– Мы разделим их на пять групп, выбирайте любую.
Генрих сделал выбор и тут же отослал своих рабов в церковь Лагоса. Один из них стал францисканцем. Все пленники добровольно или силой были обращены в христианство. Они работали, но жили на свободе и некоторые из них женились потом на португалках, а женщины вышли замуж за португальцев. Так было положено начало торговле «эбеновым деревом» и так зародилась характерная почти для одних только португальцев традиция, которая долгое время делала колониальную империю этой нации особенно прочной: смешанные браки.
В том же году, когда Лансерот обогнул мыс Бланко, Дениш Диаш достигает Зеленого мыса, а на следующий год Нуньон Тристан углубляется во внутренние районы материка за Зеленым мысом. Несколько позднее были открыты острова Зеленого мыса. Португальцы проникают в Гамбию, устанавливают контакт с абиссинцами, прибывшими с восточного побережья. В 1460 году дон Энрике посылает к берегам Гамбии каравеллу, на борту которой был священник. Один из африканских королей выказал свое искреннее расположение к богу христиан, и вот первый миссионер отправлялся на каравелле, чтобы окрестить несколько тысяч черных душ. Такова была последняя земная радость принца. Умирая от лихорадки, этот человек, взявший девизом французское выражение «Талант делать добро», завещает своим капитанам часть личного имущества и свою страстную веру в будущность географических открытий.
Всякий раз, когда Генриху отказывали в официальной поддержке, он брал для своих исследований деньги в долг: у монахов, у евреев. И в конце концов был разорен. После его смерти за неимением средств и твердой руки научное учреждение на косе Сагреш распадается. Капитаны, больше чем когда-либо заинтересованные путем в Индию и пряностями, которые они рассчитывали увидеть, как только обогнут Африку, искали себе покровителя и нашли его. В 1469 году Фернанд Гомеш, купец из Лиссабона, дал согласие финансировать будущие экспедиции.
– Вот мои условия. С меня будет довольно первоначальной выплаты в 500 дукатов и права монополии на всю торговлю с Гвинеей. Взамен я обязуюсь обследовать ежегодно по сто миль вновь открытых берегов и продавать всю слоновую кость, какую я добуду, только короне.
– Согласен, – ответил Жуан II.
Обе стороны очень скоро поняли, какую прекрасную сделку они заключили. Богатство Гомеша росло изо дня в день, в то время как его моряки обследовали Золотой Берег, дельту Нигера, государство Бенин, пересекли экватор. Выгоды от этих открытий извлекла вся Португалия в целом.
– А теперь я хочу, – заявил Жуан II, – снарядить решающую экспедицию.
Один из его приближенных, Бартоломеу Диаш, получает командование флотилией: две каравеллы и судно с продовольствием. Задание было точное: «Следовать вдоль берегов Африки до самого мыса, где она кончается». А оттуда, если возможно, пробраться в царство некоего священника Иоанна, который, как ходили слухи, был христианином и вел торговлю с Индией. Дорога пряностей будет наконец открыта.
В свои тридцать шесть лет Диаш был полон энтузиазма. В конце августа он отправляется в путь. Миновали экватор, и за ним, дальше к югу, весь путь их сопровождали бури. «Когда буря наконец утихла, – говорит летописец Жоду де Баррош, – Бартоломеу Диаш ищет землю с восточной стороны, думая, что берег все еще тянется в направлении с севера на юг. Однако через несколько дней, видя, что берег все не появляется, он поворачивает на север и заходит в бухту, которой дает название Вакейрош (Пастухи), так как они увидели там много скота на пастбищах под присмотром пастухов. Переводчика не было, и поэтому наши моряки не могли поговорить с этими людьми».
Берег теперь простирался к северу. Южную оконечность Африки Диаш обошел, даже не заметив этого! Но тут его моряки, усталые, измученные, устрашенные неизвестностью, отказались плыть дальше. Диашу пришлось повернуть назад. «На обратном пути они увидели этот большой мыс, тысячи лет таившийся в неизвестности. Бартоломеу Диаш и все, кто был с ним, в память об опасностях и страшных бурях, какие им пришлось пережить, назвали этот мыс Мысом Бурь. Но король Жуан II велел назвать его мысом Доброй Надежды, так как он сулил ему открытие Индии, к которой все так стремились и в течение долгих лет с таким упорством искали».
