Когда они снова вернулись в Длинную гостиную, леди Брум посоветовала Кейт заняться поисками коробки с фигурками лисы и гусей, добавив с многозначительной улыбкой:
– Иначе нам не видать сегодня покоя! Эти фигурки легко можно было бы заменить шашками, но ты же знаешь Торкила – уж если он решил что-нибудь, то не успокоится, пока не добьется своего!
К счастью, Кейт удалось найти фигурки, которые лежали в коробке на самом дне ящика, и к тому времени, когда Торкил и Делаболь вошли в комнату, Кейт уже успела разложить на маленьком столике доску и расставляла гусей. Торкил в восторге воскликнул:
– А, вы их все-таки нашли! Отлично! Но вы не так их расставляете, кузина! Я вам сейчас покажу, как надо!
Кейт очень хотелось научиться играть в «Лису и гусей», но если бы не доктор Делаболь, который пододвинул к ней стул и спокойно подсказывал, как надо ходить, она ни за что бы не поняла, в чем смысл этой игры – настолько сумбурны были объяснения Торкила. Правила игры оказались несложными, но здесь требовался определенный навык. Проиграв два раза с минимальным количеством ходов, Кейт начала потихоньку понимать, как надо действовать, и вскоре Торкилу пришлось прилагать все свое умение, чтобы выиграть. Когда внесли поднос с чаем, леди Брум заявила, что на сегодня хватит, и хотела было убрать фигурки, но Торкил взмолился, сказав, что хочет сыграть в последний раз, и Кейт с готовностью согласилась, подчиняясь воле леди Брум. Это был самый веселый для Кейт вечер в Стейплвуде.
– Хорошо, но сначала выпейте чаю, вы оба! – сказала леди Брум. – Слушая твои возгласы – то отчаяния, то радости, – я подумала, что ты, Кейт, наверняка с радостью выпьешь чаю.
– О, простите меня, мэм! Мы слишком расшумелись? – виновато спросила Кейт. – Это очень странная игра, но такая веселая! Когда лиса была готова схватить моего гуся, я не могла удержаться от возгласа отчаяния! Что же касается радостных возгласов, то это по части Торкила, хотя радоваться неудаче соперника совсем некрасиво. У меня не было поводов для радости!
– Это наглая ложь! – с нарочитым возмущением воскликнул Торкил, но было ясно, что он смеется над Кейт. – Один раз вы загнали меня в угол и исторгли такой вопль радости, что я чуть не оглох!
– Ну, теперь моя очередь быть лисой, – заявила Кейт. – А ваша – издавать вопли отчаяния. Сейчас я переловлю всех ваших гусей!
Игра продолжалась, Торкил снова вышел победителем и скромно заметил:
– Видите, я не кричу от радости, кузина!
Кейт рассмеялась:
– Это, по-моему, еще хуже! Боже милостивый, как я устала!
Доктор Делаболь пощупал у нее пульс и с серьезным видом, покачав головой, изрек:
– У вас учащенный пульс. Я рекомендую вам выпить теплой минеральной воды. При жаре это незаменимое средство!
– Бр-р! – содрогнулась Кейт. – Звучит ужасно!
– Все лекарства ужасны, – заявил Торкил.
– Истинная правда, – согласилась леди Брум, набросив покрывало на пяльца и поднимаясь. – Впрочем, я не думаю, что мы будем лечить Кейт минеральной водой или чем-нибудь в этом роде. Моя дорогая, если ты готова, мы можем идти спать. Уже довольно поздно.
– Конечно, я готова, мэм! Вы засиделись из-за нас допоздна, вам нужно было только сказать, и мы прекратили бы игру. Спокойной ночи, сэр! Спокойной ночи, кузен! Если вы услышите в ночи крик, то знайте, что мне приснился ваш кошмарный сон и я проснулась как раз в ту самую минуту, когда чудовище уже собиралось схватить меня.
Кейт помахала рукой Торкилу и вышла из комнаты вслед за леди Брум. Когда они шли по галерее, Кейт сказала:
– Как хорошо сегодня выглядел Торкил! Да это и не удивительно, ведь он наконец выспался без снотворного. И еще у него появился аппетит. Знаете, мэм, впервые за время моего пребывания здесь я увидела, что Торкилу хочется есть! Как жаль, что он часто страдает от бессонницы и вынужден принимать снотворное. Наверное, это плохо сказывается на его настроении. Я имею в виду, – тут же поправилась Кейт, вспомнив те два выговора, которые она получила от леди Брум, – мне жаль, что он не может без него уснуть!
– Да, очень жаль, – согласилась ее светлость.
– Но я надеюсь, что Торкил на пути к выздоровлению.
Леди Брум остановилась у двери в спальню Кейт, но вместо того, чтобы пожелать ей спокойной ночи, сказала:
– Я еще зайду к тебе и немного помучаю, так что не засыпай. Мне надо с тобой поговорить.
Леди Брум отправилась в свою комнату, оставив Кейт ломать голову, о чем это хотела поговорить с ней тетушка.
