Стеклянные стены аэропорта отражали, в этот солнечный день все окружающее, безобразно искажая его. Будапештский аэропорт, после недавней реконструкции стал похож на остальные аэропорты мира.
Возможно подобная архитектурная однообразность и может быть раскритикована, но иногда, вот как сейчас она помогает быстро с ориентироваться и найти нужный тебе терминал. Не говоря о табличках, на всех языках дополненных символами, с указанием зон прилета, отлета кафе и торговых павильонов, продающих как и везде, всевозможные ненужные вещи, скучающим пассажирам.
Зону прилета отличить от остальной территории аэропорта всегда безошибочно по присутствию здесь людей с цветами в руках, с табличками на которых написаны имена, фамилии и какие-то странные слова, обозначающие названия фирм, отелей и невесть чего еще.
На табло, укрепленном здесь же, среди прилетевших рейсов я нашел и рейс Джея.
Только глядя на то, как уверенно прилетевшие находили встречающих по табличкам в руках, я подумал, что моей сообразительности не хватило на такую мелочь, благодаря которой не пришлось бы лихорадочно выискивать глазами среди выходящих, кого-нибудь похожего на корреспондента.
Поймав себя на этой мысли, я задумался, а что значит похожий на корреспондента. В суматохе подготовки к этой встрече, такая простая и очевидная мысль, почему-то не посетила мою голову.
Рассчитывая на то, что господин Уолш, согласно нашей договоренности тоже будет высматривать меня, выйдя в зал аэропорта, а таких прилетевших пока, что не наблюдалось – одних встречали, другие же уверенно направлялись или к выходу или к расположенным здесь же пунктам проката автомобилей. Одним словом – никто из них не разыскивал встречающих. Но на всякий случай я решил позвонить по тому номеру телефона, который у меня был записан в мобильном телефоне.
Гудки вызова еще отзывались в моем телефоне, когда двери, отгораживающие таможенную зону раздвинулись, и из них вышел человек с большой черной сумкой через плечо. Такие сумки я видел у профессиональных фотографов, для их аппаратуры. К тому же он немного неловко из-за багажа пытался достать свой звонивший мобильник.
Я невольно примерил внешность вышедшего под мои представления о корреспонденте серьезного издания. Этот молодой человек, одетый в костюм вполне соответствовал моим представлениям о корреспонденте серьезного издания. Вот только, что-то не осознаваемое мной беспокоило меня.
Но в этот момент мужчине, наконец, удалось справиться со своим багажом и, достав телефон ответить на вызов.
– Сергей? Как хорошо, что вы звоните. Я уже прилетел и полон надежд, что мне не придется сидеть в этом аэропорту.
– По-моему я вас даже уже вижу.
– Вот это вряд ли. Я пока, что стою в очереди к паспортному контролю, но надеюсь, что в ближайшие пять минут пройду эту процедуру и скоро выйду в зал. А вы уже в аэропорту.
Я не сразу ответил. Остановившись на пол пути, я все еще провожал глазами мужчину, принятого за господина Уолша. Он, говоря по телефону, уверенно шел к выходу из здания аэропорта.
– Сергей, нас не разъединили?
– А, нет. Простите, я на секунду отвлекся. Вы разрешите, я вас попрошу набрать мой номер, когда вы выйдите из таможенной зоны. Я уже в аэропорту.
– Ну конечно.
Господин Уолш мог бы и не звонить. Стоило ему появиться из дверей, как я сразу узнал его и понял, что меня обеспокоило в предыдущем мужчине, ошибочно мной принятом за Уолша.
Слегка полноватый, со схваченными на затылке светлыми волосами корреспондент умудрился двигаться так, как свойственно женщинам. В каждом его движении присутствовала своеобразная плавность и женственность. Эту же его особенность уже подсознательно отметил для себя в телефонных разговорах, которые он вел тоном и с интонациями больше свойственным женщинам.
Церемония знакомства отличалась от сотен состоявшихся в моей жизни только тем, что ни когда еще мужчины не смотрели на меня с такой откровенной заинтересованностью.
– Сергей для чеха у вас прекрасный английский.
– А я и не чех – я русский.
– Не может быть, да, а вам говорили, что вы очень интересный мужчина.
Уж и не знаю, может быть, кто другой и умеет вести себя в таких ситуациях, только не я и чтобы не заводить положение совершенно в тупик я сказал.
– Господин Уолш, вы знаете, я придерживаюсь традиционной ориентации.
Моя реплика, кажется, совершенно его не смутила.
