И царапнули ее пальцами по его груди, чтобы под ногтями остались частички его кожи и его волос.
Всю забрызганную кровью одежду — «убийцы» и жертвы скидали в большую спортивную сумку. Туда же отправили нож и окровавленное постельное белье.
Сумку зарыли в саду.
Мертвое тело отнесли на пляж и бросили в лодку, которую столкнули поглубже в море. Подтащили по воде, вскрыли резиновый герметичный тюк. В нем оказались пластиковые мешки с цементом. Которые, один за другим, взрезали и вытряхнули в лодку. Туда же, зачерпывая садовой лопатой, набросали песок. Плеснули сверху морской воды. Перемешали. Подождали минут десять, пока раствор схватится.
Лодку оттащили подальше от берега и, пробив борта, затопили. Хлынувшая через щели вода быстро залила оставшееся между бетоном и срезом борта воздушное пространство, и лодка с трупом камнем пошла на дно.
Совершенно раскисшего главу консорциума «Сибнефтепродукт» отволокли в дом и влили в него полбутылки водки.
— Ты понял, что ты сделал? Понял? Тогда будем считать договор вступившим в силу. Завтра днем тебе надо выехать обратно в Россию. Домой.
И ждать нашего звонка.
Глава консорциума «Сибнефте продукт» ни на что не реагировал. Он тупо смотрел в стену впереди себя, и из его глаз текли слезы.
— Если что — полицейские найдут в спальне следы крови, в саду сумку с одеждой и ножом и мешки из-под цемента, на которых будут отпечатки твоих пальцев. И найдут на дне моря труп твоей жены, с вырванным из твоей шевелюры клоком волос в руке и вцементированным в бетон рядом с ней, случайно оброненным тобой кольцом.
Доказательств твоей вины с лихвой хватит даже для суда присяжных.
Так что...
Ну а если ты попытаешься скрыться, то тебя будет искать Интерпол. И будем искать мы. Ты все понял? Все?.. Тогда до встречи!
* * *
Через несколько дней после своего приезда глава консорциума «Сибнефтепродукт» собрал на своей даче своих приятелей-олигархов. Собрал на обычную вечеринку, с далеко идущими целями.
... — Мы должны что-то предпринять, или они задавят нас поодиночке. Это очень серьезные люди, это самые серьезные из всех, с кем мы имели дело, люди.
— Ты не преувеличиваешь?
— А он? — показал хозяин дома на пустое кресло. — Его убили они!
— А я? Или я рассказал вам мало?
Он рассказал действительно много, хотя не все. Не рассказал о главном — об убийстве жены. Он рассказал совсем другую историю — о ее похищении во Франции неизвестными шантажистами.
— Это действительно серьезно, но это касается не нас. Это касается тебя.
— Но лишь до тех пор, пока я сопротивляюсь. Когда они меня сожрут, они возьмутся за вас. И я даже знаю за кого.
Это было уже интересней.
— За кого?
— За Павла.
Все посмотрели на Павла.
— Почему за меня?
— Потому что, когда они приберут к рукам мои перерабатывающие заводы на Каме, им очень захочется забрать твои трубопроводы. Чтобы сэкономить на транспортировке сырья.
Они ребята грамотные, вначале подмяли его, — кивнул на пустое кресло. — Потом, по цепочке, меня. Получается, что следующим будешь ты. И тогда они получат не куски — получат все. Не веришь?
— Не верю! Не смогут они проглотить такой кусок — подавятся.
— Я тоже так думал — думал, я им не по зубам. Пока они не начали меня пережевывать.
— И ты сдался?
— Пока нет. Но сдамся, если вы мне не поможете. Потому что другого выхода у меня нет.
Это было очень сильное заявление. Хотя бы потому, что богатые люди не любят публично признавать свою слабость. А этот... Видно, его действительно припекло.
— Что ты предлагаешь?
— Противостоять им вместе. Или капитулировать поодиночке. Потому что капитулировать все равно придется. Неизбежно. Эта та сила, против которой мы бессильны. Потому что наши деньги бессильны. Лучше пусть они будут компаньонами и «крышей», чем врагами.
Это было самым главным, что он должен был сказать.
И что он сказал.
— Я не призываю вас принимать решение немедленно, но я прошу вас подумать, что каждый из нас и что мы вместе можем сделать в подобной ситуации.
— Возможно, он прав, — сказал кто-то. — Мы слишком долго жили хорошо. И от того покрылись жирком. Кто нам угрожал раньше — мелкие урки?
— Не такие уж мелкие...
— Все равно урки. А эти?..
— Эти не урки. Эти — профессионалы.
— Если наступило время профессионалов, нам поодиночке не выжить.
— А если он ошибается?
