Разве что ей удастся побыстрее свести в могилу своего ненавистного мужа.
— Рад видеть, что неприятности прошедшей ночи не сломили вас, — с иронией произнес Коннор.
Похоже, этот человек всегда знает, о чем она думает и что чувствует.
Будь с ним осторожна, предостерегла себя Джемма. Он гораздо хитрее, чем кажется. И опасен как дикая кошка. И такой же вонючий. Не в силах побороть себя, девушка брезгливо сморщила нос. Коннор беззаботно рассмеялся.
— Обещаю вам вымыться, как только представится для этого возможность. Ночлег на грязном полу никого не делает чище.
Внезапно раздался крик кучера. Коннор высунулся, чтобы узнать в чем дело.
— К нам приближается всадник!
— Останови его! — скомандовал Коннор. — Джемма, оставайтесь здесь.
Подъехавший спешился, и они обменялись приветствиями. Странно, но незнакомец обращался к Макджоувэну так, как слуга обычно обращается к господину. Джемму так и подмывало крикнуть ему: «Да прекратите вы все эти реверансы! Ведь этот шотландец всего-навсего жалкий и грязный бродяга. К чему такие почести?!» Но она сдержалась и молча сидела внутри кареты, сгорая от любопытства. Мало того, что всадник не только чуть ли не расшаркался перед Коннором, он еще и передал ему письмо. Господи, да разве это чучело умеет читать? И кому может быть известно, что он сейчас находится именно здесь? Кому вообще понадобилось что-то ему сообщать? Между тем Макджоувэн отпустил гонца и забрался обратно в карету. Губы его были плотно сжаты, меж бровей пролегла глубокая складка. Без сомнения, он был чрезвычайно зол. Любопытство девушки еще больше возросло. Карета тронулась. От резкого толчка Джемма отлетела на противоположное сиденье.
— Вот там и оставайтесь! — рявкнул Коннор и в сердцах добавил: — Вы приносите гораздо больше неприятностей, чем того стоите.
Грубость Макджоувэна должна была заставить Джемму возненавидеть его еще больше, но вместо этого она вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. «Этот человек просто сведет меня с ума, — подумала девушка. — Надо избавиться от него как можно скорее».
«Надо избавиться от нее как можно скорее», — свирепо думал Коннор. Дело было даже не в Джемме, которая сжалась в углу кареты в комок и тщетно пыталась скрыть от мужа свои слезы. Просто он очень устал от скверной еды, дорожной пыли, грязных гостиниц. А сообщение, которое Коннор только что получил, откладывало его возвращение в Эдинбург на неопределенное время, так как его болваны друзья отправились, видите ли, охотиться на куропаток! Ну ничего, придет время, и они сполна заплатят за все его мытарства!..
А пока Коннор не нашел ничего лучшего, как выместить свое раздражение и злость на маленькой Джемме. «Пусть себе сидит и хлюпает там в углу», — зло подумал он и отвернулся к окну.
Глава 8
— Джемма, проснитесь.
Девушка открыла глаза и быстро выпрямилась.
— Я что, проспала?
— Угу, — буркнул Коннор.
— Где мы? — живо поинтересовалась она.
— Это Алнадрочит, — коротко ответил Макджоувэн.
— Господи, ну почему все шотландские города имеют такие нелепые названия? — раздраженно спросила девушка, садясь и откидывая упавшие на глаза волосы. — О! — воскликнула она в испуге, посмотрев из-за широкого плеча мужа в окно кареты.
Перед нею простиралась пустынная равнина, со всех сторон продуваемая ветрами. По приказу Коннора карета остановилась на перекрестке у крошечного села. Справа виднелись каменные дома и маленькая побеленная церковь, которая в тусклых лучах заходящего солнца казалась пустой и заброшенной. Слева маячили горы, вершины их словно плыли в вечерней дымке. «Великий Боже, — думал про себя Коннор, читая страх на лице девушки, — что же будет, когда мы достигнем высокогорья?»
При мысли о Хайленде в душе Макджоувэна снова проснулся гнев. Несмотря на все разговоры Коннора о намерении вместе с Джеммой перейти перевал, он отнюдь не собирался этого делать. В день, когда они обвенчались, Коннор отправил в Эдинбург гонца с известием о скором возвращении и попросил своих друзей приготовить ему и его жене сменных лошадей в Кинкелле. Таким образом, сейчас они должны были бы ехать в Эдинбург и через два дня пути оказались бы уже там. А вместо этого ему предстоит еще Бог знает сколько времени продолжать играть порядком надоевшую роль бродяги, носить вонючую одежду, есть отвратительную пищу, спать где придется… И все только потому, что его друзьям вздумалось поохотиться, и они вернутся не раньше Дня Всех Святых, как сказано в записке! Коннор был взбешен. Но постепенно мерное покачивание кареты, освещенной лучами заходящего солнца, и тихое посапывание Джеммы, спящей напротив, остудили его гнев. Поразмыслив, он понял, что не следует винить приятелей за их дурацкую выходку: не могли же они в самом деле предположить, что он справится со своей задачей за такой немыслимо короткий срок!..
