Я ответила утвердительно.
— Мне показалось, я узнал вас. Когда мы познакомились, вы были гораздо моложе.
— Теперь вспоминаю. Вы друг моего брата. Мой голос оборвался. У меня возникло ужасное предчувствие.
— Мне необходимо поговорить с вами. Могу я оставить лошадь в стойле и войти в дом?
— Что случилось? — воскликнула я. — Скажите мне теперь же. Что-то с братом? Он мрачно кивнул.
— Мы так волновались, — сказала я. — Он… умер?
— Корабль потерпел крушение далеко у побережья Австралии. Боюсь, что я один из немногих оставшихся в живых.
У меня закружилась голова. Я схватила Фредди за руку.
— Фредди, беги разыщи тетю Лоис. Скажи… что у нас гость.
Я отвела Джеймса Кардью в конюшню, и, пока грум принимал у него лошадь, мы молчали. А потом медленно пошли в дом.
— Не могу передать, как горестно мне приносить вам такую скорбную весть, — наконец, произнес Джеймс. — Однако я приехал повидать вас и вашего отца.
— Вы хорошо сделали, — отозвалась я. — Отец в последнее время неважно себя чувствует. Я первая скажу ему.
Отец дремал в саду. Я подошла к нему и сказала:
— У нас гость. Это мистер Джеймс Кардью. Вы его помните? Он приезжал к Чарлзу, как раз перед их отплытием. Чарлз…
Никогда не забуду, какое лицо стало у отца. Он был убит. Вид у него стал усталый и постаревший.
Мачеха спустилась и села рядом с отцом, держа его за руку. Джеймс Кардью стал рассказывать о путешествии, о страшной ночи, когда произошло крушение. Мне казалось, что это судьба, поджидающая всех, кто бросает вызов морю. Я так много слышала об опасностях от Магнуса — и теперь я словно вновь слушала эту трагическую историю. Только эта заканчивалась смертью.
Джеймс Кардью оставался с нами недолго. Наверное, он чувствовал, что своим видом только усугубляет наше горе.
Сегодня вечером наш дом в трауре.
1 АВГУСТА.
Мы по-прежнему печальны. Не можем поверить в то, что больше никогда не увидим Чарлза. Мачеха сделала все возможное, чтобы подбодрить отца. На следующий день после отъезда Джеймса Кардью у него был новый приступ. Мачеха настояла на визите врача. Тот сказал, что ничего удивительного — ведь отец пережил такое потрясение.
Это был особенно сильный приступ. Отец оставался в постели неделю. Мачеха читала ему вслух Библию, и это, казалось, приносило отцу большое утешение.
Спустя несколько недель после случившегося отец все-таки поднялся. Он отправился в Большой Стэнтон к своим поверенным.
Позже он поговорил со мной.
— Видишь ли, Энн Элис, все это сильно меняет дело. Это означает конец рода Мэллори. Веками Мэллори жили в этом доме. А теперь цепь прервалась.
— Разве имя имеет такое большое значение? — спросила я.
— Значение имеет семья. Люди очень ценят семьи. Мне надо думать об этом доме и обо всем остальном. Если ты выйдешь замуж и уедешь, что тогда? Семья будет разбросана, имя утрачено. Чарлз продолжил бы наш род здесь.
— Да, я понимаю, — ответила я. — Но когда все уже сказано, так уж ли это важно? Люди должны быть счастливы. Они находят счастье с другими людьми, а не с домами и именем.
— Ты рассуждаешь, как влюбленная девушка. Это Магнус, не так ли?
— Да, Магнус.
— Этот молодой человек — умница. Много путешествовал. Он влюблен в свое дело, в составление карт… так, как я никогда не был. Мастере тоже такой. Некоторых людей это просто поглощает. Мастере говорит, что у Магнуса особый дар в составлении карт. И у него в крови любовь к путешествиям. Таким был и твой брат Чарлз. — Отец с минуту помолчал, затем продолжал:
— Мне надо было повидаться со стариком Грэмптоном.
Грэмптон Санз и Хендерсон — это наши поверенные.
— Я думал о доме. Он должен перейти к тебе. Что ты станешь с ним делать? Надеюсь, ты никогда не продашь его.
— Нет, папа. Не продам.
— Надеюсь, в нем всегда найдется место для твоей мачехи, пока она жива. Я ее обеспечил. И, конечно, есть еще твой кузен Джон. Я уже давно почти ничего о нем не слышал. Но ведь он — Мэллори. Так что я полагаю, в действительности, дом должен отойти к нему, если ты вдруг не захочешь жить здесь. Разумеется, пока жива твоя мачеха, этого не будет.
— Вы говорите так, словно собираетесь умирать, папа.
— Я еще долго не собираюсь этого делать. Но я хочу убедиться, что все в порядке. А ввиду того, что случилось с Чарлзом… — Голос отца прервался.
Я взяла отца за руку и сжала ее. Мы редко показывали друг другу свои чувства. Не люблю я таких разговоров. Звучит так, что отец чуть ли не собрался умирать.
