Судя по всему, жизнь людей для них — дешевка. Они получат свое и избавятся от свидетелей, надежно спрятав трупы. Погибшие зависнут в графе «пропавшие без вести». Сами знаете, нет трупов — нет убийства. Дело будет перекладываться со стола на стол, пока не перекочует в архив.
— Михась?
— Безнадега. Я допускаю, что они согласились бы на обмен, если бы, к примеру, находились в розыске или были голью перекатной. Тогда трупы им ни к чему — схватил куш пожирнее и в бега. Хоть так от правосудия скрываться, что эдак. Хуже не будет.
Этим терять есть что. Они легалы. Они живут нормальной жизнью. Имеют семьи, дома, дачи, машины, положение. Бежать им — значит терять все, чего они достигли на данный момент. Они не побегут. Они предпочтут совсем другой сценарий.
— Значит, торговля невозможна?
— Невозможна.
— Это общее мнение? Все согласно кивнули.
— Тогда что остается делать?
— Например, обратиться в установленном порядке в МВД.
— Это уже сделано.
— Да не просто обратиться, не просто заявление отнести. Нажать на все педали, привлечь лучшие силы и вычислить и уничтожить шантажистов до того, как они смогут причинить вред заложникам. Ну остались же у нас связи в родных пенатах. Неужели нам откажутся помочь? Лично я могу взять на себя прокуратуру.
— В принципе он прав, другого выхода нет.
— Согласны.
— Боюсь, это тоже не выход, — тихо сказал Сан Саныч. — Подобные наши действия они просчитали заранее. Не хочется вас пугать, но на каждый наш шаг, направленный на спасение заложников, они будут отвечать захватом новых жертв. Захватом ваших близких. Вступив на путь шантажа, они не остановятся. Они не захотят оставаться без козырей на руках. А в их возможностях вы могли убедиться сами.
Все замолчали. Потому что вспомнили об обысках, учиненных в их отсутствие в квартирах.
— Но если действовать решительно и быстро? Если действовать на упреждение? Откуда они могут узнать о наших действиях?
— Из сводок и отчетов. Которые каждый день им подают на стол наши бывшие начальники.
— Ого! Неужели все это так серьезно? — присвистнули ветераны.
— Более чем.
— Тогда что предлагаешь ты, Полковник?
— Сейчас ничего конкретно. Мне надо три дня. Если за это время я не, смогу найти выход из создавшейся ситуации, ничего не останется, как идти на поклон к генералам.
— А пока?
— А пока никто ничего не должен знать.
Связь по телефону условными фразами. И никаких подробностей.
— Слушают?
— Слушают! По крайней мере меня — точно. До моего появления — все внимание на родственников. Они сейчас наше самое слабое звено. Не стоит давать в руки шантажистов новые козыри. Нельзя отдавать внуков и детей.
— Это ясно. С этим мы как-нибудь разберемся. Ты лучше скажи — не требуется ли помощь тебе?
— Пока нет. Если не справлюсь — позову вас на помощь. Кстати, Борис, как твоя техника? Сработала?
— Звонок был один. Номер телефона я поймал, адрес постараюсь выяснить. Все прочие переговоры, равно как любые звонки, я буду фиксировать и записывать на пленку. Все, что могу.
— Сможешь ли ты сообщить мне адрес завтра к утру?
— Думаю, что смогу даже сегодня к вечеру.
— Тогда до вечера. Надо нам, как бы случайно, встретиться сегодня, ближе к закрытию, в моем универсаме возле прилавка с морепродуктами.
Борис молча кивнул головой.
Глава 12
Вечером Сан Саныч бродил по универсаму. Перед закрытием он был практически пуст. Организовать близкое наблюдение здесь в это время, чтобы не быть замеченным, было затруднительно. Услышать несколько оброненных на ухо друг другу фраз — невозможно.
Постепенно Сан Саныч придвинулся к рыбному прилавку.
— Ба! — услышал он радостный возглас Бориса. — Какая встреча! Кто бы мог подумать! Какими судьбами! — И тише:
— Что там еще говорят в таких случаях?
— Кончай резвиться.
— Вот решил купить рыбы, чтобы сварить уху, — декламировал Борис, как студент театрального училища, случайно выпущенный на мхатовскую сцену. — Никогда не любил уху. А тут полюбил уху. А в ближних магазинах рыбы нет. А в твоем рыба есть. Вот я пришел. Здравствуй.
— Ты что, решил сорвать аплодисменты?
— Один хрен, если они за нами следят, в случайные встречи не поверят. Пусть лучше примут за идиотов. Как ты насчет ухи? Хочу угостить тебя ухой! Приходи завтра на уху!
— Ну ты клоун!
