Тот поцеловал девушке руку.
— Конечно, знаю. И ты тоже знаешь: я сделаю все, что ты ни пожелаешь, — засмеялся он.
Ротерхэм потягивал вино, наблюдая эту сцену с неожиданным одобрением. Гости покончили со вторым блюдом, и по знаку Серены слуги покинули столовую. Фанни взяла свой веер и хотела было встать, но тут Серена сказала:
— Итак, Айво, я получу твое одобрение и согласие на брак?
— Конечно. Разумеется, если не обнаружу какой-нибудь пустяк, вроде того, что у майора есть жена в Испании. И когда вы планируете обвенчаться?
— Не раньше, чем я сниму траур. Мне кажется, сейчас неуместно даже объявлять о помолвке.
— Естественно. Но так как контроль за твоим состоянием перейдет от меня к майору, мне нужно поговорить с ним об этом.
— О, конечно! — вежливо ответила Серена. — Мне хотелось бы знать, на что я могу рассчитывать, Айво. Я никогда не спрашивала об этом, потому что, знай я точную сумму, которая была бы в моем распоряжении, если бы не это ужасное опекунство, моя жизнь стала бы еще более невыносимой!
— У тебя будет примерно десять тысяч фунтов в год, — бесстрастно ответил Ротерхэм.
— Десять тысяч в год? — испуганно переспросил майор.
— Да, примерно, — взглянул на него маркиз. — Точно я сказать не могу. Эти деньги поступают из различных источников. Сейчас я объясню вам, из каких.
— Но… Бог мой, это невозможно! Я, конечно, знал, что между нашими состояниями должна быть разница, но не такая же!..
— Признаюсь, я тоже не думала, что это будет такая огромная сумма, — слегка удивилась Серена.
— Но ведь должен быть майорат! — воскликнул Гектор, словно цепляясь за спасительную соломинку. — Если доход такой огромный, значит, состояние… — Он умолк, пытаясь подсчитать сумму.
— Оно равняется примерно двумстам тысячам фунтов, — подсказал Ротерхэм. — Все, что принадлежит семейству Карлоу, естественно, переходит по наследству вместе с титулом. Это же состояние было унаследовано покойным графом от его матери и принадлежало исключительно ему.
— Да, я знаю. Папа всегда говорил, что я получу в наследство бабушкины деньги. Но я думала, что их хватит лишь на безбедную независимую жизнь. А это состояние можно назвать весьма солидным. Как ты считаешь, Фанни?
— Я бы не знала, что мне делать даже с половиной этих денег, — испуганно произнесла вдова. Маркиз улыбнулся:
— Ну, Серена-то найдет, как ими распорядиться. Вероятнее всего, она еще и в долги влезет.
— Я бы хотел, чтобы этим состоянием нельзя было распоряжаться! — Эти слова, произнесенные майором с большой горячностью, заставили Серену изумленно взглянуть на Гектора.
— Что ты имеешь в виду, дорогой? Ты же не думаешь, что я совершу подобную нелепость — влезу в долги. Уверяю тебя, я не настолько безрассудна. Ротерхэм, не могу понять, почему ты так гнусно смеешься. Да у меня в жизни не было никаких долгов!
Маркиз бросил на нее насмешливый взгляд:
— Извини меня, Серена. Тогда расскажи мне, как ты умудрилась на семьсот фунтов в год, которые — как я считал в своем невежестве — ты тратила на наряды, содержать эту дорогую конюшню?
— Ты прекрасно знаешь, что все мои лошади были куплены папой.
— Ах да! Но сейчас тебе придется покупать лошадей за собственные деньги.
— Я с легкостью могу себе позволить это и не заботиться ни о чем!
— Ты права. И все же тебе придется быть поосторожней в тратах! Вряд ли разумно платить девятьсот гиней за какую-нибудь эффектную гнедую, от которой ты с радостью избавишься, поездив на ней всего один день.
Щеки девушки залил гневный румянец.
— Можно подумать, ты никогда не обманывался насчет лошадей!
— Бывало, — задумчиво проговорил Ротерхэм. — Но не могу припомнить случая, когда бы я заплатил бешеную сумму за кобылу, которая…
— Замолчи! — вскричала Серена. — Это было так давно… Я была совсем девчонкой… Только ты способен упрекать меня за это после стольких лет, Ротерхэм. Разве сейчас я совершаю ошибки? Отвечай!
— Нет, больших ошибок ты не совершаешь. Готов поспорить на любую сумму, что за ту кобылу, которую я видел в Милверли, ты заплатила слишком дорого, но…
Серена вскочила:
— Если ты посмеешь… Если посмеешь еще раз сказать, что она вислозадая…
— Серена, ради Бога! — взмолился майор. — Ты пугаешь леди Спенборо. Какое, черт возьми, это имеет значение, если лорду Ротерхэму вздумалось покритиковать твою кобылу?
Она не обратила на Гектора никакого внимания и продолжала с вызовом смотреть на маркиза.
— Ну что, милорд?