В Лиссабон Диаш возвратился в декабре 1488 года. Ему устроили торжественный прием, поздравляли, пожаловали очень почетный пост. Но будет ли он командовать новой экспедицией? Жуан II рассудил иначе: слишком много лавров на одну и ту же голову, а этого монархи не любят. Король даже сам выбирает командира для нового исследования восточных берегов Африки – Эштевана Гама.
Эштеван просит разрешения взять с собой сына Васко.
– Разрешаю, – сказал король. – А теперь я хочу, чтобы вы знали о странном посетителе, который побывал у меня четыре года назад.
Посетитель был человек необычный. Назвался он генуэзцем и мореплавателем. Говорил, что может добраться до благословенной страны пряностей – Индии – и что собирается попасть туда с запада.
– С запада? Но это же нелепость!
Мысль, что Земля имеет форму шара, была высказана Аристотелем за триста пятьдесят лет до нашей эры. Позднее, из-за слишком буквального истолкования библейских текстов распространилась уверенность, что Земля плоская. Во времена Жуана II и даже раньше это заблуждение стало отживать свой век. Однако советники короля считали замысел генуэзца безрассудным. Ведь он собирался попасть в Индию с запада, а это значило оказаться в безбрежных просторах Атлантического океана, который называли в ту пору морем Мрака.
Другие советники португальского короля считали, что надо все же «выслушать генуэзца до конца». Этот человек, кажется, был уверен в своем деле. Совет «мудрецов» навел о нем справки и наконец решил, что не будет большого риска, если предоставить этому смельчаку один или два корабля и некоторую сумму денег. Гость поставил тогда условия:
– Если путешествие будет успешным, я хочу получить звание Адмирала всего моря Океана со всеми преимуществами, привилегиями, правами и льготами, какими пользуется адмирал Кастилии. Во всех землях, которые я открою по пути в Индию, – не в африканских землях, а лежащих на западе – я требую для себя и для своего потомства права получать десятую часть всех доходов.
Передавая этот разговор отцу и сыну Гама, Жуан II заметил, что претензии генуэзца сочли неразумными и он получил полный отказ.
– Но нам надо остерегаться его, он, видимо, очень хитер. Кто знает, не попробует ли он в конце концов опередить нас и на пути вокруг Южной Африки. Вам бы надо поторопиться со своей экспедицией.
– Да, ваше величество, – ответил Эштеван Гама, – но нам необходимо все предусмотреть и собраться как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Генрих сделал выбор и тут же отослал своих рабов в церковь Лагоса. Один из них стал францисканцем. Все пленники добровольно или силой были обращены в христианство. Они работали, но жили на свободе и некоторые из них женились потом на португалках, а женщины вышли замуж за португальцев. Так было положено начало торговле «эбеновым деревом» и так зародилась характерная почти для одних только португальцев традиция, которая долгое время делала колониальную империю этой нации особенно прочной: смешанные браки.
В том же году, когда Лансерот обогнул мыс Бланко, Дениш Диаш достигает Зеленого мыса, а на следующий год Нуньон Тристан углубляется во внутренние районы материка за Зеленым мысом. Несколько позднее были открыты острова Зеленого мыса. Португальцы проникают в Гамбию, устанавливают контакт с абиссинцами, прибывшими с восточного побережья. В 1460 году дон Энрике посылает к берегам Гамбии каравеллу, на борту которой был священник. Один из африканских королей выказал свое искреннее расположение к богу христиан, и вот первый миссионер отправлялся на каравелле, чтобы окрестить несколько тысяч черных душ. Такова была последняя земная радость принца. Умирая от лихорадки, этот человек, взявший девизом французское выражение «Талант делать добро», завещает своим капитанам часть личного имущества и свою страстную веру в будущность географических открытий.
Всякий раз, когда Генриху отказывали в официальной поддержке, он брал для своих исследований деньги в долг: у монахов, у евреев. И в конце концов был разорен. После его смерти за неимением средств и твердой руки научное учреждение на косе Сагреш распадается. Капитаны, больше чем когда-либо заинтересованные путем в Индию и пряностями, которые они рассчитывали увидеть, как только обогнут Африку, искали себе покровителя и нашли его. В 1469 году Фернанд Гомеш, купец из Лиссабона, дал согласие финансировать будущие экспедиции.
– Вот мои условия. С меня будет довольно первоначальной выплаты в 500 дукатов и права монополии на всю торговлю с Гвинеей. Взамен я обязуюсь обследовать ежегодно по сто миль вновь открытых берегов и продавать всю слоновую кость, какую я добуду, только короне.
– Согласен, – ответил Жуан II.