Как бы там ни было, а теперь ему придется везти Джемму в Гленаррис. Лучше спрятать свою необузданную маленькую новобрачную в пустынной долине, где располагалось родовое гнездо Макджоувэнов, чем ждать возвращения друзей в переполненном Эдинбурге, где его знает каждая собака, а слуги сразу же разнесут весть о его женитьбе по всему свету.
— Мы повернем от Алнадрочита на север и углубимся в горы, — холодно сообщил Коннор Джемме. — Конюхам пора возвращаться назад в Дербишир к вашему дяде, а вам я советую подобрать из одежды что-нибудь более подходящее для предстоящего путешествия.
Девушку захлестнула волна ярости. Он хочет, чтобы она скакала по горам без единой жалобы и стона?! Что ж, она примет его вызов. Пусть этот грязный безродный шотландец знает, на что способны английские дворяне!
Пока Коннор с обоими конюхами ходили в деревню, Джемма перерыла весь свой гардероб. Что, черт побери, он имел в виду, когда сказал «более подходящее»?! Подходящее для чего? Для бесконечного путешествия по пустынным скалистым тропам? А может быть, для того, чтобы удобнее было падать, сорвавшись вниз? Или для того, чтобы быть проглоченной голодными волками, — их, как она слышала, в Шотландии хоть пруд пруди. Интересно, что предпочитают волки: бархат или жаккардовое полотно?
К тому времени, когда Коннор с конюхами вернулись, Джемма остановила свой выбор на бархатной амазонке, модно скроенной, с отделкой из сатина и медными пуговицами. Пышная юбка доходила ей до самых лодыжек и при каждом шаге ложилась сзади роскошным веером.
Выйдя из кареты, где она переодевалась, девушка поймала недовольный взгляд Макджоувэна.
— Ради Бога, девочка, мы едем не на увеселительную прогулку, — с нарочитой грубостью произнес он. — Мы собираемся залезть в горы. А в данном случае этот наряд не годится.
— Этот, как вы изволили выразиться, наряд — единственное, что у меня есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
— Рад видеть, что неприятности прошедшей ночи не сломили вас, — с иронией произнес Коннор.
Похоже, этот человек всегда знает, о чем она думает и что чувствует.
Будь с ним осторожна, предостерегла себя Джемма. Он гораздо хитрее, чем кажется. И опасен как дикая кошка. И такой же вонючий. Не в силах побороть себя, девушка брезгливо сморщила нос. Коннор беззаботно рассмеялся.
— Обещаю вам вымыться, как только представится для этого возможность. Ночлег на грязном полу никого не делает чище.
Внезапно раздался крик кучера. Коннор высунулся, чтобы узнать в чем дело.
— К нам приближается всадник!
— Останови его! — скомандовал Коннор. — Джемма, оставайтесь здесь.
Подъехавший спешился, и они обменялись приветствиями. Странно, но незнакомец обращался к Макджоувэну так, как слуга обычно обращается к господину. Джемму так и подмывало крикнуть ему: «Да прекратите вы все эти реверансы! Ведь этот шотландец всего-навсего жалкий и грязный бродяга. К чему такие почести?!» Но она сдержалась и молча сидела внутри кареты, сгорая от любопытства. Мало того, что всадник не только чуть ли не расшаркался перед Коннором, он еще и передал ему письмо. Господи, да разве это чучело умеет читать? И кому может быть известно, что он сейчас находится именно здесь? Кому вообще понадобилось что-то ему сообщать? Между тем Макджоувэн отпустил гонца и забрался обратно в карету. Губы его были плотно сжаты, меж бровей пролегла глубокая складка. Без сомнения, он был чрезвычайно зол. Любопытство девушки еще больше возросло. Карета тронулась. От резкого толчка Джемма отлетела на противоположное сиденье.
— Вот там и оставайтесь! — рявкнул Коннор и в сердцах добавил: — Вы приносите гораздо больше неприятностей, чем того стоите.
Грубость Макджоувэна должна была заставить Джемму возненавидеть его еще больше, но вместо этого она вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. «Этот человек просто сведет меня с ума, — подумала девушка. — Надо избавиться от него как можно скорее».