— Не пытайся запугать меня, девочка! — парировал тот. — Говорю тебе еще раз: у нее слишком низкий зад, — глаза его сверкнули, — и ты это знаешь!
Серена прикусила губу. Одну-две секунды она глядела Ротерхэму прямо в глаза, потом внезапно расхохоталась и снова села.
— Возможно, она и вислозадая, но только чуть-чуть. А тебе не следует быть таким противным и выставлять меня на посмешище перед моим женихом.
В глазах Айво все еще сверкала легкая усмешка.
— Я просто не мог не поддаться искушению проверить, клюнешь ли ты на эту приманку. Но можешь утешиться тем, что во гневе ты выглядишь просто ослепительно.
— Благодарю. Сама себе я не очень нравлюсь в таком состоянии. Кстати, о чем мы говорили до того, как началась эта глупая перепалка?
— Майор Киркби пожелал, чтобы твоим состоянием нельзя было воспользоваться. Если, как ты говоришь, я не должен провоцировать тебя, то я поостерегусь аплодировать этому мудрому предложению.
— Вы ошибаетесь, — сказал Гектор. — Я думал не о том, чтобы уберечь Серену от долгов. Я хотел бы, чтобы это состояние — или большая часть его, как хотите! — было защищено таким образом, чтобы ни она, ни я не могли бы вообще использовать его.
— Но, дорогой Гектор! Ты, должно быть, сошел с ума!
— Нет, нисколько. Ты просто не подумала хорошенько. Понимаешь ли ты, что твое состояние почти в десять раз превышает мое?
— Правда? И что, это имеет какое-то значение? Ты боишься, как бы люди не подумали, что майор Киркби женился на мне из-за денег? Почему это должно волновать тебя, если ты знаешь, что это неправда?
— Дело не только в этом. Серена, неужели ты не видишь, каким невыносимым будет мое положение?
— А почему оно должно быть таким? Если бы я использовала свое состояние для того, чтобы изменить твой образ жизни, это было бы ужасно, однако я обещала тебе, что этого не случится. Все состояние будет в твоих руках, а не в моих. Поэтому, если я вдруг сойду с ума и захочу купить дворец или еще что-нибудь в этом роде, у меня не будет на это никаких прав.
В смехе Гектора прозвучало что-то похожее на стон:
— Ох, дорогая, ты не понимаешь! Но лорд Ротерхэм должен понять меня.
— Да, я вас понимаю. Должен ли я отказать вам в согласии на ваш брак?
— Как бы мне хотелось, чтобы вы это сделали!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Конечно, знаю. И ты тоже знаешь: я сделаю все, что ты ни пожелаешь, — засмеялся он.
Ротерхэм потягивал вино, наблюдая эту сцену с неожиданным одобрением. Гости покончили со вторым блюдом, и по знаку Серены слуги покинули столовую. Фанни взяла свой веер и хотела было встать, но тут Серена сказала:
— Итак, Айво, я получу твое одобрение и согласие на брак?
— Конечно. Разумеется, если не обнаружу какой-нибудь пустяк, вроде того, что у майора есть жена в Испании. И когда вы планируете обвенчаться?
— Не раньше, чем я сниму траур. Мне кажется, сейчас неуместно даже объявлять о помолвке.
— Естественно. Но так как контроль за твоим состоянием перейдет от меня к майору, мне нужно поговорить с ним об этом.
— О, конечно! — вежливо ответила Серена. — Мне хотелось бы знать, на что я могу рассчитывать, Айво. Я никогда не спрашивала об этом, потому что, знай я точную сумму, которая была бы в моем распоряжении, если бы не это ужасное опекунство, моя жизнь стала бы еще более невыносимой!
— У тебя будет примерно десять тысяч фунтов в год, — бесстрастно ответил Ротерхэм.
— Десять тысяч в год? — испуганно переспросил майор.
— Да, примерно, — взглянул на него маркиз. — Точно я сказать не могу. Эти деньги поступают из различных источников. Сейчас я объясню вам, из каких.
— Но… Бог мой, это невозможно! Я, конечно, знал, что между нашими состояниями должна быть разница, но не такая же!..
— Признаюсь, я тоже не думала, что это будет такая огромная сумма, — слегка удивилась Серена.
— Но ведь должен быть майорат! — воскликнул Гектор, словно цепляясь за спасительную соломинку. — Если доход такой огромный, значит, состояние… — Он умолк, пытаясь подсчитать сумму.
— Оно равняется примерно двумстам тысячам фунтов, — подсказал Ротерхэм. — Все, что принадлежит семейству Карлоу, естественно, переходит по наследству вместе с титулом. Это же состояние было унаследовано покойным графом от его матери и принадлежало исключительно ему.
— Да, я знаю. Папа всегда говорил, что я получу в наследство бабушкины деньги. Но я думала, что их хватит лишь на безбедную независимую жизнь. А это состояние можно назвать весьма солидным. Как ты считаешь, Фанни?