– Зовите меня просто Джей, а что касается остального, так право мы не дети и это все, в общем-то, не имеет ровным счетом ни какого значения.
Морду Стена, лежащего на заднем сиденье, я не видел, но мне показалось, что создавшаяся ситуация его очень развеселила. Во всяком случае доносившееся сзади похрюкиванье свидетельствовало о весьма веселом настроении моего друга.
И хотя в дальнейшем по пути до Шалготарьяна наш разговор шел о предстоящей операции и ни разу не соскальзывал на щекотливые темы, я все же ловил на себе заинтересованные взгляды Джея.
Отель Каранч, построенный еще в годы развитого социализма в Венгрии, предлагал стандартные двухместные номера, как и большинство гостиниц по всему миру. Не знаю, много ли постояльцев обитало в нем к моменту нашего приезда, но портье без каких либо вопросов предоставил нам отдельные номера и не возражал против моего заселения вместе со Стеном. Время приближалось к вечеру, так что мы договорились встретиться в холле, за чашкой кофе через пол часа.
Уже собираясь отъезжать со стоянки, я подумал о том что было бы неплохо захватить с собой какую-нибудь из сегодняшних газет, чтобы подчеркнуть актуальность фотографий, которые мы собирались снимать. Однако в это вечерние время мелкие торговцы прессой уже закончили свою работу и разошлись по домам. Оставалось лишь попросить у портье в гостинице. Но вбежав в холл на журнальном столике я увидел какую то из венгерских газет, с непонятным для меня названием, но что самое главное с крупно напечатанной сегодняшней датой. Не долго раздумывая я схватил ее и вернулся к машине.
Мы без труда нашли описанную Шандором промзону и без приключений оказались возле невысокого заборчика огораживающего территорию венгерского филиала интересующей нас фирмы. Не видя ни кого вокруг мы отважно перепрыгнули забор и оказались в зарослях не колючего но весьма запутанного кустарника. Все же преодолев его мы оказались на территории фирмы. Как и обещал Шандор вход в цех закрыт не был.
Интересующий нас склад готовой продукции располагался непосредственно возле входа и был отделен от остального цеха стеклянной перегородкой поднимающейся на высоту около трех метров. Однако штурмовать эту преграду необходимости не было входная дверь оборудованная с внешне стороны неподвижной ручкой, была заботливо оставлена приоткрытой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Возможно подобная архитектурная однообразность и может быть раскритикована, но иногда, вот как сейчас она помогает быстро с ориентироваться и найти нужный тебе терминал. Не говоря о табличках, на всех языках дополненных символами, с указанием зон прилета, отлета кафе и торговых павильонов, продающих как и везде, всевозможные ненужные вещи, скучающим пассажирам.
Зону прилета отличить от остальной территории аэропорта всегда безошибочно по присутствию здесь людей с цветами в руках, с табличками на которых написаны имена, фамилии и какие-то странные слова, обозначающие названия фирм, отелей и невесть чего еще.
На табло, укрепленном здесь же, среди прилетевших рейсов я нашел и рейс Джея.
Только глядя на то, как уверенно прилетевшие находили встречающих по табличкам в руках, я подумал, что моей сообразительности не хватило на такую мелочь, благодаря которой не пришлось бы лихорадочно выискивать глазами среди выходящих, кого-нибудь похожего на корреспондента.
Поймав себя на этой мысли, я задумался, а что значит похожий на корреспондента. В суматохе подготовки к этой встрече, такая простая и очевидная мысль, почему-то не посетила мою голову.
Рассчитывая на то, что господин Уолш, согласно нашей договоренности тоже будет высматривать меня, выйдя в зал аэропорта, а таких прилетевших пока, что не наблюдалось – одних встречали, другие же уверенно направлялись или к выходу или к расположенным здесь же пунктам проката автомобилей. Одним словом – никто из них не разыскивал встречающих. Но на всякий случай я решил позвонить по тому номеру телефона, который у меня был записан в мобильном телефоне.
Гудки вызова еще отзывались в моем телефоне, когда двери, отгораживающие таможенную зону раздвинулись, и из них вышел человек с большой черной сумкой через плечо. Такие сумки я видел у профессиональных фотографов, для их аппаратуры. К тому же он немного неловко из-за багажа пытался достать свой звонивший мобильник.
Я невольно примерил внешность вышедшего под мои представления о корреспонденте серьезного издания. Этот молодой человек, одетый в костюм вполне соответствовал моим представлениям о корреспонденте серьезного издания. Вот только, что-то не осознаваемое мной беспокоило меня.
