхватил шпагу. Прежде чем привратник успел испугаться, д’Артаньян схватил его левой рукой за шиворот, а правой рукой приставил шпагу к горлу привратника.
– Значит так, слушай меня, ясновидец подворотный! – крикнул д’Артаньян. – Я – будущий королевский мушкетёр, а мушкетёры, как ты знаешь, весьма значимые люди в нашем королевстве. Так что в твоих интересах быть со мной вежливым, иначе я проткну тебя шпагой, не моргнув глазом.
– Хорошо, хорошо, мой господин, приказывайте! – закивал испуганный привратник. – Что я должен делать?
– Ворота открой, – приказал д’Артаньян.
– Ваша взяла, – пробормотал привратник, открывая ворота.
Д’Артаньян забрал свой сапог с головы сновидящего привратника и направился к особняку, ведя лошадь на поводу. Привратник, поворчав, запер ворота и отправился в кусты, совершенствовать практику сновидения.
Трудностииз-засменыимён
Самым высоким духовным статусом в марсельской дзенской общине обладал бодхисаттва де Гарньер, взявший себе имя по названию деревни, где он родился. Правда, имя он пару раз корректировал, чтобы соответствовать моде – дзенские монахи не имели большой привязанности к именам, и некоторые члены общины меняли имена по двадцать раз в год.
Так вот, бодхисаттва де Гарньер медитировал в саду булыжников (для настоящего сада камней не нашли подходящих камней) и почти достиг нирваны, когда его окликнул один из членов общины.
– В чём дело? – раздражённо спросил бодхисаттва де Гарньер, вставая на ноги из позы лотоса. – Я же просил не отвлекать меня во время медитации! Что случилось, Ришар?
– Простите великодушно, бодхисаттва, но я со вчерашнего дня уже не Ришар, – сказал не-Ришар.
– А кто же ты теперь? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Теперь меня зовут Бомон, – ответил Бомон.
– Но у нас уже и так три Бомона! – воскликнул бодхисаттва де Гарньер. – Как я вас теперь буду различать? Может, дать вам порядковые номера?
– Два Бомона сегодня с утра переименовались, – ответил новый Бомон.
– В кого? – с ужасом спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Не помню, – ответил новый Бомон.
– Ладно, чёрт с вами, зовитесь, как хотите, вы, типа, имеете на это право, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – Так зачем ты вытащил меня из нирваны? Надеюсь, не для того, чтобы сообщить мне обо всех ваших переименованиях?
– Нет, бодхисаттва, там к вам пришёл человек, – ответил Бомон.
– Почему Гастон его не принял? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Какой Гастон? – спросил Бомон.
– Ах да, он тоже недавно переименовался, – вспомнил бодхисаттва де Гарньер. – Как теперь зовут моего заместителя?
– Кажется, Александр, – ответил Бомон.
– Его ещё звали Жаком, – пробормотал бодхисаттва де Гарньер.
– На прошлой неделе, – поправил его Бомон. – Это было перед тем, как он переименовался в Франсуа.
– Сам чёрт ногу сломит! – выругался бодхисаттва де Гарньер. – Так почему Франсуа не принял этого…
– Он Александр, – поправил Бомон.
– Кто? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Ну, этот, который был Гастон, – ответил Бомон.
– Он же вроде бы Жак, – пробормотал бодхисаттва де Гарньер.
– Нет, он был Франсуа, – сказал Бомон. – А потом Гастон. А ещё Александр.
– И Жак, – добавил бодхисаттва де Гарньер.
– И Людовик, – добавил Бомон.
Бодхисаттва де Гарньер понял, что надо сказать что-нибудь умное, чтобы сохранить свой статус.
– Как же много нам ещё надо самосовершенствоваться, если мы не можем запомнить даже, кого из нас как зовут, – умиротворяюще вздохнул бодхисаттва де Гарньер. – Отведи меня к тому посетителю, который сумел прорваться через ворота, а потом отправляйся на две недели медитации в башню, брат Бомон.
– Спасибо, бодхисаттва, я давно хотел отдохнуть в башне, – сказал Бомон. – А как вы узнали, что он прорвался через ворота?
– Кто? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Ну кто-то же через них прорвался, – ответил Бомон.
