— Но о ком вы говорите? — поинтересовался майор.
— О дочери миссис Флур — она не такая предприимчивая, как ее мать, но такая же грозная.
— Она просто мерзкая интриганка! — вскричала Фанни с необычной для нее резкостью. — Извините меня. Я должна поговорить с Либстером. Совсем забыла ему кое о чем сказать. Нет, дорогая, не останавливай меня.
— Господи, что это с тобой?.. — Серена умолкла, потому что дверь за Фанни уже закрылась.
— Серена!
Она обернулась, пораженная умоляющей интонацией в голосе майора. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять причину необычного поведения Фанни. Молодая женщина затаила дыхание и почувствовала какую-то непонятную робость.
Гектор подошел к ней и сжал ее руки:
— Мы ничего не замышляли, Серена. Но так как леди Спенборо в некотором роде твоя опекунша, я пришел спросить у нее, могу ли попросить тебя выйти за меня замуж.
— Ой, Гектор, какой же ты глупый! — воскликнула Серена, и в ее голосе слезы смешались со смехом. — Что может сказать бедняжка Фанни? Она разрешила тебе сделать мне предложение? Должна ли я спросить у нее теперь, что мне следует ответить?
— Дело не в этом! Но я осознаю сейчас — и так ясно, как никогда раньше, — какая пропасть лежит между нами.
Она освободила руку из ладоней Гектора и прижала палец к его губам:
— Не говори так! Я запрещаю тебе! Не смей даже думать, что ты недостоин меня! Если бы ты только знал… Но ты ничего не знаешь, мой бедный Гектор, увы, не знаешь. Это я недостойна тебя. Ты и понятия не имеешь, какой противной я могу быть, какой своевольной, упрямой, сварливой!
Он обнял ее и воскликнул охрипшим голосом:
— Это ты не должна говорить подобные вещи! Моя богиня, моя королева!
— О, нет, нет, нет.
Гектор поднял голову и улыбнулся ей немного плутовато:
— Тебе не нравится, когда я так тебя называю? Что ж, я сделаю все, чтобы угодить тебе. Но ты не можешь запретить мне считать тебя своей богиней. Ведь ты была ею все эти семь лет.
— Хорошо, только богине это может не понравиться. Ты же видишь, что я совсем не дотягиваю до уровня небожительницы. Но я честна, достаточно честна, чтобы сказать тебе прямо: ты не должен меня боготворить.
Он лишь рассмеялся в ответ и снова поцеловал ее. Теперь Серена уже не протестовала — ведь она была настоящей женщиной, и ее не могло не тронуть такое поклонение и очевидное постоянство. Хотя и то и другое могло относиться к вымышленному идеалу.
Уже через минуту майор принялся говорить Серене то, что до этого пытался объяснить Фанни. Он так возбужденно излагал свои соображения, особенно по поводу разницы в их положении и состоянии, что та прервала его, и удивление в ее голосе было смешано с нетерпением:
— Что за чепуха, мой дорогой Гектор! Почему ты придаешь такое значение положению? Ты дворянин, я, надеюсь, тоже дворянка. Что же касается состояния, то бедность нам не грозит.
Выражение его лица изменилось.
— Как бы я хотел, чтобы у тебя не было никакого состояния!
Он не рассчитывал, что Серена поймет его. Так и случилось. В ее кругу девушка с небольшим приданым была предметом всеобщего сочувствия. Даже замужество по любви опиралось на брачный контракт, и уж если кто-то претендовал на руку бесприданницы, то он действительно должен был быть богачом, свихнувшимся от любви. Поэтому Серена искренне удивилась и озадаченно переспросила:
— Хотел бы, чтобы у меня не было состояния?
— Да. Я предпочел бы, чтобы ты была нищей, чем такой богатой, что мое состояние по сравнению с твоим кажется просто жалким.
В глазах молодой женщины сверкнула смешинка.
— Какой же ты глупый! Боишься, что тебя примут за искателя богатых невест? Вбить себе в голову такую нелепую мысль! Нет, Гектор, это непозволительная глупость!
— Не думаю, что это меня очень волнует, хотя люди станут говорить именно так. Но я обязан содержать свою жену, а не жить на ее деньги. Серена, ты должна понять меня.
Ей все это казалось нелепой патетикой, но она лишь спросила:
— Семь лет назад ты думал так же?
— Семь лет назад, — ответил он серьезно, — твой отец был жив, и твое состояние не принадлежало тебе одной. Если я и думал что-то по этому поводу — а ты должна помнить, что в то время я был просто зеленым юнцом, — наверное, я предполагал, что лорд Спенборо, если бы одобрил наш брак, выделил бы тебе сумму, сравнимую с моим состоянием…
— Или оставил бы меня без гроша? — шутливо спросила она.
— Вот именно, — вполне серьезно согласился майор.
Она почувствовала, что Гектор не шутит, но все же не сдержала улыбки:
— Должна же я чувствовать какую-то независимость. А теперь и ее у меня отбирают. Готов ты взять меня с моими жалкими семьюстами фунтами в год, мой смешной искатель богатых невест? Предупреждаю: это все, на что ты можешь рассчитывать.
— Ты не шутишь? — спросил он, просветлев лицом. — Леди Спенборо говорила что-то о каких-то странных условиях наследства. Но не больше того! Расскажи мне поподробнее.
— Хорошо. Но если ты собираешься воспринять это как замечательную новость, мы можем поссориться. Более постыдной вещи я не видела! Мой милый, но совершенно сбитый с толку папа оставил Ротерхэму все мое состояние, за исключением того, что досталось мне от матери, и назначил его моим опекуном с тем условием, что он станет выдавать мне на личные расходы ровно столько денег, сколько я получала раньше. И так будет до тех пор, пока я не выйду замуж — обрати внимание — с согласия и одобрения его светлости! В случае, если я выйду замуж без его августейшего соизволения, я могу проститься со своим наследством.
Майор был так потрясен услышанным, что первая его реакция была точно такой же, как у нее:
— Что? Ты должна получить согласие Ротерхэма? Боже мой, никогда я не слышал ничего более безнравственного!
— Именно, — с готовностью согласилась Серена. — Теперь ты поймешь, почему меня охватил приступ ярости, когда был зачитан этот пункт завещания.
— Да, неудивительно. Выбрать из всех этого Ротерхэма! Прости, но бестактность этого условия… Впрочем, я не должен обсуждать эту тему.
— Отвратительно, не правда ли? Я полностью разделяю твое мнение.
Он сидел молча, твердо сжав губы, потом какая-то мысль пришла ему в голову, и он спросил с облегчением в голосе:
— Значит, если он не даст тебе согласия, у тебя не будет денег даже на покупку одежды и… всяких там безделушек?
— Совершенно верно. Но не стоит произносить это таким тоном, будто ты очень рад этому.
— Но я на самом деле рад.
— Ну а я — нет! — резко бросила она в ответ.
— Серена, ты можешь распоряжаться всем, что я имею, как тебе заблагорассудится.
Молодая женщина была тронута, но здравый смысл, который в ней был очень силен, возобладал.
— Я благодарна тебе, но что, если мне заблагорассудится потратить все, что ты имеешь, «на одежду и всякие безделушки»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91