Это был странный вечер. Над домом навис ужасный мрак, и только когда я убегаю к Магнусу, он немного рассеивается.
Быть такой счастливой и одновременно знать, что в любой момент тебя может постичь трагедия — это заставляет меня задуматься. И в таком раздумчивом настроении я обращаюсь к моему дневнику.
3 СЕНТЯБРЯ.
Наш дом — воплощение траура. Этой ночью умер отец. Его обнаружила мачеха. Она примчалась ко мне, очень бледная, синие глаза ее были огромны, а — Энн, Энн Элис, идем со мной, посмотри на твоего отца…
Отец лежал на спине, лицо его было белым и застывшим. Я тронула его лицо. Оно было совсем холодным. Я посмотрела на мачеху и сказала:
— Он… умер.
— Этого не может быть, — твердила она, словно умоляя меня согласиться с ней. — У него и раньше бывали такие припадки.
— Такого еще никогда не было, — отозвалась я. — Надо послать за врачом.
Мачеха упала в кресло и закрыла лицо руками.
— Ох, Энн Элис, этого не может быть. Не может быть. Я испытывала поразительное спокойствие. Все было так, словно я была к этому готова.
— Я немедленно отправлю кого-нибудь из слут за врачом, — сказала я.
Я вышла и оставила мачеху с отцом. Экономка вернулась вместе со мной. Увидев отца, она заплакала. Мачеха же сидела неподвижно, закрыв лицо руками. Я подошла к ней и обняла за плечи.
— Вы должны взять себя в руки, — сказала я. — Боюсь, что он мертв.
Мачеха жалобно посмотрела на меня:
— Он был так добр ко мне, — дрожащим голосом произнесла она. — Он… у него и раньше бывали эти припадки. Может быть…
Я покачала головой. Почему-то я не могла оставаться в этой комнате. Я вышла, оставив ее одну. Подошла к парадной двери и встала лицом к Грину в ожидании доктора. Пока он пришел, казалось, прошло много часов.
— Что случилось, мисс Мэллори? — спросил врач.
— Отец. По-моему, он умер ночью.
Я отвела врача в комнату, где царила смерть. Он осмотрел отца, но ничего не сказал. Выйдя из комнаты, врач заметил:
— Он так и не оправился от потрясения, узнав о смерти вашего брата.
И вот я сижу, положив перед собой дневник, и записываю печальные события этого дня. Я все время думаю об отце, о том, как он изменился, женившись на мачехе, и с ее помощью мы стали больше семьей, чем когда-либо.
Он прожил свои последние годы счастливо. И это ее заслуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
— Мне показалось, я узнал вас. Когда мы познакомились, вы были гораздо моложе.
— Теперь вспоминаю. Вы друг моего брата. Мой голос оборвался. У меня возникло ужасное предчувствие.
— Мне необходимо поговорить с вами. Могу я оставить лошадь в стойле и войти в дом?
— Что случилось? — воскликнула я. — Скажите мне теперь же. Что-то с братом? Он мрачно кивнул.
— Мы так волновались, — сказала я. — Он… умер?
— Корабль потерпел крушение далеко у побережья Австралии. Боюсь, что я один из немногих оставшихся в живых.
У меня закружилась голова. Я схватила Фредди за руку.
— Фредди, беги разыщи тетю Лоис. Скажи… что у нас гость.
Я отвела Джеймса Кардью в конюшню, и, пока грум принимал у него лошадь, мы молчали. А потом медленно пошли в дом.
— Не могу передать, как горестно мне приносить вам такую скорбную весть, — наконец, произнес Джеймс. — Однако я приехал повидать вас и вашего отца.
— Вы хорошо сделали, — отозвалась я. — Отец в последнее время неважно себя чувствует. Я первая скажу ему.
Отец дремал в саду. Я подошла к нему и сказала:
— У нас гость. Это мистер Джеймс Кардью. Вы его помните? Он приезжал к Чарлзу, как раз перед их отплытием. Чарлз…
Никогда не забуду, какое лицо стало у отца. Он был убит. Вид у него стал усталый и постаревший.
Мачеха спустилась и села рядом с отцом, держа его за руку. Джеймс Кардью стал рассказывать о путешествии, о страшной ночи, когда произошло крушение. Мне казалось, что это судьба, поджидающая всех, кто бросает вызов морю. Я так много слышала об опасностях от Магнуса — и теперь я словно вновь слушала эту трагическую историю. Только эта заканчивалась смертью.
Джеймс Кардью оставался с нами недолго. Наверное, он чувствовал, что своим видом только усугубляет наше горе.
Сегодня вечером наш дом в трауре.
1 АВГУСТА.
Мы по-прежнему печальны. Не можем поверить в то, что больше никогда не увидим Чарлза. Мачеха сделала все возможное, чтобы подбодрить отца. На следующий день после отъезда Джеймса Кардью у него был новый приступ. Мачеха настояла на визите врача. Тот сказал, что ничего удивительного — ведь отец пережил такое потрясение.
Это был особенно сильный приступ. Отец оставался в постели неделю. Мачеха читала ему вслух Библию, и это, казалось, приносило отцу большое утешение.