– А, ну так я ж бодхисаттва, – ответил бодхисаттва де Гарньер таким тоном, что эта фраза сняла абсолютно все сомнения как у Бомона, так и у самого де Гарньера.
Глупостипросветлённыхнезнаютграниц
Д’Артаньян уже битый час сидел в приёмной, пока бодхисаттва де Гарньер и саньясин Бомон выясняли, кого как зовут. Однако жаловаться д’Артаньяну было не на что, потому что диванчики в приёмной были весьма мягкими. Мимо д’Артаньяна бегали взад-вперёд дзенские монахи в разноцветных одеяниях. Из их разговоров д’Артаньян понял, что брат Версаче ощутил страшное желание побыть модельером. Его поддержал брат Карден, а саньясин Кристиан Диор, по совместительству садовник, решил помочь им и украсить братьев цветами с собственной клумбы, а заодно и надушить всех цветочным маслом.
От саньясина-садовника не увернулся и д’Артаньян – когда саньясин Диор пробегал мимо диванчиков и заметил д’Артаньяна, на д’Артаньяна было вылито треть флакона розового масла и полфлакона фиалкового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Д’Артаньян, спешившись у ворот особняка, крикнул:
– Эй, есть кто-нибудь?
Никто не ответил. Д’Артаньян подумал, что перед воротами должен был бы быть привратник, однако привратника не обнаружилось – ни перед воротами, ни поблизости.
– Я спрашиваю, есть кто-нибудь? – крикнул д’Артаньян ещё громче. – Где привратник?
Из кустов по ту сторону ограды донёсся храп. Д’Артаньян снял сапог и швырнул его через ограду в кусты.
– Ай! – сказали кусты.
– Открывай дверь, лентяй! – крикнул д’Артаньян. – И верни сапог!
– Поспать не дают! – ответили кусты, после чего на усыпанную гравием дорожку выполз сонный привратник.
Вместо шляпы на голове привратника красовался сапог д’Артаньяна.
– Вам чего надо? – спросил привратник, перейдя в прямостоячее положение.
– Я – саньясин д’Артаньян, и я пришёл в дзенскую общину для того, чтобы мне помогли растолковать сновидение, – ответил д’Артаньян, принимая торжественную позу и забыв о том, что для торжественной позы ему не хватает одного сапога.
– А я как раз главный специалист по технике сновидения, – сказал привратник. – Можете рассказать мне всё, что вы видели.
– Вы разве не привратник? – спросил д’Артаньян.
– Я тут один на две ставки, – ответил привратник.
– Всё равно мне нужно поговорить с руководством общины, так как я намереваюсь попросить у вас денег, – сказал д’Артаньян.
– Денег? – переспросил привратник. – В таком случае, господин д’Артаньян, можете разворачиваться и отправляться обратно в деревню, потому что я-то знаю, что денег вам всё равно не дадут. Ребята выдумали новый слоган – «Экономика должна быть экономной».
– Что это значит? – спросил д’Артаньян.
– Понятия не имею, – ответил привратник. – Только денег вам не видать.
Д’Артаньян начал терять терпение и выхватил шпагу. Прежде чем привратник успел испугаться, д’Артаньян схватил его левой рукой за шиворот, а правой рукой приставил шпагу к горлу привратника.
– Значит так, слушай меня, ясновидец подворотный! – крикнул д’Артаньян. – Я – будущий королевский мушкетёр, а мушкетёры, как ты знаешь, весьма значимые люди в нашем королевстве. Так что в твоих интересах быть со мной вежливым, иначе я проткну тебя шпагой, не моргнув глазом.
– Хорошо, хорошо, мой господин, приказывайте! – закивал испуганный привратник. – Что я должен делать?
– Ворота открой, – приказал д’Артаньян.
– Ваша взяла, – пробормотал привратник, открывая ворота.
Д’Артаньян забрал свой сапог с головы сновидящего привратника и направился к особняку, ведя лошадь на поводу. Привратник, поворчав, запер ворота и отправился в кусты, совершенствовать практику сновидения.
Трудностииз-засменыимён
Самым высоким духовным статусом в марсельской дзенской общине обладал бодхисаттва де Гарньер, взявший себе имя по названию деревни, где он родился. Правда, имя он пару раз корректировал, чтобы соответствовать моде – дзенские монахи не имели большой привязанности к именам, и некоторые члены общины меняли имена по двадцать раз в год.