— Если я клоун, то ты постановщик всей этой клоунады. Между прочим, по твоей вине мне придется сегодня лопать рыбу, от которой у меня изжога. Лучше бы ты назначил встречу в ликероводочном отделе.
— В ликероводочном — не протолкнуться. А здесь пустота, как в океане.
— Но все же приходи на уху. Непременно приходи. К сыну. Я у сына буду. Адрес помнишь? Лесная, двадцать пять, один.
Сына у Бориса не было. Сын Бориса погиб много лет назад при выполнении интернационального долга в одной из дальних командировок. Борис был так же одинок, как Сан Саныч.
— Придешь?
— Непременно. От такой ухи только дурак откажется.
Адрес был установлен.
Дома Сан Саныч развернул карту города. Лесная улица располагалась в парковом массиве и улицей как таковой не являлась — так, горстка вразнобой разбросанных домов.
Как же это они так не убереглись? Вместо того чтобы звонить со случайного автомата, засветили конкретный адрес? Или они настолько уверовали в свою силу, в свою безнаказанность, что считают ниже собственного достоинства соблюдать правила конспирации? Не принимают горстку древних стариков за настоящих противников? Или дал промашку кто-то из нижнего звена исполнителей? Или им в голову не пришло, что кто-то, кроме милиции, которая подконтрольна, может попытаться установить адрес, откуда прозвучал телефонный звонок?
В любом случае за адресок им спасибо.
Большое спасибо!
Ближе к темноте Сан Саныч решил провести рекогносцировку на подступах к интересующему его объекту. Где он находится, как выглядит, что за жильцы в нем обитают? Вот далеко не все вопросы, на которые он хотел ответить. Только дурак или без году неделя новобранец полезет на опорный пункт противника без предварительной разведки. Сан Саныч не был дураком (хотя, может, и был, раз вляпался в такое дело), но уж точно не был новобранцем. Ни по возрасту, ни по опыту.
Не исключая возможности слежки, покинуть квартиру Сан Саныч решил по-тихому. Но прежде чем покидать, он постарался обеспечить соответствующую маскировку. «Уходя — оставайтесь, — любил повторять когда-то его ротный. — Грош цена разведчику, который, отправляясь в поиск, извещает о нем своего противника. Помните, с той стороны за вами наблюдают десятки небезразличных глаз. Всякое изменение привычной обстановки, исчезновение постоянно мелькавших до того бойцов, отсутствие дыма в полевой кухне, любая другая на первый взгляд мелочь могут вызвать у врага подозрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Михась?
— Безнадега. Я допускаю, что они согласились бы на обмен, если бы, к примеру, находились в розыске или были голью перекатной. Тогда трупы им ни к чему — схватил куш пожирнее и в бега. Хоть так от правосудия скрываться, что эдак. Хуже не будет.
Этим терять есть что. Они легалы. Они живут нормальной жизнью. Имеют семьи, дома, дачи, машины, положение. Бежать им — значит терять все, чего они достигли на данный момент. Они не побегут. Они предпочтут совсем другой сценарий.
— Значит, торговля невозможна?
— Невозможна.
— Это общее мнение? Все согласно кивнули.
— Тогда что остается делать?
— Например, обратиться в установленном порядке в МВД.
— Это уже сделано.
— Да не просто обратиться, не просто заявление отнести. Нажать на все педали, привлечь лучшие силы и вычислить и уничтожить шантажистов до того, как они смогут причинить вред заложникам. Ну остались же у нас связи в родных пенатах. Неужели нам откажутся помочь? Лично я могу взять на себя прокуратуру.
— В принципе он прав, другого выхода нет.
— Согласны.
— Боюсь, это тоже не выход, — тихо сказал Сан Саныч. — Подобные наши действия они просчитали заранее. Не хочется вас пугать, но на каждый наш шаг, направленный на спасение заложников, они будут отвечать захватом новых жертв. Захватом ваших близких. Вступив на путь шантажа, они не остановятся. Они не захотят оставаться без козырей на руках. А в их возможностях вы могли убедиться сами.
Все замолчали. Потому что вспомнили об обысках, учиненных в их отсутствие в квартирах.
— Но если действовать решительно и быстро? Если действовать на упреждение? Откуда они могут узнать о наших действиях?
— Из сводок и отчетов. Которые каждый день им подают на стол наши бывшие начальники.
— Ого! Неужели все это так серьезно? — присвистнули ветераны.
— Более чем.
— Тогда что предлагаешь ты, Полковник?
— Сейчас ничего конкретно. Мне надо три дня. Если за это время я не, смогу найти выход из создавшейся ситуации, ничего не останется, как идти на поклон к генералам.
— А пока?
— А пока никто ничего не должен знать.