Спустя несколько недель после случившегося отец все-таки поднялся. Он отправился в Большой Стэнтон к своим поверенным.
Позже он поговорил со мной.
— Видишь ли, Энн Элис, все это сильно меняет дело. Это означает конец рода Мэллори. Веками Мэллори жили в этом доме. А теперь цепь прервалась.
— Разве имя имеет такое большое значение? — спросила я.
— Значение имеет семья. Люди очень ценят семьи. Мне надо думать об этом доме и обо всем остальном. Если ты выйдешь замуж и уедешь, что тогда? Семья будет разбросана, имя утрачено. Чарлз продолжил бы наш род здесь.
— Да, я понимаю, — ответила я. — Но когда все уже сказано, так уж ли это важно? Люди должны быть счастливы. Они находят счастье с другими людьми, а не с домами и именем.
— Ты рассуждаешь, как влюбленная девушка. Это Магнус, не так ли?
— Да, Магнус.
— Этот молодой человек — умница. Много путешествовал. Он влюблен в свое дело, в составление карт… так, как я никогда не был. Мастере тоже такой. Некоторых людей это просто поглощает. Мастере говорит, что у Магнуса особый дар в составлении карт. И у него в крови любовь к путешествиям. Таким был и твой брат Чарлз. — Отец с минуту помолчал, затем продолжал:
— Мне надо было повидаться со стариком Грэмптоном.
Грэмптон Санз и Хендерсон — это наши поверенные.
— Я думал о доме. Он должен перейти к тебе. Что ты станешь с ним делать? Надеюсь, ты никогда не продашь его.
— Нет, папа. Не продам.
— Надеюсь, в нем всегда найдется место для твоей мачехи, пока она жива. Я ее обеспечил. И, конечно, есть еще твой кузен Джон. Я уже давно почти ничего о нем не слышал. Но ведь он — Мэллори. Так что я полагаю, в действительности, дом должен отойти к нему, если ты вдруг не захочешь жить здесь. Разумеется, пока жива твоя мачеха, этого не будет.
— Вы говорите так, словно собираетесь умирать, папа.
— Я еще долго не собираюсь этого делать. Но я хочу убедиться, что все в порядке. А ввиду того, что случилось с Чарлзом… — Голос отца прервался.
Я взяла отца за руку и сжала ее. Мы редко показывали друг другу свои чувства. Не люблю я таких разговоров. Звучит так, что отец чуть ли не собрался умирать.
Это был странный вечер. Над домом навис ужасный мрак, и только когда я убегаю к Магнусу, он немного рассеивается.
Быть такой счастливой и одновременно знать, что в любой момент тебя может постичь трагедия — это заставляет меня задуматься. И в таком раздумчивом настроении я обращаюсь к моему дневнику.
3 СЕНТЯБРЯ.
Наш дом — воплощение траура. Этой ночью умер отец. Его обнаружила мачеха. Она примчалась ко мне, очень бледная, синие глаза ее были огромны, а — Энн, Энн Элис, идем со мной, посмотри на твоего отца…
Отец лежал на спине, лицо его было белым и застывшим. Я тронула его лицо. Оно было совсем холодным. Я посмотрела на мачеху и сказала:
— Он… умер.
— Этого не может быть, — твердила она, словно умоляя меня согласиться с ней. — У него и раньше бывали такие припадки.
— Такого еще никогда не было, — отозвалась я. — Надо послать за врачом.
Мачеха упала в кресло и закрыла лицо руками.
— Ох, Энн Элис, этого не может быть. Не может быть. Я испытывала поразительное спокойствие. Все было так, словно я была к этому готова.
— Я немедленно отправлю кого-нибудь из слут за врачом, — сказала я.
Я вышла и оставила мачеху с отцом. Экономка вернулась вместе со мной. Увидев отца, она заплакала. Мачеха же сидела неподвижно, закрыв лицо руками. Я подошла к ней и обняла за плечи.
— Вы должны взять себя в руки, — сказала я. — Боюсь, что он мертв.
Мачеха жалобно посмотрела на меня:
— Он был так добр ко мне, — дрожащим голосом произнесла она. — Он… у него и раньше бывали эти припадки. Может быть…
Я покачала головой. Почему-то я не могла оставаться в этой комнате. Я вышла, оставив ее одну. Подошла к парадной двери и встала лицом к Грину в ожидании доктора. Пока он пришел, казалось, прошло много часов.
— Что случилось, мисс Мэллори? — спросил врач.
— Отец. По-моему, он умер ночью.
Я отвела врача в комнату, где царила смерть. Он осмотрел отца, но ничего не сказал. Выйдя из комнаты, врач заметил:
— Он так и не оправился от потрясения, узнав о смерти вашего брата.
И вот я сижу, положив перед собой дневник, и записываю печальные события этого дня. Я все время думаю об отце, о том, как он изменился, женившись на мачехе, и с ее помощью мы стали больше семьей, чем когда-либо.
Он прожил свои последние годы счастливо. И это ее заслуга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112