Не жалует армия Безопасность. А здесь подвоха не учуяли. И сообщили, что данная партия товара, обозначенного в складских документах как изделие ВВ-П-325, поступила в войсковую часть 02714, где хранилась в течение четырех недель и была передана в/ч 2617.
После чего стало возможно узнать фамилию ее командира. В/ч 2617 командовал генерал Крашенинников. Которого следовало допросить, но вряд ли возможно было допросить, если действовать от себя…
Подполковник Максимов обратился в Министерство внутренних дел к безотказному, как автомат Калашникова, другу Пашке.
— Опять трудности?
— Не без того. Мне нужно пригласить на допрос одного свидетеля. Но пригласить от твоего имени.
— А что же ты сам?
— Сам я могу послать повестку от своей организации. Которую они на дух не переваривают. А ты пошлешь от своей… Глядишь, они клюнут.
— Ну ладно, допустим, пошлю, а допрос ты где собираешься проводить?
— Естественно, в организации, которая послала повестку… — совершенно обнаглев, сказал подполковник.
— И все это, как всегда, за большое спасибо?
— Нет, на этот раз очень большое. И партию похищенного с воинских складов оружия, проходящее по ряду уголовных дел и предположительно хранящегося на территории части, которой заведует свидетель.
— Это другое дело…
В в/ч 2617 ушла повестка, где черным по серому было написано, что генерал Крашенинников должен явиться семнадцатого числа в кабинет номер семь к следователю по особо важным делам Тулину. А если не пожелает явиться добровольно, то будет доставлен в принудительном порядке нарядом милиции.
Генерал Крашенинников явился. Не потому, что испугался наряда милиции, просто привык серьезно относиться к казенным бумажкам.
— Вы следователь Тулин? — спросил он.
На самом деле следователь Тулин был не Тулиным и не следователем, а был подполковником Максимовым. Который сидел в казенном кабинете, за столом с синим инвентарным номером, в милицейской форме.
— Проходите, присаживайтесь, — показал он на стул. Генерал сел.
— Я предупреждаю вас об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Генерал кивнул.
— Вы командир войсковой части 2617?
— Так точно.
— Согласно имеющимся в распоряжении следствия документам, шестнадцатого апреля прошлого года вы получили в войсковой части 02714 партию изделия ВВ-П-325. Это соответствует действительности?
— Так точно. Получал.
— Вы передавали кому-нибудь изделие ВВ-П-325?
— Никак нет.
— То есть из ваших слов следует, что в настоящее время изделие ВВ-П-325 находится в вашей части?
— Никак нет, не находится.
— Тогда где оно?..
Следователь Тулин, он же подполковник Максимов, напрягся. Потому что знал, куда ушло изделие ВВ-П-325. По крайней мере, та его часть, которая была использована для изготовления адской машины, закамуфлированной под мобильный телефон, посредством которой был в туалете собственной квартиры взорван мелкий уголовник Хрипатый. Что связывало урку Хрипатого с боевым генералом и чем он тому помешал, было совершенно не понятно. Но могло стать понятно в ходе допроса. Могло стать понятно прямо сейчас.
— Где в настоящий момент находится полученное вами шестнадцатого апреля прошлого года специзделие ВВ-П-325?
— Часть у меня на складе.
— А другая часть?
— Другую мои люди должны были передать в подразделения действующей армии.
— В какие подразделения? Кому конкретно?
— Я же говорю — должны были. Но не передали. Караван попал под обстрел бандформирований, и весь груз был оставлен на месте боя. Возможно, его подобрали боевики или местные пацаны, они, знаете, любят копаться в военном барахле.
Система доказательств дала трещину. Если взрывчатку, которой разнесло на куски Хрипатого, нашли боевики, то все стрелки автоматически переводятся на них. Переводятся в никуда.
Подполковник занервничал.
— Мне кажется, вы слишком легко относитесь к подобного рода имуществу.
— На войне ко всему относятся легко. Даже к собственной жизни. Не говоря об имуществе. Или это для вас новость? Ах, ну да, вы же там не были, вы же все больше здесь…
— Здесь, между прочим, тоже убивают!
— Здесь не убивают, здесь — “мочат”. За “бабки”. А там гибнут за Родину. За то, чтобы кое-кто здесь, в тылу, мог задницей внеочередные звания выслуживать.
Следователь побелел.
— Но если вас так сильно волнует брошенное вооружение, то я могу подсказать пару адресов, где стоят бесхозные артиллерийские орудия. И танки. Правда, там постреливают… Танки вас интересуют?