В спальне Кейт ждала ее горничная. У бедняжки глаза слипались от усталости. Кейт сказала Эллен, что ее помощь не понадобится и она может идти спать. Горничная пришла в ужас от слов Кейт и заявила, что знает свои обязанности и намерена их выполнять.
– Если я не хочу, чтобы ты раздевала меня, значит, ты не обязана этого делать, – попробовала переубедить ее Кейт, но Эллен и слышать этого не хотела. Она твердо стояла на том, что раздевать Кейт – ее обязанность и что ее светлость очень рассердится, если узнает, что она уклоняется от работы.
– Но ведь она не узнает!
– Прошу простить меня, мисс, но она все равно узнает! Ей скажет мисс Сидлоу, и меня тут же вышвырнут вон. Так что, умоляю вас, не говорите, что я могу идти спать раньше, чем ляжете вы!
Кейт видела, что Эллен вот-вот разрыдается, и не стала настаивать на своем. Она подумала, что обязанности Сидлоу или Эллен в Стейплвуде, где хозяева рано ложатся спать, нельзя было назвать обременительными, зато у горничной светской дамы жизнь далеко не сахар. Пожалуй, гувернантка находится даже в лучшем положении, у нее много работы днем, зато ночью, по крайней мере, она может спокойно спать.
Кейт едва успела надеть ночной чепчик, как в ее дверь постучала леди Брум. Кейт нырнула в постель, велев Эллен впустить ее светлость, а потом отправляться спать, и уселась среди подушек, поджав ноги.
Леди Брум уже переоделась и вошла в комнату в элегантном пеньюаре из бледно-лилового атласа, обильно украшенном кружевами и лентами. Кейт не смогла удержаться от восклицания;
– О, какой красивый пеньюар! И как он вам идет, мэм! Эллен, подай, пожалуйста, стул ее светлости и можешь идти. Ты мне больше сегодня не понадобишься.
– Да, все оттенки лилового мне к лицу, – согласилась леди Брум, усаживаясь рядом с кроватью Кейт. – А ведь он идет далеко не всем. А вот ты прекрасно выглядишь в голубом и в оранжевом с розоватым оттенком. Интересно, а пойдет ли тебе желтый? Не янтарный, не лимонный, а бледно-желтый, как у примулы. Ты носила когда-нибудь платья такого цвета?
– Что-то носила, мэм, – ответила Кейт.
– Нужно будет распорядиться, чтобы мне прислали образцы тканей, – произнесла леди Брум и принялась болтать о шелках, муслинах и модах, пока наконец Кейт решительно не заявила, что у нее уже столько платьев, что больше ей не нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– Иначе нам не видать сегодня покоя! Эти фигурки легко можно было бы заменить шашками, но ты же знаешь Торкила – уж если он решил что-нибудь, то не успокоится, пока не добьется своего!
К счастью, Кейт удалось найти фигурки, которые лежали в коробке на самом дне ящика, и к тому времени, когда Торкил и Делаболь вошли в комнату, Кейт уже успела разложить на маленьком столике доску и расставляла гусей. Торкил в восторге воскликнул:
– А, вы их все-таки нашли! Отлично! Но вы не так их расставляете, кузина! Я вам сейчас покажу, как надо!
Кейт очень хотелось научиться играть в «Лису и гусей», но если бы не доктор Делаболь, который пододвинул к ней стул и спокойно подсказывал, как надо ходить, она ни за что бы не поняла, в чем смысл этой игры – настолько сумбурны были объяснения Торкила. Правила игры оказались несложными, но здесь требовался определенный навык. Проиграв два раза с минимальным количеством ходов, Кейт начала потихоньку понимать, как надо действовать, и вскоре Торкилу пришлось прилагать все свое умение, чтобы выиграть. Когда внесли поднос с чаем, леди Брум заявила, что на сегодня хватит, и хотела было убрать фигурки, но Торкил взмолился, сказав, что хочет сыграть в последний раз, и Кейт с готовностью согласилась, подчиняясь воле леди Брум. Это был самый веселый для Кейт вечер в Стейплвуде.
– Хорошо, но сначала выпейте чаю, вы оба! – сказала леди Брум. – Слушая твои возгласы – то отчаяния, то радости, – я подумала, что ты, Кейт, наверняка с радостью выпьешь чаю.
– О, простите меня, мэм! Мы слишком расшумелись? – виновато спросила Кейт. – Это очень странная игра, но такая веселая! Когда лиса была готова схватить моего гуся, я не могла удержаться от возгласа отчаяния! Что же касается радостных возгласов, то это по части Торкила, хотя радоваться неудаче соперника совсем некрасиво. У меня не было поводов для радости!
– Это наглая ложь! – с нарочитым возмущением воскликнул Торкил, но было ясно, что он смеется над Кейт. – Один раз вы загнали меня в угол и исторгли такой вопль радости, что я чуть не оглох!
– Ну, теперь моя очередь быть лисой, – заявила Кейт. – А ваша – издавать вопли отчаяния. Сейчас я переловлю всех ваших гусей!