Но в этот момент мужчине, наконец, удалось справиться со своим багажом и, достав телефон ответить на вызов.
– Сергей? Как хорошо, что вы звоните. Я уже прилетел и полон надежд, что мне не придется сидеть в этом аэропорту.
– По-моему я вас даже уже вижу.
– Вот это вряд ли. Я пока, что стою в очереди к паспортному контролю, но надеюсь, что в ближайшие пять минут пройду эту процедуру и скоро выйду в зал. А вы уже в аэропорту.
Я не сразу ответил. Остановившись на пол пути, я все еще провожал глазами мужчину, принятого за господина Уолша. Он, говоря по телефону, уверенно шел к выходу из здания аэропорта.
– Сергей, нас не разъединили?
– А, нет. Простите, я на секунду отвлекся. Вы разрешите, я вас попрошу набрать мой номер, когда вы выйдите из таможенной зоны. Я уже в аэропорту.
– Ну конечно.
Господин Уолш мог бы и не звонить. Стоило ему появиться из дверей, как я сразу узнал его и понял, что меня обеспокоило в предыдущем мужчине, ошибочно мной принятом за Уолша.
Слегка полноватый, со схваченными на затылке светлыми волосами корреспондент умудрился двигаться так, как свойственно женщинам. В каждом его движении присутствовала своеобразная плавность и женственность. Эту же его особенность уже подсознательно отметил для себя в телефонных разговорах, которые он вел тоном и с интонациями больше свойственным женщинам.
Церемония знакомства отличалась от сотен состоявшихся в моей жизни только тем, что ни когда еще мужчины не смотрели на меня с такой откровенной заинтересованностью.
– Сергей для чеха у вас прекрасный английский.
– А я и не чех – я русский.
– Не может быть, да, а вам говорили, что вы очень интересный мужчина.
Уж и не знаю, может быть, кто другой и умеет вести себя в таких ситуациях, только не я и чтобы не заводить положение совершенно в тупик я сказал.
– Господин Уолш, вы знаете, я придерживаюсь традиционной ориентации.
Моя реплика, кажется, совершенно его не смутила.
– Зовите меня просто Джей, а что касается остального, так право мы не дети и это все, в общем-то, не имеет ровным счетом ни какого значения.
Морду Стена, лежащего на заднем сиденье, я не видел, но мне показалось, что создавшаяся ситуация его очень развеселила. Во всяком случае доносившееся сзади похрюкиванье свидетельствовало о весьма веселом настроении моего друга.
И хотя в дальнейшем по пути до Шалготарьяна наш разговор шел о предстоящей операции и ни разу не соскальзывал на щекотливые темы, я все же ловил на себе заинтересованные взгляды Джея.
Отель Каранч, построенный еще в годы развитого социализма в Венгрии, предлагал стандартные двухместные номера, как и большинство гостиниц по всему миру. Не знаю, много ли постояльцев обитало в нем к моменту нашего приезда, но портье без каких либо вопросов предоставил нам отдельные номера и не возражал против моего заселения вместе со Стеном. Время приближалось к вечеру, так что мы договорились встретиться в холле, за чашкой кофе через пол часа.
Уже собираясь отъезжать со стоянки, я подумал о том что было бы неплохо захватить с собой какую-нибудь из сегодняшних газет, чтобы подчеркнуть актуальность фотографий, которые мы собирались снимать. Однако в это вечерние время мелкие торговцы прессой уже закончили свою работу и разошлись по домам. Оставалось лишь попросить у портье в гостинице. Но вбежав в холл на журнальном столике я увидел какую то из венгерских газет, с непонятным для меня названием, но что самое главное с крупно напечатанной сегодняшней датой. Не долго раздумывая я схватил ее и вернулся к машине.
Мы без труда нашли описанную Шандором промзону и без приключений оказались возле невысокого заборчика огораживающего территорию венгерского филиала интересующей нас фирмы. Не видя ни кого вокруг мы отважно перепрыгнули забор и оказались в зарослях не колючего но весьма запутанного кустарника. Все же преодолев его мы оказались на территории фирмы. Как и обещал Шандор вход в цех закрыт не был.
Интересующий нас склад готовой продукции располагался непосредственно возле входа и был отделен от остального цеха стеклянной перегородкой поднимающейся на высоту около трех метров. Однако штурмовать эту преграду необходимости не было входная дверь оборудованная с внешне стороны неподвижной ручкой, была заботливо оставлена приоткрытой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94