— Меня интересует изделие ВВ-П-325, полученное вами…
— По нему я все, что знал, сказал. Если очень надо, могу представить копию акта. Лист бумаги найдется?
— Зачем лист?
— Акт написать.
— Мне кажется, вы не понимаете всей серьезности своего положения…
— Серьезное положение — это когда противник взял тебя в клещи, оседлав господствующие высоты, а ты внизу и у тебя осталось полрожка патронов и одна граната.
— Вы отказываетесь помочь следствию?
— Я ни от чего не отказываюсь, я даже готов предложить вам пятьсот тонн вполне исправных танков. Но вам почему-то более интересны граммы изделия ВВ-П-325.
Генерал наступал, потому что всегда наступал, даже будучи лейтенантом.
— От себя, без протокола, хочу посоветовать не лезть в дела, в которых вы не очень осведомлены.
— Это в какие такие дела?
— В дела армии. Лучше ловите своих уголовников. Генерал встал.
— Я могу быть свободным?
— Нет, не можете. Я думал, мы договоримся… Но раз так…
Следователь вытащил какую-то бумажку.
— Я задерживаю вас до выяснения всех обстоятельств дела.
И, выдержав паузу, добавил:
— И прямо сейчас, пока никто не знает о вашем задержании, мы отправимся в вашу часть, чтобы произвести выемку остатков специзделия ВВ-П-325 для проведения взрывотехнических и идентификационных экспертиз.
— На каком основании?
— На основании ордера на обыск, выданного районным прокурором.
— Боюсь, одного только ордера вам будет мало.
— А что нужно еще?
— Спецдопуск.
— Куда — на склад? Ведь ваша часть — склад, — усмехнулся подполковник.
— Не просто склад, а склад специмущества.
— А вот этого мне в ходе расследования установить не удалось. Не проходите вы в документах как “спец”, проходите как просто склад. Просто воинский склад.
Подловил подполковник Максимов генерала Крашенинникова, на ерунде подловил, на легенде прикрытия.
— Так что собирайтесь.
Следователь нажал кнопку. В кабинет вошел милиционер.
— Вызывайте машину и ОМОН.
ОМОН подполковник Максимов оплачивал сам, из своего кармана. Пашка обеспечил какой-то левый, на зачистку овощного рынка, вызов, а он выкатил пять ящиков водки и закуску. Омоновцы согласились. Часть поехала шерстить рынок, часть — поддержать “стволами” подполковника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
После чего стало возможно узнать фамилию ее командира. В/ч 2617 командовал генерал Крашенинников. Которого следовало допросить, но вряд ли возможно было допросить, если действовать от себя…
Подполковник Максимов обратился в Министерство внутренних дел к безотказному, как автомат Калашникова, другу Пашке.
— Опять трудности?
— Не без того. Мне нужно пригласить на допрос одного свидетеля. Но пригласить от твоего имени.
— А что же ты сам?
— Сам я могу послать повестку от своей организации. Которую они на дух не переваривают. А ты пошлешь от своей… Глядишь, они клюнут.
— Ну ладно, допустим, пошлю, а допрос ты где собираешься проводить?
— Естественно, в организации, которая послала повестку… — совершенно обнаглев, сказал подполковник.
— И все это, как всегда, за большое спасибо?
— Нет, на этот раз очень большое. И партию похищенного с воинских складов оружия, проходящее по ряду уголовных дел и предположительно хранящегося на территории части, которой заведует свидетель.
— Это другое дело…
В в/ч 2617 ушла повестка, где черным по серому было написано, что генерал Крашенинников должен явиться семнадцатого числа в кабинет номер семь к следователю по особо важным делам Тулину. А если не пожелает явиться добровольно, то будет доставлен в принудительном порядке нарядом милиции.
Генерал Крашенинников явился. Не потому, что испугался наряда милиции, просто привык серьезно относиться к казенным бумажкам.
— Вы следователь Тулин? — спросил он.
На самом деле следователь Тулин был не Тулиным и не следователем, а был подполковником Максимовым. Который сидел в казенном кабинете, за столом с синим инвентарным номером, в милицейской форме.
— Проходите, присаживайтесь, — показал он на стул. Генерал сел.
— Я предупреждаю вас об ответственности за дачу заведомо ложных показаний. Генерал кивнул.
— Вы командир войсковой части 2617?
— Так точно.
— Согласно имеющимся в распоряжении следствия документам, шестнадцатого апреля прошлого года вы получили в войсковой части 02714 партию изделия ВВ-П-325. Это соответствует действительности?
— Так точно. Получал.
— Вы передавали кому-нибудь изделие ВВ-П-325?