«Надо избавиться от нее как можно скорее», — свирепо думал Коннор. Дело было даже не в Джемме, которая сжалась в углу кареты в комок и тщетно пыталась скрыть от мужа свои слезы. Просто он очень устал от скверной еды, дорожной пыли, грязных гостиниц. А сообщение, которое Коннор только что получил, откладывало его возвращение в Эдинбург на неопределенное время, так как его болваны друзья отправились, видите ли, охотиться на куропаток! Ну ничего, придет время, и они сполна заплатят за все его мытарства!..
А пока Коннор не нашел ничего лучшего, как выместить свое раздражение и злость на маленькой Джемме. «Пусть себе сидит и хлюпает там в углу», — зло подумал он и отвернулся к окну.
Глава 8
— Джемма, проснитесь.
Девушка открыла глаза и быстро выпрямилась.
— Я что, проспала?
— Угу, — буркнул Коннор.
— Где мы? — живо поинтересовалась она.
— Это Алнадрочит, — коротко ответил Макджоувэн.
— Господи, ну почему все шотландские города имеют такие нелепые названия? — раздраженно спросила девушка, садясь и откидывая упавшие на глаза волосы. — О! — воскликнула она в испуге, посмотрев из-за широкого плеча мужа в окно кареты.
Перед нею простиралась пустынная равнина, со всех сторон продуваемая ветрами. По приказу Коннора карета остановилась на перекрестке у крошечного села. Справа виднелись каменные дома и маленькая побеленная церковь, которая в тусклых лучах заходящего солнца казалась пустой и заброшенной. Слева маячили горы, вершины их словно плыли в вечерней дымке. «Великий Боже, — думал про себя Коннор, читая страх на лице девушки, — что же будет, когда мы достигнем высокогорья?»
При мысли о Хайленде в душе Макджоувэна снова проснулся гнев. Несмотря на все разговоры Коннора о намерении вместе с Джеммой перейти перевал, он отнюдь не собирался этого делать. В день, когда они обвенчались, Коннор отправил в Эдинбург гонца с известием о скором возвращении и попросил своих друзей приготовить ему и его жене сменных лошадей в Кинкелле. Таким образом, сейчас они должны были бы ехать в Эдинбург и через два дня пути оказались бы уже там. А вместо этого ему предстоит еще Бог знает сколько времени продолжать играть порядком надоевшую роль бродяги, носить вонючую одежду, есть отвратительную пищу, спать где придется… И все только потому, что его друзьям вздумалось поохотиться, и они вернутся не раньше Дня Всех Святых, как сказано в записке! Коннор был взбешен. Но постепенно мерное покачивание кареты, освещенной лучами заходящего солнца, и тихое посапывание Джеммы, спящей напротив, остудили его гнев. Поразмыслив, он понял, что не следует винить приятелей за их дурацкую выходку: не могли же они в самом деле предположить, что он справится со своей задачей за такой немыслимо короткий срок!..
Как бы там ни было, а теперь ему придется везти Джемму в Гленаррис. Лучше спрятать свою необузданную маленькую новобрачную в пустынной долине, где располагалось родовое гнездо Макджоувэнов, чем ждать возвращения друзей в переполненном Эдинбурге, где его знает каждая собака, а слуги сразу же разнесут весть о его женитьбе по всему свету.
— Мы повернем от Алнадрочита на север и углубимся в горы, — холодно сообщил Коннор Джемме. — Конюхам пора возвращаться назад в Дербишир к вашему дяде, а вам я советую подобрать из одежды что-нибудь более подходящее для предстоящего путешествия.
Девушку захлестнула волна ярости. Он хочет, чтобы она скакала по горам без единой жалобы и стона?! Что ж, она примет его вызов. Пусть этот грязный безродный шотландец знает, на что способны английские дворяне!
Пока Коннор с обоими конюхами ходили в деревню, Джемма перерыла весь свой гардероб. Что, черт побери, он имел в виду, когда сказал «более подходящее»?! Подходящее для чего? Для бесконечного путешествия по пустынным скалистым тропам? А может быть, для того, чтобы удобнее было падать, сорвавшись вниз? Или для того, чтобы быть проглоченной голодными волками, — их, как она слышала, в Шотландии хоть пруд пруди. Интересно, что предпочитают волки: бархат или жаккардовое полотно?
К тому времени, когда Коннор с конюхами вернулись, Джемма остановила свой выбор на бархатной амазонке, модно скроенной, с отделкой из сатина и медными пуговицами. Пышная юбка доходила ей до самых лодыжек и при каждом шаге ложилась сзади роскошным веером.
Выйдя из кареты, где она переодевалась, девушка поймала недовольный взгляд Макджоувэна.
— Ради Бога, девочка, мы едем не на увеселительную прогулку, — с нарочитой грубостью произнес он. — Мы собираемся залезть в горы. А в данном случае этот наряд не годится.
— Этот, как вы изволили выразиться, наряд — единственное, что у меня есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87