— Вы никогда не получали от него никаких вестей?
— К сожалению, нет.
— Досадно. Я мог бы рассказать ему… или ей о вас.
— О! Это было очень, очень давно, — сказала мама. Щеки ее раскраснелись, и она выглядела возбужденной. Я никогда не видела ее такой. Кажется, наш неожиданный гость странно влиял на нас с мамой.
Я подала ему чашку чая; пальцы у него были сильные, загорелые. Когда Стирлинг брал чашку, он улыбнулся. Вокруг глаз у него были морщинки, наверное, из-за яркого солнца. Я спрашивала Стерлинга об Австралии, о том, какой собственностью владела его семья. Оказывается, у них были гостиница в Мельбурне и шахта по добыче золота.
— Должно быть, у вас необычная жизнь, — сказала я.
Он согласился со мной, и я впервые почувствовала беспокойство. Раньше мне никогда не приходило в голову, как скучно в Уайтледиз. Люси постоянно напоминала мне, что я должна Бога благодарить за нашу безмятежную жизнь. Да и Стирлинг восхищался Уайтледиз. Он задавал мне множество вопросов о доме, но в разгар беседы вернулись Люси и девушка с уже перевязанной рукой. Я налила ей чай, и мы продолжали разговаривать о доме.
Затем приехал Франклин. Как всегда обаятельный и очень спокойный. Я знаю его всю жизнь и никогда не видела, чтобы он терял самообладание. Даже в тех редких случаях, когда делал замечание кому-нибудь или отстаивал свои права. Некоторым он показался бы скучным, но на самом деле совсем не был таким. Просто очень рассудительным.
Разница между ним и Стерлингом бросалась в глаза. Стерлинг не обладал манерами Франклина, но его это и не волновало. Безукоризненный покрой костюма Франклина тоже оставил его совершенно равнодушным, я вообще не уверена, что он это заметил.
Вскоре Нора поднялась, сказала, что им пора идти, и поблагодарила за радушный прием. Стерлингу это почему-то не понравилось, и мне было приятно сознавать, что он с удовольствием бы остался. Но я не знала, чем их задержать, и Люси проводила наших гостей до ворот.
Вот и все. Вроде бы ничем не примечательный случай, и тем не менее я никак не могла забыть этих необычных людей. И так как мне хотелось запомнить все в мельчайших подробностях, я и начала вести дневник.
Мы оставались на лужайке до половины шестого, а потом пришел отец Его волосы были в беспорядке, щеки порозовели Очевидно, он хорошо вздремнул — Как потрудились, сэр Хилари? — поинтересовалась Люси.
Лицо отца просветлело: он обожал говорить о своей работе.
— Сегодня дело продвигалось туго, — ответил он, — но я утешаю себя тем, что нахожусь на трудном этапе Мама раздраженно вскинула брови, и Франклин быстро сказал:
— Это вполне естественно Если бы работа шла слишком легко, можно было бы опасаться, что она будет поверхностной.
Только Франклин может сказать то, что нужно в данный момент. Он удобно расположился в садовом кресле и выглядел таким безукоризненным, ласковым, терпеливым. Мать с отцом уже давно решили, что из Франклина выйдет превосходный зять. Мы объединим Уэйкфилд Парк и Уайтледиз. Это очень удобно, так как наши поместья располагались по соседству. Нельзя сказать, что родители Франклина были очень богаты, но говорили, что кое-какое состояние у них есть Да и мы богачами не были. Хотя, кажется, за последние два года с нашими финансами произошло что-то неладное — как только возникал вопрос о деньгах, отец надевал на себя привычную маску безразличия, которая означала, что он не желает говорить на неприятную для него тему Тем не менее, наш брак с Франклином устроил бы всех. Я даже стала воспринимать его как нечто само собой разумеющееся. Интересно, думал ли и Франклин так же? Я всегда восхищалась его почтительным отношением ко мне, однако, он был подчеркнуто вежлив со всеми. Я видела, как деревенская почтальонша зарделась от удовольствия, когда он обменялся с ней несколькими словами. Он был высокого роста — как и все Уэйкфилды — и управлял поместьем своего отца спокойно, но твердо. Его глаза были не голубыми, а скорее темно-серыми, им не хватало тепла, и чувствовалось, что пусть он никогда не сердится, но и особых восторгов тоже никогда не испытывает. Жить с ним рядом было бы, конечно, бестревожно, но вряд ли интересно.
Правда, я никогда не задумывалась над этим, пока двое незваных гостей не нарушили безмятежность того солнечного дня.
— Вы абсолютно правы, — отозвался отец. — Я всегда говорил, что просто обязан взять на себя этот тяжкий труд ради будущих поколений.
— Я уверен, — добавил Франклин, — что его оценят не только наши правнуки, но уже и дети.
Мой отец почувствовал себя польщенным, особенно когда Люси искренне сказала:
— Я уверена, так и будет, сэр Хилари! Затем Люси и Франклин стали разговаривать с отцом, а мама пожаловалась, что у нее опять разболелась голова. Поэтому Люси повезла ее домой прилечь перед ужином.
— Франклин, надеюсь, ты отужинаешь с нами, — сказал отец, и наш друг принял приглашение.
За ужином мама не появилась. Она послала за своей служанкой Лиззи, чтобы та натерла ей виски одеколоном. Доктор Хантер тоже был в числе приглашенных, но он должен был сначала не менее получаса провести у мамы, выслушивая жалобы на нездоровье.
Мистер Хантер появился у нас два года назад и показался нам слишком молодым, возможно, потому, что прежний наш доктор был человек пожилой. Доктору Хантеру было около тридцати пяти лет. Понимая, что мы считали его не очень опытным врачом, он изо всех сил старался завоевать хорошую репутацию. Он умел всех развлечь, и мама любила его, что было весьма важным.
Ужин прошел в непринужденной обстановке. Молодой доктор рассказывал разные смешные истории, а Франклин — свои, но, как обычно, с холодным юмором. Я была рада, что мама велела принести ей ужин наверх, так как постоянные разговоры о болезнях иногда раздражали меня.
Думаю, что и отец был рад тому, что ее нет. Он всегда менялся в ее отсутствие. Казалось, просто упивался своей свободой. Доктор вспоминал своих пациентов, как прикованная к постели старая Бетти Эллари отказалась принять «этого зеленого юнца».
— Я, конечно, признаюсь, что молод, — сказал доктор, — но решительно заявляю, что никогда не был и не буду зеленого цвета.
— Бедняжка Бетти! — сказала я. — С тех пор, как помню себя, она не вставала с постели. Каждое Рождество я приносила ей одеяла, жареную курицу и сливовый пудинг. Когда коляска останавливалась у ее двери и мы выходили, она всегда кричала: «Входите, мадам! Добро пожаловать и вам и вашим подаркам!»Я обычно чинно восседала на стуле у ее кровати и слушала рассказы о том времени, когда дедушка Дориан был еще жив, а мама выезжала в свет со своей мамой.
— Старые традиции сохраняются, — сказал Франклин.
— И очень хорошо. Ты согласен, Франклин? Франклин ответил, что не во всех случаях следует придерживаться традиций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76