К стене здания привалился ухмыляющийся Янси Брюстер.
Лисса смерила его пренебрежительным взглядом.
— Думаю, ты ошибаешься Янси. Тебя-то они впустили. Впрочем, это ты должен платить, а не наоборот!
Отвернувшись, она вскочила в седло, но, прежде чем успела пришпорить коня, Янси ступил на мостовую и преградил дорогу.
— Грязная шлюха, которая притворяется порядочной леди, а сама раздвигает ноги для полукровки.
В этот момент рядом появился тихо рычавший Кормак. Лисса приказала ему стоять и с омерзением поморщилась:
— Ты пьян! Именно поэтому Сайрус Ивере уволил тебя? Деллив повезло больше, чем она заслуживала, когда ее отец расторг помолвку.
— Ничего, я еще доберусь до «Даймонд Е»… и увижу, как ты валяешься в грязи! — Злобная улыбочка заиграла на губах Брюстера. — Вот увидишь!
Лисса повернула коня, а полупьяный Янси не успел отойти и, сбитый лошадиным крупом, покатился по земле; Литт Бит, весело взбрыкнув, умчался.
К концу недели Лисса смогла нанять с полдюжины ковбоев и все благодаря Камелле. Мосс все-таки не уволился, и за это Лисса благодарила судьбу, так что весеннее клеймение должно было пройти без особых неприятностей, но грабители по-прежнему свирепствовали… Управляющий обнаружил, что угнана еще сотня голов, и подозревал, что к началу клеймения он не досчитается еще нескольких тысяч. Лисса мучительно ломала голову, пытаясь понять, кто организует эти разрушительные набеги. В прошлом году Джессу удалось стереть с лица земли всю шайку. Вряд ли остались выжившие, пожелавшие выместить зло на Лиссе.
Но еще менее вероятным казалось, что в северо-восточном Вайоминге обосновалась новая банда грабителей, поставившая себе целью разорить ранчо «Джей Бар».
Неужели среди ковбоев есть еще кто-то, подосланный бандитами? В прошлом году Джесс поймал двоих, бывших в сговоре с главарем, и теперь, когда отношения Лиссы с ковбоями так испортились, она боялась, что кто-нибудь из них не постесняется украсть скот у падшей женщины. Но у Джесса Роббинса они не осмелятся взять и теленка.
Джесс, где ты?
Летний вечер был так горяч, что обжигал лицо, даже здесь, на севере.
Джесс, вздохнув, надвинул шляпу на глаза. Тейт Шеннон стоически державшийся рядом, прищурив глаза, уставился на небо. Скоро они доберутся до Шайенна.
Переночуем в городе? — спросил он у Джесса. — Не имеет смысла. Лучше уж поскорее добраться до «Джей Бар», — бесстрастно ответил его спутник.
Шеннон хмыкнул, но промолчал, внимательно изучая профиль Роббинса. После целого года, проведенного в компании Джесса, Тейт хорошо понимал, насколько глубоко страдает друг. Правда, Джесс никогда не говорил об этом, но Тейт замечал, как невольно загораются его глаза при виде рыжеволосых женщин и как он исподтишка разглядывает маленьких детей. Сначала, когда Джесс начал сильно пить, Тейт пытался заставить его поделиться болью. Но Джесс отказался, замкнувшись в себе. Наконец Шеннону удалось убедить Роббинса навестить младшего брата, а когда они вновь встретились в Нью-Мексико, Джонаху, по всей видимости, удалось немного успокоить Джесса, и тот отказался от обманчивого забытья, которое приносила бутылка.
Негр надеялся, что со временем Джесс сможет вернуться к жене и сыну, которых так упорно отвергал, но так и не дождался этого. Они выполнили несколько сложных заданий, но хотя Роббинс не пил больше так много, зато безудержно рисковал, словно искушая судьбу положить конец его жалкой жизни.
Но тут Джонах прислал телеграмму. Отец Лиссы умер, и ей грозила опасность потерять «Джей Бар». Лисса просила помочь… ради сына. Его сына. Тейт все еще видел потрясенное лицо Джесса, когда тот читал телеграмму. У него сын! Ни разу за прошлый год он не говорил о ребенке, не пытался угадать, кто родился, мальчик или девочка. И вот, после долгих месяцев отречения, Джесс Роббинс наконец вынужден оказаться лицом к лицу с прошлым. Тейт Шеннон надеялся только, что он сможет прийти в себя, когда увидит, от чего отказывался, и заберет семью в Техас.
— Как, по-твоему, она назвала мальчика? — наконец спросил Шеннон, делая пробный шаг.
— Оставь это, Тейт. Я не собираюсь с ним встречаться.
— Но это вряд ли легко сделать, — великодушно заметил Шеннон.
— Ранчо большое, — коротко бросил Джесс, давая понять, что разговор окончен.
Они добрались до низины уже на закате. Оранжево-золотое сияние окружало дом: в окнах светились огоньки, словно приветствуя поздних гостей. Несколько ковбоев работали в загонах, остальные, отдыхая, курили и переговаривались.
— Пойду в дом ковбоев, — потихоньку сказал Тейт и, не ожидая ответа, повернул коня, оставив Джесса поговорить с женой наедине.
Лисса услыхала конский топот в сумеречной тишине и, уложив Джонни в колыбельку, быстро подошла к окну, выходившему на дорогу, и отодвинула занавеску.
— Джесс! — задохнулась Лисса.
Он вернулся. Вот уже два месяца, как Лисса потеряла всякую надежду. Но теперь, когда он поднимается по дорожке… что она скажет ему?!
Лисса молча наблюдала за мужем, грациозным, похожим на черную пантеру. Шляпа заслоняла эти волшебные глаза, как в тот раз, когда она впервые увидела его… и все тот же смертельно опасный револьвер на бедре…
— Черт, я выгляжу настоящей растрепой, — пробормотала Лисса, глядя в зеркало.
Она целый день провела в седле, объезжая с Моссом пастбища, желая убедиться, сколько голов скота украдено за последние недели. Волосы запылились, висят спутанными прядями, на носу целая россыпь веснушек. Сердце бьется, как обезумевшее, колени трясутся, словно у теленка, которого ведут клеймить.
— Возьми себя в руки, — пробормотала она, услыхав, как открылась дверь и взволнованный голос Клер приглашает гостя войти. Лисса пригладила волосы, отряхнула юбку для верховой езды, поскольку времени переодеться не оставалось.
Джесс стоял в гостиной, там, где его оставила застенчивая маленькая горничная, такая же тихая, насколько Жермен Шанно была громкоголосой и развязной.
Джесс улыбнулся, подумав, как, должно быть, радовалась Лисса, когда выгоняла старую ведьму. — Но тут, заслышав шаги на ступеньках, он вступил в арочный проем, чтобы видеть, как спускается Лисса. По-прежнему стройная, роскошная копна темно-рыжих волос разметалась по плечам. Джесс томится от желания зарыться руками и лицом в блестящие локоны, прижать упругие груди и бедра к изголодавшемуся телу.
«Возьми себя в руки», — с тоской подумал он, старательно придавая лицу выражение безразличия.
Лисса не могла отвести жадного взгляда от мужа, стоявшего в дверях. Одежда покрыта пылью, волосы слишком длинные, на щеках щетина. Как хорошо она помнила уколы этих усиков на нежной коже! Лиссе захотелось коснуться темных прядей, так резко выделявшихся на белом воротничке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94