Так вот, бодхисаттва де Гарньер медитировал в саду булыжников (для настоящего сада камней не нашли подходящих камней) и почти достиг нирваны, когда его окликнул один из членов общины.
– В чём дело? – раздражённо спросил бодхисаттва де Гарньер, вставая на ноги из позы лотоса. – Я же просил не отвлекать меня во время медитации! Что случилось, Ришар?
– Простите великодушно, бодхисаттва, но я со вчерашнего дня уже не Ришар, – сказал не-Ришар.
– А кто же ты теперь? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Теперь меня зовут Бомон, – ответил Бомон.
– Но у нас уже и так три Бомона! – воскликнул бодхисаттва де Гарньер. – Как я вас теперь буду различать? Может, дать вам порядковые номера?
– Два Бомона сегодня с утра переименовались, – ответил новый Бомон.
– В кого? – с ужасом спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Не помню, – ответил новый Бомон.
– Ладно, чёрт с вами, зовитесь, как хотите, вы, типа, имеете на это право, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – Так зачем ты вытащил меня из нирваны? Надеюсь, не для того, чтобы сообщить мне обо всех ваших переименованиях?
– Нет, бодхисаттва, там к вам пришёл человек, – ответил Бомон.
– Почему Гастон его не принял? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Какой Гастон? – спросил Бомон.
– Ах да, он тоже недавно переименовался, – вспомнил бодхисаттва де Гарньер. – Как теперь зовут моего заместителя?
– Кажется, Александр, – ответил Бомон.
– Его ещё звали Жаком, – пробормотал бодхисаттва де Гарньер.
– На прошлой неделе, – поправил его Бомон. – Это было перед тем, как он переименовался в Франсуа.
– Сам чёрт ногу сломит! – выругался бодхисаттва де Гарньер. – Так почему Франсуа не принял этого…
– Он Александр, – поправил Бомон.
– Кто? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Ну, этот, который был Гастон, – ответил Бомон.
– Он же вроде бы Жак, – пробормотал бодхисаттва де Гарньер.
– Нет, он был Франсуа, – сказал Бомон. – А потом Гастон. А ещё Александр.
– И Жак, – добавил бодхисаттва де Гарньер.
– И Людовик, – добавил Бомон.
Бодхисаттва де Гарньер понял, что надо сказать что-нибудь умное, чтобы сохранить свой статус.
– Как же много нам ещё надо самосовершенствоваться, если мы не можем запомнить даже, кого из нас как зовут, – умиротворяюще вздохнул бодхисаттва де Гарньер. – Отведи меня к тому посетителю, который сумел прорваться через ворота, а потом отправляйся на две недели медитации в башню, брат Бомон.
– Спасибо, бодхисаттва, я давно хотел отдохнуть в башне, – сказал Бомон. – А как вы узнали, что он прорвался через ворота?
– Кто? – спросил бодхисаттва де Гарньер.
– Ну кто-то же через них прорвался, – ответил Бомон.
– А, ну так я ж бодхисаттва, – ответил бодхисаттва де Гарньер таким тоном, что эта фраза сняла абсолютно все сомнения как у Бомона, так и у самого де Гарньера.
Глупостипросветлённыхнезнаютграниц
Д’Артаньян уже битый час сидел в приёмной, пока бодхисаттва де Гарньер и саньясин Бомон выясняли, кого как зовут. Однако жаловаться д’Артаньяну было не на что, потому что диванчики в приёмной были весьма мягкими. Мимо д’Артаньяна бегали взад-вперёд дзенские монахи в разноцветных одеяниях. Из их разговоров д’Артаньян понял, что брат Версаче ощутил страшное желание побыть модельером. Его поддержал брат Карден, а саньясин Кристиан Диор, по совместительству садовник, решил помочь им и украсить братьев цветами с собственной клумбы, а заодно и надушить всех цветочным маслом.
От саньясина-садовника не увернулся и д’Артаньян – когда саньясин Диор пробегал мимо диванчиков и заметил д’Артаньяна, на д’Артаньяна было вылито треть флакона розового масла и полфлакона фиалкового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65