Обе стороны очень скоро поняли, какую прекрасную сделку они заключили. Богатство Гомеша росло изо дня в день, в то время как его моряки обследовали Золотой Берег, дельту Нигера, государство Бенин, пересекли экватор. Выгоды от этих открытий извлекла вся Португалия в целом.
– А теперь я хочу, – заявил Жуан II, – снарядить решающую экспедицию.
Один из его приближенных, Бартоломеу Диаш, получает командование флотилией: две каравеллы и судно с продовольствием. Задание было точное: «Следовать вдоль берегов Африки до самого мыса, где она кончается». А оттуда, если возможно, пробраться в царство некоего священника Иоанна, который, как ходили слухи, был христианином и вел торговлю с Индией. Дорога пряностей будет наконец открыта.
В свои тридцать шесть лет Диаш был полон энтузиазма. В конце августа он отправляется в путь. Миновали экватор, и за ним, дальше к югу, весь путь их сопровождали бури. «Когда буря наконец утихла, – говорит летописец Жоду де Баррош, – Бартоломеу Диаш ищет землю с восточной стороны, думая, что берег все еще тянется в направлении с севера на юг. Однако через несколько дней, видя, что берег все не появляется, он поворачивает на север и заходит в бухту, которой дает название Вакейрош (Пастухи), так как они увидели там много скота на пастбищах под присмотром пастухов. Переводчика не было, и поэтому наши моряки не могли поговорить с этими людьми».
Берег теперь простирался к северу. Южную оконечность Африки Диаш обошел, даже не заметив этого! Но тут его моряки, усталые, измученные, устрашенные неизвестностью, отказались плыть дальше. Диашу пришлось повернуть назад. «На обратном пути они увидели этот большой мыс, тысячи лет таившийся в неизвестности. Бартоломеу Диаш и все, кто был с ним, в память об опасностях и страшных бурях, какие им пришлось пережить, назвали этот мыс Мысом Бурь. Но король Жуан II велел назвать его мысом Доброй Надежды, так как он сулил ему открытие Индии, к которой все так стремились и в течение долгих лет с таким упорством искали».
В Лиссабон Диаш возвратился в декабре 1488 года. Ему устроили торжественный прием, поздравляли, пожаловали очень почетный пост. Но будет ли он командовать новой экспедицией? Жуан II рассудил иначе: слишком много лавров на одну и ту же голову, а этого монархи не любят. Король даже сам выбирает командира для нового исследования восточных берегов Африки – Эштевана Гама.
Эштеван просит разрешения взять с собой сына Васко.
– Разрешаю, – сказал король. – А теперь я хочу, чтобы вы знали о странном посетителе, который побывал у меня четыре года назад.
Посетитель был человек необычный. Назвался он генуэзцем и мореплавателем. Говорил, что может добраться до благословенной страны пряностей – Индии – и что собирается попасть туда с запада.
– С запада? Но это же нелепость!
Мысль, что Земля имеет форму шара, была высказана Аристотелем за триста пятьдесят лет до нашей эры. Позднее, из-за слишком буквального истолкования библейских текстов распространилась уверенность, что Земля плоская. Во времена Жуана II и даже раньше это заблуждение стало отживать свой век. Однако советники короля считали замысел генуэзца безрассудным. Ведь он собирался попасть в Индию с запада, а это значило оказаться в безбрежных просторах Атлантического океана, который называли в ту пору морем Мрака.
Другие советники португальского короля считали, что надо все же «выслушать генуэзца до конца». Этот человек, кажется, был уверен в своем деле. Совет «мудрецов» навел о нем справки и наконец решил, что не будет большого риска, если предоставить этому смельчаку один или два корабля и некоторую сумму денег. Гость поставил тогда условия:
– Если путешествие будет успешным, я хочу получить звание Адмирала всего моря Океана со всеми преимуществами, привилегиями, правами и льготами, какими пользуется адмирал Кастилии. Во всех землях, которые я открою по пути в Индию, – не в африканских землях, а лежащих на западе – я требую для себя и для своего потомства права получать десятую часть всех доходов.
Передавая этот разговор отцу и сыну Гама, Жуан II заметил, что претензии генуэзца сочли неразумными и он получил полный отказ.
– Но нам надо остерегаться его, он, видимо, очень хитер. Кто знает, не попробует ли он в конце концов опередить нас и на пути вокруг Южной Африки. Вам бы надо поторопиться со своей экспедицией.
– Да, ваше величество, – ответил Эштеван Гама, – но нам необходимо все предусмотреть и собраться как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74