— В частностях, может, и ошибается. Но есть тенденция, которую все вы чувствуете. Не можете не чувствовать. Грядет новое перераспределение капиталов. Сверху или снизу — не суть важно. Важно, что наших капиталов.
Возможно, этот наезд был первым пробным шаром. И тогда, вполне вероятно, за ним последуют другие. А раз так, то нужно заранее подумать, что мы сможем предпринять, если кому-то из нас вдруг позвонят и попросят продать акции.
От себя, в качестве первого, в общую копилку, взноса, могу предложить человека в Генеральной прокуратуре...
Плотина сомнений была смыта потоком страха. Нормального человеческого страха.
— Я наведу справки через Министерство внутренних дел... Могу при необходимости поставить под ружье сто-сто пятьдесят вооруженных бойцов.
— Чеченцев?
— Не все ли равно...
Одни из самых богатых людей страны, а возможно, и мира, словно погорельцы или сбрасывающиеся «на беду» работяги, пустили по кругу «шапку». Только бросали они туда не мятые купюры, а «человечков» из прокуратуры, МВД и Безопасности... бросали сотни вооруженных до зубов чеченских и таджикских боевиков, бросали миллионы долларов...
Но только все это было напрасно. Потому что поздно. Слишком поздно...
* * *
На севере Западной Сибири, где-то на южных границах Ямало-Ненецкого автономного округа, на предельно низкой высоте, рубя несущими винтами налипающий на иллюминаторы туман, летел вертолет. Летел в обход населенных пунктов. В полетных документах рейс заявлялся как грузовой: из пункта А, где располагались склады Министерства обороны, в пункт Б — дальний военный гарнизон — производился заброс продуктов, горючки и стройматериалов.
Но почему-то в салоне не было видно ни бочек, ни ящиков, ни досок. В салоне на расположенных вдоль бортов скамьях сидели люди, одетые в камуфляж. Семь человек.
— Через десять минут выходим в исходную точку. Будьте готовы, — высунувшись из кабины, предупредил пилот.
— Добро! — крикнул, показав большой палец, первый боец.
Это был командир.
Моторы ровно гудели, люди дремали, уронив на грудь головы, или смотрели прямо перед собой в пол...
— Десятиминутная готовность. Всем проверить снаряжение, — скомандовал командир.
Люди в камуфляже зашевелились, стали поправлять, застегивать, подгонять амуницию.
Вертолет завалился на правый борт. Выровнялся. Резко пошел вниз,
— На месте!
Посадка не предусматривалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Всю забрызганную кровью одежду — «убийцы» и жертвы скидали в большую спортивную сумку. Туда же отправили нож и окровавленное постельное белье.
Сумку зарыли в саду.
Мертвое тело отнесли на пляж и бросили в лодку, которую столкнули поглубже в море. Подтащили по воде, вскрыли резиновый герметичный тюк. В нем оказались пластиковые мешки с цементом. Которые, один за другим, взрезали и вытряхнули в лодку. Туда же, зачерпывая садовой лопатой, набросали песок. Плеснули сверху морской воды. Перемешали. Подождали минут десять, пока раствор схватится.
Лодку оттащили подальше от берега и, пробив борта, затопили. Хлынувшая через щели вода быстро залила оставшееся между бетоном и срезом борта воздушное пространство, и лодка с трупом камнем пошла на дно.
Совершенно раскисшего главу консорциума «Сибнефтепродукт» отволокли в дом и влили в него полбутылки водки.
— Ты понял, что ты сделал? Понял? Тогда будем считать договор вступившим в силу. Завтра днем тебе надо выехать обратно в Россию. Домой.
И ждать нашего звонка.
Глава консорциума «Сибнефте продукт» ни на что не реагировал. Он тупо смотрел в стену впереди себя, и из его глаз текли слезы.
— Если что — полицейские найдут в спальне следы крови, в саду сумку с одеждой и ножом и мешки из-под цемента, на которых будут отпечатки твоих пальцев. И найдут на дне моря труп твоей жены, с вырванным из твоей шевелюры клоком волос в руке и вцементированным в бетон рядом с ней, случайно оброненным тобой кольцом.
Доказательств твоей вины с лихвой хватит даже для суда присяжных.
Так что...
Ну а если ты попытаешься скрыться, то тебя будет искать Интерпол. И будем искать мы. Ты все понял? Все?.. Тогда до встречи!
* * *
Через несколько дней после своего приезда глава консорциума «Сибнефтепродукт» собрал на своей даче своих приятелей-олигархов. Собрал на обычную вечеринку, с далеко идущими целями.
... — Мы должны что-то предпринять, или они задавят нас поодиночке. Это очень серьезные люди, это самые серьезные из всех, с кем мы имели дело, люди.
— Ты не преувеличиваешь?
— А он? — показал хозяин дома на пустое кресло. — Его убили они!
