– Ангел мой, – прохрипел он, губы его трепетали от страсти. – Я люблю тебя, как не любил ни одну женщину, а их немало перебывало в моей постели. Не отвергай меня долее! Позволь освободить тебя из плена одежд. Дай насладиться твоим молочно-белым телом, чудной выпуклостью твоей груди и…
Сэр Гевин откинул шелковое покрывало, а я перевернула страницу. Бедная Эстер не совладала с собой, когда руки и губы обольстителя обнаружили наиболее уязвимые точки ее тела. Пылкое вожделение сочилось сквозь бумагу, обжигая мне пальцы. Неужто сварливая жена расстроит-таки их счастье? И сумеет ли сэр Гевин опровергнуть голословные утверждения о том, будто на самом деле он сын хозяина постоялого двора, а вовсе не законный наследник графского титула?
Я добралась до последней главы, впереди уже маячил счастливый конец, кaк вдруг на камине пропели часы. Взглянув на их улыбчивую физиономию, я похолодела. Вот так же, наверное, чувствовала себя Эстер, когда по приказанию ревнивой жены ее бросили в подземную темницу и предупредили, что сервис там оставляет желать лучшего. Не может быть! Половина восьмого! Я же должна была встретиться с Беном в «Аби-гайль»! В шесть часов!
Выронив книгу, словно она обожгла мне руки, я схватила сумочку и, позабыв о блокноте, выскочила на улицу. Обычно машина заводилась с пол-оборота, но на сей раз проклятое создание заартачилось, и мне пришлось трясти руль и пинать педали, пока мотор, оскорбленно фыркнув, наконец не ответил на мои просьбы. Я тронулась в путь, но двигалась черепашьим шагом – машины на дороге, казалось, спали на ходу! Наконец я свернула на Рыночную площадь. Хорошо хоть стоянка совсем рядом с «Абигайль»!
О чем думает сейчас Бен? Одним прыжком я преодолела ступени и на мгновение остановилась под зеленым навесом, чтобы перевести дыхание. Может, мой ненаглядный представляет, как я лежу в придорожной канаве с дырой в черепе? Именно этого я и заслуживаю! С этой благой мыслью я и толкнула дверь.
В фойе, увешанном старинными портретами, никого не было, если не считать пробежавшего мимо официанта. Однако из большого зала доносились голоса, и я на цыпочках двинулась туда. Но стоило мне переступить порог, как голоса смолкли. Зал, украшенный воздушными шариками, был полон гостей. Члены Библиотечной Лиги при полном параде, друзья, подруги!.. Я вздрогнула, заметив Ванессу с Эбби на коленях. Рядом стояла Герта, держа на руках Тэма.
– Сюрприз! – раздался голос, напоминавший шампанское, из которого выпустили газ.
Бен выступил из толпы и протянул мне бокал.
– С днем рождения, Элли. – Он улыбался, но во взгляде его застыл холод.
Глава девятая
Бен со мной не разговаривал. Возможно, потому, что было четыре часа утра и он крепко спал, зарывшись лицом в подушку, но чувство вины заставляло меня искать враждебность и обиду в каждом его вдохе и выдохе.
В ресторане я извинялась до тех пор, пока губы не онемели. Однако Бен вел себя очень мило, даже когда попробовал говяжью вырезку, дожидавшуюся меня на плите. На вкус она напоминала лопнувший воздушный шарик. Бен уверял, что вечеринка провалилась по его вине: устраивать сюрпризы в день рождения – детская забава, и ему следовало сообразить, что отныне я деловая женщина, у которой профессия стоит на первом месте. Он отлично понимает, что я не могла покинуть дом мисс Банч, не изучив под лупой каждый сантиметр обоев и не спустив воду в туалете столько раз, сколько было необходимо, чтобы убедиться в непригодности сантехники.
Бен закончил свою проникновенную речь, только когда полковник Лестер-Смит схватился за столовый нож, дабы перерезать себе горло, – ведь это именно он, несчастный Лестер-Смит, невольно испортил праздник. Уверена, в это мгновение бедняга искренне сожалел о том, что мисс Банч завещала ему свою злосчастную недвижимость. Однако Бен весь вечер хранил невозмутимость, продолжая всячески сопереживать, пока не раздавил меня в лепешку супружеской заботой и участием. Герта вручила мне Эбби и Тэма, и детки, визжа от восторга, вцепились в мамочку, которая без оглядки сбежала от них еще в солнечный день. После моего появления и речей Бена вечеринка вступила в завершающую фазу. Гости вереницей потянулись ко мне с поздравлениями и улыбками. Многие прощались, не успев поздороваться. Какая же я дура! А ведь могла провести чудный вечер! Здесь были и миссис Давдейл, и Наяда Шельмус, и даже сам сэр Роберт Помрой. Они наперебой объясняли, почему не явились Бэбкоки: то ли не с кем оставить собаку, то ли собака не выпускала их из дома, – я толком не разобрала. А мистер Паучер не пришел по двум причинам: во-первых, не мог оставить матушку, а во-вторых, он ненавидит вечеринки. Ну и глупо с его стороны! Мои гости отлично повеселились, им даже уходить не хотелось, но… Их «но» звенели в моих ушах, а Эбби и Тэм оттягивали руки, пока я не почувствовала себя матерью-гориллой… И тут до меня дошло! Горькая истина придавила мои плечи: Бен – лучший среди мужей, а я – жалкое недоразумение, а не жена! Мои глаза наполнились слезами.
– Ты не заслуживаешь его, милая! – шепнула Ванесса, подтвердив мои подозрения.
Кузина, как всегда, радовала глаз. Она прибыла на вечеринку в зеленом парчовом платье без рукавов, спины и почти без переда. Ее слова продолжали терзать мою больную совесть, когда я лежала рядом с мужем, который отказывался разговаривать со мной даже во сне. На камине тикали часы, неумолимо приближая рассвет. А на рассвете Бен начнет с того места, на котором закончил вечером, – как он меня понимает да как ему меня жаль. И в конце концов я не выдержу, закричу благим матом и, подобно героине готического романа, брощусь искать скалу, с которой можно упасть в вечность.
Я заморгала, нога непроизвольно вылезла из-под простыни и потянулась к полу. Нет! Нельзя поддаваться слабости! Я ни за что не выберусь из постели и не спрячусь с каким-нибудь романом (желательно Циннии Сельми) в ванной! Ибо накануне вечером я осознала горькую правду: любовные романы для меня – все равно что спиртное для алкоголика. Я проглатываю их запоем, не в силах остановиться. И если я не изменю своих привычек, на моей совести будет не только загубленная вечеринка. Я потеряю все, что мне дорого, – семью, дом, самоуважение.
Я содрогнулась, представив себя вонючей бродяжкой: волосы свисают крысиными хвостами, изо рта несет помойкой, но мне на все плевать; я роюсь и роюсь в мусорных баках, пока не нахожу грязную, заляпанную кетчупом книжонку с Каризмой на обложке. Нет! Я не опущусь до такого, потому что знаю, в чем моя проблема, и сумею разрешить ее. Однако нога снова поползла вниз – к чему торопиться, до стадии побирушки мне еще далеко, впереди уйма времени. И я добьюсь большего успеха, если стану действовать вдумчиво и осторожно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73