Он считает, что мы там многому можем научиться... узнать, как работают другие люди... и поднабраться новых идей для нашего бизнеса.
Он посмотрел на бабушку.
– Ведь это ваша родина. Как вы думаете? Нам стоит туда поехать?
– Никогда не помешает знать, как работают люди в других местах, – сказала бабушка.
– Я бы предпочел, чтобы мы могли контролировать весь процесс производства шелка с самого начала. Я часто думал, что мы могли бы обосноваться в Индии или Китае, где наиболее подходящий климат для шелкопрядного производства. В некоторых областях Китая шелковичных червей культивируют в естественных условиях. Наверняка это дает наилучшие результаты. А вместо этого нам приходится импортировать сырье.
– Даже в Виллер-Мюр для шелковицы приходится создавать специальные условия, чтобы она не замерзла, – сказала бабушка. – Так не проще ли покупать сырьё и основное внимание сосредоточить на ткачестве?
– Конечно, вы правы. – Филипп повернулся ко мне: – Ленор, мы, наверное, наскучили тебе своими разговорами?
– Ничуть.
– Ленор тоже интересуется шелком, и я считаю, что у нее есть чутье в том, что касается конечного продукта, – сказала бабушка.
– Надеюсь, что теперь вы будете часто приезжать в город.
– Почему? – спросила бабушка.
– Ну, ведь здесь будет Джулия.
– Она не нуждается в нашем обществе, – сказала я, – она будет вовлечена в светскую жизнь.
– К которой Ленор не имеет отношения, – добавила бабушка.
– О, Ленор еще слишком молода для этого.
– Мне скоро будет уже шестнадцать, – напомнила я.
– Ты выглядишь старше, правда, мадам Клермонт? Она настолько разумнее Джулии.
– Мое воспитание, – сказала бабушка. – И потом, Ленор находится в ином положении, чем Джулия. – Ее ведь не будут вывозить в свет.
– Я этому рад, – серьезно сказал Филипп.
– Почему? – резко спросила бабушка.
– Я не думаю, что Ленор это подошло бы... выставлять себя на чей-то суд. Это годится для Джулии... но не для Ленор.
– Ты считаешь, что если Ленор не является членом вашей семьи, то...
– Слава Богу, что она не является членом нашей семьи.
Он взял мою руку и пожал ее. Я увидела в глазах бабушки затаенную радость.
– Я думаю, что мы с тобой оба сходимся во мнении, что... как это сказать... что моя внучка не совсем такая, как другие девушки.
– Похоже, что мы с вами согласны почти во всем, мадам Клермонт.
Бабушка откинулась на спинку стула и подняла свой бокал.
– За будущее, – сказала она.
У меня возникло ощущение, что эти двое заключили между собой какое-то соглашение.
По дороге домой мы все были задумчивы. Когда мы уже лежали в постели, бабушка сказала:
– Какой замечательный молодой человек получился из этого Филиппа.
– Он всегда был добрым и чутким.
– Как же он не похож на своего брата. Просто удивительно, какими разными могут быть люди. Некоторые считают, что все зависит от воспитания, но эти двое воспитывались вместе... а погляди, какая между ними разница.
– Да, – сказала я, вспоминая Чарльза и мавзолей.
– Мне кажется, он любит тебя. То есть я хочу сказать... я знаю, что он любит тебя. То, что он сказал сегодня вечером...
– Он сказал, что рад, что я не принадлежу к их семье.
– Ты прекрасно знаешь, что он имел в виду. Он влюблен в тебя. И медлит с признанием только потому, что ты еще очень молода. Возможно, через год... тебе будет уже почти семнадцать, и тогда...
Я засмеялась.
– О, бабушка, какая же ты мечтательница. Неужели тебе так хочется поскорее сбыть меня с рук?
– Больше всего на свете я хочу тебе счастья. Я хочу, чтобы о тебе заботились и любили. Вот чего я хочу... прежде, чем умру.
– Я не хочу, чтобы ты говорила о смерти.
– Я и не собираюсь пока покидать этот мир, но нужно быть практичной. Посмотри на сэра Фрэнсиса... еще вчера он был совершенно здоров, а назавтра его хватил удар. Да, врачи говорят, что он поправится, но он уже никогда не будет прежним. Я была бы так счастлива, если бы знала, что ты устроена. Филипп всегда был к тебе неравнодушен. Я давно это заметила. Как хорошо, что он интересуется делом. Он будет предан своей работе, своей жене и семье.
– Бабушка, по-моему, ты опережаешь события и подстраиваешь их к своим желаниям.
Она покачала головой.
– Сегодня вечером он ясно дал понять, что чувствует к тебе. Это было почти предложение.
– Мне представляется это в другом свете. По-моему, он просто старается быть внимательным ко мне, потому что боится, что я чувствую себя чужой в их семье.