— А я? Или я рассказал вам мало?
Он рассказал действительно много, хотя не все. Не рассказал о главном — об убийстве жены. Он рассказал совсем другую историю — о ее похищении во Франции неизвестными шантажистами.
— Это действительно серьезно, но это касается не нас. Это касается тебя.
— Но лишь до тех пор, пока я сопротивляюсь. Когда они меня сожрут, они возьмутся за вас. И я даже знаю за кого.
Это было уже интересней.
— За кого?
— За Павла.
Все посмотрели на Павла.
— Почему за меня?
— Потому что, когда они приберут к рукам мои перерабатывающие заводы на Каме, им очень захочется забрать твои трубопроводы. Чтобы сэкономить на транспортировке сырья.
Они ребята грамотные, вначале подмяли его, — кивнул на пустое кресло. — Потом, по цепочке, меня. Получается, что следующим будешь ты. И тогда они получат не куски — получат все. Не веришь?
— Не верю! Не смогут они проглотить такой кусок — подавятся.
— Я тоже так думал — думал, я им не по зубам. Пока они не начали меня пережевывать.
— И ты сдался?
— Пока нет. Но сдамся, если вы мне не поможете. Потому что другого выхода у меня нет.
Это было очень сильное заявление. Хотя бы потому, что богатые люди не любят публично признавать свою слабость. А этот... Видно, его действительно припекло.
— Что ты предлагаешь?
— Противостоять им вместе. Или капитулировать поодиночке. Потому что капитулировать все равно придется. Неизбежно. Эта та сила, против которой мы бессильны. Потому что наши деньги бессильны. Лучше пусть они будут компаньонами и «крышей», чем врагами.
Это было самым главным, что он должен был сказать.
И что он сказал.
— Я не призываю вас принимать решение немедленно, но я прошу вас подумать, что каждый из нас и что мы вместе можем сделать в подобной ситуации.
— Возможно, он прав, — сказал кто-то. — Мы слишком долго жили хорошо. И от того покрылись жирком. Кто нам угрожал раньше — мелкие урки?
— Не такие уж мелкие...
— Все равно урки. А эти?..
— Эти не урки. Эти — профессионалы.
— Если наступило время профессионалов, нам поодиночке не выжить.
— А если он ошибается?
— В частностях, может, и ошибается. Но есть тенденция, которую все вы чувствуете. Не можете не чувствовать. Грядет новое перераспределение капиталов. Сверху или снизу — не суть важно. Важно, что наших капиталов.
Возможно, этот наезд был первым пробным шаром. И тогда, вполне вероятно, за ним последуют другие. А раз так, то нужно заранее подумать, что мы сможем предпринять, если кому-то из нас вдруг позвонят и попросят продать акции.
От себя, в качестве первого, в общую копилку, взноса, могу предложить человека в Генеральной прокуратуре...
Плотина сомнений была смыта потоком страха. Нормального человеческого страха.
— Я наведу справки через Министерство внутренних дел... Могу при необходимости поставить под ружье сто-сто пятьдесят вооруженных бойцов.
— Чеченцев?
— Не все ли равно...
Одни из самых богатых людей страны, а возможно, и мира, словно погорельцы или сбрасывающиеся «на беду» работяги, пустили по кругу «шапку». Только бросали они туда не мятые купюры, а «человечков» из прокуратуры, МВД и Безопасности... бросали сотни вооруженных до зубов чеченских и таджикских боевиков, бросали миллионы долларов...
Но только все это было напрасно. Потому что поздно. Слишком поздно...
* * *
На севере Западной Сибири, где-то на южных границах Ямало-Ненецкого автономного округа, на предельно низкой высоте, рубя несущими винтами налипающий на иллюминаторы туман, летел вертолет. Летел в обход населенных пунктов. В полетных документах рейс заявлялся как грузовой: из пункта А, где располагались склады Министерства обороны, в пункт Б — дальний военный гарнизон — производился заброс продуктов, горючки и стройматериалов.
Но почему-то в салоне не было видно ни бочек, ни ящиков, ни досок. В салоне на расположенных вдоль бортов скамьях сидели люди, одетые в камуфляж. Семь человек.
— Через десять минут выходим в исходную точку. Будьте готовы, — высунувшись из кабины, предупредил пилот.
— Добро! — крикнул, показав большой палец, первый боец.
Это был командир.
Моторы ровно гудели, люди дремали, уронив на грудь головы, или смотрели прямо перед собой в пол...
— Десятиминутная готовность. Всем проверить снаряжение, — скомандовал командир.
Люди в камуфляже зашевелились, стали поправлять, застегивать, подгонять амуницию.
Вертолет завалился на правый борт. Выровнялся. Резко пошел вниз,
— На месте!
Посадка не предусматривалась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85