— Никак нет.
— То есть из ваших слов следует, что в настоящее время изделие ВВ-П-325 находится в вашей части?
— Никак нет, не находится.
— Тогда где оно?..
Следователь Тулин, он же подполковник Максимов, напрягся. Потому что знал, куда ушло изделие ВВ-П-325. По крайней мере, та его часть, которая была использована для изготовления адской машины, закамуфлированной под мобильный телефон, посредством которой был в туалете собственной квартиры взорван мелкий уголовник Хрипатый. Что связывало урку Хрипатого с боевым генералом и чем он тому помешал, было совершенно не понятно. Но могло стать понятно в ходе допроса. Могло стать понятно прямо сейчас.
— Где в настоящий момент находится полученное вами шестнадцатого апреля прошлого года специзделие ВВ-П-325?
— Часть у меня на складе.
— А другая часть?
— Другую мои люди должны были передать в подразделения действующей армии.
— В какие подразделения? Кому конкретно?
— Я же говорю — должны были. Но не передали. Караван попал под обстрел бандформирований, и весь груз был оставлен на месте боя. Возможно, его подобрали боевики или местные пацаны, они, знаете, любят копаться в военном барахле.
Система доказательств дала трещину. Если взрывчатку, которой разнесло на куски Хрипатого, нашли боевики, то все стрелки автоматически переводятся на них. Переводятся в никуда.
Подполковник занервничал.
— Мне кажется, вы слишком легко относитесь к подобного рода имуществу.
— На войне ко всему относятся легко. Даже к собственной жизни. Не говоря об имуществе. Или это для вас новость? Ах, ну да, вы же там не были, вы же все больше здесь…
— Здесь, между прочим, тоже убивают!
— Здесь не убивают, здесь — “мочат”. За “бабки”. А там гибнут за Родину. За то, чтобы кое-кто здесь, в тылу, мог задницей внеочередные звания выслуживать.
Следователь побелел.
— Но если вас так сильно волнует брошенное вооружение, то я могу подсказать пару адресов, где стоят бесхозные артиллерийские орудия. И танки. Правда, там постреливают… Танки вас интересуют?
— Меня интересует изделие ВВ-П-325, полученное вами…
— По нему я все, что знал, сказал. Если очень надо, могу представить копию акта. Лист бумаги найдется?
— Зачем лист?
— Акт написать.
— Мне кажется, вы не понимаете всей серьезности своего положения…
— Серьезное положение — это когда противник взял тебя в клещи, оседлав господствующие высоты, а ты внизу и у тебя осталось полрожка патронов и одна граната.
— Вы отказываетесь помочь следствию?
— Я ни от чего не отказываюсь, я даже готов предложить вам пятьсот тонн вполне исправных танков. Но вам почему-то более интересны граммы изделия ВВ-П-325.
Генерал наступал, потому что всегда наступал, даже будучи лейтенантом.
— От себя, без протокола, хочу посоветовать не лезть в дела, в которых вы не очень осведомлены.
— Это в какие такие дела?
— В дела армии. Лучше ловите своих уголовников. Генерал встал.
— Я могу быть свободным?
— Нет, не можете. Я думал, мы договоримся… Но раз так…
Следователь вытащил какую-то бумажку.
— Я задерживаю вас до выяснения всех обстоятельств дела.
И, выдержав паузу, добавил:
— И прямо сейчас, пока никто не знает о вашем задержании, мы отправимся в вашу часть, чтобы произвести выемку остатков специзделия ВВ-П-325 для проведения взрывотехнических и идентификационных экспертиз.
— На каком основании?
— На основании ордера на обыск, выданного районным прокурором.
— Боюсь, одного только ордера вам будет мало.
— А что нужно еще?
— Спецдопуск.
— Куда — на склад? Ведь ваша часть — склад, — усмехнулся подполковник.
— Не просто склад, а склад специмущества.
— А вот этого мне в ходе расследования установить не удалось. Не проходите вы в документах как “спец”, проходите как просто склад. Просто воинский склад.
Подловил подполковник Максимов генерала Крашенинникова, на ерунде подловил, на легенде прикрытия.
— Так что собирайтесь.
Следователь нажал кнопку. В кабинет вошел милиционер.
— Вызывайте машину и ОМОН.
ОМОН подполковник Максимов оплачивал сам, из своего кармана. Пашка обеспечил какой-то левый, на зачистку овощного рынка, вызов, а он выкатил пять ящиков водки и закуску. Омоновцы согласились. Часть поехала шерстить рынок, часть — поддержать “стволами” подполковника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91