– Нет, нет. Сегодня я счастлива. Я вижу значительно дальше тебя.
– В любом случае, я рада, что ты счастлива.
– Спокойной ночи, дитя мое, и да благословит тебя Господь.
Я лежала без сна, думая о том, что она сказала. Я пыталась восстановить в памяти каждую секунду нашего пребывания в «Короне и скипетре». Что такого сказал Филипп, чем он проявил свои чувства? Я знала, что нравлюсь ему. Он всегда был со мною приветлив и мил, и я смотрела на него и Касси как на своих лучших друзей в этом доме.
Было ли на самом деле что-то значительное в его словах, или бабушка принимала желаемое за действительное? Все же я склонялась к последнему.
Только представить, что я... замужем за Филиппом! Почти все девочки, не успев проститься с детством, начинают думать о замужестве. Они мечтают о рыцарях и романтических героях. Святой Георгий... нет, святых никто не хочет. Сэр Ланселот больше годится для этой роли. Он был великий грешник, но и великий любовник. Безрассудная любовь более привлекательна, чем битвы с драконами. Людям нравятся Нельсон... Дрэйк...
Дрэйк, конечно же, Дрэйк. При упоминании этого имени меня все еще охватывало волнение. Джулия тоже была знакома с этим чувством. А что было бы, если бы это Дрэйк произнес те слова, которые сказал в «Короне и скипетре» Филипп? Что бы я тогда почувствовала?
Я бы чувствовала себя страшно взволнованной. Правда, я и сейчас взволнована, потому что, когда тебя любят, это всегда приятно... если только за этой загадочной фразой и в самом деле стоит любовь.
Дни бежали невероятно быстро. Чарльз с Филиппом уехали во Францию, так как сэр Фрэнсис достаточно окреп, чтобы вернуться к нормальной жизни, а мы с бабушкой и Джулией вернулись в Шелковый дом.
Леди Сэланжер встретила меня довольно холодно, не преминув сообщить, как трудно ей было без меня обходиться. Голос мисс Логан быстро утомлял ее, а Касси читала без выражения. К тому же мы отсутствовали дольше, чем договаривались. И у нее было столько волнений из-за случившегося с сэром Фрэнсисом.
– Если бы я могла поехать в Лондон и ухаживать за ним, я была бы счастлива сделать это, – сказала она. – Но я всего лишь несчастный инвалид, не способный сдвинуться с кресла... и все покинули меня. Такое впечатление, что никто не осознает, что я не в состоянии передвигаться по дому самостоятельно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Он посмотрел на бабушку.
– Ведь это ваша родина. Как вы думаете? Нам стоит туда поехать?
– Никогда не помешает знать, как работают люди в других местах, – сказала бабушка.
– Я бы предпочел, чтобы мы могли контролировать весь процесс производства шелка с самого начала. Я часто думал, что мы могли бы обосноваться в Индии или Китае, где наиболее подходящий климат для шелкопрядного производства. В некоторых областях Китая шелковичных червей культивируют в естественных условиях. Наверняка это дает наилучшие результаты. А вместо этого нам приходится импортировать сырье.
– Даже в Виллер-Мюр для шелковицы приходится создавать специальные условия, чтобы она не замерзла, – сказала бабушка. – Так не проще ли покупать сырьё и основное внимание сосредоточить на ткачестве?
– Конечно, вы правы. – Филипп повернулся ко мне: – Ленор, мы, наверное, наскучили тебе своими разговорами?
– Ничуть.
– Ленор тоже интересуется шелком, и я считаю, что у нее есть чутье в том, что касается конечного продукта, – сказала бабушка.
– Надеюсь, что теперь вы будете часто приезжать в город.
– Почему? – спросила бабушка.
– Ну, ведь здесь будет Джулия.
– Она не нуждается в нашем обществе, – сказала я, – она будет вовлечена в светскую жизнь.
– К которой Ленор не имеет отношения, – добавила бабушка.
– О, Ленор еще слишком молода для этого.
– Мне скоро будет уже шестнадцать, – напомнила я.
– Ты выглядишь старше, правда, мадам Клермонт? Она настолько разумнее Джулии.
– Мое воспитание, – сказала бабушка. – И потом, Ленор находится в ином положении, чем Джулия. – Ее ведь не будут вывозить в свет.
– Я этому рад, – серьезно сказал Филипп.
– Почему? – резко спросила бабушка.
– Я не думаю, что Ленор это подошло бы... выставлять себя на чей-то суд. Это годится для Джулии... но не для Ленор.
– Ты считаешь, что если Ленор не является членом вашей семьи, то...
– Слава Богу, что она не является членом нашей семьи.
Он взял мою руку и пожал ее. Я увидела в глазах бабушки затаенную радость.
– Я думаю, что мы с тобой оба сходимся во мнении, что... как это сказать... что моя внучка не совсем такая, как другие девушки.