Игра продолжалась, Торкил снова вышел победителем и скромно заметил:
– Видите, я не кричу от радости, кузина!
Кейт рассмеялась:
– Это, по-моему, еще хуже! Боже милостивый, как я устала!
Доктор Делаболь пощупал у нее пульс и с серьезным видом, покачав головой, изрек:
– У вас учащенный пульс. Я рекомендую вам выпить теплой минеральной воды. При жаре это незаменимое средство!
– Бр-р! – содрогнулась Кейт. – Звучит ужасно!
– Все лекарства ужасны, – заявил Торкил.
– Истинная правда, – согласилась леди Брум, набросив покрывало на пяльца и поднимаясь. – Впрочем, я не думаю, что мы будем лечить Кейт минеральной водой или чем-нибудь в этом роде. Моя дорогая, если ты готова, мы можем идти спать. Уже довольно поздно.
– Конечно, я готова, мэм! Вы засиделись из-за нас допоздна, вам нужно было только сказать, и мы прекратили бы игру. Спокойной ночи, сэр! Спокойной ночи, кузен! Если вы услышите в ночи крик, то знайте, что мне приснился ваш кошмарный сон и я проснулась как раз в ту самую минуту, когда чудовище уже собиралось схватить меня.
Кейт помахала рукой Торкилу и вышла из комнаты вслед за леди Брум. Когда они шли по галерее, Кейт сказала:
– Как хорошо сегодня выглядел Торкил! Да это и не удивительно, ведь он наконец выспался без снотворного. И еще у него появился аппетит. Знаете, мэм, впервые за время моего пребывания здесь я увидела, что Торкилу хочется есть! Как жаль, что он часто страдает от бессонницы и вынужден принимать снотворное. Наверное, это плохо сказывается на его настроении. Я имею в виду, – тут же поправилась Кейт, вспомнив те два выговора, которые она получила от леди Брум, – мне жаль, что он не может без него уснуть!
– Да, очень жаль, – согласилась ее светлость.
– Но я надеюсь, что Торкил на пути к выздоровлению.
Леди Брум остановилась у двери в спальню Кейт, но вместо того, чтобы пожелать ей спокойной ночи, сказала:
– Я еще зайду к тебе и немного помучаю, так что не засыпай. Мне надо с тобой поговорить.
Леди Брум отправилась в свою комнату, оставив Кейт ломать голову, о чем это хотела поговорить с ней тетушка.
В спальне Кейт ждала ее горничная. У бедняжки глаза слипались от усталости. Кейт сказала Эллен, что ее помощь не понадобится и она может идти спать. Горничная пришла в ужас от слов Кейт и заявила, что знает свои обязанности и намерена их выполнять.
– Если я не хочу, чтобы ты раздевала меня, значит, ты не обязана этого делать, – попробовала переубедить ее Кейт, но Эллен и слышать этого не хотела. Она твердо стояла на том, что раздевать Кейт – ее обязанность и что ее светлость очень рассердится, если узнает, что она уклоняется от работы.
– Но ведь она не узнает!
– Прошу простить меня, мисс, но она все равно узнает! Ей скажет мисс Сидлоу, и меня тут же вышвырнут вон. Так что, умоляю вас, не говорите, что я могу идти спать раньше, чем ляжете вы!
Кейт видела, что Эллен вот-вот разрыдается, и не стала настаивать на своем. Она подумала, что обязанности Сидлоу или Эллен в Стейплвуде, где хозяева рано ложатся спать, нельзя было назвать обременительными, зато у горничной светской дамы жизнь далеко не сахар. Пожалуй, гувернантка находится даже в лучшем положении, у нее много работы днем, зато ночью, по крайней мере, она может спокойно спать.
Кейт едва успела надеть ночной чепчик, как в ее дверь постучала леди Брум. Кейт нырнула в постель, велев Эллен впустить ее светлость, а потом отправляться спать, и уселась среди подушек, поджав ноги.
Леди Брум уже переоделась и вошла в комнату в элегантном пеньюаре из бледно-лилового атласа, обильно украшенном кружевами и лентами. Кейт не смогла удержаться от восклицания;
– О, какой красивый пеньюар! И как он вам идет, мэм! Эллен, подай, пожалуйста, стул ее светлости и можешь идти. Ты мне больше сегодня не понадобишься.
– Да, все оттенки лилового мне к лицу, – согласилась леди Брум, усаживаясь рядом с кроватью Кейт. – А ведь он идет далеко не всем. А вот ты прекрасно выглядишь в голубом и в оранжевом с розоватым оттенком. Интересно, а пойдет ли тебе желтый? Не янтарный, не лимонный, а бледно-желтый, как у примулы. Ты носила когда-нибудь платья такого цвета?
– Что-то носила, мэм, – ответила Кейт.
– Нужно будет распорядиться, чтобы мне прислали образцы тканей, – произнесла леди Брум и принялась болтать о шелках, муслинах и модах, пока наконец Кейт решительно не заявила, что у нее уже столько платьев, что больше ей не нужно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99