— Я бы не знала, что мне делать даже с половиной этих денег, — испуганно произнесла вдова. Маркиз улыбнулся:
— Ну, Серена-то найдет, как ими распорядиться. Вероятнее всего, она еще и в долги влезет.
— Я бы хотел, чтобы этим состоянием нельзя было распоряжаться! — Эти слова, произнесенные майором с большой горячностью, заставили Серену изумленно взглянуть на Гектора.
— Что ты имеешь в виду, дорогой? Ты же не думаешь, что я совершу подобную нелепость — влезу в долги. Уверяю тебя, я не настолько безрассудна. Ротерхэм, не могу понять, почему ты так гнусно смеешься. Да у меня в жизни не было никаких долгов!
Маркиз бросил на нее насмешливый взгляд:
— Извини меня, Серена. Тогда расскажи мне, как ты умудрилась на семьсот фунтов в год, которые — как я считал в своем невежестве — ты тратила на наряды, содержать эту дорогую конюшню?
— Ты прекрасно знаешь, что все мои лошади были куплены папой.
— Ах да! Но сейчас тебе придется покупать лошадей за собственные деньги.
— Я с легкостью могу себе позволить это и не заботиться ни о чем!
— Ты права. И все же тебе придется быть поосторожней в тратах! Вряд ли разумно платить девятьсот гиней за какую-нибудь эффектную гнедую, от которой ты с радостью избавишься, поездив на ней всего один день.
Щеки девушки залил гневный румянец.
— Можно подумать, ты никогда не обманывался насчет лошадей!
— Бывало, — задумчиво проговорил Ротерхэм. — Но не могу припомнить случая, когда бы я заплатил бешеную сумму за кобылу, которая…
— Замолчи! — вскричала Серена. — Это было так давно… Я была совсем девчонкой… Только ты способен упрекать меня за это после стольких лет, Ротерхэм. Разве сейчас я совершаю ошибки? Отвечай!
— Нет, больших ошибок ты не совершаешь. Готов поспорить на любую сумму, что за ту кобылу, которую я видел в Милверли, ты заплатила слишком дорого, но…
Серена вскочила:
— Если ты посмеешь… Если посмеешь еще раз сказать, что она вислозадая…
— Серена, ради Бога! — взмолился майор. — Ты пугаешь леди Спенборо. Какое, черт возьми, это имеет значение, если лорду Ротерхэму вздумалось покритиковать твою кобылу?
Она не обратила на Гектора никакого внимания и продолжала с вызовом смотреть на маркиза.
— Ну что, милорд?
— Не пытайся запугать меня, девочка! — парировал тот. — Говорю тебе еще раз: у нее слишком низкий зад, — глаза его сверкнули, — и ты это знаешь!
Серена прикусила губу. Одну-две секунды она глядела Ротерхэму прямо в глаза, потом внезапно расхохоталась и снова села.
— Возможно, она и вислозадая, но только чуть-чуть. А тебе не следует быть таким противным и выставлять меня на посмешище перед моим женихом.
В глазах Айво все еще сверкала легкая усмешка.
— Я просто не мог не поддаться искушению проверить, клюнешь ли ты на эту приманку. Но можешь утешиться тем, что во гневе ты выглядишь просто ослепительно.
— Благодарю. Сама себе я не очень нравлюсь в таком состоянии. Кстати, о чем мы говорили до того, как началась эта глупая перепалка?
— Майор Киркби пожелал, чтобы твоим состоянием нельзя было воспользоваться. Если, как ты говоришь, я не должен провоцировать тебя, то я поостерегусь аплодировать этому мудрому предложению.
— Вы ошибаетесь, — сказал Гектор. — Я думал не о том, чтобы уберечь Серену от долгов. Я хотел бы, чтобы это состояние — или большая часть его, как хотите! — было защищено таким образом, чтобы ни она, ни я не могли бы вообще использовать его.
— Но, дорогой Гектор! Ты, должно быть, сошел с ума!
— Нет, нисколько. Ты просто не подумала хорошенько. Понимаешь ли ты, что твое состояние почти в десять раз превышает мое?
— Правда? И что, это имеет какое-то значение? Ты боишься, как бы люди не подумали, что майор Киркби женился на мне из-за денег? Почему это должно волновать тебя, если ты знаешь, что это неправда?
— Дело не только в этом. Серена, неужели ты не видишь, каким невыносимым будет мое положение?
— А почему оно должно быть таким? Если бы я использовала свое состояние для того, чтобы изменить твой образ жизни, это было бы ужасно, однако я обещала тебе, что этого не случится. Все состояние будет в твоих руках, а не в моих. Поэтому, если я вдруг сойду с ума и захочу купить дворец или еще что-нибудь в этом роде, у меня не будет на это никаких прав.
В смехе Гектора прозвучало что-то похожее на стон:
— Ох, дорогая, ты не понимаешь! Но лорд Ротерхэм должен понять меня.
— Да, я вас понимаю. Должен ли я отказать вам в согласии на ваш брак?
— Как бы мне хотелось, чтобы вы это сделали!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91