Связь по телефону условными фразами. И никаких подробностей.
— Слушают?
— Слушают! По крайней мере меня — точно. До моего появления — все внимание на родственников. Они сейчас наше самое слабое звено. Не стоит давать в руки шантажистов новые козыри. Нельзя отдавать внуков и детей.
— Это ясно. С этим мы как-нибудь разберемся. Ты лучше скажи — не требуется ли помощь тебе?
— Пока нет. Если не справлюсь — позову вас на помощь. Кстати, Борис, как твоя техника? Сработала?
— Звонок был один. Номер телефона я поймал, адрес постараюсь выяснить. Все прочие переговоры, равно как любые звонки, я буду фиксировать и записывать на пленку. Все, что могу.
— Сможешь ли ты сообщить мне адрес завтра к утру?
— Думаю, что смогу даже сегодня к вечеру.
— Тогда до вечера. Надо нам, как бы случайно, встретиться сегодня, ближе к закрытию, в моем универсаме возле прилавка с морепродуктами.
Борис молча кивнул головой.
Глава 12
Вечером Сан Саныч бродил по универсаму. Перед закрытием он был практически пуст. Организовать близкое наблюдение здесь в это время, чтобы не быть замеченным, было затруднительно. Услышать несколько оброненных на ухо друг другу фраз — невозможно.
Постепенно Сан Саныч придвинулся к рыбному прилавку.
— Ба! — услышал он радостный возглас Бориса. — Какая встреча! Кто бы мог подумать! Какими судьбами! — И тише:
— Что там еще говорят в таких случаях?
— Кончай резвиться.
— Вот решил купить рыбы, чтобы сварить уху, — декламировал Борис, как студент театрального училища, случайно выпущенный на мхатовскую сцену. — Никогда не любил уху. А тут полюбил уху. А в ближних магазинах рыбы нет. А в твоем рыба есть. Вот я пришел. Здравствуй.
— Ты что, решил сорвать аплодисменты?
— Один хрен, если они за нами следят, в случайные встречи не поверят. Пусть лучше примут за идиотов. Как ты насчет ухи? Хочу угостить тебя ухой! Приходи завтра на уху!
— Ну ты клоун!
— Если я клоун, то ты постановщик всей этой клоунады. Между прочим, по твоей вине мне придется сегодня лопать рыбу, от которой у меня изжога. Лучше бы ты назначил встречу в ликероводочном отделе.
— В ликероводочном — не протолкнуться. А здесь пустота, как в океане.
— Но все же приходи на уху. Непременно приходи. К сыну. Я у сына буду. Адрес помнишь? Лесная, двадцать пять, один.
Сына у Бориса не было. Сын Бориса погиб много лет назад при выполнении интернационального долга в одной из дальних командировок. Борис был так же одинок, как Сан Саныч.
— Придешь?
— Непременно. От такой ухи только дурак откажется.
Адрес был установлен.
Дома Сан Саныч развернул карту города. Лесная улица располагалась в парковом массиве и улицей как таковой не являлась — так, горстка вразнобой разбросанных домов.
Как же это они так не убереглись? Вместо того чтобы звонить со случайного автомата, засветили конкретный адрес? Или они настолько уверовали в свою силу, в свою безнаказанность, что считают ниже собственного достоинства соблюдать правила конспирации? Не принимают горстку древних стариков за настоящих противников? Или дал промашку кто-то из нижнего звена исполнителей? Или им в голову не пришло, что кто-то, кроме милиции, которая подконтрольна, может попытаться установить адрес, откуда прозвучал телефонный звонок?
В любом случае за адресок им спасибо.
Большое спасибо!
Ближе к темноте Сан Саныч решил провести рекогносцировку на подступах к интересующему его объекту. Где он находится, как выглядит, что за жильцы в нем обитают? Вот далеко не все вопросы, на которые он хотел ответить. Только дурак или без году неделя новобранец полезет на опорный пункт противника без предварительной разведки. Сан Саныч не был дураком (хотя, может, и был, раз вляпался в такое дело), но уж точно не был новобранцем. Ни по возрасту, ни по опыту.
Не исключая возможности слежки, покинуть квартиру Сан Саныч решил по-тихому. Но прежде чем покидать, он постарался обеспечить соответствующую маскировку. «Уходя — оставайтесь, — любил повторять когда-то его ротный. — Грош цена разведчику, который, отправляясь в поиск, извещает о нем своего противника. Помните, с той стороны за вами наблюдают десятки небезразличных глаз. Всякое изменение привычной обстановки, исчезновение постоянно мелькавших до того бойцов, отсутствие дыма в полевой кухне, любая другая на первый взгляд мелочь могут вызвать у врага подозрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73