– Похоже, что мы с вами согласны почти во всем, мадам Клермонт.
Бабушка откинулась на спинку стула и подняла свой бокал.
– За будущее, – сказала она.
У меня возникло ощущение, что эти двое заключили между собой какое-то соглашение.
По дороге домой мы все были задумчивы. Когда мы уже лежали в постели, бабушка сказала:
– Какой замечательный молодой человек получился из этого Филиппа.
– Он всегда был добрым и чутким.
– Как же он не похож на своего брата. Просто удивительно, какими разными могут быть люди. Некоторые считают, что все зависит от воспитания, но эти двое воспитывались вместе... а погляди, какая между ними разница.
– Да, – сказала я, вспоминая Чарльза и мавзолей.
– Мне кажется, он любит тебя. То есть я хочу сказать... я знаю, что он любит тебя. То, что он сказал сегодня вечером...
– Он сказал, что рад, что я не принадлежу к их семье.
– Ты прекрасно знаешь, что он имел в виду. Он влюблен в тебя. И медлит с признанием только потому, что ты еще очень молода. Возможно, через год... тебе будет уже почти семнадцать, и тогда...
Я засмеялась.
– О, бабушка, какая же ты мечтательница. Неужели тебе так хочется поскорее сбыть меня с рук?
– Больше всего на свете я хочу тебе счастья. Я хочу, чтобы о тебе заботились и любили. Вот чего я хочу... прежде, чем умру.
– Я не хочу, чтобы ты говорила о смерти.
– Я и не собираюсь пока покидать этот мир, но нужно быть практичной. Посмотри на сэра Фрэнсиса... еще вчера он был совершенно здоров, а назавтра его хватил удар. Да, врачи говорят, что он поправится, но он уже никогда не будет прежним. Я была бы так счастлива, если бы знала, что ты устроена. Филипп всегда был к тебе неравнодушен. Я давно это заметила. Как хорошо, что он интересуется делом. Он будет предан своей работе, своей жене и семье.
– Бабушка, по-моему, ты опережаешь события и подстраиваешь их к своим желаниям.
Она покачала головой.
– Сегодня вечером он ясно дал понять, что чувствует к тебе. Это было почти предложение.
– Мне представляется это в другом свете. По-моему, он просто старается быть внимательным ко мне, потому что боится, что я чувствую себя чужой в их семье.
– Нет, нет. Сегодня я счастлива. Я вижу значительно дальше тебя.
– В любом случае, я рада, что ты счастлива.
– Спокойной ночи, дитя мое, и да благословит тебя Господь.
Я лежала без сна, думая о том, что она сказала. Я пыталась восстановить в памяти каждую секунду нашего пребывания в «Короне и скипетре». Что такого сказал Филипп, чем он проявил свои чувства? Я знала, что нравлюсь ему. Он всегда был со мною приветлив и мил, и я смотрела на него и Касси как на своих лучших друзей в этом доме.
Было ли на самом деле что-то значительное в его словах, или бабушка принимала желаемое за действительное? Все же я склонялась к последнему.
Только представить, что я... замужем за Филиппом! Почти все девочки, не успев проститься с детством, начинают думать о замужестве. Они мечтают о рыцарях и романтических героях. Святой Георгий... нет, святых никто не хочет. Сэр Ланселот больше годится для этой роли. Он был великий грешник, но и великий любовник. Безрассудная любовь более привлекательна, чем битвы с драконами. Людям нравятся Нельсон... Дрэйк...
Дрэйк, конечно же, Дрэйк. При упоминании этого имени меня все еще охватывало волнение. Джулия тоже была знакома с этим чувством. А что было бы, если бы это Дрэйк произнес те слова, которые сказал в «Короне и скипетре» Филипп? Что бы я тогда почувствовала?
Я бы чувствовала себя страшно взволнованной. Правда, я и сейчас взволнована, потому что, когда тебя любят, это всегда приятно... если только за этой загадочной фразой и в самом деле стоит любовь.
Дни бежали невероятно быстро. Чарльз с Филиппом уехали во Францию, так как сэр Фрэнсис достаточно окреп, чтобы вернуться к нормальной жизни, а мы с бабушкой и Джулией вернулись в Шелковый дом.
Леди Сэланжер встретила меня довольно холодно, не преминув сообщить, как трудно ей было без меня обходиться. Голос мисс Логан быстро утомлял ее, а Касси читала без выражения. К тому же мы отсутствовали дольше, чем договаривались. И у нее было столько волнений из-за случившегося с сэром Фрэнсисом.
– Если бы я могла поехать в Лондон и ухаживать за ним, я была бы счастлива сделать это, – сказала она. – Но я всего лишь несчастный инвалид, не способный сдвинуться с кресла... и все покинули меня. Такое впечатление, что никто не осознает, что я не в состоянии передвигаться по дому самостоятельно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110