– Да помилует его Бог, он тоже заболел. У него лихорадка.
Королевская охрана выбросила пики в сторону невидимого врага.
Уильям Стамп, помощник Стивена, стал успокаивать плачущую женщину. Безутешная Нэнси все закрывала лицо фартуком.
– Это лихорадка. Я знаю, она заразна. То же самое, что было с женой господина...
– Что? – голос Томаса Кромвеля, словно пара острых ножниц, подстригающих кусты, резко оборвал ее. Он подошел к Стивену: – У твоей жены лихорадка?
Лорд-хранитель печати, человек, преуспевший в мастерстве утонченной лжи, впился глазами в Стивена.
– Ну, не совсем так, – осторожно ответил Стивен, склонив голову на бок, в глазах его светилось сожаление. – Мне нужен врач, чтобы постоянно присматривать за ней.
Король разразился проклятием и стал неуверенно подавать лошадь назад.
– Боже мой, Уимберлей, если у тебя здесь лихорадка... – лицо Генриха смертельно побледнело. На какое-то мгновение Стивену стало даже жаль короля. Смерть – это был враг, которого не мог победить даже король Генрих.
Стивен вспомнил ни в чем не повинных Томаса Мора, Экзетера, Невиля и Ника Карева – все они казнены, потому что король был очень опасен в страхе.
– Сир, умоляю вас. Подождите немного, – он слышал, как позади него Нэнси обмахивает Кита фартуком. – Если это действительно лихорадка, моя жена к утру умрет. Если она выживет, то нет нужды волноваться. – Стивен в задумчивости потер подбородок. – Скольких лондонцев покосила лихорадка в прошлом году... Несколько тысяч, не так ли?
Не сводя глаз со Стивена, король обратился к Кромвелю.
– Пошли глашатаев в Хокли-Холл. Мы переночуем у Элджернона Бассета, графа Хэвлока.
– Слушаюсь, сир.
Когда сэр Томас повернулся, чтобы отдать распоряжения глашатаям, Стивен невольно издал вздох облегчения. Он еще не успел прийти в себя, как два королевских стражника ворвались в железные ворота с криком о помощи.
– Посмотрите, кто охотился в королевском лесу, – объявил сэр Боудли.
Сердце Стивена ушло в пятки. Стражники ввели отчаянно сопротивлявшегося цыгана.
* * *
– Родион! – прошептала Юлиана, глядя в узкое окно из высокой башни.
– Родион? – встревоженно переспросила Джилли, подойдя к окну.
Юлиана бросила на нее косой взгляд.
– Он выбрал очень неудачное время для охоты на оленя.
Подбородок у Джилли задрожал. Они обе втиснулись в узкую амбразуру окна, наблюдая за драмой, разворачивающейся внизу.
В старой башне пахло плесенью, сухим деревом, замшелыми камнями и горящими дровами. Всего несколько мгновений назад Юлиана горячо спорила, не желая прятаться от короля:
– Говорю тебе, Джилли, я не желаю прятаться, как ночной вор. А Стивен, мой муж, не имеет права заставлять меня прятаться здесь. Как смеет он вести себя так, будто ему стыдно за меня!
Джилли, которой до слез было жаль свою госпожу, зажала в руке ключ от башни.
– Извините меня, миледи. Но господин приказал мне смотреть за вами. Король ни в коем случае не должен увидеть вас.
– Стивен де Лассе не мой хозяин, – выкрикнув это, Юлиана вспомнила день, когда они ехали вместе верхом: ненасытность его пальцев, его настойчивые руки и свое неуправляемое желание...
– Он сказал, что ради вашего же блага. И извините меня, но господин редко ошибается.
– Но на этот раз он не прав.
– Миледи, пожалуйста. Иногда король... Он опасен. Может случиться то же, что случилось, когда он приезжал в Лунакре в последний раз.
– В последний раз? А что тогда произошло?
Джилли сильно покраснела. Опустив глаза, она рассматривала свои большие сильные руки, пальцы, сжимающие ключ.
– Я не могу вам точно рассказать. Я была еще ребенком десяти или двенадцати лет, но...
– Но что? – Юлиана теряла терпение. Джилли не любила сплетничать, и из нее всегда трудно выудить информацию, – Король обидел чем-то Стивена? Или баронессу?
– Обидел? – Джилли говорила медленно, вспоминая: – Честно говоря, госпожа, я не знаю. Но после визита короля, она стала совсем другой, а господин помрачнел и стал задумчивым.
– Она? Баронесса?
– Да, – Джилли понизила голос до шепота. – Она стала, словно весенний цветок, увядающий на морозе. В доме перестали смеяться, разговоры велись тихие, печальные.
Юлиана не рассказала, что видела Стивена, молящегося у надгробия своей первой жены. Серьезен и печален он был, хотя прошло столько лет после смерти жены и ребенка. Одного ребенка. Только один ребенок находился в склепе с матерью.
Почему? Почему?
А теперь Джилли рассказала ей, что веселье покинуло этот дом еще до смерти Маргарет и Дика.
– Боже спаси! – произнесла Джилли, толкая Юлиану в бок и возвращая ее в настоящее. – Они хотят убить Родиона.
Юлиана ухватилась руками за толстые рамы окна. Слуги короля привязали ноги и руки Родиона к седельным лукам четырех лошадей. Стивен, стоящий перед королем, взволнованно жестикулировал, рука его сжимала ножны меча, висящего у бедра.
– Дева Мария, – отчаянно прошептала девушка по-русски, – они хотят разорвать его на части.
– Быстрее, Джилли. Отопри дверь. Нужно остановить их.
Джилли не колебалась ни секунды. Она вставила ключ в замок двери. Юлиана впереди, Джилли следом, они бросились вниз по узкой винтовой лестнице и выбежали во двор.
Увидев грозное выражение лица Стивена, Юлиана сразу же поняла, что совершила роковую ошибку.
Я убью ее, подумал Стивен, когда Юлиана промчалась по гравиевой дорожке и бросилась на колени перед королем. Как только Его Величество отбудет, я высеку ее, а затем задушу своими собственными руками.
– Ваше Величество, пожалуйста, умоляю вас. – Юлиана взглянула снизу на короля, пышные юбки широким кругом легли вокруг нее. – Пожалейте этого человека.
Король, пораженный, смотрел на незнакомку. Даже непроницаемый Кромвель, казалось, был в замешательстве. Он сильно закашлялся и прикрыл рот рукавом.
– Кто ты, моя милая? – Генрих протянул девушке руку и помог встать с колен.
– Разве вы не помните, Ваша Светлость? Мы встречались раньше. Меня зовут Юлиана Романова... де Лассе, – добавила она, как будто только что вспомнила об этом.
– Бог мой, – сказал король, окидывая Юлиану взглядом с головы до ног. – Замужество пошло тебе на пользу.
Невероятным усилием воли Стивен сдержал себя, чтобы не броситься между Юлианой и королем, чтобы не заслонить ее от похотливого внимания короля. Но он понимал, что достигнет большего, если притворится, что ему это безразлично.
Безразлично. Пока король произносил комплименты Юлиане, воспоминания унесли Стивена в прошлое. Он снова представил себе молодую красавицу, ослепленную благосклонностью короля. Уязвимое женское сердце и животная страсть короля. Нежная женская ручка оперлась на руку короля...
Нет. Стивен чуть не произнес это слово вслух, но вовремя подавил в себе протест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84