– Стивен? Как чувствует себя Оливер?
– У него был приступ. Очень тяжелый. Кажется, ему стало легче, когда я пообещал найти тебя. После этого он стал спокойнее.
– Тогда нам нужно спешить к нему.
Отдаленный крик послышался с берега. Юлиана оглянулась. На высоком берегу стояли Ласло и Джонатан и остальные цыгане. Выстроенные в ряд, связанные за шеи толстой веревкой стояли побежденные русские.
Цыгане подняли вверх кулаки и издали победный крик. Родион горячо обнял Джилли. Юлиана улыбнулась мужу.
– Наконец наши приключения закончились. – Он поцеловал ее в соленые от морского воздуха губы, и она почувствовала, как любовь волной нахлынула на нее и щемящая нежность наполнила ее сердце.
Стивен оторвался от губ Юлианы, просунул руку под ее плащ и коснулся места, где согреваемая ею росла новая жизнь.
– Нет, моя любовь, – прошептал он, – они только начинаются.
Эпилог
Лето, 1548 год
– Помилуй нас, Господи, он снова что-то натворил, – запыхавшись, Нэнси Харбут ворвалась в сад. Когда-то скрытый в лесу за лабиринтом дорог коттедж и двор теперь были открыты для всех.
– Кто и что натворил? – Стивен направился к Нэнси, ведя старшую дочь за руку и держа еще одну малышку на плечах. Он прошел мимо двух сыновей-близнецов Симона и Себастьяна, пускавших кораблики в пруду. Девять лет назад король Генрих назначил Стивена главой делегации для переговоров о торговле с Московией.
Экономка обмахивала фартуком разгоряченное лицо.
– Его снова выгнали из Кэмбриджа. Он приехал и привез с собой целую компанию хулиганов! Разве я не говорила вам, мой господин, что вы хлебнете горя с этим мальчишкой? Перевернули все вверх дном...
– Нэнси, – Стивен еле сдерживал улыбку.
– Ухлестывают за девушками, хотя им еще рано, об этом думать...
– Нэнси!
Она вздернула подбородок, платок на ее голове сбился набок. Наталия, сидевшая на плечах Стивена, засмеялась.
– Да, мой господин? – спросила экономка.
– Думай, когда говоришь в присутствии девочек.
Нэнси дрожала от возмущения.
– Может, это и грубо, но правда. Святая Мария, Боже праведный, куда катится мир. На троне сидит неразумный ребенок. Анабаптисты насмехаются над нашими святынями. Неудивительно, что ваш дурно воспитанный сын понятия не имеет ни о какой морали...
– Оливер! – вскрикнула Белинда, старшая дочь, и помчалась по лужайке. За ней по пятам бежали Симон и Себастьян. Наталия съехала вниз с плеч Стивена и присоединилась к братьям и сестре.
Ругаясь на чем свет стоит, Нэнси гордо прошествовала вслед за детьми.
Стивен прислонился к чаше фонтана и ждал. Он обернулся на какой-то необъяснимый импульс и посмотрел на коттедж, из которого в это время вышли Юлиана и Ласло. Старый цыган отказался от бродячей жизни и поселился в уютном доме. За ними бежали четыре великолепных борзых – все от Павло и его подруги, привезенной в Англию Стивеном из своих путешествий в Россию.
Цвели розы. В арке, созданной розовыми кустами, появилась одетая в шелковое платье Юлиана. После рождения детей талия ее немного пополнела, но Стивен продолжал любить каждую клеточку ее тела.
– Боже, – сказал он, протягивая руку жене, – ты затмеваешь красоту роз, любовь моя.
Юлиана улыбнулась, когда Стивен притянул ее к себе. Фонтан тихо журчал в ароматной тишине, теплый ветерок шелестел в листве плюща, обвившего причудливых зверей, которых Стивен сделал много лет назад для мальчика-затворника.
От воспоминаний об этом у него перехватило дыхание. А сейчас он смотрел на Оливера. Высокий, золотоволосый, как юный бог, он выскочил из цыганской повозки и радостно приветствовал своих сводных братьев и сестер.
Из второй повозки высыпали, словно армия муравьев, дети Джилли и Родиона и присоединились к шумной толпе.
– Что на этот раз натворил твой сын? – спросила Юлиана.
– Мой сын? – Стивен взглянул на нее с шутливым возмущением. – Почему когда что-то случается он всегда мой сын?
– Я уверена, он унаследовал склонность к озорству от тебя.
– В самом деле? А мне кажется, проявляется его воспитание цыганкой, воровкой лошадей, которая отказывалась мыться...
– Пока ты не окунул меня в бурный ручей, – напомнила она ему.
Стивен засмеялся и прижался губами к шелковым нагретым солнцем волосам Юлианы.
– Мы оба виноваты. Парень испорчен, как прошлогодний сидр.
Но когда они наблюдали, как Оливер прыгал с младшими детьми на пыльной дороге, никто из них двоих не сожалел, что они снисходительны к нему.
Оливер пережил ужасную болезнь, а потом, когда стал взрослеть и у него начала расти борода, приступы астмы почти прекратились. И сейчас болезнь очень редко проявляла себя.
Юлиана провела рукой по воде.
– Тебе нужно узнать, что он натворил на этот раз, и придумать подходящее наказание. Интересно, что он еще выкинул? Надеюсь, на этот раз здесь не замешана жена ректора.
– И речь не идет о хищении статуи из королевского колледжа.
– Или распевании непристойных песен в часовне.
Они оба старались вызвать в себе гнев, которого на самом деле не испытывали. Оливер стоял на четвереньках, окруженный орущими детьми и лающими собаками.
– Ах, моя любовь, – сказал Стивен, детский смех музыкой звучал в его ушах. – Возможно, ему просто нужна хорошая женщина, которая сумеет укротить его.
Юлиана улыбнулась, стряхнула воду с руки и обняла Стивена за шею.
– Возможно, – прошептала она. – Тебе это помогло.
Когда он наклонился, чтобы поцеловать Юлиану, ветерок принес лепестки роз в чашу фонтана. Стивен увидел в воде свое отражение с женой – дрожащий образ в чистой воде, освещенный солнцем. Постоянно расширяющаяся зыбь на воде принимала их в круг вечности.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84