— Смотри! — сказал он, протягивая перстень.
— Какая прелесть! Но что ты делаешь с мамиными кольцами?
Катрин хотелось заплакать — Франциск смотрел на Диану так, словно она была его матерью.
— Идем, — сказала Диана. — Мы вернемся в теплую детскую. Если ты будешь вести себя хорошо, я расскажу тебе сказку. Мадаленна, укрой свою госпожу и положи малышку в колыбель. Мадам дофине нельзя утомляться. О да, я вижу, что ей уже лучше. Но мы не хотим, чтобы ее нездоровье омрачило нам радость от появления Элизабет.
Диана взяла маленького Франциска, Катрин заметила, как легко он расстался с кольцами. Ей хотелось вырвать его из рук Дианы, закричать: «У тебя есть мой муж! Оставь мне моего ребенка!»
Но вместо этого она лишь улыбнулась и пробормотала:
— Вы слишком много делаете для меня… и моей семьи.
Диана, если и услышала намек, сочла целесообразным проигнорировать его.
— Отнюдь. Это большая честь для меня — служить вам и дофину. А теперь будь умником, Франциск, и скажи маме «до свидания».
Она действительно услышала в голосе сына ноты облегчения, или ей это показалось?
Когда Диана и Франциск покинули комнату, Мадаленна послушно взяла маленькую Элизабет и уложила ее в колыбель.
Катрин откинулась на подушки. С улыбкой на губах подумала о своей ненависти к Диане.
Мадаленна принялась молча вышивать у окна; малышка заснула; Катрин лежала, думая о том, как сильно она ненавидит своего врага.
Обретя силы, необходимые для путешествия, Катрин покинула Фонтенбло, чтобы присоединиться к королевскому двору в Сент-Жермен-ан-Лее. Прибыв туда, она послала за Космо и Лоренцо Руджери. Она сказала, что хочет обсудить с ними гороскоп своей дочери.
Когда братья явились к Катрин, она отпустила всю прислугу.
— Говорите по-итальянски, — сказала она, — и как можно тише. То, что я скажу вам, не предназначено для чужих ушей.
Они попросили ее начать беседу.
— Каким образом, — сказала она, — я могу избавиться от моего врага, не рискуя навлечь на себя подозрения?
Братья посмотрели сначала друг на друга, дотом на Катрин. Они, похоже, встревожились.
Первым заговорил Космо.
— Герцогиня, у вас есть один враг, избавиться от которого вы не можете, не рискуя навлечь на себя подозрения. Речь идет о ней?
Она не ответила. Она знала, что он был прав, но хотела утешить свою ревнивую душу, обсуждая невозможное.
— Не имеет значения, кто она, — произнесла Катрин надменным тоном.
— Умоляю простить меня, мадам дофина, — твердо сказал Лоренцо, — но мы не можем согласиться с этим утверждением.
— Существуют ядовитые духи, — напомнила она.
— Это опасно! — ответил Космо. — Они могут попасть не в те руки.
— Губная помада, — предложила Катрин.
— Она не менее опасна, чем духи, — вставил Лоренцо. — Легко установить, кто ее изготовил.
— Есть еще отравленные перчатки, которые убивают жертву, стоит ей надеть их, — сказала Катрин.
Братья молча кивнули; она заметила, что их губы были плотно сжаты.
— Также существуют книги. Достаточно прикоснуться к ее страницам, чтобы яд впитался в кожу и умертвил жертву. У нас в Италии знают, как делаются такие вещи.
— Итальянцы должны быть осторожными, — сказал Космо. — Нас не любят в этой стране.
— Я думала, что вы оба захотите помочь мне, — заявила Катрин.
— Мы поклялись служить вам, — сказал Космо.
— Верой и правдой, — добавил Лоренцо.
— Но не забывая об осторожности, — закончил Космо. — Если с вашим врагом случится несчастье, все укажут на вас. Ее положение известно всем. Люди знают, как сильно она унижает вас. Если бы завтра она умерла своей смертью, на вас стали бы бросать косые взгляды. Вы должны просить нас заботиться о ее здоровье; а не умерщвлять вашего врага.
Катрин посмотрела прямо перед собой.
— Да… вы правы, мои мудрые друзья. Поговорим о будущем моей дочери.
Братья испытали огромное облегчение. Они догадывались о страстях, бушевавших в сердце их внешне невозмутимой госпожи. Они часто боялись, что она потребует от них рискованных, необдуманных шагов. Они трепетали от страха после смерти дофина; их могли арестовать и подвергнуть пыткам. Дофина поступила бы глупо, если бы приняла решение убить мадам де Пуатье.
— Скажите, — попросила Катрин, — моя дочь удачно выйдет замуж?
Но могло ли ее интересовать сейчас будущее дочери! Гораздо важнее было знать, что ждет ее, Катрин, и Генриха. Если что-то случится с Дианой, Генрих обвинит в этом свою жену и возненавидит ее.
Любовь — это безумие, приносящее лишь страдание и муки ревности. Если бы она сумела справиться со своим чувством к молчаливому принцу, ее мужу! Какая жестокая ирония судьбы заключается в том, что умная и сильная Катрин де Медичи угодила в эту ловушку!
Она не слушала братьев. Она хотела крикнуть им: «Мне нет до этого дела. Я так люблю своего мужа, что в моем сердце нет места ни для кого другого… даже для моих детей».
Она отпустила их, поскольку они не пожелали обсудить с ней возможные способы устранения Дианы. Катрин заперлась в своей комнате и попыталась отдохнуть.
Она приняла решение. Она постарается видеть недостатки Генриха. Будет отвечать равнодушием на его равнодушие. Не завести ли ей любовника? Она засмеялась. Она могла внушать уважение… и страх. Но любовь? Любил ли ее кто-нибудь? Ипполито? Конечно, он считал, что они, будучи двоюродными братом и сестрой, смогут ладить друг с другом. Никто не любил ее. Она была одна. Даже у последней служанки есть любовник. Даже тех, кто жил в лачугах у реки, кто-то любил. Однако будущую королеву Франции никто не любил; даже ее ребенок предпочитал матери другую женщину.
— В чем моя вина? — спрашивала она себя, наблюдая за тем, как сгущаются сумерки.
Какой одинокой она была! Девушки покинули ее на ночь, а Генрих не пришел. Катрин горестно засмеялась. Ее малышке всего несколько недель; время для зачатия нового ребенка еще не наступило.
Она лежала без сна, слушая, как затихает дворец. Из сада доносились голоса. Там любезничала какая-то пара. Тихие шаги раздались в коридоре. Кто-то отправился на свидание? Хлопнула дверь, скрипнула половица. Везде влюбленные. Король и мадам д'Этамп. Дамы, ждавшие своих поклонников. Рыцари спален… все мужчины и женщины королевского двора. Возможно, Мадаленна. Тайные связи; законная любовь. Дофин и Диана. Их отношения были столь длительными и внешне пристойными, что напоминали брак.
Грустно засмеявшись, она встала с кровати. Надела роскошный бархатный халат и откинула назад свои длинные светлые волосы.
Все преимущества на моей стороне, подумала она. Я моложе ее более чем на двадцать лет — если считать, что она не уменьшает свой возраст. Почему я одна?
Покои Дианы в этом дворце располагались точно под ее апартаментами. Катрин обрадовалась, узнав об этом, и обещала себе, что она осуществит свое давнее желание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90